Лукан никак не стал комментировать новость, хотя мрачное выражение его лица было красноречивее любых слов.
– Где они сейчас?
– Где-то в Монреале прячутся, – ответил Гидеон. – Нико точно не знает, но говорит, пока они в безопасности. Ну а теперь приготовьтесь еще к одной новости.
Лукан вздернул бровь:
– Это еще не все новости?
– Боюсь, что нет. Знаете, кто лично допрашивал и пытал Нико в реабилитационном центре? Очевидно, в пылу самодовольства он признался, что состоит в плотном контакте с Драгошем.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Николай говорил по телефону, когда Рената вышла из ванной. Вероятно, она в какой-то момент, расслабившись, ненадолго уснула, так как последнее, что помнила, – это голос Джека. И удивилась, не увидев его в комнате. Она завернулась в полотенце, которое Николай приготовил для нее; пряди влажных волос прилипли к шее.
Рената нетвердо держалась на ногах, было видно, что ей больно. Жар оставался, хотя прохладная ванна и его поцелуй ей немного помогли.
Николай, широко расставив ноги, сидел на складном стуле в центре комнаты у ломберного столика и тихо говорил по мобильному телефону. Его голубые глаза быстро скользнули по ее телу сверху вниз. Во взгляде мелькнуло голодное вожделение, хотя он был поглощен очень важным разговором, насколько Рената догадывалась – с Орденом. Она слушала, как Николай, не вдаваясь в детали, рассказывает об убийстве Сергея Якута, о вероятной связи Лекса с Фабьеном, об исчезновении Миры, о побеге из реабилитационного центра, в результате которого они оказались у Джека и нашли у него временное укрытие.
Судя по ответам Николая, Лукан – так он называл собеседника – беспокоился об их безопасности, был доволен, что они находятся в одном месте, хотя не особенно радовался тому, что их безопасность полностью зависит от человека. Он не выразил особого энтузиазма, когда Николай сказал о своем намерении помочь Ренате в поисках Миры. Она слышала, как низкий голос в трубке проворчал что-то вроде «проблемы Подруги по Крови»
и «задачи первостепенной важности», словно это было нечто взаимоисключающее.
Когда Николай сообщил, что у Ренаты пулевое ранение, в трубке чертыхнулись так громко, что было слышно на всю комнату.
– Она держится молодцом, – Николай посмотрел в ее сторону, – но рана воспалилась, у нее жар. Было бы неплохо забрать ее в бункер под защиту Ордена, пока тут все не утрясется.
Рената округлила глаза и покачала головой, выражая свое несогласие. Это было с ее стороны большой ошибкой, потому что перед глазами поплыло. Чтобы не упасть, она присела на край кровати, на лбу и висках мгновенно выступил холодный пот.
Она попыталась скрыть от Николая свое состояние, но по его взгляду было понятно, что притворяться бессмысленно.
– Гидеон уже нашел что-нибудь на Фабьена? – спросил Николай, поднимаясь и расхаживая по комнате. С минуту он молча слушал, потом тихо выдохнул: – Черт. Не могу сказать, что меня это удивляет. У него слишком высокомерный вид, так и выдает в нем политика, я сразу догадался, что у этого типа хорошие связи в высоких кругах. Что еще мы о нем знаем?
Рената затаила дыхание, боясь нарушить паузу. По лицу Николая было видно: ответ его не особенно обрадовал.
Николай тяжело вздохнул и провел рукой по волосам:
– Сколько Гидеону потребуется времени, чтобы проникнуть в эти «для ограниченного пользования» файлы и раздобыть его адрес? Черт, Лукан, я не уверен, что мы сможем ждать так долго, учитывая... да, я слышу тебя.
Может быть, пока Гидеон ломает код, я нанесу визит Алексею Якуту? Чувствует мое сердце, что он знает, где искать Фабьена. Черт, готов поспорить, он сам там бывал раз или два. Я с удовольствием выжму из него нужную мне информацию, а потом займусь непосредственно Фабьеном.
Николай слушал какое-то время, затем тихо чертыхнулся:
– Да, конечно, я знаю... ты прав, я хочу, чтобы этот сукин сын мне заплати... Да, мы не можем допустить, чтобы Фабьен испугался и залег на дно, прежде чем мы выясним, насколько серьезны его связи с Драгошем.
Рената поймала мрачный взгляд Николая. Она ждала от него подтверждений, что не случилось ничего такого, что могло бы каким-то образом усугубить положение Миры и осложнить поиски вампира, в чьих руках она находилась. Рената ждала, но Николай ничего подобного не сказал.
– Да, – пробормотал он. – Пусть позвонит, как только что-то найдет. Сегодня ночью я собираюсь здесь, на месте, провести кой-какую разведку. Обнаружу что-нибудь интересное – обязательно сообщу.
Николай, завершив разговор, положил трубку на столик, подошел к кровати и опустился перед Ренатой на корточки:
– Как ты себя чувствуешь?
Он поднял руку, будто хотел проверить ее плечо, а возможно – погладить, но Рената отстранилась. Она не могла просто сидеть и изображать легкую растерянность и раздражение. Она чувствовала себя преданной, хотя смешно, с какой стати она решила, что Николай первый и единственный, на кого можно положиться.
– Прохладная ванна не помогла сбить жар? – нахмурившись, спросил он. – Ты бледная и едва стоишь на ногах. Послушай, дай я взгляну...
– Мне не нужна твоя забота, – едко и резко перебила Рената. – И твоя помощь мне не нужна. Забудь, что я просила тебя об этом. Просто... забудь все. Я не хочу, чтобы мои проблемы мешали твоим «задачам первостепенной важности».
Николай еще сильнее нахмурился:
– Что ты такое говоришь?
– У меня тоже есть задачи первостепенной важности, и они не совпадают с твоими. Похоже, за тебя решения принимает твой дружок Лукан.
– Лукан – мой товарищ по оружию и глава Ордена, и поэтому он вправе принимать решения за любого из воинов, когда это касается Ордена. – Николай выпрямился. – Рената, разворачиваются очень серьезные события, и убийство Сергея Якута – лишь малая их часть. И он не первый в списке G1, убитых за последнее время в Штатах и Европе. Кто-то целенаправленно и последовательно уничтожает самых древних и могущественных представителей Рода.
– Зачем? – Рената посмотрела на него с любопытством, которое вопреки воле не смогла скрыть.
– Точно мы не знаем. Но считаем, что все нити идут к вампиру второй генерации. Его имя Драгош. Несколько недель назад Ордену удалось напасть на его след, но этот мерзавец сумел ускользнуть и снова залег на дно. Очень хорошо залег. И сейчас важна любая зацепка, любая ниточка, которая может привести к нему. Его нужно остановить.
– Сергей Якут убил очень много людей... ради спортивного интереса, – сказала Рената. – Почему ни ты, ни Орден его не остановили?
– До недавнего времени мы не знали, где его искать. И ничего не знали о его противозаконных делах. Но даже если бы нам это было известно, он – G1, и, как бы нас ни возмущало его поведение, Орден неправомочен на него воздействовать – очень много бюрократических препон.
Мрачные картины встали у Ренаты перед глазами, когда она вспомнила те два года, что провела в лесном доме Якута.
– Сергей Якут регулярно пил мою кровь... использовал меня в качестве донора, и это казалось мне чудовищным. Я хочу сказать, я знала, что он собой представляет – что собой представляет весь ваш Род, – и если в такие минуты я заглядывала в его глаза, клянусь, в них не было ничего человеческого, я видела в них лишь первозданное зло.
– Он был вампиром первой генерации, – сказал Николай так, словно это все объясняло. – У них только половина генов человеческие. А остальные... ну, остальные другие.
– Гены вампиров, – тихо произнесла Рената.
– Представителей внеземной цивилизации, – поправил ее Николай.
Сказав это, он молча посмотрел на Ренату, и ей вдруг захотелось расхохотаться. Но она сдержалась, потому что выражение его лица было очень серьезным.
– Лекс любил хвастаться, что он внук короля-завоевателя из других миров. Я всегда считала, что у него в голове одна дурь. А ты сейчас хочешь убедить меня, что он говорил абсолютную правду?
Николай усмехнулся:
– Завоеватель – да, король – это он придумал. Восемь Древних прибыли на эту планету несколько тысяч лет назад, от земных женщин у них появилось потомство. Древние были кровожадными дикарями и насильниками... беспощадно истребляли целые поселения. Но в Средние века почти все они были уничтожены Орденом. Лукан объявил им войну после того, как его мать была убита породившим его Древним.
Рената молча слушала, удивленная и ошарашенная. Вопросы проносились в ее голове со скоростью горной лавины.
– Но как оказалось, – продолжал Николай, – в той войне один из Древних уцелел. Один из его сыновей – G1 по имени Драгош – надежно спрятал его. У нас есть основания предполагать, что он до сих пор жив, как и последний представитель линии Драгошей. И этот гад, которого мы хотим найти и уничтожить, только и ждет удобного момента, чтобы выпустить своего предка в мир – сеять ужас и смерть.
– Два года назад я свято верила, что вампиры – чистейший вымысел, что их не существует. Сергей Якут заставил меня изменить свое мнение. Он доказал, что вампиры не только существуют, но они намного опаснее тех, о которых я читала в книжках или видела в кино. Но сейчас ты меня убеждаешь, что они еще более опасны, чем я могла себе представить?
– Рената, я не хочу тебя пугать. Просто считаю, что ты должна знать правду. Всю правду. Я тебе доверяю.
– Почему?
– Потому что я хочу, чтобы ты поняла, – сказал Николай как-то по-особенному нежно.
Словно он перед ней таким образом извинялся.
Рената вздернула подбородок, в груди появился неприятный, пугающий холодок.
– Что я должна понять? Что жизнь одного пропавшего ребенка ничего не значит в свете того, что ты мне сейчас поведал?
Николай тихо чертыхнулся:
– Нет, Рената...
– Хорошо, Николай, теперь я все поняла. – В ее голосе звучала горечь, которую она не могла скрыть, несмотря на то что была крайне удивлена рассказом Николая, – услышанное в голове не укладывалось. – В конце концов, ты не давал мне никаких обещаний, а я привыкла к предательству во всех его проявлениях. Жизнь – грязная сука, ведь так? Лучше сейчас расставить все точки над «i» и не пускаться в рискованное предприятие с ненадежным союзником.
– Рената, что с тобой? – Николай смотрел на нее таким пронзительным взглядом, что казалось, видит насквозь. – Ты так расстроена из-за Миры? Или тем, что происходит между нами?
«Нами»? Слово прозвучало как иностранное. Оно было чужеродным в жизни Ренаты. Такое опасное. Предполагающее глубокое доверие. Для Ренаты не существовало «мы». Она всегда рассчитывала только на себя и никогда ни у кого ничего не просила. Так было безопаснее. И в прошлом, и сейчас.
Она нарушила собственное правило, когда последовала за Николаем в надежде на его помощь в поисках Миры. Ну и что ей это дало? Получила ранение, потеряла драгоценное время и до сих пор не имеет ни малейшего представления, где находится Мира. И если быть честной до конца, виной всему ее неверие, что она сможет сама справиться с вампиром. Неверие в свои силы толкнуло ее вытаскивать Николая из реабилитационного центра, что, вероятно, привело Фабьена в бешенство. И если до этих событий Мира была в опасности, то, возможно, ее действия стократно увеличили эту опасность.
– Мне надо уходить отсюда, – неестественно сухо произнесла Рената. – Я потеряла слишком много времени. Не перенесу, если из-за меня с девочкой что-нибудь случится.
Беспокойство и отчаяние заставили ее рывком подняться с кровати. Она встала слишком резко. Сил хватило на несколько шагов, ноги сделались ватными, в глазах потемнело. Рената почувствовала непреодолимую слабость, начала оседать и падать куда-то вперед. Николай подхватил ее на руки, она ощущала их силу, слышала его тихий шепот над самым ухом, пока он укладывал ее на кровать.
– Рената, перестань сопротивляться, – расслышала она его слова, когда туман в голове немного рассеялся и она смогла открыть глаза. Склонившись над ней, тыльной стороной руки он провел по ее щеке. Так нежно, успокаивающе. – Тебе не нужно никуда бежать. Не нужно бороться... только не со мной. Со мной ты в безопасности, Рената.
Она хотела закрыть глаза и не слышать его голоса, не слышать его слов. Она так боялась поверить. Чувствовала себя виноватой, потому что позволяла ему себя успокаивать, в то время как маленькая девочка, возможно, страдает и плачет, не может понять, почему Рената не сдержала своей клятвы.
– Кроме Миры, у меня никого нет, – прошептали губы Ренаты. – Я должна знать, что она в безопасности и что с ней никогда ничего плохого не случится.
Николай кивнул.
– Да, я знаю, как много она для тебя значит, – серьезно сказал он. – И я знаю, как тебе трудно просить кого-либо о помощи. Господи, Рената, ты рисковала жизнью, чтобы вытащить меня из реабилитационного центра. Я всегда буду у тебя в долгу.
Рената отвернулась, не в силах выдержать его пронзительный взгляд:
– Не беспокойся, Николай, ты мне ничего не должен.
Она почувствовала, как его теплые пальцы скользнули по ее щеке. Он осторожно развернул ее лицом к себе:
– Я обязан тебе своей жизнью. И это многое значит.
Рената замерла, когда встретилась с ним взглядом.
Она ненавидела себя за надежду, которая зарождалась в ее сердце, – надежду, что отныне она в этой жизни не одна. Что этот мужчина и воин даст ей твердую уверенность: в руках какого чудовища ни была бы сейчас Мира, они ее найдут и все будет хорошо.
– Я не допущу, чтобы с Мирой что-нибудь случилось, – сказал Николай, заставляя ее не отводить взгляда. – Я даю тебе свое слово. Я не допущу, чтобы что-нибудь случилось с тобой. Именно поэтому, до того как сядет солнце, я должен вылечить твое плечо.
– Что? – Рената попыталась сесть, но только поморщилась от пронзившей тело боли. – Нет, я в порядке. Мне не нужен никакой доктор...
– Ты в очень плохой форме, Рената. Тебе с каждым часом становится хуже. – Выражение лица Николая стало серьезным, даже суровым, когда он посмотрел на ее плечо, а потом прямо в глаза. – В таком состоянии тебя надолго не хватит.
– Выживу, – усмехнулась Рената. – Я не собираюсь отступать, когда Мира в опасности и ей нужна моя помощь.
– Твоя жизнь тоже в опасности. Разве ты этого не понимаешь? – Николай покачал головой и что-то мрачно пробормотал себе под нос. – Ты можешь умереть от заражения крови. И я не могу этого допустить, скорее всего, тебе сегодня вечером придется отправиться в ближайшее отделение скорой помощи.
– А что, если попробовать кровь? – Рената видела, как от ее вопроса все тело Николая напряглось.
– А что – кровь? – холодно переспросил он.
– Ты же спрашивал меня, пила ли я кровь Сергея Якута. Если бы пила, то была бы сейчас совершенно здорова?
Николай чуть заметно пожал плечами, напряжение не оставляло его. Рената посмотрела ему в глаза – всполохи огня обжигали ледяную голубизну, зрачки вытянулись в узкие щелки.
– Николай, если ты сейчас дашь мне свою кровь, моя рана затянется?
– Ты просишь об этом?
– Если бы я попросила, ты бы согласился дать мне свою кровь?
Он резко вдохнул и выдохнул, обнажив кончики клыков, хрипло ответил:
– Это не такой простой вопрос, как ты думаешь. Ты будешь связана со мной. Точно так же как Якут был связан с тобой через кровь, ты будешь связана со мной. Ты будешь чувствовать меня пульсацией в своих венах. Ты всегда будешь знать, что со мной. И это уже нельзя будет изменить, Рената, даже если ты попробуешь кровь другого мужчины Рода. Наша связь перебьет любую иную. Ее нельзя будет разорвать, пока кто-нибудь из нас не умрет.
Рената понимала, насколько это серьезно. Она не верила самой себе, что эта идея пришла ей в голову и они ее обсуждают. Но где-то в глубине души, хотя это и казалось ей чистым безумием, она доверяла Николаю. И ей было все равно, какую цену придется за это заплатить.
– Если мы сделаем это, я смогу вечером выйти отсюда и начать поиски Миры?