Анлезиец демонстративно забросил клинки в ножны и скрестил руки на груди. Однако заниец даже не подумал последовать его примеру.
— Таш, я непонятно сказала?
— Прости, но есть вещи, в которые женщинам лучше не вмешиваться, — вежливо ответил ее телохранитель, продолжая сверлить взглядом Ливастаэра, — ты знаешь лебяжий парк? В обед я тебя там жду.
— Идет. — Коротко обронил Васт.
— Никто никуда не идет, — снимая с шеи цепочку, мстительно объявила Ярослава, — вы меня разозлили… смотрите сюда оба…
— Прости, любимая, — светло улыбнулся ей блондин, молниеносно наклонился и легко коснулся губами ее пальцев, — но на меня это не подействует.
— Проверим, — землянка упрямо шагнула в сторону — Таш, Васт, смотрите на этот хрусталь…
— Как ты можешь… — с горьким укором вздохнул заниец, убирая оружие, — ты же ничего не знаешь…
— Смотрите внимательно… вы увидите там ответы на все вопросы… а мне все расскажете завтра… когда проснетесь… а сейчас ваши глаза закрываются и спать… спать… спать.
Таш безвольно опустился прямо на сырые камни, и вместе с ним звякнув оружием, свалилось несколько зазевавшихся гвардейцев.
— Вот видишь, любимая, на меня не подействовало, — виновато развел руками Ливастаэр.
Рассказывать девушке, что ему пришлось собрать всю выдержку и бормотать про себя бодрящую мантру, полукровка не собирался. Незачем ей такое знать.
— Отлично, — ехидно усмехнулась Слава, выведенная из себя его нахальством, — тогда бери его и неси в замок, не могу же я бросить на дороге своего телохранителя.
Выдав это указание она развернулась и гордо прошагала мимо ошарашенного анлезийца в распахнутую дверцу.
— Ну, где ты застряла, ма? — Вылетела на нее из-за поворота Тина, — что тут вообще происходит?
— Ничего особенного, — легкомысленно отмахнулась Ярослава, наконец-то добравшаяся до младшенького, — уже разобрались. А как ты тут?
Вмешивать детей в свои отношения с мужчинами она не желала категорически. Всегда считала такие вещи неэтичными и не собиралась менять своих правил. И со странным поведением аборигенов намеревалась разобраться самостоятельно.
— Нормально… только спать хочу, — зевнул Костик, говорить матери, что это Стан послал его срочно выяснить, что происходит у ворот и почему мать так злится на Васта и Таша он тоже не собирался.
Глава 3
— Тиночка!
Что-то прохладное и сыроватое ткнуло в щеку Костика и он, мгновенно зверея, с маху врезал по наглецу, даже не успев до конца разлепить сонные глаза.
— Убью! — Резко сев в кровати, Тина потерла кулаками глаза и возмущенно уставилась на то, что так яростно лупила секунду назад, — Это что такое?
— Цветочек, — мило ухмыльнулся Тарос, присмотрелся и уточнил, — был.
— Тарик, а ты мог хоть вспомнить, — обманчиво ласковым голосочком поинтересовался Костик, и, не выдержав, рявкнул, — к кому ты лезешь с цветами?! Ты не пробовал представить себя на моем месте? Вот проснешься утром — а ты девчонка! Захотелось бы тебе сразу обниматься с первым встречным бабником, сам подумай?
— Все время думаю, — помрачнев, признался квартерон, — но придумать ничего не могу. Я тебя люблю, и по закону ты моя жена… думаешь, мне легко?! Тина, ну я же не прошу меня целовать… просто не гони, а?
— А разве я тебя выгнала?! — окончательно обозлилась девушка, — когда ты заявил, что ради моей безопасности ты должен жить вместе со мной, я стала спорить?!
— Угу.
— Совсем чуточку, — ради справедливости признал Костик, — просто у меня уже глаза слипались, так спать хотел… А кстати, какого черта ты мне не даешь выспаться со своими цветами? Что, конфетно-букетный период решил устроить? Так поздно уже, поезд ушел. К тому же я никогда конфеты особо не любил.
— Это не я, — признался Тарос, отводя глаза, чтоб не расстраиваться, глядя на так мило растрепанную и розовую со сна девушку, — это ма.
— Какая она тебе ма?! — так и подпрыгнул Костик, — ты что, специально меня злишь?
— Почти… — еще тяжелее вздохнул Тарос, — ма так и сказала, постарайся разозлить, иначе он не поднимется.
— Ну спасибо, родная, за добрый совет, — возмущению Костика не было предела, мало того что родная мать не дает выспаться, так еще и подсылает этого вредителя! — И зачем я ей так срочно понадобился?
— Просто уже скоро обед, половина второго периода прошла. Ма сказала, если ты проспишь до вечера, что потом всю ночь делать будешь? И вообще, все там новости обсуждают, неужели тебе не интересно?
— Интересно, — подумав намного, нехотя кивнула Тина, — черт с вами, уговорили, встаю.
Потянулась в последний разочек и, решительно выпутавшись из-под покрывала, пошлепала умываться, щеголяя экспроприированной у Конса пижамой с чуть длинноватыми штанинами. Утром адмирал настоял, чтобы иномиряне и их друзья разместились в самых лучших покоях, предназначенных для самых доверенных лиц и ближайших родственников правящей четы. Располагались они рядом с королевскими и при каждом была отдельная ванная комната.
Тарос проводил стройную фигурку жадным взглядом, несчастно вздохнул и отправился в гостиную, когда они вселялись в эти покои, Тина согласилась жить рядом с ним только при одном условии, в ее спальню фиктивный муж будет входить только с разрешения или по очень важным делам.
Разумеется, личные чувства Тароса таковыми не считались.
Плюхнувшись на широкий и длинный диван, бывший в этом замке его постелью, Тарос лениво потянулся за непременным атрибутом лучших покоев, вазочкой с орешками.
Согласно этикета перекусывать между трапезами почему-то считалось дурным тоном, и от завтрака до обеда весь третий этаж дружно грыз засахаренные фрукты, орешки, изюм, пил чаи и настойки с крошечными печеньями и пирожными и хрустел подсоленными фисташками и миндалем.
Испортить перед обедом аппетит квартерону не дал ворвавшийся как вихрь Стан, одетый в темно-синие узкие штаны из вальтской замши, роскошный колет, доходящий до середины бедра и подпоясанный широким черным шелковым шарфом и белоснежную рубаху, с широким отложным воротом. На ногах его красовались изящные сапожки, отросшие волосы, блестевшие после хорошего мыла, были зачесаны назад и уложены умелыми руками кого-то из слуг.
— Тина встала?
— Умывается, — рассматривая принарядившегося родича, кивнул Тарос и вдруг ощутил такую тоску и безысходность, что едва не взвыл.
Вот таким же высоким стройным парнем могла бы быть и его Тина, если б не неудачная шутка перехода. И именно о таком облике она и мечтает, видя каждый день своих двойников. Он и сам бы мечтал на ее месте, чего уж душой кривить. Столько всего припомнил и передумал за последние дни, трудно было не понять, что нет у него никакой надежды на нормальную семейную жизнь с любимой девушкой. Оттого-то и накатывает время от времени нестерпимая боль, закрывая весь мир черным покрывалом безнадежности.
— Тар… — Стан резко свернул в его сторону, сел рядом, — ну не нужно так… знаешь… я тоже все время про вас думаю… хочешь, честно скажу, что пришло мне в голову?
— Давай, — согласился квартерон, совершенно не веря, что можно как-то не то чтоб разрешить его беду, но хотя бы сделать не такой острой.
— Тар… только давай напрямик… без дипломатии… ну ее нафик, какая в таких делах дипломатия. Мы же с тобой оба понимаем, в чем дело… тебе от ее фигурки крышу сносит. Только фигурка эта не ее… вернее, не его… блин, как сказать поточнее?! Во, у нас говорят, нужно отделить мух от котлет… ну, может, тут это и не походит, но если разделить проблему на несколько, помельче, можно назвать две основные части. Общение моральное и секс, ну по-вашему, телесное общение. Я понимаю… это очень трудно… видеть красивую девушку и стараться себя убедить, что она — парень. Но другого пути нет… я ведь ее копия и точно знаю, Тин никогда не будет с тобой спать… извини за правду. Зато, если ты откажешься от таких намерений… будет рад с тобой общаться морально… вон посмотри, как они дружат с Зайлом. А секс… извини… конечно, но лучше иметь половину, чем ничего. Тем более, найти девушку на ночь тут не проблема. Не ошибусь, если скажу что куча морянок будет не против. Не кривись, это для того лишь, чтоб не выглядеть рядом с ней озабоченным козлом… и не злись, что я тебе все это говорю, больше никто не скажет.
Тарос молчал несколько минут, мрачно рассматривал рассыпанные по ладони орешки, горько кривил губы, не замечая, как страдальчески хмурится в ответ Стан, чувствующий его боль как свою.
— Наверное ты прав, я попробую… но не обещаю что получится… сразу, — квартерон поднялся с дивана и отчужденно глянул на Стана, — ты наверное, хотел с ней поговорить? Я подожду в галерее, посмотрю королевские портреты.
— Я и сам лучше бы там погулял, — Стан проводил тоскливым взглядом торопливо покинувшего гостиную Тароса и яростно провел рукой по волосам, совсем забыв, что над его короткой шевелюрой полчаса маялся придворный цирюльник.
— Ух ты, — Тина, одетая в костюм Зорро, с завистью рассматривала наряд брата, — где урвал?
— Моряна сказала, чтоб ты надела платье, — хмуро сообщил командир, и потянулся за орешками, — там будет вся знать… сегодня вроде как празднуем победу.
— А губозакатывательную машинку ей не подарить? — ощетинился Костик, — я, между прочим, свободная иномирянка и никаким этикетам подчиняться не обязана.
— Тин… хоть ты меня не грузи, а? Знаешь, как трудно, когда со всех сторон светятся, плачут, смеются и злятся чужие эмоции? Моряна обещала научить щиты ставить, но пока ей некогда… лечила советника, еле живой. Слуги после завтрака нашли в саду, не сразу узнали. Одет как простой работяга, видимо сбежать собирался, но споткнулся и чуть не сдох.
— Ну и пусть бы сдох, кому его жаль, — расстроенно фыркнула Тина, — все равно казнят.
— Не знаю, мне на него плевать. А вот ты… и себе хуже сейчас делаешь и Тароса подводишь… Черт, зачем я согласился… хуже нет, самого себя уговаривать.
— Ну и не уговаривай… лучше поделись, где рубашечкой разжился?
— Так в шкафах… они тут от шмоток ломятся. Тот старикан нас специально поселил в те комнаты, где советник всего натаскал. Он запасливый был. Вернее, еще есть. Тин… иди, присмотри платьице… или я за моряной кого отправлю. Впрочем, поздно… она уже идет.
— Тина уже проснулась? — Моряна, как обычно, влетела стремительным вихрем, обняла по пути Тину, налила стакан сока, и рухнула в кресло, — эта одежда не подойдет. Нужно платье.
— Я не хочу… — проворчал Костик, с завистью рассматривая броский наряд брата. Что и говорить, выглядит он в нем настоящим мачо.
— Сейчас я скажу слова… за которые ты будешь на меня очень сердиться, — с неожиданной печалью мягко сообщила повелительница, — я это заранее знаю. И как не знать, если мы, моряны, все время сталкиваемся с подобными проблемами. Нам нравятся молодые и здоровые мужчины… которых приятно обнимать и от которых будут крепкие детки. А приходят пузатые, кривоногие и лысые, с гнилыми зубами и сальными волосами. Но и это лучше, чем ничего. Женщины так устроены… без любви и мужской поддержки начинают чувствовать себя ненужными, несчастными и быстро чахнут… как вытащенные из воды яркие морские цветы.
— Мать-моряна, ты вообще, о чем? — подозрительно прищурился Костик, — я все это давно знаю. И вполне вам сочувствую.
— Но когда эта ситуация касается тебя лично, не хочешь понять, смотришь только со своей точки зрения…
— Что меня касается? — настороженно вскинулась Тина.
— Адистанна.
Имя принцессы щелкнуло по нервам резко, как выстрел, хотя моряна произнесла его мягко и печально.
— Что за нафик? А при чем тут… — Тина не договорила, развернулась и решительно пошла к выходу.
— Я заперла дверь, — виновато предупредила повелительница, — нужно выяснить этот вопрос до конца.
— Дай ключ. Нечего тут выяснять.
— Сначала скажу все, что хотела, потом отдам, — моряна тоже умела быть настойчивой, — ты думаешь о себе… а теперь подумай о ней. Девушка лучшие годы юности изображала парня… смотрела, как мужчины ухаживают за другими… и конечно, завидовала. Не могла не завидовать и не мечтать. И вот сегодня ее день. Она впервые за два года наденет женское платье, сделает красивую прическу, выйдет под взгляды лучших мужчин королевства. Как ты думаешь, станет она смотреть в этой толпе на одетую в мужские штаны иномирскую девчонку? Если вокруг будут анлезийцы, знатные господа, офицеры?
— Тогда я вообще никуда не пойду, — резко свернула в сторону спальни Тина.
— И сделаешь глупость, — презрительно припечатала моряна.
— Прости, — не выдержал Стан, — я, наверное, слишком нуб в этих женских штучках, но мне тоже непонятно.
— Кто обычно сидит рядом с самой красивой девушкой и откровенно высказывает ей свои замечания по поводу мужчин, не опасаясь обвинений в соперничестве? Кто может спокойно снять пушинку со щеки принцессы, и не заработать ни одного укоризненного или завистливого взгляда? Кто будет прогуливаться с нею рядом и не бояться, что кто-то нахальный оттеснит в сторону?
— Сдаюсь, — подумав немного, помотал головой Стан, — я не могу такого представить. Ни одному ловкачу это не удастся. Мог бы Дагеберт, но его еще вылечить нужно, Тина мне сама говорила, что там в один день всё не выправишь.
— Может… это кто-то, вроде Тарилли?
— Нет, этому человеку не нужна ни имрайская паутина, ни вампирский отвод глаз, — загадочно усмехнулась повелительница, — ему нужно лишь нарядное платье, и осведомленность в интересующих принцессу вопросах. Потому что место лучшей подружки у Адистанны пока никем не занято.
— Моряна! — оскорбленно уставилась на приемную мать Тина, — ты… ты…
— Я же говорила, что ты обидишься, — печально кивнуло гладкое лицо русалки, — на правду люди почему-то всегда обижаются. Причем, мужчины сердятся намного сильнее, чем женщины. За сто лет мы хорошо изучили это человеческое качество, но объяснить, отчего так происходит — не можем. Например, если сказать некрасивой женщине, что она некрасива, она может заплакать, может надуться, но согласится. А если сказать мужчине — он обозлится, обругает, может даже ударить, но ни за что не поверит, испытано. Зачем я говорю тебе про это? Теперь я убедилась окончательно, ты на самом деле по сути своей парень, и я зря потратила столько времени и сил, стараясь помочь тебе смириться с непреложностью. И значит, теперь я буду думать, как помочь тебе вернуть родное тело… в конце концов, это и в моих интересах тоже. Но…
Договорить моряне Костик не дал. В три прыжка оказался рядом, шлепнулся на подлокотник ее кресла и на миг стиснул голову русалки в благодарном объятии.
— Спасибо…
— Отблагодаришь потом, если все получится, — даже в самые деликатные моменты моряна не забывала о выгоде для своего народа, — сейчас беги переодеваться… времени нет… я привела двух сестер… помочь тебе причесаться.
— Ладно, — Тина ринулась к спальне, помнится, там стояло несколько шкафов внушительных размеров, — пусть помогают.
Ради такого обещания он готов был на все, даже ходить в ненавистных юбках с утра до ночи.
Две юные морянки, получившие неслышимое разрешение войти, скользнули в гостиную, окатили Стана горячей волной влюбленных взглядов и исчезли за дверью спальни. Моряна постаралась скрыть понимающую улыбку, несмотря на все передряги и волнения, решительный иномирянин не забывал об увеличении числа ее подданных.
— Ты обещала научить меня закрываться от чужих эмоций, — напомнил Костя, уловивший легкую тень ее довольства, но даже не подумавший на это обижаться.
А что толку обижаться на правду? Он и в самом деле не имеет ничего против нежных и горячих ласк своих новых соплеменниц. Да и поздно теперь бастовать. Уж если ты упал в бассейн с лимонадом, то глупо ограничиться одним глотком. И дети… теперь он уверен, чем больше их будет, тем лучше, настоящие сестры и братья — это здорово. Особенно в государстве морян, где практически нет личной собственности и все общее, море, рыба, солнце и прохладные гроты.
— Много объяснить сейчас не успею, да и для того, чтоб закрываться надежно, нужны тренировки, но основных этапов три… — начала объяснять посерьезневшая моряна.
Почти полчаса, пока дверь из спальни не распахнулась, они увлеченно занимались делом. Уже вернулся уставший слоняться по залам в ожидании жены Тарос, и, услышав, что он ничем не сможет помешать, а наоборот, послужит учебным пособием, сел уничтожать орехи. Потом вежливо постучал Зайл, и его тоже уверили, что ничего секретного тут не происходит. Через некоторое время прибрела Юнхиола, принаряженная ради такого случая в бледно-шафрановое воздушно-кружевное нечто, с искусно подвитыми и уложенными в высокую прическу волосами, закрепленными золотой сеточкой с камнями цвета чайной розы.