– Давайте я пойду один и дам знак, если все чисто.
– А у тебя не будет неприятностей из-за того, что ты вышел? – прошептала я.
– Не-а. Просто скажу, что иду к тебе. – Он подмигнул мне и стукнулся кулаком с Калебом. – Увидимся позже, Провидица.
Я слишком волновалась, чтобы возражать. Я просто ждала. Родни вошел в коридор и важно прошествовал по нему. Это был серьезный ковбой. Я готова была рассмеяться. Подойдя к нашей комнате, он щелкнул пальцами, давая нам знак. Я взяла Линн за руку и двинулась по коридору, но Калеб тоже пошел. Я остановилась:
– Ты не пойдешь. Тебе нужно успеть вернуться в свою комнату.
– Я отведу тебя в твою комнату, – произнес Калеб упрямо.
– Но Родни здесь, – возразила я. – Ты же сказал, что доверяешь ему, так доверяй. Тебе не поздоровится, если тебя поймают за нарушением правил, особенно учитывая то, что должно произойти сегодня. Пожалуйста. – Калеб нахмурился. – Малыш, – добавила я, и он остановился напротив двери.
– Иди, красавица, пока я не передумал, – сказал он, но из-за его ямочки мне было сложно это сделать.
Я притянула его за воротник, чтобы наши губы встретились. Я понимала: это может быть наш последний поцелуй перед тем, как Калеба посадят в тюрьму, так что вложила в него все. При звуке, который вырвался у Калеба, мой пульс зашкалил. Кайл стукнул нас, чтобы привлечь внимание. Я вздохнула и нехотя отстранилась.
Волосы у Калеба были взъерошены и забавно торчали во все стороны. Я провела по ним рукой и захихикала, когда он закрыл глаза от удовольствия, словно это было лучшее, что он когда-либо чувствовал. У меня снова возникло это волнующее ощущение, что я могу все. Я поцеловала Калеба в губы еще раз и увела Линн за собой в коридор. Родни открыл сначала ее дверь, она быстро вошла и, состроив веселую рожицу, захлопнула ее.
Затем Родни открыл мою:
– Увидимся через полчаса. Мы встречаемся в бальном зале, чтобы узнать распорядок на сегодня.
– Хорошо, – ответила я. – Слушай, а почему у нас возникли бы проблемы, если бы нас застали вне наших комнат?
– Асы действительно серьезно относятся к выключению света, и никому не разрешается выходить из своей комнаты до восьми часов утра. Это делается для того, чтобы мы не начали крутить романы не с нашими нареченными. Они ввели это правило, когда поняли, что запечатления прекратились, а Виртуозы все равно женятся.
– О! – Ну, думаю, я не стала бы винить их в этом. – Хорошо. Я пойду приму душ. Буду готова, когда ты вернешься.
– Надень что-нибудь красивое. Я чувствую, что твой день в качестве Провидицы только начинается.
– Значит, никаких развлечений для меня? Ты это хочешь сказать? – пошутила я.
– Ты обязательно повеселишься. Ведь я с тобой, – ответил Родни и снова подмигнул. – Пока, Провидица.
– Мэгги, – поправила я. – Пожалуйста, мне и так довольно трудно. Хочется, чтобы хоть кто-нибудь здесь относился ко мне нормально. Я все та же девушка, которую ты спас в лесу.
– Ладно, – уступил он после паузы. – И хотя ты уже не та девушка, которую я спас в лесу, я сделаю все, что в моих силах.
– Спасибо и на этом. Скоро увидимся.
– Ага, – согласился Родни и помахал мне, блеснув ковбойской усмешкой, когда я закрывала дверь.
– Во что я ввязалась? – пробормотала я, а затем приняла горячий душ и задумалась над тем, что надеть в свой первый официальный день в качестве лидера Виртуозов.
Вскоре после того как я выскочила из душа, в мою дверь постучали. Я посмотрела на настенные часы и поняла, что это не может быть Родни. Для него слишком рано, а я опоздаю, если придется развлекать гостей вместо того, чтобы собираться.
Я выглянула в щель и, улыбнувшись, распахнула дверь, чтобы впустить бабушку, Марию, Джен и Рэйчел.
«Она выглядит… отдохнувшей».
Рэйчел обняла меня и задержала в своих объятиях. Сейчас она была мне как мама и казалась очень хорошей матерью. Отстранившись немного, она грустно улыбнулась, словно услышала мои мысли:
– Как ты держишься?
– Я в порядке, – ответила я и провела рукой по влажным волосам. – Но мне нужно собираться.
– Для этого мы и здесь, – сообщила Джен и взяла меня за руку, чтобы посмотреть на ногти. – У тебя есть какой-нибудь светлый лак?
– Что? Что вы…
– Мы твои фрейлины, – присоединилась к разговору Мария. – Они ведь так называются, бабуль?
– Что-то вроде этого, мисс Я-читаю-слишком-много-романов, – ответила бабушка и обняла нас. – Милая, Совет хочет, чтобы сегодня утром тебя холили и лелеяли… так как ты, безусловно, тоскуешь по Калебу… будучи разлучена с ним на всю ночь, – лукаво добавила она и насмешливо подняла бровь.
– О да. – Я прочистила горло и отвернулась от усмехающихся Джен и Рэйчел. – Я чувствую себя просто ужасно, – уныло заявила я с двойной долей сарказма. Все засмеялись, и Рэйчел покачала головой.
– Я знала, что он не останется в стороне, – улыбнулась она с гордостью. – Мой мальчик.
– Так это они послали вас сюда, чтобы помочь мне одеться? – спросила я.
– Ага, – кивнула бабушка и подошла к моему чемодану. – Надень это. – Она протянула мне голубое платье без рукавов европейской длины. – Вы только представьте, – она задержала дыхание и приложила руку к сердцу, – чтобы Провидица одевалась сама!
– Вам не нужно этого делать, – попыталась возразить я.
– О, брось. Я не против. Просто не люблю, когда они говорят мне, что я должна, потому что считают Провидицу ни на что в жизни не способной. Тебе стоит воспринять это как оскорбление, девочка. Даже королева одевается самостоятельно.
Я засмеялась:
– Попытаюсь не чувствовать себя оскорбленной. Я так рада, что вы все здесь. – Я проглотила комок в горле.
– Что бы сегодня ни случилось, Мэгги, – начала Рэйчел, и я увидела, что она с трудом сдерживается. Мне пришлось отвести взгляд. – Мы здесь. Ты всегда будешь членом нашей семьи.
– Даже если нам придется выкрасть тебя и стать непокорным кланом, – пробормотала бабушка себе под нос.
– Бабушка! – осуждающе прошептала Джен. – Тебя выкинут из Совета, если будешь говорить так.
– Ну и пусть! – рассердилась бабушка. – Я все равно справлюсь с этими старыми простофилями. Если они еще раз оскорбят мою девочку или навредят ей, – она взъерошила мои волосы, – я поступлю с ними по-свински, и мы уедем отсюда.
Я захихикала. Следом хихикнула Рэйчел. И наконец мы все рассмеялись.
– Что значит «поступлю по-свински»? – поинтересовалась Мария. – Ты считаешь их свиньями?
– Самыми настоящими! – хмыкнула бабушка и пошла выбирать мне сережки. – Простофили и свиньи в большинстве своем.
– Совершенно не понимаю, из-за чего весь сыр-бор, – заметила я. – Я знаю, что я ваш… я имею в виду, я…
– Наш лидер? – подсказала бабушка и усмехнулась моему смущению.
– Да, именно. Но даже лидеры надевают штаны сначала на одну ногу, как и все. Я обещаю, что постараюсь оправдать ваши ожидания и вникну в суть своей деятельности. И все-таки я думаю, что основная причина, по которой нас наказал Бог, или тот, кто контролирует вашу силу, заключается в подобных вещах. Не надо возводить меня на пьедестал только из-за метки на шее. Просто дайте мне возможность выяснить, зачем явилась Провидица и что ей предстоит сделать.
– Слова настоящего лидера. Ты действительно все еще недоумеваешь, почему именно ты Провидица? – осведомилась бабушка и вложила мне в руку пару серебряных сережек-капелек.
– Надеюсь, что не подведу вас, – пробормотала я.
– Ни в коем случае, – сказала Рэйчел, расчесывая мои короткие волосы. – Мы любим тебя, Мэгги. И верим в тебя.
– Я тоже вас люблю, – искренне ответила я и впервые увидела, как поражена бабушка. Она смотрела на меня не отрываясь, а затем широко улыбнулась:
– Девочка, ты подарок от Бога. Я не сомневаюсь в тебе ни минуты.
Затем Джен включила утюжок и фен, а Мария начала наносить тонкий слой светлого лака на мои ногти. Я сдалась, положила платье на колени и села на скамью у туалетного столика. Закрыв глаза, я позволила им сделать меня красивой.
Пока мы шли по длинному коридору, Мария держала меня за руку. Родни шел с другой стороны. Он был удивлен, когда постучал в мою дверь и обнаружил компанию болтающих женщин. Когда мы приблизились к двери в бальный зал, я увидела лакомства и остановилась. Кто готовил все это?
– Они нанимают кого-то – людей, я имею в виду, – готовить здесь и тому подобное?
– Не-а, – ответил Родни, указывая кивком на группу Асов, стоявших в стороне. – Мы накрываем на стол по очереди. У каждого есть занятие по крайней мере один день в неделю, пока мы здесь.
– Скоро будет кухонный день Джейкобсонов, – сообщила Рэйчел. – Мой любимый день Воссоединения, если хотите знать. – Я засмеялась, и она поцеловала меня в щеку. – Будь сегодня сильной, милая. На все есть своя причина.
Я кивнула.
Джен посмотрела на меня с сочувствием:
– Не хотела бы я оказаться на твоем месте, это точно.
Я снова кивнула и, когда она обняла меня, прошептала:
– Я разговаривала с отцом вчера вечером. – Джен напряглась. – Биш проходит какие-то собеседования в Теннесси.
– Он заслуживает чего-то хорошего. Надеюсь… у него все получится.
Я отстранилась, чтобы увидеть ее лицо. Похоже, Джен была на грани истерики. Я поняла, что натворила. Я замечала это и раньше: хотя они еще не запечатлелись, их тела знали, что это неизбежно. Сила запечатленности тянула их друг к другу. Джен было плохо от разлуки, а она даже не знала об этом. Как бы сильно ни хотела она притвориться, что не влюблена в Биша и сможет жить нормальной жизнью, я знала, что это неправда. Однажды это сведет их обоих с ума. Мне нужно найти способ остановить видение, очень нужно.
Джен словно догадалась, о чем я думаю, потому что отстранилась и нервно облизнула губы. Взяв Марию за руку, она повернулась ко мне:
– Будь осторожна сегодня. Дональд очень… коварный, как и вся его семья.
– Спасибо.
– Жди Калеба здесь, – сказала Рэйчел, прежде чем уйти. – Тебе должно быть плохо от разлуки, помнишь?
Я кивнула и прислонилась спиной к стене. Родни остался, как я и предполагала. Я попыталась представить, каким окажется этот день, и пообещала себе быть сильной. Я могла быть послушной, кроткой, но и упрямой, если потребуется. Первым делом я открыла разум. Больше не буду прятаться в собственных мыслях.
Мне нужно знать, что враги прячут в рукаве и что мои союзники думают обо всем этом. Как только дверь моего разума открылась, мысли Родни огорошили меня:
«Фух. Ты можешь это сделать. Она нуждается в тебе. Калеб сегодня сядет в тюрьму, нет никаких сомнений, и они это растянут и сделают процедуру болезненной, потому что это – компания придурков-садистов. Но ты должен успокаивать ее, не дать взорвать это место. Калеб сказал, что она очень сильная. Она может нечаянно навредить себе, может обрушить на нас гору…»
– Родни, – мягко сказала я.
– Да?
– Пожалуйста, прекрати. – Я пристально, но с улыбкой посмотрела на него. Последнее, что мне сейчас нужно, – чтобы мой сопровождающий боялся меня. – Я не обрушу гору.
В первый момент он растерялся, а затем смутился:
– Черт, я забыл об этом.
– Извини, я не пыталась подслушивать. Просто… я закрылась вчера и теперь сожалею об этом. Мне нужно держать разум открытым, чтобы знать, что происходит. Чтобы знать, кто и что запланировал.
– Прости. Я не считаю, что ты не держишь себя в руках или что-то в этом роде.
– Нет, все в порядке. Я действительно легко теряю самообладание, и обычно единственное, что приводит меня в чувство, – это прикосновение Калеба. Так что должно быть весело, правда?
Он улыбнулся, но тут же посерьезнел.
– Просто я хочу, чтобы ты кое-что понимала. Они будут играть в свои игры – станут есть, пить и делать вид, что все в порядке. Затем они вывалят это на тебя. Калеб сегодня сядет в тюрьму, – сказал Родни с уверенностью. – Они подчиняются закону беспрекословно, и даже если кажется, что о нем забыли, это не так.
– Сейчас я готова. Я долго размышляла об этом. У меня есть план.
– Правда? Ты случайно не собираешься раздавать подзатыльники членам Совета? Потому что я мог бы в этом посодействовать, – ухмыльнулся он.
Я закусила губу.
– Ну, план состоит в том, чтобы принять и использовать мою суть. Полагаю, это и не план вовсе, но я действительно должна стать Провидицей, и, думаю, первым делом неплохо было бы вызволить моего мужа из тюрьмы, – я пожала плечами.
– Муж, – тихо произнес Родни и усмехнулся себе под нос. Я совершенно машинально употребила это слово и улыбнулась. – Я на самом деле счастлив за Калеба. Он заслужил запечатление.
– Ты тоже, – сказала я. Он неопределенно пожал плечами. Я хотела было заглянуть в общий зал, но он остановил меня. Его рука соприкоснулась с моей, и меня посетило видение – первое с тех пор, как мы сюда приехали.
Глава 8
У меня, как всегда, перехватило дыхание, и я ухватилась за Родни, чтобы не упасть. Мы видели только ступни – босые. Они покачивались, танцевали. Несколько пар. Я озадаченно смотрела на них. Обычно видения были довольно четкими и понятными, а это оказалось довольно странным.
Вынырнув из видения, я сразу почувствовала за спиной Калеба. Он вздохнул, уткнувшись мне в шею, и сказал:
– Это свадьба. – Он «позаимствовал» мой Дар и видел все, что видели мы.
– Что? – хрипло спросил Родни. – Что это было? Свадьба…
– Твоя свадьба, – уточнил Калеб и обнял меня. – Вас посетило одно и то же видение, а это значит, оно было о тебе. Это твоя свадьба, старик.
Лицо у Родни засияло от восторга. Он несколько раз открывал и закрывал рот, прежде чем наконец смог вымолвить:
– Моя свадьба.
Я кивнула. Родни сглотнул, посмотрел на меня и произнес с отчаянием:
– Скажи, что это правда. Ведь твои видения сбываются?
– До сих пор сбывались, если я их не остановлю.
– Так ты говоришь, что я запечатлюсь? Потому что я не женюсь без запечатления, – добавил он поспешно.
– Тогда да – думаю, ты запечатлишься. – Родни вырвал меня из объятий Калеба и прижал к груди так сильно, что я чуть не задохнулась.
– Чувак, – посетовал Калеб, посмеиваясь, – полегче с грузом.
– Ох, – выдохнул Родни и мягко освободил меня. – Прости, пожалуйста. Я просто…
– Понятно, – засмеялась я. – Все в порядке.
– Правда? – повторил он. – Я действительно найду ее?
– Правда.
– Мэгги, я не могу выразить, что я… – начал он, но вынужден был остановиться. Я поцеловала его в щеку и почувствовала легкое жжение и покалывание: моя запечатленность восставала против такого бесстыдства. – Спасибо. Когда я найду ее, то никогда не смогу отблагодарить тебя.
– Не нужно благодарности. Ты в любом случае будешь мне помогать сегодня, я уверена, – сказала я, внезапно вспоминая мрачные перспективы этого дня.
– Я дам вам минутку, – произнес Родни, все еще потрясенный, и вошел в общий зал.
Калеб повернул меня к себе, нежно взял мое лицо в ладони и поцеловал. Этот поцелуй не был прощальным, я поняла это. Калеб отстранился и улыбнулся:
– Мама с бабушкой постарались.
– Ты знал, что они придут наряжать меня?
– Папа мне сказал. – Он кивнул в сторону. Там стоял Питер, и, судя по восторженному выражению его лица, он застал видение.
Подойдя к нам, Питер поцеловал меня в лоб.
– Мой сын, как всегда, прав. Ты потрясающая.
Я покраснела и отбросила волосы назад.
– Это Провидица, а не я.
– Это ты, – возразил он. – Провидица – это не какое-то перевоплотившееся существо, как предпочитает считать Совет. – Он обхватил подбородок рукой и задумался, глядя перед собой. – Я всегда знал, что, если Провидица когда-нибудь вновь появится, это будет кто-то невероятный. Иногда я сомневался, не сказка ли это, или, может, я сам насочинял. Но ты реальная, скромная девушка, умеешь держать себя в руках. Дар – это только дополнение к тебе, Мэгги. Не важно, что ты иногда теряешь самообладание, ты контролируешь себя. Отныне именно твои решения будут определять жизнь моего народа, и Провидица в тебе – только средство, с помощью которого этого можно достичь.