— Доброе утро, профессор, — привстал со стула Оала, приветствуя меня.
— Здравствуйте, — улыбнулась я. В конце концов, капитан на службе, выполняет приказ и ничем лично передо мной не виноват.
— Хочу вас порадовать: наше путешествие скоро подойдет к концу, — мягко произнес он, усаживаясь, и продолжил завтракать.
— Отлично, — без особой радости кивнула я. — Может, хотя бы сейчас просветите о месте нашего назначения? В космос не сбегу, секреты галактического масштаба разгласить тем более…
— Понимаю ваше недовольство, профессор, но у меня были четкие инструкции, — с едва заметным сочувствием в глазах и голосе отозвался мужчина.
— Я вас тоже отлично понимаю, просто неведение убивает, — не сдержала раздражения и отчаяния.
— Через три стандартных галактических часа мы приземлимся на планете Ватерлоо, — наконец признался Оала.
— Ну хоть капля информации — и то дело, — обрадовалась я. Затем неуверенно спросила: — Только я не слышала об этой колонии. Ее, наверное, недавно открыли?
— Нет, это давно открытая планета. Но авария, тоже давно случившаяся, уничтожила там практически все. Пятнадцать лет назад на Ватерлоо развернули военную базу. Первые два года на ней служили только ваши соотечественники, земляне, а после создания союзниками смешанных пограничных войск Ватерлоо полностью перешло под юрисдикцию Объединенного правительства. Теперь там — расположения лучших военных подразделений: «Космических волков», «Краповых беретов», «Белых касок», «Монстров Гадавиша», «Призраков Х’ара»…
— Зверинец какой-то, ей-богу, — севшим голосом прокомментировала я, потом решилась закинуть удочку: — То есть миссией, в чем бы она ни заключалась, заправляет не конкретное государство, а пограничники?
Оала тихонько рассмеялся над моей попыткой выведать у него лишний кусочек информации:
— Госпожа Кобург, буквально через несколько часов вы обо всем узнаете. А вот у меня, увы, для вас ограниченный допуск, как и у остального экипажа. Мы, проще говоря, курьеры.
— Да уж, — нахмурилась я. — Тем не менее гораздо проще предоставить мне информацию заранее, раз такая спешка. Я бы смогла подготовиться к работе и не накручивать себя. К чему подобная сверхсекретность?
— Так положено, — насмерть стоял Оала.
— Развели секреты, а кому надо — уже обо всем узнали.
— Вы о чем? Или о ком? — насторожился капитан.
— Мой коллега и начальник, думаете, просто так на операцию решился? А слухи среди разных специалистов? Просто у меня были напряженные деньки, и я мало интересовалась, о чем говорили коллеги…
— Ваш коллега, профессор Шудерино, в течение своей долгой карьеры уже участвовал в различных миссиях, поэтому подстраховался. А насчет слухов — слышу звон, да не знаю, где он. Кажется, это ваша земная поговорка?
— Думаю, мне стоит подкрепиться основательно: еще неизвестно, что будет дальше. — С грустной улыбкой я пошла к автомату за едой.
— Не переживайте, госпожа Кобург, на Ватерлоо вас ждет целая команда. О вас обязательно позаботятся, — попытался успокоить — чего он явно не умел делать — капитан.
Ну, может, его команда и успокаивает, но лично я после перечисления им «монстров» перед высадкой на Ватерлоо беспокоилась даже больше, чем до начала путешествия. Лишь извечный любознательный исследователь во мне с энтузиазмом ожидал раскрытия секрета предстоящей миссии и жаждал участвовать в ней. Ведь по сути это мои первые полевые работы, точнее — военно-полевые.
* * *Космопорт Ватерлоо обволок нас привычной по Тру-на-Гешу духотищей. Дальше, спустившись по трапу, я попала в жаркие объятия ветра, обласкавшего запахом гари от дюз корабля и чем-то, плавящимся от жары и испускающим при этом мерзкую вонь. Вдобавок ветер щедро швырнул пыли в лицо. Хорошо очки спасли глаза от песка, поземкой путавшегося в ногах или маленькими вихревыми потоками устремлявшегося вверх.
Перед выходом с корабля я надела строгое, по меркам трунов, платье кораллового цвета: двухъярусная расклешенная юбка до колен, приталенный с помощью черного широкого пояса верх с вырезом, края которого элегантно топорщатся, приоткрывая вид на полную грудь. Безусловно, вырез глубокий, но благодаря волнистому краю смотрится чуть-чуть игриво, не более. И завершили мой наряд красивые босоножки на высокой платформе. Ножка в этом чуде дизайнерской мысли очень изящно смотрится, а красные ремешки, украшенные стразами, обвивают голень почти до колен. Пришлось обуть их, потому что на плоской подошве удобнее ходить по неровной поверхности.
Волосы я не стала собирать в хвост — привычно убрала с висков заколками-бабочками. И теперь ниже рукавов, у локтей, прядки щекочут кожу. Признаться, сейчас я похожу на мультяшную феечку — образ, который в последнее время снова популярен. Только крылышек не хватает, а так — слишком блестящая, слишком нарядная и совершенно не вписывающаяся в предложенные декорации. Очень жаль, но у меня не было времени приобрести иную, более практичную и подходящую одежду, а ее на Тру-на-Геше еще поискать надо. С лупой!
Обслуживающий персонал космопорта встретил нас с Оалой недоуменными взглядами. Вернее, меня, и придраться к ним по справедливости не за что. Еще бы: строгий мрачный капитан ОБОУЗ рядом с семенящей «сверкающей» феечкой, за которой в полуметре над землей парит черное прямоугольное нечто, состоящее из различных ячеек и «несущее» на себе ярко-синие чемоданы в красных бабочках и зеленых стрекозах. Сюр — да и только!
Моих верных нанатов капитан тоже сначала пытался пощупать и разобрать, а сейчас к ним уже привык. Мы загрузились в аэробот и направились к начальнику базы. На Ватерлоо до сих пор заправляет землянин, в данный момент — генерал Зыков.
Темное, как мне показалось, невзрачное трехэтажное здание было видно издалека. Оно быстро приближалось, вызывая у меня иррациональный страх и еще более странное возбуждение и предвкушение. Новые открытия, исследования, полевые работы — все это будоражит кровь и воображение.
Бот замер на площадке, засыпанной желтым песком, от которой к зданию вела аллея из корявых пожухлых деревцев. Они, бедненькие, изо всех силенок пытались выжить в здешнем сухом жарком климате, но, судя по жалкому виду, борьбу за жизнь в царстве раскаленного песка проиграют. У меня самой песок попал в босоножки и забился между пальцами, добавляя неприятных ощущений от Ватерлоо.
У входа нас встретил караульный и с неменьшим любопытством, хоть и тщательно скрываемым, таращился на меня и паривший рядом багаж. Оценив его габариты, я поняла, что в двери такая конфигурация нанатов не пройдет. Сжав сережку с фальшивыми гранатами, активировала модуль управления и приказала нанатону перестроиться. Черная блестящая масса, не приземляясь, завибрировала и, словно мазутная клякса, бесшумно стремительно перетекла, уплощаясь и вытягиваясь, распределяя багаж как на ленте транспортера.
Проходившие по дорожке мимо военные притормозили, с удивлением наблюдая за происходящим. А я мысленно усмехнулась: мои продвинутые коллеги, увидев прототип нанатона при оформлении патента, тоже замирали с открытыми ртами и широко распахнутыми глазами. Тогда многие выказали недоумение: зачем использовать фактически оружие в качестве носильщика багажа или «гравитумбы»? Они еще не знали всех возможностей и функций нанатона…
Внутри здания царила прямо-таки волшебная прохлада. А вездесущий песок даже сюда забрался, едва слышно шурша под нашими ногами. Согласно карте-схеме, по которой я мазнула глазом в холле, внизу расположены служебные кабинеты, а на двух верхних этажах — жилые помещения командного состава базы.
В приемной адъютанта не оказалось, а «древнего» образца распашная дверь одного из двух кабинетов была приоткрыта, что позволяло отлично слышать мужские голоса. Разговаривали двое: один — мощным басом, второй — мягким вкрадчивым баритоном. И у обоих в голосе явственно звучало недовольство.
— И долго мне здесь этого ботаника ждать? Они уже час назад приземлились, — вопрошал баритон. — Вся группа в сборе, а мы жаримся на этой выжженной планете…
— Торопишься на тот свет, Х’элир? — осведомился бас.
— Зыков, а ты оптимист, я погляжу… — Так-так, значит, басит тот самый главный на Ватерлоо генерал.
— Да ладно, сколько мы друг друга знаем? Чего скрывать, шансы, что вы вернетесь, — пятьдесят на пятьдесят.
— Чтоб у тебя язык отвалился, предсказатель недоделанный. — Вкрадчивые нотки в мягком голосе исчезли, впрочем, как и сама мягкость, превратившаяся в сталь.
— Хорошо, ради тебя, мой друг, заделаюсь в конченые оптимисты! — добродушно рассмеялся бас.
— Кончай болтать, лучше свяжись с курьером, узнай, где там нашего ботаника носит. Неужели тоже решил под умирающего закосить, увидев здешний убогий пейзаж?
— Заметь, я, как оптимист, хочу тебя порадовать, — с ярко выраженным предвкушением в голосе продолжил бас, — твой ботаник — женщина!
— Ты шутишь? — разозлился баритон. — Профессор Кобург, насколько я понимаю в ваших земных фамилиях, — мужчина, и…
— Увы, дружище, в данном случае это женщина. И везут ее… с Тру-на-Геша!
Снова громоподобный смех, а у меня в груди все сжалось от злости. Оала дернулся к двери, чтобы обозначить наше присутствие, а я непроизвольно уперлась ему в грудь, желая дослушать.
— Твое начальство повредилось умом? — Баритон рыкнул и дальше вовсе обозлился. — У меня на борту полсотни голодных до секса мужиков. Мы полгода в рейсе, таскались по окраинам Галактики. А вы бабу мне в команду решили подложит!?? Из-за этой… вертихвостки с Тру-на-Геша у меня могут возникнуть нешуточные проблемы. Да ее порвут там на радостях…
Я чуть не упала в руки своего курьера. Ноги ослабли, горло пересохло, захотелось срочно вернуться в родную лабораторию. Какие полевые работы, приключения? К черту все! Хочу домой, где безопасно.
— Она не коренная труна, а землянка, так что, может, не все потеряно, — усмехнулся бас.
— Ты сам-то веришь? На Тру-на-Геше нормальные не выживают! Сумасшествие заразно!
— Х’элир, я понимаю. Был бы выбор — кандидатуру переиграли бы. Но ты сам в курсе происходящего. Время поджимает, а если ситуация выйдет из-под контроля, пострадают все. Только поэтому именно тебя, несмотря на долгий рейс, назначили сопровождать миссию. И если придется, ты будешь лично следить за этой бабой, чтобы она вернулась целой и по возможности невредимой. Даже если…
Тут Оала не выдержал, кашлянул пару раз и, убрав мою руку, вынудил пройти в кабинет. Вытянувшись в струнку, он отрапортовал:
— Капитан Оала из ОБОУЗ прибыл, профессор Кобург доставлена.
С минуту, наверное, в кабинете царило молчание. Собеседники рассматривали меня, а я не менее заинтересованно — их.
Прямоугольная просторная комната со стеллажами вдоль стен. У окна стоит стол, за которым разместился крупный широколицый брюнет в знакомой «летней», песочного цвета форме с короткими рукавами и эмблемой Вооруженных сил Земли на плече. В уголках карих глаз собрались глубокие морщины, хотя землянину лет сорок, не больше. По сильно загорелому обветренному лицу «бегут» циферки и значки — проекция с большого экрана кибера. Видимо, мужчина составлял какую-то отчетность, когда «дружище» его прервал.
В более темном углу стоял второй мужчина. Свет бил мне в глаза (очки конечно же сняла), поэтому я не могла рассмотреть его детально, отметила лишь высокую подтянутую фигуру в черной форме космического десанта и, на контрасте, почти белоснежную короткую шевелюру. А еще заметила его остроконечные уши…
В груди екнуло — передо мной х’шанец.
— Здравс-ствуйте, — слегка запнувшись, приветствовал меня басом мужчина, продолжавший сидеть за столом. Потом неуверенно переспросил: — Вы профессор Кобург?
— Да, — хрипло от страха, едва не срываясь с места от желания сбежать, подтвердила я, придвигаясь поближе к Оалу.
Но мой сопровождающий выдвинулся вперед и, положив на стол небольшой пакет, наверняка с носителем информации, позволил себе едва заметную ехидцу в голосе:
— Можете не сомневаться, генерал, это она. Здесь вся необходимая информация по профессору.
— Благодарю, вы свободны, — поджав губы, Зыков отпустил «курьера».
А у меня сердце прыгнуло к горлу:
— Нет-нет, я против. Капитан Оала, задержитесь. Я возвращаюсь с вами…
— Это невозможно… профессор. — У Зыкова, по всей видимости, мой внешний вид и научное звание пока плохо совмещались.
— Свяжите меня со своим начальством. — Вместо твердого решительного требования получился жалкий писк. — Я категорически отказываюсь участвовать в какой бы то ни было миссии.
Х’шанец молчал и словно прятался в тени, но взглядом прожигал меня, будто физически ощупывал.
Зыков с мрачным видом, отчего рубленые черты его лица стали еще более резкими и суровыми, провел необходимые манипуляции на экране кибера, активируя связь.
— В чем дело, генерал? Экспедиция отправлена? — раздался недовольный мужской голос абонента.
— Доброго дня, адмирал. Возникла проблема. — Затем Зыков повернул экран ко мне, чтобы я видела собеседника. А может, чтобы меня видели. И доложил: — Профессор Кобург отказывается лететь и вообще участвовать в миссии.
Я узнала человека с экрана. Им оказался адмирал Свиридов — один из высших армейских чинов Земли. Год назад мы встречались с ним на Всемирной выставке вооружений, проходившей на Ашране. Его ведомство приобрело одну из моих разработок. Тогда мы даже пару минут любезно побеседовали, и меня недвусмысленно приглашали сотрудничать с военными. С трудом отбилась.
Сейчас же Свиридов выглядит предельно собранным и суровым. Смотрит на меня таким холодным взглядом, что замерзнуть можно.
— Здравствуйте, госпожа Кобург…
— Лучше профессор Кобург, адмирал. И вам не хворать. — Я задрала повыше подбородок и тоже пыталась сверлить его непримиримым взглядом, хоть в душе робела.
— Профессор, не могли бы вы озвучить причины вашего отказа? — Мужчина с экрана слегка наклонил голову к плечу, отчего на густой седине заиграли блики.
— Во-первых, у меня исследования, которые пришлось прервать на конечном этапе. Больше скажу, меня практически украли из лаборатории…
— Уверен, вы завершите исследования в самом ближайшем будущем, — невежливо оборвали меня.
— Уверены? Правда? А вот ваши подчиненные считают, что успех миссии — пятьдесят на пятьдесят, и не только ее выполнения, но и жизнеспособности участников.
Свиридов, если бы мог повернуть голову и экран, наверное, испепелил бы взглядом Зыкова. А вот генерал посмотрел на меня говорящим взглядом, обещающим мне неприятности. В скором времени и очень большие.
— Очистить кабинет. — Адмирал смотрел прямо на капитана Оалу, и тот не замедлил отдать честь и быстро удалиться; я же почувствовала себя беззащитной овечкой в стае волков и невольно позавидовала ему. Далее адмирал продолжил говорить чуть медленнее, подбирая слова: — Не скрою, миссия опасная. Погибли уже два звездолета с командами. Существует высокая угроза заражения не только экипажей других кораблей, но и планет. А с чем мы столкнулись, так и не выяснили.
Я похолодела.
— Почему именно меня… пригласили? Мое имя еще не настолько известно в научных кругах, есть более компетентные и опытные специалисты, и…
— Вы недооцениваете свой авторитет в научных кругах. И заслуги тоже… Но если вы настаиваете, то трое специалистов, приглашенных до вас, по разным причинам не смогли участвовать в экспедиции.
— Можно узнать, по каким? Тоже на операцию лечь поспешили? — отчаянно ерничала я.
Свиридов усмехнулся:
— Удивительно, но чем старше человек, тем больше хочет жить. Риск и любовь к приключениям — удел молодых…
— Поверьте, ко мне это никоим образом не относится, — поторопилась я заверить собеседника. — Предпочитаю комфорт и безопасность. Пригласите доктора Ридези, он помешан на разгадывании загадок.
— Он погиб неделю назад. На Аорше эпидемия, он заразился и…
— Как жаль! — ахнула я. Но тут же назвала следующее имя: — Тогда профессора Мучникову. До Земли не столь долгий перелет. Одинокая, не старая, энтузиаст полевых исследований.