— Пригласи меня на празднование Нового года.
— С такими просьбами к хозяину дома, мне не трудно ещё на одну персону приготовить, но я буду отмечать праздник с Пашкой и другими домочадцами.
— Ты очень ответственная мама, мне нравиться.
— Ты подлиза, работаем, отвлеклись, и хватит, — беру тряпку и продолжаю мыть пол.
Последний день старого года. Эмилия.
Мы с тетей на кухне с самого утра постепенно готовим праздничный ужин, да и завтраком, и обедом домочадцев тоже нужно кормить. В перерывах между готовкой, я успела съездить в магазин, уложить Пашку на дневной сон, погладить нам праздничную одежду и провести уборку. Устала так, что уже и празднику не рада, но ребенок ждет, когда будем зажигать ёлку, которую они с Тимофеем Петровичем нарядили накануне. Сам Тимофей Петрович полдня разъезжал по партнерам, поздравляя их с праздником и, приехав, взял на себя Пашку, мы же с тетей начали накрывать на стол, ужин будет раньше, Пашке нужно спать, ну а мы, если будут силы, продолжим праздник.
— Чуть не забыл, — Тимофей Петрович вошел на кухню с Пашкой на руках и с ярким "дождиком" на голове, — у нас ещё один гость.
— Романа пригласили?
— Если бы, сам напросился, полчаса доказывал мне, что его присутствие украсит наш семейный праздник, вот только не пойму, каким образом?
— Придет, увидим, — отвечаю я.
* * *
Новый год наступил пару часов назад, ребенок уже давно спит в своей комнате, Тимофей Петрович и Максим Николаевич, ушли спать полчаса назад, они не привыкли гулять ночи напролет, возраст не тот. Тетю Полину я уговорила идти отдыхать, а сама, слушая новогодний концерт, мою посуду и раскладываю остатки еды по полкам холодильника, Роман стоит рядом, вытирает вымытую посуду полотенцем и молчит, признаков сонливости у него не наблюдается, крепкий орешек.
— Ну как тебе тихий семейный праздник? — спрашиваю Романа.
— Хороший праздник, громкие и шумные праздники у меня были, а вот тихий семейный праздник первый раз, и я нисколько не жалею, что напросился в гости.
— А мне показалось, что ты скучал?
— Скорее со сном боролся, я же предыдущую ночь не спал.
— Странно, у меня соседи вроде тихие.
— Вечером состоялся разговор с родительницей, полночи заснуть не мог, прокручивал разговор, вспоминал прошлое. Эмилия, я был таким идиотом, вернее злобным придурком, я слушал родительницу и даже мысли не возникло взглянуть на ситуацию своими глазами, нужно отдать ей должное, она очень ловко и хитро настраивала меня против тебя, меня не оправдывает даже то, что я был подростком и мало знал жизнь.
— Сейчас ты опытный мужчина познавший жизнь во всем её разнообразии, — смеюсь я.
— Нет, но опыта у меня прибавилось. Ты же мне лет с шестнадцати нравилась, но я давил это в себе и злился ещё больше, и понимать свой идиотизм начал только в армии, там есть время подумать и переосмыслить свои поступки и да признаю, что толчком к моему осмыслению была опухшая физиономия Никиты. Он жаловался на отца, а я думал, что дядя пожалел его и меня и свою сестру. Он после смерти супруги матери Никиты восемь лет заглушал боль потери работой, не спился, не скатился в канаву, а работал. И тут судьба дала ему шанс стать счастливым, он встретил твою маму, десять лет счастья и такой ужасный финал, любимая женщина уходит от него из-за его сына, племянника и сестры, из-за тех, кто должен был радоваться его счастью, поддерживать его, они же сделали все, чтобы счастье закончилось. Я с трудом могу представить его разочарование в родственниках.
— Какие философские выкладки, Роман, хорошо, что ты осознал всю глубину своей вины, а теперь на минуту представь себя на моем месте.
— Я бы близко никого из нас не подпустил.
— Так и я ещё не решила, стоит ли мне подпускать тебя, это ты прешь тараном в закрытые ворота.
— Я хочу быть счастливым, это нормальное для мужчины желание.
— Эгоистичная позиция, ты хочешь быть счастливым, но при этом забываешь спросить, хочу ли я или даже смогу ли я быть счастливой рядом с тобой.
— А я уверен, что сделаю тебя счастливой, это дело принципа, мне нужно загладить свою вину, и я готов долго идти к твоему прощению.
— А я ещё не решила, стоит ли идти по дороге к прощению, не легче ли просто не видеть и забыть о тебе.
— Для меня совсем не легче, я уже завяз по самые уши и с мясом не вырвешь.
— Ты используешь нечестные приемы, Роман, — я начала складывать тарелки в шкафы.
— Почему же, я честно сказал тебе, что очень заинтересован в твоем прощении, а ещё больше в симпатии, а в идеале влюбленности и готов хоть лбом прошибать закрытые ворота.
— А как же наш договор, что вы исчезаете из моей жизни? И вроде был такой период, я успокоилась, стала забывать.
— И я готов был ему следовать. Так я думал в тот момент, а потом, когда ты подобрала нас на обочине, вся готовность испарилась в один момент, а ещё ужин в этом доме, меня как обухом по голове ударило, и я понял, что нарушу договор, причем сознательно, иначе не будет у меня жизни.
— Умеешь ты приводить аргументы, жизни не будет, звучит ужасающе.
— Я не знаю, как продержался дядя эти годы, думаю, на злости и обиде, сейчас же у него появился Пашка, просто суперстимул стремиться к счастливому будущему, дядя помолодел, стал оптимистом, у него появилась цель. И у меня есть цель и я однолюб.
— Звучит как угроза, пойдем спать, я постелю тебе у себя в комнате, сама лягу у Пашки, он сегодня спит с отцом сказал, в честь праздника. Бедный Тимофей Петрович, не выспится, Пашка очень беспокойный во сне, как юла вертится.
— Ты даже дома называешь дядю по имени отчеству? — удивляется Роман.
— А как мне его называть? Он уже давно мне не отчим, а бывшим отчимом называть не принято, по имени, так он старше меня, ты бы не спросил, я бы и не задумалась об этом. Так, хватит меня отвлекать от сна, или в душ, а я пойду стелить тебе постель, — выключаю телевизор и направляюсь в свою комнату.
— А я бы ещё поговорил с тобой, — слышу в след и улыбаюсь, спать хочется.
* * *
Первого января самый бодрый из всех домочадцев Пашка поднял нас рано утром, даже Максима Николаевича. Мы завтракали, сдерживая зевки, я же смотря на помятые лица вокруг улыбалась, представляя, как выгляжу сама. Роман уехал после обеда, а я укладывая ребенка на дневной сон заснула сама и, встав через пару часов, ещё час бродила по дому одна, все досыпали после праздника. Вот и встретили Новый год.
Глава 8
Первый рабочий день после новогодних праздников. Эмилия.
Тяжело входить в рабочий ритм, когда ты дома только и делала, что спала и ела, ну иногда гуляла, на работе же сразу навалились дела, и к концу рабочего дня чувствуешь себя как выжитый лимон.
— Я приглашаю тебя на ужин, — в мой кабинет заходит Роман, — и я соскучился за эти дни, но стойко держался, понимал, что тебе хочется побыть с ребенком.
— Для пафосного заведения я не подобающе одета, а в Макдоналдс не пойду.
— Я все предусмотрел, мы пойдем в кафе, там приятная обстановка и хорошая кухня.
— А если я устала и хочу домой?
— Звучит как тактичный отказ от ужина, но я верю тебе, и готов отвезти домой.
— На мотоцикле?
— Нет я поставил на колеса старую машину отца, зарегистрировал её на себя и получил новые номера, прошу в экипаж.
— Такое предложение я принимаю с радостью.
* * *
Роман остался на ужин, а когда засобирался домой, проводить его вызвался Тимофей Петрович, каюсь, мне стало любопытно и я тихо пошла за ними и, приоткрыв дверь, решила подслушать.
— Знаю, зачем ходишь сюда, думаю, ты уже понял, как я разочаровался в тебе и своей сестре, про Никиту уже и не говорю. Ты парень настойчивый и целеустремленный и добьешься своего, Эмилия тебя простит, но хотел бы предупредить, что если ты её разочаруешь или не дай Бог обидишь, я забуду, что ты мой племянник и вообще родственник и ты почувствуешь на своей шкуре мое глубокое разочарование. У моего младшего сына должна быть счастливая и благополучная мама и все, что будет мешать этому, я просто уничтожу.
— И я хочу, чтобы Эмилия была счастлива и благополучна, в этом наши желания схожи и я хотел бы принести извинения за свое поведение в прошлом, каюсь, был злобным придурком и готов искупить.
— Не передо мной кайся, племянник, — а дальше они выходят на улицу.
* * *
— Подслушивала? — спросил Тимофей Петрович, когда мы остались на кухне одни.
— Любопытно стало, а может вы погорячились?
— Нет, Эмилия, я до конца жизни буду жалеть, что поддался обиде и не бросился бежать за твоей мамой, нужно было остановить её, уговорить, удержать, а не жалеть себя и тогда я смог бы быть с любимой женщиной и с нашим сыном с самого первого его дня и последнего её дня.
— Прошлое не вернуть.
— Жаль, я бы вернул и сделал все по-другому.
— А мне жаль, что на пути моей мамы попалась соседка, которая почему-то решила, что должна восстановить справедливость. Кто её просил? Я бы через год переехала в бабушкину квартиру, поступила бы в ВУЗ и начала потихоньку забывать о ваших злобных родственниках, Возможно, мама бы прожила дольше.
— Ты подумай, может, стоит простить Романа, страдает же парень, он жертва своей завистливой и жадной родительницы, если Никита ревновал, злился и ревновал ещё больше, то Роман просто шел как телок, подталкиваемый своей мамашей, которая делала это изощренно мастерски, как умеют опытные интриганки, а я, оказывается, совсем её не знал.
— Получается, Роман жертва?
— В какой-то степени.
— Есть метод, чтобы определить эту самую степень?
— Не уверен, — улыбается Тимофей Петрович, — я спать, завтра на работу и знаешь, Эмилия, я стал подумывать об отпуске.
— Хорошие думы, возьмите недельку, вы же босс и съездите с Пашкой в санаторий или дом отдыха, да хоть на три дня, проведете время в мужской компании.
— Прекрасная идея, Эмилия, давно хотел побыть с сыном, без обид, вы с Полиной прекрасные мамы, но Пашке будет полезно побыть только в мужской компании.
— Какие обиды, вы же отец. У меня отца не было, был дедушка, мудрый, веселый, рассудительный и иногда строгий. А такой как биологический отец мне не нужен.
— Знаю эту историю, — усмехается Тимофей Петрович, — моя служба безопасности разузнала про него, живет он так себе, в профессии себя не показал, хотя образование хорошее. Видимо, ленив и безынициативен. У него три дочки, что при его доходах большое семейство. Потому, наверно, и решил восстановить свое отцовство в обмен на твою признательность в виде денежного вознаграждения, но обломался. Ты, Эмилия, умеешь рубить без всяких шансов.
— Думаю с такими людьми, как мой биологический родитель, так и нужно, раз и навсегда, чтобы даже не думал.
— Если тебя правильно мотивировать и подучить, получилась бы успешная бизнесменша, — смеется Тимофей Петрович.
— Увольте от этого, в наши годы в бизнесе успешны только мужчины, женщины лишь исключение из правил и вызывают недоумение.
— Твоя правда, спокойной ночи Эмилия.
— Спокойной ночи, — он ушел, а я решила выпить чаю и подумать, всегда есть о чем подумать, не всегда есть время и желание.
Четыре месяца спустя. Эмилия.
Сижу на кухне своей квартиры, пью свежий чай с печеньем и желаю никогда не пожалеть об этой ночи. Роман наливает себе чай и улыбается.
— Я горд, что первый у тебя, — тихо говорит он, — не ожидал, думал ты и Кирилл, второй ди-джей в клубе были вместе. Он же предложил тебе работу в офисном здании, после закрытия клуба.
— У Кирилла девушка, любовь со школы у них к свадьбе дело шло, они и поженились полгода назад, видела их в магазине, ребеночка ждут. Ты следил за мной?
— После той встречи в университете. До этого я думал, что вы с мамой уехали из города, вернее меня в этом убедили, а потом ты сказала, что вам некуда уезжать, жалею, что не искал раньше. Ты можешь мне пообещать, что чтобы не произошло между нами, ты обязательно сообщишь мне о беременности.
— Нет, обещать не буду, случиться может всякое.
— Тогда у меня только один выход — настаивать на бракосочетании.
— Настаивать?
— Просить, умолять, подкупать и так далее и тому подобное.
— Не торопи события, я ещё не осмыслила свой ночной поступок.
— Почему поступок?
— Называть, как в женских романах: "поддалась страсти", не хочется, да и неправда, страсть была, но я смогла бы не поддаваться ей, это был действительно поступок, осознанный и может поспешный, время покажет, что из этого получиться.
— Не хочу, чтобы ты жалела об этом поступке. Хочу, чтобы спустя время, ты сказала, что по длинной дороге от неприязни до симпатии и далее к любви стоило пройти. Я не забыл твои слова, и обязательно спрошу, но чуть позже.
— Все в твоих руках, сделай так, чтобы я не пожалела о том, что пошла по этому длинному пути.
— Я буду очень стараться, Эмилия.
— Надеюсь, что у тебя есть план, — смеюсь я.
— Аж целых два, — улыбается он.
Эпилог
Они поженились через два года на данный момент у них два уже взрослых сына. Пашка называл мужа мамы Эми папа Рома, а своего отца просто папа, счастливый ребенок у него два папы и две мамы. Тетя Полина умерла в двухтысячных годах, Тимофей Петрович жив и радуется успехам сына. Максим Николаевич тоже жив и бодр, Никита периодически балансирует на грани банкротства, женат, имеет сына, про маму Романа не знаю, она отказалась от сына и брата, вышла замуж и уехала из города.
КОНЕЦ