— Зачем тебе ехать сюда?
— Потому что я знаю, что вы не поверите ни одному моему слову, уж точно не по телефону. Для этого вам нужно видеть меня.
Бэнан обернулся, встречаясь с Коном взглядом. Он знал, что Кон слышит весь разговор.
— Почему для тебя так важно, что я думаю?
— Моя жизнь проходит в бесконечной лжи и умении сливаться с толпой. Меня нельзя увидеть в толпе, если я этого не захочу, Бэнан. Я хорош в этом, но бывает время, когда хочется, чтобы меня заметили. Ты и другие в Дреаган меня видите. Я для вас не призрак.
— Твое решение, — проговорил Кон Бэнану.
Бэнан закрыл вторые ворота, прежде чем перейти к следующим.
— Смогут ли они тебя выследить?
— Нет. Они не прослушивают этот номер. Не знают о нем. Я приеду завтра. Рано утром.
— Один из агентов мертв, — заявил ему Бэнан. — Второй убил его, когда тот напал на нее.
Генри испустил долгий вздох.
— Дерьмово. Попробую разрулить.
— Мы и сами можем с этим справиться. Девушка утверждает, что ваши предали ее. Она не доверяет вам.
— Ей не нужно знать, что я у вас. Знаком с отделом, где она работала. Они известны тем, что преследуют своих же агентов, чтобы убрать. Обеспечьте ее безопасность. Они придут за ней.
Бэнан, завершил вызов, положил телефон в карман.
— Нам было так удобно жить, находясь в тени все эти столетия. Почему у меня такое чувство, что все это может закончиться?
— Если это произойдет, тогда…, — начал Кон. — Тогда мы последуем за нашими драконами в свое царство и ещё раз проживем вместе с ними жизнь.
— А как же защита людей?
— После того, как человечество узнает, что драконы существуют, люди откроют охоту на нас, они не отступятся. Посмотри, что они сделали с Лох-Несс только потому, что кто-то заявил, что видел что-то в воде. Это что-то было одним из нас. Они непрерывно прочесывают Лох-Несс и не откажутся от этой мысли, даже если не смогут ничего найти. Как думаешь, что они сделают, когда обнаружат, что мы можем перекидываться в драконов?
Бэнан зажмурился.
— Тогда никакое подполье не поможет нам. Не останется ни одного места на этой планете, где мы сможем укрыться.
— Не останется. Мы вынуждены будем либо уйти, либо снова вступить в войну с человечеством. Я не хочу, чтобы Короли вновь разделились.
— Мы могли бы исчезнуть. Просить Джейн оставить свой мир будет сложно. Но если нас здесь не будет, то для них наступит трудное время, если кто-то выяснит, что они знают, кто является Королем Драконов.
Кон взглядом уткнулся в землю.
— И они это выяснят. Всегда так делают. Ты же знаешь, что мы не можем уйти надолго. Без нашей магии Серебряные проснутся и начнут убивать. Серебряные, сильнейшие из драконов, драконы Ульрика. Мы должны удерживать их спящими, без приказа Ульрика, они не последуют за нами.
— Это затянется надолго, правда, если охота на нас продолжится, я не уверен, что смогу почувствовать жалость из-за того, что Серебряные могут сделать с людьми.
— А что скажет Джейн?
Бэнан вздрогнул, подумав о своей человеческой жене, которая стала его парой несколько месяцев назад.
— Она одна из нас. Она поймет.
— Я сомневаюсь в этом, — сказал Константин, уходя.
Бэнан одним движением включить машинку для стрижки, когда перешел к следующему загону, открывая его. До сих пор анонимность была на их стороне. И они принимали это как должное.
Одно дело Бэнану пуститься в бега, скрываясь от людей, охотящихся за ним. И совсем другое делать это с Джейн. В любом случае, оставить ее он не мог.
Являясь его парой, она была частью Дреаган, хотя и не была перевертышем. Они были связаны, соединены чем-то покрепче, чем любовь и обеты. Она будет жить столько, сколько он и умрет, когда придет его время. Он может быть убит другим Королем Драконов, а она, в сущности, может жить вечность.
Могут ли они покинуть ее мир? Часть Бэнана хотела уйти немедля. Он не раз мечтал снова увидеть своих Синих. Потом, подумав о Джейн, он понял, что она последует за ним куда угодно, но принесет ли ей это счастье?
***
Войдя в дом, Кон всё ещё ощущал множество ароматов, сопровождающих процесс приготовления их известного виски. Благодаря медным котлам, место было достаточно шумным, и это помогало отделаться от мыслей, заполонивших его голову.
Бэнан прав. В ближайшее время их раскроют. Вопрос в том, как скоро это произойдет?
Задача Кона обеспечивать безопасность Королям и Дреаган, являющимся пристанищем для них. Когда всё настолько запуталось? Было легко обвинить во всём женщин, ставших парами его Королям, но Кон знал, что в этом их вины нет.
Нет, виновны те, кто, находясь в тени, тянет за веревочки, играя своими марионетками. Сначала появление «PureGems» и их попытки выведать что-нибудь, ссылаясь на так называемую «спелеологию».
С помощью Елены и Джейн им удалось выяснить, что «PureGems» всего лишь прикрытие чего-то более секретного. Джейн общалась с мужчиной, но ей не удалось увидеть его лица.
Кон печёнкой чувствовал, что Ульрик часть всего этого, если не главарь.
На протяжении веков, Кон ожидал ответного удара Ульрика, но предполагал, что тот сконцентрируется только на нем, а не будет мстить всем Королям Драконов.
Кон поступил правильно, убив женщину Ульрика сотни тысяч лет назад. Она предала Ульрика и всех драконов. Являясь лидером Королей, Кон обязан был принять меры.
Он думал, что сможет убедить Ульрика, заставить его понять, что другого выхода просто не было. Но Ульрик вышел из-под контроля.
Кон поднялся по лестнице на платформу, всматриваясь в лица рабочих. Он опёрся руками о железные перила. Ульрик сделал одну вещь, на которую был наложен строгий запрет — он взял своих Серебряных, и начал войну против людей.
Не имело значения, что люди ополчились против драконов, убивая их. Предназначением Королей Драконов было сохранение мира между драконами и людьми.
Кону это не удалось.
Ульрик не оставил Кону иного выбора. Ему пришлось лишить Ульрика права перекидываться в дракона и забрал его меч. Кон связал его магию, больше не давая возможности общаться со своими Серебряными.
Остальные Короли поймали в ловушку нескольких Серебряных, скрывая их в одной из гор, где в дальнейшем построили Дреаган. А Ульрик продолжил свою бессмертную жизнь без каких-либо преимуществ Короля Драконов.
Противостояние между ним и Ульриком было делом времени. Он ждал его. Бывший лучший друг, которого раньше он считал братом, стал его врагом.
Ульрик жаждал мести.
Кон предоставит ему такую возможность.
Глава 7
Келлан не мог понять, почему вернулся в спальню Данаи после того, как она заснула. Он стоял, словно страж, у ее двери в течение нескольких часов, прокручивая в голове их разговор.
Как только забрезжил рассвет, он вошел в комнату, ожидая, что девушка проснется. Вместо этого он увидел, что ее мучает кошмар, девушка дернулась и закричала.
Но как только Келлан подошел к ней, приготовившись разбудить, Даная успокоилась. Остановившись, он обернулся и сел в то же кресло, что и накануне вечером, не желая беспокоить ее.
Как бы он не старался, его взгляд всё равно возвращался к ее длинным, густым каштановым волосам с медными прожилками, струившимся вниз по подушке.
Когда она вчера ночью распустила их, и он увидел, как они рассыпались по ее плечам, Келлану захотелось пропустить их сквозь пальцы. Волосы были длиннее, чем он предполагал, блестящие прямым каскадом спадающие до середины спины.
Лучи солнечного света осветили окна. После того, как Даная поест, Келлан начнет опрашивать ее. Кон хотел, чтобы он использовал все необходимые для этого средства.
Мужчина надеялся, что до этого не дойдет. Хоть, находясь рядом с ней, он и контролировал себя, но это давалось ему совсем нелегко. После пробуждения у него не было времени найти партнершу, готовую разделить с ним постель, но в ближайшее время ему определенно следует сделать это.
Это не было бы настолько необходимым, если бы Даная не искушала его. Даже сейчас, когда он видел лишь ее ноги, высунувшиеся из-под одеяла, ему безумно захотелось, пробежав пальцами по ее коже, откинуть одеяло прочь, чтобы увидеть больше.
Келлана из его размышлений вырвал мучительный стон. Данаю снова захватил в свои сети кошмар. Она запуталась в простынях, ее слова были настолько искажены, что он не понимал их.
— Рене! — закричала она, а потом ее глаза широко распахнулись.
Он замер, не желая пугать ее.
Спустя некоторое время, Даная выдохнула, а ее лицо исказила гримаса боли. Она закрыла его руками, но рыданий слышно не было и, похоже, слез также не будет. Затем она медленно села и, проведя рукой по своим длинным локонам, перекинула пряди на одну сторону.
Ее рука поднялась, потянувшись за лекарством. Келлан знал, что лекарственный препарат с содержанием кодеина облегчил бы ее боль. Тем не менее, рука Данаи зависла на несколько секунд над лекарством, но, вздрогнув, вновь опустилась на ногу.
Внезапно она подняла голову и посмотрела прямо на него. Келлан ничего не говорил, главным образом потому, что не был уверен, что можно сказать в такой ситуации. Очевидно, Даная борется с болью и, должно быть, у нее есть веская причина не принимать таблетки.
— Тебе часто снятся кошмары?
Ее дыхание стало отрывистым.
— Они возвращаются, когда я нервничаю.
Келлан окинул ее внимательным взглядом, после чего спросил:
— Рене — кто это?
— Моя сестра, — глаза Данаи закрылись, когда она сглотнула, — она умерла, и виновата в этом я.
Когда девушка открыла глаза, Келлан выдержал ее взгляд, ожидая, когда она продолжит. Он не думал, что Даная откроется, но очень уж хотел узнать, почему она винила себя в смерти сестры.
— Рене была старше меня только на год, и мы были близки. Она встречалась с парнем старше себя в тайне от родителей. Их отношения складывались хорошо, а потом, вдруг, все испортилось. Однажды она предложила нам пойти на пляж, где рассказала мне, что хочет порвать с парнем, но тот не оставляет ее в покое.
Келлан всё еще старался сидеть тихо, когда Даная, слегка прижав руку к ране, сделала глубокий вдох.
— Я подумала, что она шутит. Я понятия не имела, что парень превратился в сталкера и преследовал ее. Она была отличным пловцом, держалась на воде лучше, чем я. Но, когда она отказалась вернуться к нему, он ее утопил. Я до сих пор слышу, как она выкрикивает моё имя, а я в это время стою в очереди за мороженым.
— Сколько тебе было лет?
Она моргнула, словно вытягивая себя из воспоминаний.
— Четырнадцать.
— Где были ваши родители?
— Они гуляли по пляжу.
Он не мог поверить в то, что собирается утешать смертную. Келлан посмотрел ей в глаза и сказал:
— Их вины в этом больше, чем твоей.
— Может быть, — согласилась она шепотом.
— Хочешь немного поесть? — спросил он, нарушая тишину.
Ее плечи опустились, как будто с них был снят огромный груз.
— Это было бы чудесно.
— Я прослежу за этим, — встав, Келлан пошел к двери. Открыв ее, он ненадолго остановился. — Может, тебе и не понравится то, что я скажу, но ты слаба. Если тебе будет нужна помощь, не будь дурой, попроси о ней.
— Хочешь, чтобы я обратилась к тебе? — спросила она.
Он посмотрел в ее глаза цвета виски и чертовски пожалел, что со сна она выглядит так хорошо, немного помятой, как если бы провела всю ночь, занимаясь любовью.
Его голод был огромен, а она, с каждой проведенной с ней минутой, начинала выглядеть слишком заманчиво и соблазнительно. Должно быть, это только потому, что его тело не получило разрядки. Келлан сжал руки в кулак, представив, как сжимает ими прохладные локоны волос, как, удерживая ее голову, обрушивается на ее рот жадным поцелуем.
— Или ко мне, или к кому-нибудь другому, — ответил он после того, как откашлялся. — Я могу попросить Кэсси прийти, если хочешь.
— Я смогу справиться самостоятельно.
Она упрямилась с того момента, как пришла в себя. Как бы он не старался, не мог отвести взгляд от ее стройных ног, когда она встала с постели, от коротких шортиков, задравшихся немного выше, открывая взгляду восхитительный изгиб ее попки.
Его взгляд перешел на рубашку, свободно свисавшую вдоль ее тела, пряча аппетитные бедра и талию, но при этом не скрывая мягкую грудь, украшенную напряженными сосками, видневшимися сквозь ткань.
От настойчивой потребности его член был болезненно тверд. Подавляющее, опустошающее его стремление разрядки многократно усиливалось лишь от одного взгляда на Данаю.
Длинные тонкие пальцы ухватились за дверную ручку ванной, а ее изумительные глаза встретились с его.
— Я не обманывала прошлой ночью. Я могу вытерпеть много боли. Ты можешь оставить меня в покое на некоторое время.
Черт, его тело боролось с разумом за желание подойти к ней. Это приводило в бешенство, даже понимая, что это просто реакция на женское тело, находящееся в непосредственной близости от мужчины, жаждущего получить разрядку. Он не хотел, чтобы она привлекала его, независимо от причин.
Келлан покинул комнату, закрыв за собой дверь, прежде чем орган, находящийся между ног, не занял место того, что на плечах.
— Как она? — спросил Рис, ступая на последние ступени второго этажа.
Келлан не мог выкинуть из головы видение груди, двигающейся под ее рубашкой. Как легко было бы сорвать эту ненужную вещь и порадовать свой взгляд.
Он также не мог перестать думать о ее рассказе. Раскаяние и чувство вины в ее глазах были настоящими. Боль от потери сестры преследовала ее.
— Келлан?
Он, внутренне встряхнувшись, посмотрел на Риса.
— Она голодна. Мне нужно принести ей поднос с едой.
Рис взглянул на него, прищурив свои яркие аквамариновые глаза.
— Пусть Кирил принесет ей еду. Думаю, мне нужно отвезти тебя в Инвернесс.
— Кон хочет, чтобы я был рядом с ней, — хотя Келлан хотел бы находиться где угодно, но не здесь. Поездка в Инвернесс, звучит просто здорово, особенно потому, что он хотел находиться подальше от Данаи, а также найти женщину, желающую утолить его желание.
— Кон знает, что ты едва держишься?
Келлан ненадолго зажмурился.
— Думаю, знает. Также подозреваю, что он делает это нарочно, наказывая из-за того, что я спал так долго, — Келлан не стал рассказывать о третьей и главной причине, из-за которой он решил погрузиться в сон, об это знал один только Кон.
— Он может быть ослом, — категорично заявил Рис. — Я, иногда, не понимаю его. Никого из нас не возмущал твой сон. Можешь вернуться в свою пещеру. Я позабочусь о Данае.
Без сомнения Рис сделает именно так, как сказал. Это был выход для Келлана. Кон может быть их Королем, но это не значит, что они во всем обязаны ему подчиняться.
Почему бы Келлану не воспользоваться шансом, тем более Рис предоставил ему возможность уйти, как он того и хотел?
Вдруг видение, дрожащей над лекарством руки Данаи, мелькнуло в его голове. Столько всего скрывала эта девушка. Возможно, ее знания могут причинить вред Королям, в этом случае Келлан не мог вернуться ко сну.
По крайней мере, это то, что он говорил себе.
— Не сейчас, — ответил он Рису, — я хочу добраться до истины.
— Во все ли тебя посвятил Кон?
— Вчера вечером, — ответил Келлан. — Прямо целая поэма о том, как девушки стали парами Хэла, Гая и Бэнана. Серебряные действительно зашевелились?
Рис тяжело кивнул.
— Мы сами не поняли как и почему.
— А Воители, — Келлан впитывал всю имеющуюся информацию о Воителях и Друидах замка Маклаудов и их сражениях с тёмными Друидами или, как они их называют, Драу. — Кон действительно рассказал Воителям, кто мы такие? И сражался бок о бок с ними!?
Рис широко улыбнулся, сунув руки в передние карманы джинсов.
— Келлан, было прекрасно снова поучаствовать в сражении. Кроме того, Харон с Феланом отличные чуваки. Думаю, тебе они тоже понравятся.