— Зачем ей это спрашивать? — спросил с удивлением Арманд. — Все думали, что вы были в Европе до самой смерти Алтеи.
— Да, кажется, мать Алтеи сказала ей, что Алтея думала, что она видела Агнес по дороге в Торонто той ночью, и это заставило Розамунду задуматься. — Он нахмурился и сказал: — Я должен был убить ее тогда. Она слишком близко подошла. Я убил ее на месте, а затем погрузил в карету и поехал к месту примерно на полпути между вашей фермой и городом, и попытался сделать так, чтобы это выглядело как несчастный случай. Потом я попытался поджечь карету, но шел дождь и огонь не смог разгореться должным образом, поэтому я должен был оставить все как есть и надеяться, что все поверят, что металлическая решетка обезглавила ее… к счастью, все поверили.
— Да, — пробормотал Арманд, думая о бедной милой Розамунде. Она была любознательна, и это убило ее.
— А потом почти пятьдесят лет спустя пришла Энни Николаса с теми же проклятыми вопросами. Я надеялся, что убийство ее наконец положит конец этому, но я остался рядом, чтобы наблюдать за Николасом некоторое время, и когда я понял, что его горе достаточно притупилось, что он начал вспоминать, что Энни хотела сказать ему что-то. Ну… — Он пожал плечами. — Я должен был действовать. Он был силовиком. Он бы выследил каждую зацепку, каждую подсказку и намек, Агнес и я, оба были бы раскрыты и арестованы.
— Как ты доставил Николаса с больничной стоянки к его дому? — спросил угрюмо Арманд.
— Тяжелые транквилизаторы для животных, — ответил Джон. — Я выстрелил ему в шею из грузовика. Там была смертная женщина, проходившая мимо него в то время, и она остановилась, чтобы проверить в порядке ли он, когда тот рухнул. Я подошел к ним, перекинул его через плечо, взял ее под контроль, и забрал их обоих, чтобы сделать так, чтобы казалось, что он убил ее. — Скривив губы, он пояснил, — Я не думал, что в еще одну аварию так скоро сразу же поверят. Я подумал, что было бы лучше, если бы его признали виновным в убийстве и казнили бы. Я пытался выяснить, как заставить кого-то найти Николаса с мертвой женщиной, когда Деккер постучал в дверь. Это была чистая удача для меня, — добавил он со слабой улыбкой.
Арманд уставился на него с недоверием.
— Николас твой племянник. Он сын Сусанны. Как ты мог так хладнокровно подставить его, чтобы его считали убийцей и казнили?‖
— Я плохо себя чувствовал после этого, — уверил его торжественно Джон. — Но лучше он, чем я.
— И я тоже лучше, чем ты? Правда. А кто еще? — спросил он горько. — Сколько еще ты убьешь?
— Мэри Харкоурт, — ответил сразу Джон, а потом заверил его, — Она должна быть последней. Если бы я убил ее после Розамунды, Энни не пришлось бы умирать. Я просто никогда не думал, что кто-нибудь еще приедет, поэтому я не беспокоился.
— И почему ты не убил ее после Энни? — спросил тихо Арманд, слишком усталый и слишком расстроенный, чтобы злиться.
Джон пожал плечами.
— Энни разговаривала с ней случайно. Она не хотела допрашивать ее. Они случайно встретились у тебя на пороге. Это казалось случайностью. Кроме того, мне не нравится убивать. Это неприятная работа с небольшим вознаграждением.
— Кроме спасения шеи, — сказал Арманд сухим голосом.
— Это так, — согласился Джон.
Арманд хмуро посмотрел на него.
— И поджог сарая, миссис Рэмси напала на Эш, и мой дом сегодня загорелся? Полагаю, это ты?
Джон кивнул.
— Я проснулся, когда Брикер и Эш первый раз подошли к двери. Я не знал, кто они, и был немного огорчен, когда увидел двух людей в черных шлемах. Я их прочитал, ну только Эш. Как новая пожизненная пара она была легко читаема. Как только я узнал, что они приехали, чтобы расследовать смерти, я решил, определенно не открывать дверь. А потом я решил от нее избавиться. — Он замолчал, а потом добавил извиняющимся тоном, — Я сожалею о том, что вы оба оказались в огне, но вы двое всегда были вместе, когда я приходил, и потом сегодня, когда я устроил пожар, я подумал, что не повредит избавиться от вас четверых вместе. Тогда никто не будет расследовать.
— Конечно, будет, — сказал Арманд с отвращением. — Целая куча людей знает, что что-то происходит, и не успокоится, пока не разберутся. Люциан, конечно, в первую очередь, и у него есть армия силовиков, чтобы подобраться к тебе, — указал он, думая, что Джон был идиотом, и что Агнес определенно впустую истратила изменение.
Воспоминание об Агнес, напомнило ему о том, что Джон не рассказал Агнес об Энни и Николасе, и он спросил:
— Если ты рассказал Агнес о Розамунде, почему ты не рассказал ей об убийстве Энни и подставлении Николаса?
Джон посмотрел на него с недоверием.
— Ты шутишь? Я знаю, она кажется милой и кроткой, но у Агнес адский нрав. — Он покачал головой. — Она любит Николаса до смерти, и она сразу же приняла Энни. Она убьет меня, если когда-нибудь узнает, что я сделал с ними.
— Ты чертовски прав.
Арманд посмотрел на дверь на этот мрачный комментарий, а затем посмотрел на Джона, отметив его удивление и ужас, когда Агнес вошла. Это примерно совпадало с его собственным, когда Арманд оглянулся назад к двери и увидел, как Эш вошла прямо за ней. Его единственная надежда, пока он слушал Джона было, что по крайней мере Эш была в безопасности далеко у Седрика, но она была здесь, и теперь они оба умрут.
***
Эш посмотрела через плечо Агнес, следуя за ней в заднюю комнату подвала, откуда раздавались голоса. К своему облегчению она сразу заметила Арманда. Он был еще жив… хотя и не выглядел настолько горячим, как может, признала она, принимая во внимание вмятину в голове и кровь на лице и верхней части груди. Но он сидел прямо, и его глаза были открыты.
Ее глаза скользнули к Джону, заметив старинный меч, прислонившийся к стене и банку бензина около него. Планы, которые у него были для Арманда, казались очевидными, но теперь он пялился на Агнес, его рот отрывался и закрывался, но оттуда ничего не выходило.
У Агнес не было той же проблемы. Сжимая сумочку, она пересекла комнату, чтобы встать перед ним прямо нос к носу, пока кричала:
— Как ты мог? Серьезно, Джон, убийство Розамунды — это одно, но маленькая Энни? И подставить Николаса, собственного племянника! О чем ты думал? И, полагаю, ты также планировал убить Арманда, после всего, что он сделал для нас!
— Я… Ты… это все твоя вина! — Джон наконец-то рявкнул. — Если бы ты не убила Сусанну и Алтею, этого было бы не нужно! Ты виновата в этом! Это все на твоей душе. Не на моей. Я только пытался защитить тебя. Но ты…
Взгляд Эш переместился на Агнес, пока Джон продолжал разглагольствовать. Агнес повернулась со взглядом «видишь-что-я-имею в виду»? А потом отвернулась назад и позволила своей сумочки упасть, открывая очень большой и страшно выглядящей нож, который она резко погрузила в грудь Джон. Это сразу же положило конец его разглагольствованию.
Эш наблюдала, как он в ужасе смотрит на нож его сестры в своей груди, шок и удивление отразились на его лице, и он начал накланяться в сторону Арманда.
— Пришло время взять на себя ответственность, Джон, — сказала Агнес почти мягко. — Я сделала свой выбор, а ты сделал свой, но мы не можем продолжать причинять людям боль таким образом.
Агнес вытащила нож, и Джон опустился на колени, все еще выглядя ошеломленным. Оставив его, она подошла к канистре. Когда она открыла крышку, то спокойно сказала:
— Тебе лучше вытащить отсюда Арманда, Эш. Я не хочу, чтобы вы пострадали.
Эш колебалась, но, когда Арманд начал вставать, а потом слабо покачнулся, она поспешила к нему, схватив веревку, связывающую его руки, и положила его руку себе на плечо для поддержки. Но потом она остановилась, чтобы посмотреть на Агнес, та разбрызгивала бензин вокруг комнаты, по себе и Джон.
— Агнес, — начала она, не зная, что она собирается сказать. Но женщина подняла глаза и улыбнулась.
— Все в порядке. Идите. Идите расскажи им все и верни Николасу его жизнь. Может, когда-нибудь он найдет другую пожизненную пару и найдет в своем сердце прощение для нас.
— Он уже нашел другую пожизненную пару, — сказал ей Эш.
Это заставило Агнес остановиться.
— Правда?
— Ее зовут Джозефина Виллан. Она отзывается на Джо. — Она заколебалась, а потом добавила: — Она кажется милой.
— Хотела бы я с ней познакомиться. — Агнес ненадолго ушла в свои мысли, а потом посмотрела на Джона, когда тот застонал и попытался встать. Вздохнув, она уронила канистру, разлив то, что осталось, развернулась взяла меч и вытащила зажигалку. Держа ее в одной руке, потом подняла меч Джона и еще раз взглянула на них. — А теперь уходите. И передайте Николасу мою любовь.
Эш подумывала о том, чтобы вынести Арманда, вырубить Агнес и Джона, и взять их обоих с собой, но это казалось нелепой идеей. В то время как она обнаружила, что ей действительно нравится Агнес, это не изменило того факта, что она была убийцей, и Совет просто прикажет казнить их в любом случае.
Печально вздохнув, она повернула Арманда к двери и наполовину повела, наполовину притащила его к ней.
Они с трудом протиснулись через дверь, когда… прозвучал свист позади них, и тепло ударило им в спину. Эш оглянулась назад, увидев брата и сестру, окруженных кругом пламени, который приближался к ним, а затем быстрее потащила Арманда вперед.
Они дошли до лестницы, когда Джон начал кричать. К тому времени, как они поднялись на вершину, он перестал, и Эш вспомнила, что Агнес взяла меч и подозревала, что она обезглавила его, а не заставила его быть сожженным заживо. Однако она не могла обезглавить себя, и все же не было ни звука от Агнес. Эш не могла не восхититься ею за это, когда она и Арманд отошли от дома.
К тому времени, как Эш и Арманд упали на пикап, пламя начало лизать окна первого этажа дома. Эш оглянулась на него, но затем склонилась к задней части пикапа и открыла там кулер, с облегчением обнаружив внутри несколько мешков с кровью. Она схватила все и отдала их Арманду по очереди, наблюдая, как горит дом.
— Лучше? — спросила она, как он закончил последний мешок.
— Более-менее, — произнес он, и она знала, что, хотя ему больше не будет больно от недостатка крови, исцеление начнется, но у него, вероятно, адски болела голова. Она сомневалась, что он долго протянет на ногах.
— Давай вернемся к Седрику, — сказала она, помогая ему забраться на пассажирское сиденье. Она усадила его внутрь, а затем обошла машину к водительскому сидению, и не удивилась, увидев, как он упал на дверь без сознания к тому времени, как она села за руль. Возможно, он будет без сознании в течение следующих двадцати четырех часов. Может быть больше, так как она планировала держать мужчину под наркотой. Ему не нужно было страдать от исцеления.
— Я люблю тебя, Арманд Аржено, — прошептала она, а потом потянулась к рулевой колонне, когда его глаза открылись.
— Я тоже тебя люблю, Эш, — проворчал он, а потом снова закрыл глаза и соскользнул с кресла, упав в маленькое пространство между сиденьем и приборной панелью.
Эше начала двигаться, чтобы поднять его обратно на сиденье, но когда она прикоснулась к нему, он застонал, и она решила просто оставить его там, где он был, и привести его к Седрику.
Вздохнув, Эш наклонилась и посмотрела под рулевую колонну, обрадовавшись, увидев, что там висят ключи. Она повернула их и запустила двигатель, а затем начала уезжать от уже полностью горевшего дома.
Эпилог
— Разве этот дурак еще не закончил? — спросил с отвращением Люциан. — Все ждут.
— Он не дурак, — твердо сказал Арманд, глядя на бледного щенка у ног, подарок от Эш. — Он золотой ретривер, и его зовут Лаки.
— Мы назвали его в честь тебя, Люциан (прим пер.: собаку зовут Lucky, три первые буквы совпадают с именем Lucian), — сказала Эш с ухмылкой. — Но мы называем его Лаки для краткости.
В ответ Люциан фыркнул от отвращения, повернулся обратно в дом и захлопнул за собой дверь.
— Ты злая женщина, Эш. — Арманд усмехнулся, обнимая ее руками сзади за талию, чтобы привлечь ближе к себе. — Мне нравится.
— Хорошо, потому что ты застрял со мной, — тихо сказала она, опираясь на его грудь и играя с пуговицами своей свободной рукой, пока смотрела на щенка.
— Эш? — Тихо сказал он.
— Хм? — Она подняла свой взгляд на него в вопросе.
— Твое имя означает жизнь.
Она криво улыбнулась.
— Я знаю.
— Уверен, что так и есть, — легко сказал он. — Но я не знал, пока вчера не посмотрел в интернете. Эш означает жизнь, а д'Ареус — золото. Соответствует. Ты — моя золотая девушка, которая спасла жизнь моему сыну и вернула жизнь мне. Я очень благодарен тебе, — заверил он ее.
Глаза Эш заискрились, а злая улыбка изогнула ее губы, когда она сказала:
— Хорошо. Ты можешь показать мне, как благодарен, когда мы вернемся в отель. — Когда Арманд усмехнулся на предложение и прижил ее еще ближе к своему прессу, она добавила, — и тогда я покажу тебе, как я благодарна, что ты принес радость и вернул цвета в мою жизнь.
— Я люблю тебя, — улыбнулся Арманд.
— И я люблю тебя, — заверила она его.
Они снова поцеловались, на этот раз поцелуй углубился, пока они не услышали, как дверь снова открылась, и Люциан сказал:
— Черт побери, эта собака еще не сделала свое дело? Гости становятся беспокойными.
Арманд отстранился со вздохом и хмурым взглядом посмотрел на брата.
— Мы идем. Он почти закончил.
Бормоча себе под нос, Люциан вошел обратно в дом и захлопнул дверь с силой.
— Может быть, нам стоит уже войти, — сказала Эш, глядя на Лаки, который подошел и плюхнулся у их ног, садясь на их туфли. — Думаю, он закончил.
— Хм. — Арманд посмотрел на щенка, когда она отошла от него, но не сразу сделал шаг, чтобы войти внутрь. Вместо этого он посмотрел в сторону двери и сглотнул внезапный комок ужаса в горле.
— Ты нервничаешь, — с удивлением сказала Эш, посмотрев на него.
— А если она ненавидит меня? — спросил Арманд, поморщившись. — Я для нее незнакомец, и, насколько она знает, я просто бросил ее на тетю, как нежелательный мусор. А еще Николас. Он может винить меня за…
— Твоя дочь тебя не ненавидит, — тихо перебила Эш. — Они уже предполагали, что ты отправил ее подальше, чтобы сохранить ее в безопасности, прежде чем меня послали к тебе. Она знает. И Николас не будет винить тебя ни за что. Это не твоя вина.
Арманд глубоко вдохнул и кивнул, затем позволил ей проводить его к двери, щенок счастливо следовал на ними. Как только Арманд шагнул вперед, чтобы открыть для нее дверь, то резко остановился, когда она распахнулась, показывая Люциана с другой стороны.
— Наконец-то, — с отвращением пробормотал его брат. — Пойдемте.
Арманд покачал головой и завел Эш и Лаки внутрь, но, когда он подтолкнул ее следовать за Люцианом, она покачала головой и жестом показала, чтобы он пошел первым. Расправив плечи, он двинулся за Люцианом, останавливаясь, когда другой мужчина остановился в дверном проеме, перекрыв собой вход.
— Ну? — Кто-то спросил внутри. — Как ты узнал, что Николас невиновен? Кто убил Энни и смертную? Ты расскажешь нам или как?
Арманд слабо улыбнулся, узнав голос Томаса, но его улыбка резко исчезла, когда Люциан ответил:
— Нет. Я позволю твоему отцу сделать это.
А затем Люциан отошел в сторону, оставив его в центре внимания несколько пар любопытных глаз. Арманд скользнул взглядом по комнате, узнав свою невестку Маргарет и угадав темноволосого мужчину рядом с ней, это был ее пожизненный супруг, Джулиус. Он слышал историю о человеке, который заменил близнеца Люциана, но еще не встречал его. Он заметил Брикера и Андерса, Ли, когда Люциан встал за ее креслом и улыбнулся всем троим слабой улыбкой, а затем его взгляд перешел к Николасу в другом кресле в противоположном конце комнаты. У его ног была немецкая овчарка, а на коленях была милая брюнетка, Джо. Они обменялись улыбками, а затем Арманд узнал Мортимера, стоявшего за стулом с другой брюнеткой, похожей на девушку на коленях Николаса. Она скорее всего была сестрой Джо и парой Мортимера, Сэм, он догадался, отметив, что она была нездорово худой. Но он знал, что она ненадолго такой будет и подозревал, что нанос позаботится об этом, когда она наконец-то будет готова измениться.