Теперь знаешь всё и выбор за тобой. Ты можешь выйти замуж за другого, родить ему детей, но измениться не сможешь. И когда-нибудь ты придешь к берегу моря и позовёшь меня. Я буду ждать. Я приплыву.
Не подталкиваю тебя к выбору, просто буду ждать столько, сколько потребуется.
Целую тебя. Твой Оскар».
Я таращилась на монитор компьютера и не могла пошевелиться. Дело не в выборе, о котором просил меня Оскар, дело в том, что не была уверена, есть ли между нами любовь. Себя имею в виду. Может, это «зов крови»? Или можно назвать более романтично: «зов моря». Но как не окрести, это существует. Меня пометили, будто самку и провели через жернова два представителя морского народа. Ужасно! Я захлопнула ноутбук и улеглась в постель. Сон лучшее лекарство и сейчас он нужен больше всего, душа изранена. Кто мог подумать, что любимый человек нанесет такой удар в спину?
Утро следующего дня началось ужасно. Разлепив веки почувствовала сладковатый аромат блинчиков, которые пекла мама. Желудок скрутило и я бросилась в туалет. Тошнота и рези в животе прекратились только через полчаса. Прошла в ванную, умылась холодной водой, посмотрела в зеркало. Из него на меня взирала бледная белокурая девушка с темными кругами под глазами. Мысль озарила меня и я бросилась к шкафчику стоящем в углу ванной. Отыскала коробочку с тестом на беременность и вскрыла ее. Дождавшись нужное время посмотрела результат. Две полоски.
***
Мой трёхмесячный малыш спит в кроватке и я могу немного отдохнуть. Сын родился в апреле. Назвала его Егором. Егор Оскарович — звучит странно, но мне по душе. А больше всего мне нравится сын. Он такой пухленький и шустрый. Глазки умненькие и весёлые. Похож на своего отца.
С бывшим женихом так и не общалась, но кольцо по-прежнему сверкает на моем пальце. Уверенность, в том, что Оскар знает о нашем сыне, стопроцентная. Иногда ужасно хочется позвать его, и я точно знаю, он примчится.
Спустя год вся эта история выглядит странной и запутанной. На многое теперь смотрю спокойно и пытаюсь найти логику в действиях каждого. Другое дело, могу ли я принять ту действительность, что навязали мне обстоятельства? Нет, пока не могу, пока…
Парадокс Стратим
Аннотация: Обладать необычным талантом мечтают многие. Но если вдуматься, наличие дара не страхует от неправильных поступков. Виктория, предприимчиво решила воспользоваться тем, что подарила ей природа, только не подумала о расплате.
Совещание длилось два часа. Слушать доклады скучно и потому рассматривала обстановку кабинета. Он достаточно просторный и залит солнечным светом, проникающим внутрь через пластиковое окно. Голубоватых тонов стены завешаны черно-белыми фотографиями в серебряных рамках. Светлая мебель, бежево-серого тона искусственно состаренный пол в безусловных традициях современного дизайна. Мысленно ухмыльнулась над совместимостью слов: «традиция» и «современность». Особенно насмешливо мной воспринимались эти сочетания букв, когда что-то касалось распространённых находок дизайнеров нынешнего века.
Мне всегда нравились исторические фильмы. В них бутафорские комоды и шкафы фиксировали определённый период времени, в рамки которого, вписывалась сюжетная линия. С другой стороны в те далёкие времена, наверное, дизайнерские находки хозяев поместий тоже считались «традиционными» и «современными».
Я взглянула на окно и непроизвольно улыбнулась. За этой пластиковой преградой во всей красе и зное полыхало лето. Самое любимое мною время года. До того как очутиться здесь, в «Центре необычных явлений», каждый сезон на несколько дней старалась выбраться на черноморское побережье. Валялась на пляже и пропитывалась горячими лучами великого светила. От воспоминаний в душе поднялась тёплая волна. Из блаженного потока мыслей меня вырвала фраза:
¾ Это определенно не знает границ! ¾ вещал седой старичок в мятом пиджаке.
Это Петр Анисимович, и он большая «шишка» среди здешних господ-ученых. Жизнь щедро расписала его лицо глубокими морщинами, но глаза остались яркими и светящимися, как у ребенка. Про таких, как он говорят: «в нем есть жажда жизни». Наверное, это так. Не первый день наблюдала за пожилым мужчиной. Он с энтузиазмом озвучивал свои заключения и яростно отстаивал собственную точку зрения.
¾ Только представьте, — тряс рукой в воздухе старичок, — что может получиться, если назначить правильный тренинг, и…
Окинула взглядом собравшихся в кабинете людей. Все внимательно слушали Петра Анисимовича. Взор задержался на парне, чуть старше меня с очами цвета моря. Я видела его несколько раз в коридоре Центра, когда шагала на очередной тест. Сегодня утром перед совещанием довелось познакомиться с остальными членами здешнего сообщества. Среди них был этот парень. Зовут его Оскар. Парень перехватил мой взгляд, и сердце бешено заколотилось о ребра, извещая о приближающейся панике. Пришлось отвести взор и пару раз сделать глубокий вдох. С недавних пор не любила, когда на меня смотрели в упор.
— Значит, нас можно поздравить? – поинтересовалась брюнетка, сидящая рядом с Оскаром.
Ее звали Ада, и мы виделись с ней довольно часто. К тому же, пару тестов прошли вместе. Её имя всё время словно таяло у меня на языке, и не могла его ухватить, чтобы запомнить.
— Да! И еще раз – да! — порадовал Пётр Анисимович ответом. — Мы имеем дело с шестым случаем проявления этого феномена в истории. Господа, разрешите еще раз представить, Виктория — наследница дара Борея.
Докладчик поперхнулся, откашлялся в кулачок и продолжил:
— Древнегреческого божества, олицетворяющего воздушные силы природы.
Все посмотрели на меня. Паника усилилась, захотелось покинуть собрание. Сжав кулаки, передернула плечами.
— Борей, Стрибог — в древнерусском язычестве, Шу – в античном Египте, Ваю – в Индии. Перечислять можно много, — встрял в разговор худощавый молодой человек со спутанными локонами.
Его волосы торчали в разные стороны, и это делало его похожим на ежа. Парень улыбнулся мне и подмигнул. Сделав короткую паузу, продолжил:
— Они все мужчины. В целом, это мужской дар. Странно, что достался такой привлекательной девушке, — развеселился говоривший. — Меня Иваном зовут, кстати.
Сотрудники хитро улыбнулись, а я посмотрела на Петра Анисимовича. Старичок о чем-то размышлял, так и не присев после доклада.
Богиня. Я мысленно усмехнулась. С моими грехами только на Олимп и карабкаться. Жутко становилось, когда эксплуатировала память и выуживала из нее не только самые крупные проступки, но и подсчитывала мелочи. Пожила на «широкую ногу», десять долгих лет. Теперь домой путь заказан. Нет-нет, почему столько пессимистично? Всё закончится, и смогу уехать ненадолго.
Смотря перед собой, задумалась. Тени прошлого почувствовали внутреннее смятение, и вылезли из всех щелей, выстроившись за спиной. Мои демоны всегда со мной…
***
была совсем крохой, когда поняла, что мир для людей выглядит иначе, чем для меня. Мы с мамой пошли выбирать подарок на мое трехлетие. Лето. Зной клубился по асфальту, словно прозрачное марево. Родительница надела на меня легкое платьице и белую шляпку. В новом наряде манерничала и строила глазки прохожим. Они щедро одаривали меня улыбками и над их головами вспыхивали чудесные оранжевые блики. Нечто подобное всегда витало в воздухе вокруг мамы, когда она смотрела на меня.
Мы зашли в магазин, и направились к отделу игрушек. Давно хотела иметь в друзьях маленького белого мишку. Своего мягкого приятеля увидела сразу, и побежала со всей скоростью, на которую была способна. Когда заветный дружок находился на расстоянии вытянутой руки, остановилась, чтобы взять его, как можно бережнее. Не преуспела, меня опередили. С полки пушистого медведя сняли тонкие женские руки, по всей длине которых змеились выпирающие вены.
— Это мой медведь, — растерянно сказала я.
Оторвав взгляд от безобразных конечностей, увидела перед собой ухоженное лицо. Вокруг головы дамы, держащей моего медведя, витали черно-фиолетовые блики и лучами расходились размытые зеленые полосы. Она пристально посмотрела на меня, а потом, не удостоив ответом, направилась в сторону кассы. Игрушка удалялась с каждым шагом, а злость в моей душе росла, впитываясь в каждую клеточку тела. Я стояла и смотрела на прямую спину незнакомки и слёзы жгли глаза. Хотела одного: вернуть белого друга.
Женщина шла, нанизывая слои воздуха на свое тело. Они клубились и пытались прийти в равновесие подпитываемые более свежими потоками, струящимися через витрины и щели магазина. Воздух облагораживал себя, вытесняя из плоти удушающий аромат духов той злой дамы. Тогда твердо решила, что мишку не отдам, и наклонилась, ухватив самый нижний слой воздуха. Он показался очень тяжелым, плотным и не поддавался мне. Детских сил на него могло и не хватить. Но я присев, схватила слой двумя руками. Уперев ноги в пол, рванула невидимую ткань на себя, и она накрыла меня с головой. Видела сквозь прозрачную вуаль, как женщина, покачнулась и упала на пол. По залу пронесся глухой звук, а дама осталась лежать на полу.
Покинув своё воздушное укрытие, я стряхнула с себя куски разорванного полотна других слоев и подошла к женщине с некрасивыми руками. Встала возле нее и вгляделась в черные как смоль глаза, с густо накрашенными ресницами. Мой белый друг валялся на полу рядом с ее распластанным телом. Я наклонилась и подняла его. После чего обхватив обеими руками, прижала к себе очень крепко. Женщина смотрела на меня и блики вокруг ее головы были черными с включением красных пятен. Я наклонилась к той, что чуть не унесла с собой моё чудо и произнесла:
— Не надо было забирать моего друга.
Женщина прикрыла глаза и потом снова их распахнула. Я скорее почувствовала, чем услышала ее просьбу наклониться к ней. Опустилась на колени и подставила ухо. Слова злюке давались тяжело и сквозь хрип смогла расслышать:
— Ты. Однажды. Пожалеешь.
Потом ею занялись подоспевшие врачи. Их вызвала мама, а медведь мне достался бесплатно потому, что женщина уже успела за него расплатиться. В такой суете никто на это не обратил внимания. Мама и я сопровождали даму в больницу, забравшись в карету «Скорой помощи». Пострадавшей делали уколы, пытаясь снять боль.
Как только каталка с женщиной скрылась за белыми дверьми, которыми оканчивался коридор, родительница опустилась на стул и обхватила лицо руками. Сумочка той холеной злой дамы была в маминой руке.
— Это тётина сумочка? — задала я вопрос, хоть и знала ответ наверняка.
Мама бросила на меня быстрый взгляд и произнесла:
— Ты умница Вика, надо сообщить близким людям этой бедняжки о том, что произошло.
Раскрыв элегантный аксессуар, мама высыпала содержимое на сиденье. Там было столько всего красивого и женского, что я испытала настоящий восторг от увиденного. Среди великолепия обнаружилась красненькая книжица, небольшого размера. Паспорт. Родительница прочитала адрес, и мы уехали из лечебного заведения.
Дом, к которому мы подъехали, выглядел роскошно и был похож на огромный замок со множеством окон. Вошли в подъезд и поднялись на второй этаж. Нужная дверь оказалась первой от лестницы и мама нажала на звонок. Открыла нам дверь пожилая дама с мягким взглядом и доброй улыбкой. Вокруг ее головы блестели большие пятна оранжевого цвета и небольшое количество серых полос. По всей видимости, она чем-то болела.
— Здравствуйте, — начала разговор родительница, а женщина, улыбнувшись ей обратила свой взор на меня. — Простите, но Эвелина Артуровна здесь живет?
— Да, это моя хозяйка. А что случилось? – озабоченно спросила пожилая дама, снова переведя взгляд на мою маму.
— Мы сегодня были в магазине игрушек, и там произошло несчастье с одной покупательницей. Эта сумка принадлежит ей. Я открыла её, чтобы узнать адрес, где она проживает.
Мама кратко рассказала о произошедшем, и объяснила, где можно найти потерпевшую. Потом мы повернулись и ушли. На этом суматошный день закончился, но не закончились мои эксперименты с воздушными слоями. Мне нравилось с ними играть, и чем старше становилась, тем ощутимее чувствовала необычный дар. Знала силу и возможности каждого потока или воздушного пятна. Точно могла определить срок, сколько воздух заперт в том или ином помещении. Стала ненавидеть закрытые двери, ведь моему любимому новому другу, воздуху, негде было гулять.
***
Мне исполнилось десять, когда отец ушел жить в другую семью. Соперницу звали Света, и она из тех самых, что называли: «молодая да ранняя». Сказать, что очень страдала от его отсутствия родителя, не могла. Он всю жизнь пребывал в командировках, и моим воспитанием всецело занималась мама. Папа так и называл меня: «мамина дочка», когда ненадолго приезжал домой. Я сторонилась его и липла к родительнице. Было заметно, как его это коробило, но быстро справлялся с ситуацией и одаривал очередными безделушками.
Перемену в бюджете семьи после ухода папы мы с мамой ощутили не сразу. На столе по-прежнему не залеживались всякие вкусности, а безделушки теперь доставлялись по почте. Однажды, придя из школы и пробежав по обыкновению на кухню, застала маму плачущей над кастрюлей с супом.
— Что случилось? У тебя что-то болит? – обеспокоенная слезами дорогого мне человека, спросила я.
— Нет, дочка, не болит, — произнесла мама, вытерла соленую дорожку на щеке.
Возникла пауза, во время которой сердце стучало о ребра, будто сумасшедшее. Продолжая помешивать закипающий суп, мама вздохнула и сказала:
— У тебя родились братья. Папа звонил.
— Братья? Это Света родила? Да? – допытывалась я.
— Да, Света родила. Вас теперь трое родных людей.
На этом разговор и закончился. Позже съездила пару раз к отцу в его новую квартиру, посмотрела на братьев. Их назвали Мишей и Павликом.
К тому моменту в нашем семейном бюджете наметились перемены. Нечастыми гостями в холодильнике стали деликатесы, потом мясо. На смену им пришли каши, грибы, и макароны. Мы с мамой улыбались и подбадривали друг друга.
Через год родительница устроилась уборщицей в местное ремонтное управление, а я стала ей помогать. Мама брала всё больше и больше участков работы, и мы уже не справлялись вдвоем. Колоссальную часть бюджета высасывали коммунальные платежи. В итоге, сдали нашу четырёхкомнатную квартиру внаём, а сами переехали в «однушку» рядом, сняв ее у соседей по площадке.
Заселилась в нашу квартиру чета «новых русских». Мне всегда казалось, что бизнесом должны заниматься люди, у которых на лицах написано «три высших образования» и мудрость в глазах. У наших арендаторов на физиономиях было выгравировано совсем иное, то, от чего мороз по коже.
Сначала оплата за квартиру вносилась ими вовремя. Постепенно стали происходить задержки, недоплаты, и под конец вовсе неуплаты за аренду. Мама пыталась через районного полицейского разобраться с происходящим, но всё кончилось угрозами в наш адрес со стороны проживающих, и недовольством «участкового». Так мы и остались жить в «однушке». Денег резко стало не хватать, а мама набирала дополнительные участки работы. Хорошо помню тот день, когда Судьба решила устроить мне кастинг, на место баловня. Видимо в тот момент оно оказалось вакантным.
Я сидела по своему обыкновению во дворе и ждала, когда родительница домоет очередной подъезд. До этого убралась в двух девятиэтажных домах и, выдохнувшись, оставила маме трёхподъездную пятиэтажку. Спину и руки ломило, а живот скрутило так, что пришлось согнуться пополам.
— Эй, мала′я, — позвал хрипловатый мужской голос. — Ты как?
Подняв голову, увидела рядом с собой темноволосого парня немногим старше меня. Одет он был куртку «косуху» и джинсы. Вокруг его головы светился ореол всех цветов радуги. В своей жизни видела такое впервые.
— Нормально, — отозвалась я.