Мир, в котором меня не было - "Китра-Л"

247г. - эпохи Ириады.

798г. - по старому летоисчислению .

Инквизитор

Полночь.

БОМ!

Раз…

Часы в центре города отбивают двенадцать. Звезды заполняют почерневшее небо в ожидании чего-то зловещего.

БОМ!

Два…

Мужчина отрывает взгляд серых глаз от ночного города. Ему потребовалось почти целое столетие, чтобы завоевать его. Обитель Солнца и Академия магических искусств пали последними. Их адепты были сильны, сражались храбро и отчаянно, но когда из мира исчезла магия Света, у них не осталось ни шанса.

БОМ!

Три…

Он не стал избавляться от Академии совсем. Дал ей другое название, изменил дисциплины, создал новые факультеты, внедрил свою идеологию. Ту, что будет полезна новой Империи. Империи, где отныне правят демоны. Где истинные маги не имеют  доступа к настоящей власти, а всего лишь болтаются на вторых ролях, держа в руках иллюзию свободы. Где рабочий класс вынужден платить огромные деньги, чтобы прикоснуться к крохам магии, ибо лишены они  прямого доступа к источникам силы. Где не помнят люди, что когда-то, много лет назад, магия была доступна каждому.

БОМ!

Четыре…

Внимание демона привлекла картина. C четвертым ударом часов она замерцала, отражая серебристый свет луны. Он нашел ее совершенно случайно. Увидел в одном из музеев, прежде чем тот обратился в пыль. Раньше древняя живопись его не особо привлекала, как и другие атрибуты роскоши. Но эта картина  чем-то заинтересовала. Возможно дело в том, что ее нарисовал один из самых эксцентричных художников доимперских времен, а возможно, в его музе, изображенной на холсте.

БОМ!

Пять…

Темноволосая девушка сидела на склоне холма. Загадочная полуулыбка блуждала на ее лице, взгляд устремлен в безоблачное, синее небо. На горизонте загорались первые звезды, а луна тусклым ликом, освещала хрупкую фигуру, оставляя опасный отблеск в полуночно-сапфировых глазах. Девушка был не здесь. Она затерялась в бескрайних просторах иллюзорного мира, доступного только ей.

Картина была нарисована с той аккуратностью и нежностью, на которую способен только любящий отец. Восхищение и тоска, пронизывали каждый плавный мазок кисти, каждый оттенок хранил в себе дуализм восприятия, его печальную красоту.  Это странное сочетание завораживало, как и прочность заклинания, впитавшегося в картину и не позволяющего развалиться на части, иссохнуть и опасть краске, развалиться позолоченной  раме. Конечно, за полторы тысячи лет - примерно такой возраст выставили эксперты - ее не раз реставрировали, но все же, устойчивость магических нитей поражала.

БОМ!

Шесть…

Однажды он нашел это место. Высчитал по звездам, по положению луны, по линии горизонта. Скалистый берег, возвышающийся над морем,  крик чаек, прохладный северный ветер.  Когда-то здесь был маленький рыбацкий городок. Еще раньше, до возникновения человеческой Империи, когда эта часть суши и моря, принадлежали вольному королевству, сюда стекались юные художники, певцы, поэты, в поисках вдохновения. Где-то даже сохранились остатки  разрушенного амфитеатра.

БОМ!

Семь…

Зачем он туда поехал? Сам не понимал. Все занесло пылью, песком, грязью, поросло травой, сорняком, да бурьяном. Дома обветшали и разрушились. Люди покинули земли с неблагодатной почвой, что находились на самой границе Империи. На что рассчитывал демон?

БОМ!

Восемь…

Мужчина нервно дернул плечом, отворачиваясь от картины. Поправив белоснежный шейный платок, он направился к столу. С минуты на минуту явится один из обращенных, с докладом об исходе операции. Слишком много сил было потрачено на ее подготовку и куш обещал стать поистине великим. За семью печатями хранилища, так долго разыскиваемого всеми разведывательными структурами Ириады, последние противники режима скрывали невероятной мощи артефакты. По иронии судьбы, так называемые демоноборцы, не имели возможности ими воспользоваться, более того, даже не представляли их истинной ценности.

БОМ!

Девять...

Прогремел звучный стук, следом распахнулась дверь. На пороге стоял Асбер - один из лучших представителей своего поколения. Быстрее всех прошел обращение, почти полностью сохранив личность. Новое рождение сделало его вспыльчивым, грубоватым и горделивым, что свойственно всем молодым данарам, только-только осваивающим новые силы.  Но главные качества, которые ценил в нем демон - это преданность своему господину и целеустремленность. Парень добьется многого,  если усмирит собственную гордыню и научится сдерживать свои желания.

БОМ!

Десять..

- Господин! - Асбер склонил голову в знак приветствия. Встрепанная прическа, помятый костюм, лихорадочно-блестящие глаза, говорили о том, что парень не тратил времени на приведение себя в порядок, а сразу рванул с докладом к демону. Похвально.

БОМ!

Одиннадцать...

- Говори, - милостиво разрешил демон, видя, что данару не терпится начать доклад. Не зря же он нарушил почти половину правил этикета, ворвавшись в покои к высшему по статусу, в неподобающем виде. Должно быть операция прошла не просто успешно, и подопечный нашел что-то поистине интересное среди ценного барахла диссидентов.

БОМ!

Двенадцать...

Асбер ловко, словно только и ждал этих слов, вытащил из-за пазухи потрепанную книжицу и протянул демону. Выцветшая обложка, потертые края, истрепавшийся переплет. Буквы полностью стерты, как с лицевой стороны, так и с корешка. Если это букинистическое изделие когда-то имело товарный вид, с тех пор миновало не меньше нескольких сотен лет. Впрочем, большинство Дневников-артефактов имели неприглядный вид.

Демон принял из рук Асбера книжицу, поощряя того на пояснение своего жеста.

БОМ!

Тринадцать...

Что?

Демон скосил глаза на часы, продолжающие мерный счет улетающих секунд. Ничего подозрительного, никаких намеков на сбой или поломку. Он ослышался?

Хм...

Как будто не заметив легкой заминки господина, Асбер принялся излагать подробности операции. Он говорил коротко и четко. Только по фактам. Если господину будет угодно, он спросит его мнения по поводу того или иного события. И Асберу не терпелось ими поделиться, но к сожалению, пока демон не задаст прямого вопроса, говорить он не мог. Наконец, когда официальная часть доклада была закончена, данар позволил себе перевести дух. Теперь самое интересное. Если у господина и были какие-то слабости, то это интерес к диковинным и необычным вещам. А у Асбера была одна удивительна способность, выделяющая его на фоне остальных данаров, которая позволила оказаться среди обращенных в столь юном возрасте: он умел находить особенные вещи и знал того, кто мог оценить их по достоинству.

- Что в нем необычного? - нахмурился мужчина.

За время отчета он уже успел просканировать Дневник и получил очень слабый отклик. Тварь, заключенная в нем, должно быть слаба, раз информация о ней ускользала от каждого проверяющего заклинания. Значит, придется расшифровывать, чтобы выяснить силу заточенного в нем демона. Его особенности, привычки, слабости. А как еще понять, стоит ли новый знакомый ресурсов для его возвращения в Привычный мир? Если бы сохранилось имя, можно было найти кого-то из его сородичей и расспросить. А так, сплошная трата сил, которые в последствии могут не окупиться.

- Он пустой, господин, - выпалил Асбер, все же не сумев сохранить сдержанность в голосе.

Мужчина удивленно вздернул брови, но книжицу открыл. Пустой Дневник, что за чушь городит Асбер? С таким уровнем подготовки, которую тот прошел, должен уже знать о невозможности подобного. Надо будет его повторно отправить на обучение. Совсем распустился.

Дневник был пуст. Девственно чистые страницы сияли такой неестественной белизной, что хотелось прикрыть глаза. Невероятный цвет для демона. Бумага высшего качества. Ирд за полдюжины. Если бы не сдерживающая магия, мужчина решил бы, что Дневник попросту недоделан. Что какой-то маг древности создал его, но в последнюю минуту упустил демона из своих сетей, оставшись с красивым, но пустым артефактом.

Демон положил руку на страницу, повторно считывая информацию. Он тщательно просматривал структуру Дневника, пытаясь дотянуться до его обитателя. Кто-то должен был откликнуться, почувствовать дуновение свободы, призыв соплеменника, бесплатную силу. Но, нет. Заклинание ускользало далеко в Нижний мир, обрываясь где-то на самых глубоких уровнях. Все что он чувствовал - это разъедающую пустоту и жадное дыхание бездны.  С таким демон никогда раньше не сталкивался. Всякое бывало, но что бы так? Совсем ничего? Что за тварь заточили так глубоко, что ни одно заклинание не в силах до нее дозваться?

Мастера Света - те еще затейники. Правильно он поступил, что первым делом избавился от такой заразы, как магия Света. С корнем выкорчевал. Тщательно, скрупулезно, шага за шагом уничтожал все, что так или иначе с ней связано, лишь  бы никто об этой дряни не вспомнил. И вот результат. По прошествии двух веков, любое упоминание о Свете в книгах, свитках, сказках и мифах, исчезло.  Что касается самой магии... тут ему понадобилась помощь.

Демон отмахнулся от непрошенных воспоминаний. Чего он вообще подумал о Свете? Ах, верно. Кто-то хорошенько прошелся по Дневнику, выметая каждый кусочек существования плененного демона в самую глубь бездны. Не рядовая личность была изгнана в Нижний мир. Вот бы понять кто? Как на зло, на ум не приходил ни один великий и опасный демон, что мог стоить таких затрат. Неужели кто-то из Древних? Нет, возраст у Дневника не тот.  Две тысячи лет, плюс-минус пара сотен.

Вытащив рубиновую булавку, демон произнес заклинание, после чего уколол палец. Багровая капля плюхнулась на безукоризненно белую, пропитанную морозным холодом и слабым запахом орхидей, страницу. И пропала. Растворилась на хрустящем снеге листа, пожранная всеядной магией.

Похоже с этим артефактом придется повозится.

Демон захлопнул книгу, убирая ее в дальний ящик дубового стола и повернулся к Асберу, про которого успел забыть. Все это время, пока мужчина занимался странностями Дневника, тот внимательно следил за действиями своего господина, боясь любым лишним шорохом или движением отвлечь того от дела.

- Необычная вещица, - резюмировал демон.  - Ты правильно сделал, что принес ее мне, а не передал в Канцелярию.  Официально, до третьего числа ты на задании. Как раз успеешь разобраться с бумажками.

Это означало, что у данара есть несколько  свободных дней. С отчетами он справится за сутки и демон это знал, а значит давал ему позволение прогулять вступительные экзамены в Академию. Асбер уже третий год входил в комиссию отбора и, честно говоря, первый этап - безумно нудный и мучительный. Его называют отсевом. Когда среди тысяч бесполезных, глупых, шумных подростков со всей Империи, нужно отобрать те единицы, что хранят в себе зерна истинной магии. Лучше он это время проведет празднуя удачную операцию в компании прекрасных дам в одном из престижных салонов Старого города.

- Спасибо, господин, - снова склонил голову Асбер, отчаянно скрывая свое ликование. Скорее бы завтра. Нетерпелось похвастаться своими успехами перед менее удачливыми коллегами. Мало того, что он хорошо показал себя при атаке на хранилище, так еще и заслужил молчаливую похвалу от господина, а вдобавок - несколько дней внепланового отдыха.

- Ах, да. Что с семьями заговорщиков? Всех поймали?

Асбер мысленно ругнулся. Забыл, совсем забыл!

- Нет, господин. Нам известно о трех обозах. Первый был отвлекающим маневром от второго и третьего. Его уже остановили. Десять человек. Пять женщин, пять мужчин. Из них трое подростков не достигших совершеннолетия. Магов нет. Приглашенный мэтр Лобел лично проверял. Скорее всего, они все пустышки: дальние родственники или обычное "мясо". Допросы проведут сегодня же ночью, а утром состоится суд. Второй обоз скрылся. Третий обоз - несовершеннолетние и непроверенные подростки.

- Откуда известно?

- Их почти успели перехватить. Но, кто-то из них воспользовался Стихией Воздуха и открыл тропу в Новый город, где они и затерялись.

- Кто-то из детей открыл тропу? - сегодня и впрямь день сюрпризов. Вернее ночь.

- Других вариантов нет. - Подтвердил Асбер.

- Немыслимо, - прокомментировал демон. Асбер с ним согласился. Подобные заклинания изучаются на последнем курсе. Их даже не включают в экзаменационную программу, поскольку воспользоваться ими мог только искусный маг. Уровень магистратуры. - Какие нынче феноменальные детки пошли. Если, конечно, это не какой-нибудь артефакт. Проверь-ка факультет Воздуха и вычисли мне этого гения. Даже если это действие артефакта, все равно хочу познакомиться с этим самородком.

- Как скажете, господин, - Асбер кивнул, радуясь, что демон не стал заострять внимание на его оплошности.

-  И еще, Асбер, притащи мне кого-нибудь из первого обоза. Знаю я эти допросы. Если Канцелярия не рассчитывает получить ответы, то и задавать вопросы не будет. Завтра их всех просто казнят и я останусь без нормального отчета. От моего имени возьми. Они немного пошипят для проформы, но кого-нибудь отдадут. Выбирай непорченого. А еще лучше, отправляйся сейчас, пока бедолаг до пыточной не довезли.

Все-таки ускользнуть не удалось. Вместо этого, на ночь глядя, придется тащиться обратно в дождливую погоду и ловить обоз с конвоем. Этак часов на шесть он погрязнет в разборках. Сам виноват, забыл о такой мелочи, как родственники. Поторопился. Поспешил. Теперь до утра по грязи шастать.

- Как будет угодно, господин.

- Свободен, - разрешил демон, решив, что с подопечного хватит.

Данар попрощавшись покинул зал. Его ждала длинная и тяжелая ночь. У демона тоже намечались заботы. Он собирался поговорить со старшими коллегами. Кто-то из них должен был что-то знать о могущественной твари, столь жуткой и опасной, что даже ее имя было стерто из глубин Нижнего мира.

 Тем временем, где-то на дне, в самом нижнем ящичке стола, опутанного заклинаниями и защищенного могучим артефактом, у  старой, потрепанной книжицы с невероятно белыми листами, тоже намечалась сложная ночка. Страницы мирно дремали под мощной вязью древнего заклинания. Все, кроме одной. Той, на которой мелкими прожилками оживал рисунок. Черточка за черточкой, расцветал бутон из бордовой крови демона. Еще слишком слабый, чтобы разрастись на весь Дневник, но достаточно настойчивый, чтобы  занять центральную часть страницы. Раскидывая бархатистые лепестки, карминовый пион старательно разрастался, истекая кровавыми слезами, растекающимися шипастой паутиной стеблей и листьев.

Я была тысячей маленьких разрозненных элементов. Тысячей тысяч. Миллионами миллионов. Меня не существовало. Я не могла мыслить. Не имела желаний. Я не способна была себя осознать. Я была везде и нигде. Есть и нет. А потом все изменилось. Стены рухнули. Оковы спали. У моего существования появилось название. Что-то темное и липкое, почти противоестественное, принялось собирать мои разрозненные кусочки. Оно цепляло их склизкими конечностями, соединяя вместе подобно пазлу. Обволакивало каждую частичку, становясь связующим веществом. Оно перебирало, скрепляло, склеивало, добавляло и рушило. У него не было имени. Оно в нем не нуждалось. Оно хотело стать цельным. Оно было мной.

Я существовала.

Марево тесно сплетенных иллюзий отхлынуло прочь, как волна во время отлива.  Я жадно потянулась за глотком свежего воздуха, крупицей осознанности. И была жестко отброшена назад, в пучину дурманящих миражей. Боль обожгла хлесткой пощечиной, огнем пройдясь по каждой частичке меня. Что-то мешало вернуться. Острые блики света зубами дикого зверя вонзились в мое воплощение, терзая на части. Что-то пыталось низвергнуть меня обратно в пучину небытия. Чья-то воля не желала этого возвращения. Чья-то воля была моей.

Я пробудилась.

Завязалась борьба. Противоборствующие материи вступили в схватку. Впрочем, победитель был известен.

Я вернулась.

Какого демона, а?!