— Отлично, — пробормотал Самаэл. — Печать приняла твое смирение.
Она закрыла глаза, обхватив себя руками.
— Откуда вы знаете о Сахаре? — хрипло спросила она. — Раньше вы не знали.
— Как только я верну Сахар, я приму меры, чтобы он остался моим. Мои чары позволяют ощущать, где он, как и слышать через него, словно я стою вместо Камня. Я слышу все слова, произнесенные рядом с Сахаром.
Нет. Невозможно. Она не слышала о такой магии. Если Сахар был так очарован, то Самаэл слышал каждое ее слово, пока она держала Камень. Каждое слово, когда она отдала Сахар Майсису. Весь разговор о секретах Камня, и все планы Майсиса о защите от сил Самаэла.
Страх растекался по ней ядом. Самаэл знал, сколько деймонов было в Консульстве, как они собирались отбиваться от него. Он мог уже придумать свою ответную стратегию. Он сотрет их.
Ее голова кружилась. Как она могла быть такой наивной? Майсис был прав: ее побег от Самаэла был слишком простым. Он знал, что она не выбросила Камень в каньон, но дал ей поверить, что уловка сработала.
— Почему? — выдавила она. — Почему вы позволили нам сбежать?
Он посмотрел на нее, и плечи Пайпер напряглись от веса его взгляда.
— Ты отнесла Сахар Ра и убедила его раскрыть секреты. Я не мог надеяться на результат лучше.
Нет. Все не так. Не так должно было произойти. Не так.
— А теперь, Пайпер, — сказал он. — Ошейник, что на тебе, создавался год. Он уникален и с интересными эффектами.
Ее страх успел лишь вспыхнуть в животе, ошейник нагрелся на коже, слабо гудя.
Она встала, хотя не решала этого. Ее руки поднялись и сложились на груди, Пайпер низко поклонилась Самаэлу. Она ощущала, как делает это, как ее мышцы двигаются. Она не могла остановить их. Не могла управлять собой.
Как только она выпрямилась, она из ее рук поднялась к потолку палатки. Пайпер в ужасе смотрела, как другая рука впивается в кожу посреди ладони. Она щипала. И щипала. Боль пронзала сильнее. Ногти впивались, пока не потекла кровь, а ее пальцы все сжимали кожу. Сжимали до боли в ладони.
Она не могла даже кричать.
Кровь заливала ладонь. Слезы катились по ее лицу, но, как бы она ни боролась, она не могла подчинить ни один мускул. Ладонь горела, болела. Сердце билось от адреналина. Ее тело выполняло чужие приказы.
Ее руки опустились. Ошейник гудел.
— У меня полная власть, Пайпер. — сказал Самаэл, — над твоим телом и, когда я верну Сахар, над твоей магией. Я вижу и слышу все как ты.
Всхлипы сдавливали грудь, горло обжигал вой, что не мог вырваться.
Гудение ошейника изменилось. Ее тело освободилось и упало на пол, Пайпер давилась слезами. Самаэл слышал и видел то, что она, но он не говорил о чувствах. А зачем ему хотеть ощущать, как ошейник жжет ее кожу?
— Ты узнаешь, — сказал он ей, — что ошейник многого не позволяет. Ты не можешь снять его. Ты не можешь напасть на тех, кого я считаю своими союзниками. Ты не можешь вредить себе. Ошейник не даст тебе делать то, что я запрещу.
Ошейник заставил ее сесть. Она задыхалась, пытаясь взять себя в руки.
— А теперь обсудим, зачем ты вернулась ко мне. Каким был твой план?
Она ответила. Не могла помешать себе. Ошейник обжигал шею, заставлял слова вырываться. Она рассказала все в подробностях, которые они с Эшем обсуждали. Как он будет ждать ее меньше, чем через три часа. Как он попытается забрать ее, когда Самаэл нападет на Консульство, если первая попытка провалится. Как он будет пытаться. Как Лир скажет Майсису, где она, чтобы Ра помогли спасти ее, если это возможно. Все.
— Ясно. Очень интересно, — Самаэл отошел от стола. — Встань.
Пайпер встала. Ноги дрожали и грозили подкоситься.
— За мной.
Он вышел из палатки. Пайпер шагала за ним, тело дрожало. Она рассказала Самаэлу, где и когда Эш будет ее ждать. Он, конечно, устроит для Эша ловушку. Это ее вина. Это была ее вина. Она не могла этого допустить. Ей нужно было предупредить Эша, что его будет ждать засада.
Самаэл в сопровождении стражей шел по лагерю. Пайпер следовала в его тени, боролась с силой, что двигала ее ноги. Будто кто-то передвигал ноги за нее. Она не могла остановить их. Отчаяние душило ее. Пайпер едва замечала, как солдаты кланялись, когда Самаэл миновал их.
Большая палатка в другом конце лагеря была с открытыми тряпичными дверями. Дюжина пустых кроватей ждала раненых. Самаэл провел ее в дальний конец. Несколько деймонов в черной форме и с белыми повязками на руках низко поклонились ему. Самаэл замер у стола с несколькими сундуками и аптечками на нем.
Лорд Аида коснулся замка на среднем сундуке. Он громко щелкнул. Самаэл поднял крышку. Узкие полочки раздвинулись, там были склянки с разноцветными жидкостями. Ярлыков на сосудах не было. Он выбрал склянку с густым белым гелем и открыл пробку. Он поднес склянку к носу и вдохнул.
— Кровавый поцелуй, — пробормотал он. — Без запаха. Незаметный. Слишком опасный даже для дракониана, сопротивляющегося ядам
Он говорил, вытащил со дна сундука маленький метательный нож. Лезвие было в два с половиной дюйма длиной, черные ножны его можно было прикрепить к запястью или лодыжке. Оружие убийцы. Самаэл достал нож и окунул кончик в склянку, зачерпнул горошину геля. Тряпкой он осторожно растер яд на ноже, пока не покрыл всю поверхность. Тонкий слой яда был незаметен, металл просто блестел сильнее.
Самаэл полюбовался своей работой, спрятал нож в ножны и опустил на дно сундука. Он убрал склянку с ядом и выбрал флакон поменьше с прозрачной жидкостью. Пайпер смотрела на сундук, насчитала не меньше восьми пробирок с прозрачной жидкостью. Откуда он знал, что у него правильная.
Он вытащил пробку. Едкий запах уксуса ударил по ее носу. Самаэл протянул руку к деймонессе-врачу. Она отдала маленький шприц с иглой. Он наполнил шприц и повернулся к Пайпер.
— Руку.
Она вытянула руку. Он вонзил иглу на два дюйма через ее рукав в мышцу, ввел противоядие. Пайпер вздрогнула, пытаясь держаться. Он вытащил иглу и передал врачу. Пайпер надеялась, что шприц до нее не использовали и после не будут.
Самаэл поправил свои рукава и повернулся к страже. Они прошли за ним, он вышел из палатки без слов.
Пайпер стояла и смотрела им вслед. Она взглянула на целителей, игнорировавших ее. С колотящимся сердцем она шагнула к выходу. Ничего не произошло. Она бросилась туда.
Огонь вспыхнул в каждом нерве ее тела. Она упала, крича. Пайпер, извиваясь, отползала от выхода. Огонь угасал, чем дальше она была. Содрогаясь и всхлипывая, она забралась между двух кроватей и сжалась в комок, ожидая, пока боль утихнет.
Самаэл не хотел, чтобы она покидала палатку. Ошейник не дал бы ей уйти.
Побег казался невозможным.
* * *
Пайпер не двигалась. Не могла. Не было сил, не было воли. Она сжималась в позе зародыша как можно плотнее.
Время шло ужасно медленно. Она не могла сопротивляться желанию сбежать. Снять ошейник. Освободиться.
За каждый попытку ошейник наказывал ее болью.
Она не двигалась. Ноги и руки дрожали. Все болело. Ошейник проник глубоко, поджигал ее нервы, магия пылала. Слезы закончились. Не было сил плакать.
Ошейник на шее загудел, источая неприятное тепло. Пайпер это не нравилось. Пока ошейник был на ней, она не могла сбежать. Она могла его коснуться, но мышцы не слушались, когда она пыталась потянуть за него или расстегнуть. Боль тут же парализовала ее.
Она зажмурилась, содрогаясь. Нужно было дать яду убить ее. Как она могла решить, что этот вариант лучше? Как она могла это допустить?
— Девчонка.
Пайпер прищурилась. Страж вошел в палатку и стоял над ней.
— Девчонка. Вставай.
Она начала медленно приподниматься. Он схватил ее за руку и поднял на ноги. Пайпер охнула от боли. Мышцы сопротивлялись.
— Шевелись.
Он толкнул ее в спину. Она прикусила губу до крови, ноги двигались по шагу за раз. Чем больше она шла, тем больше сил появлялось в ногах, хоть каждый шаг приносил боль. Ее руки дрожали, но разум прояснялся. Она сразу заметила перемену в лагере в лучах рассвета. Солдаты двигались решительными быстрыми шагами, разбирая лагерь, хаос был организованным. Ей не нравилось видеть доказательство их умений. Она помнила беспорядок в Асфоделе, когда они бежали за ней. Эти солдаты отличались от стражи, как ночь и день.
Палатка Самаэла была открыта. Страж остановился на пороге. Пайпер вошла одна, сердце билось все быстрее от каждого шага. Самаэл стоял за столом, который теперь был с картой, окруженный генералами.
— …тот, кто сломал мои чары, может переместить Сахар в любой момент, — говорил Самаэл, когда она остановилась внутри. В его голосе звенел гнев. — Я не могу больше отследить его. Нужно отправлять отряды, окружить Консульство, пока Сахар не переместили. Он может быть уже вне территории, но мы не узнаем, пока не проверим каждое тело.
— Чары разрушили четверть часа назад? — спросил один из деймонов Аида, жнец, судя по его красным глазам. — У мерзкого Ра были часы, чтобы заметить чары. Он дал Сахар тому, кто опознал вашу работу?
— Не могу сказать, — ответил Самаэл. — Я хочу его живым. У него есть информация о Сахаре. Отправьте столько скаутов, сколько нужно. Я хочу, чтобы за движениями у Консульства следили.
— Да, сэр. Я сообщу лидерам отрядов, что мы хотим Ра живым. Что-то еще?
— Нет. Остальных убить.
Жнец отсалютовал и ушел, не взглянув на Пайпер по пути. Самаэл повернулся к ней. На его лице не было злости, но он явно был в ярости.
— Пайпер, — он окинул ее взглядом. Увиденное его удовлетворило. Она пыталась скрыть дрожь. — Непредвиденные обстоятельства не позволили мне исполнить то, что я задумывал на утро, — сказал он сухим тоном, намекающим на сильную злость. Он повернулся к карте на столе. — Ты знаешь, который час, Пайпер?
— Нет, — прохрипела она. Могло быть около семи утра.
— Само время не важно, — сказал он, поднимая маленький предмет со стола. Он повернулся к ней, крутя черную вещицу в руках. — Но тебя нашли рядом с моей армией три часа назад.
Она смотрела на него. Три часа? Что такого особенного в… Эш. Он должен быть в лесу неподалеку после трех часов. Как она могла забыть? Самаэл задумывал ловушку для Эша. Она не нашла способ предупредить его. Боль выгнала все из ее головы, оставив туман. Паника охватила ее, адреналин стер боль.
— Я очень хотел убить его, — пробормотал Самаэл. — Хотел увидеть гнев в его глазах, когда я лишу его жизни. Я создал его. Убить его — мое право.
— Вы… не собираетесь убивать его? — прошептала она, едва смея надеяться.
Самаэл хотел Сахар, и кто-то сломал его следящие чары. Он должен был быстро найти его, пока камень не спрятали. Ему не было дела до ловушки для Эша.
Самаэл улыбнулся ей. Он взял ее за руку. Перевернув ладонь, он вложил туда маленький предмет. Крохотный нож, который он смазал ядом в палатке медиков.
— Я не буду убивать Эша, милая моя, — сказал он. — Это сделаешь ты.
ГЛАВА 19
Она шла на рассвете.
Пайпер боролась с каждым шагом. Ошейник дрожал на ее шее, обжигал, но его скрывала черная рубаха солдата. К ее запястью был пристегнут холодный травленный кинжал. Длинные рукава рубахи хорошо его скрывали.
Все внутри нее корчилось от ярости. Снаружи она шла нервным быстрым шагом, почти бежала, словно как раз сбежала от армии. Она разглядывала тени под деревьями у узкой долины. Армию не было видно из-за холма за ней, отряды готовились разделиться и окружить Консульство, им оставался час пути.
Адреналин бурлил в ней. От ужаса было сложно дышать. Но этого не хватило бы, чтобы показать Эшу, что что-то не так. Конечно, она боялась. Она была пленницей Самаэла и с трудом сбежала, как он подумает.
Она каждой частичкой тела пыталась остановиться. Она просила сердце перестать биться, умереть, пока не поздно. Но контроль Самаэла над ее телом был абсолютным. Она не могла остановиться. Не могла изменить грядущего.
Слезы лились по ее лицу. Всхлипы не могли вылететь, сдавливали грудь. Этого не происходило. Не могло.
«Не приходи, Эш, — отчаянно кричала она в голове. — Назад. Назад».
Ее предательские ноги несли ее к восходящему солнцу. Оно слепило, потому Эш и решил ждать на востоке, чтобы часовые не видели за солнечным светом. Все приготовления были бесполезными. Не часовых ему нужно бояться.
Тихое чирикание прозвучало у ее ног. Пайпер остановилась и посмотрела вниз.
Цви выглянула из-за высокой травы, крылья дрожали от радости. Она издала веселую трель и побежала к Пайпер, запрыгнула на ее плечо и потерлась носом о щеку.
— Цви, — имя прозвучало хриплым шепотом, убедительно эмоционально. Самаэл умело играл марионеткой.
Пайпер кричала в голове предупреждения, которые Цви не слышала. Ошейник. Заметь ошейник. Увидь его или почуй!
Цви не заметила. Она спрыгнула на землю, проверила, что Пайпер идет следом, и побежала по траве. Пайпер хромала следом за ней.
«Стой, — вопила она. — Стой, стой, стой!».
Цви вела ее за деревья. Пайпер невольно следовала, пригибаясь под ветками, тени сгущались вокруг нее. Лес был таким темным после слепящего солнца, что она почти его не видела.
Эш стоял у высокого дерева, наполовину скрытый в тени, но она заметила блеск свежей крови на его одежде. Отсутствие дыр на его одежде указывало, что кровь не его. Короткие мечи были в ножнах по бокам.
Она пробилась через низкий куст, и он посмотрел на нее. Облегчение проступило на его лице.
— Пайпер, — Эш быстро отошел от дерева. Его голос был таким же хриплым, как у нее. — Ты это сделала. Ты сбежала.
Ее шаги не замедлились, подражали тому, что она бы сама сделала. Она бросилась к нему, раскинув руки. Эш легко поймал ее и обнял так, что чуть не сломал ребра.
— Эш, — шептал ее губами Самаэл, добавляя убедительную сбивчивость дыхания. Она обняла его крепче.
«Это не я, — кричала Пайпер в голове. — Эш, это не я!».
Он ослабил хватку, сжал ее плечи и отклонился, чтобы увидеть ее лицо. Он коснулся ее щеки, мокрой от слез.
— Почему ты плачешь? Ты ранена? — он посмотрел за нее. — Тебя преследуют?
Самаэл заставил ее покачать головой.
— Цви, проверь, — сказал он и отошел глубже в тень. — Как ты сбежала?
Она не ответила. Возможно, Самаэл опасался, что длинными речами не сможет подражать ей идеально. Она сжала его запястье.
— Где Сейя?
— В безопасности. Прячется с Лиром. Они ждут нас. Нужно идти.
— Куда? — вопрос прозвучал сдавленно.
Эш посмотрел на нее с настороженным видом.
— Как ты сбежала, Пайпер? — еще раз спросил он.
«Я этого не сделала», — она пыталась выдавить слова всеми силами.
— Я… — заставил ее выдохнуть Самаэл. Ее плечи опустились, от всхлипа сдавило грудь. Ее ноги обмякли, она склонилась вперед…
…и Эш поймал ее.
«Нет, — кричала она. — Нет!».
Ее ладонь двигалась, палец подцепил дыру в рукояти скрытого ножа. Он беззвучно выскользнул из ножен.
Эш поднял ее, прислонил к своему боку. Он доверял ей. Он не думал, что она ранит его. Он не догадывался, что она была опасной для него.
Пайпер повернула нож в руке, беспомощно прислоняясь к Эшу, занимая его руки удерживанием ее тела.
Он доверял ей. Почему он так сильно доверял ей?
— Эш, — прошептал ее голосом Самаэл, заглядывая в его встревоженные глаза.
Она прижала нож к его бедру. Его глаза расширились от удивления, когда он ощутил, как острый кончик пронзает его штаны.
«Эш!» — беззвучно кричала она.
Нож вонзился в его ногу.
Он отбросил ее и отскочил. Пайпер упала на спину, ее губы улыбались, она смотрела, как он выдергивает нож из бедра и смотрит на него. Эш посмотрел на нее черными глазами.
Она убила его. Убила.
— Думал, будет так просто? — спросил холодно Самаэл, улыбаясь ее губами.
Эш выронил нож. Он отшатнулся, отступая, прислонился к дереву, прижимая ладонь к ране. Его лицо побелело.
— Быстро работает, да? — медленно, изящнее, чем Пайпер когда-либо двигалась, она встала на ноги. — Ты мог убить меня. Хочешь убить меня, Эш? — ее руки раскинулись, приглашая его ударить.
Он напрягся, разглядывал ее, пытаясь понять, Пайпер перед ним или самозванец. Его ноздри раздувались, он вдохнул ее запах. У драконианов были хорошо развиты чувства, Эш мог узнать запах Пайпер, которого не было у иллюзии.