- С чего ты взял? – Герн присоединился к приятелю, и теперь они уже вдвоем ползали на четвереньках вокруг листа бумаги, оживленно споря.
Пан с детства питала к картам недоверие, главным образом потому, что не умела по ним толком ориентироваться.
- Может, вы рискнете применить заклинание, а? – спросила она.
- Я с воздушными не связываюсь. Мне в последний раз чуть полголовы не снесло, - отрезал Рискл. Герн просто промолчал.
- Пойдем по берегу, - решил наконец черный. – Река здесь изгибается, скорее всего, еще к полудню мы выйдем вот к этой косе… - он свернул карту и пихнул в сумку. – Не переживай, Пан, уже завтра мы будем в Лисьих Норах.
Вдоль берегов Рыжанки тянулись в основном пахотные поля и пастбища, изредка перемежаемые чахлыми рощицами. Листерпиг славился своими овцами, а отнюдь не дремучими лесами и охотничьими угодьями. К полудню солнце разогрело воздух, делая его горячим, сухим и почти непригодным для дыхания. Только Герн чувствовал себя более менее удобно, идя под палящими лучами в темно-сером сюртуке. Рискл, презрев всяческие приличия, свой сюртук снял, а жилет наполовину расстегнул. Пан в который раз за этот день пожалела о невозможности переодеться в легкое летнее платье. Обещанная коса все не появлялась, и даже черный маг признал, что немного ошибся, изучая карту. Герн еле слышно выругался, Пан фыркнула.
День прошел без происшествий, только выяснилось, что разыскать свое положение на карте не может ни один из троих путников. Во время краткого привала под чахлыми березами, пока Пан перерывала свою сумку в поисках чего-нибудь съестного, а Герн спокойно курил, Рискл изучил карту с обеих сторон. Выудив из жилетного кармана свинцовый карандаш, он пометил крестом мост, у которого они наняли проклятую лодку, а потом углубился в рассматривание желтых и зеленых квадратиков, которые обозначали поля и пастбища. Спустя несколько минут к нему присоединился Герн. Одна только Пан смотрела на реку, хмуря лоб и пытаясь понять, что же происходит не так.
- Эй! – сказала она наконец, поспешно вскакивая. – Она течет не в ту сторону!
Все трое бросились к воде и замерли, замочив носки ботинок. Река и вправду текла в противоположном направлении. Если путешественники все это время шли по течению, то теперь путь их лежал против него.
- Морок, - буркнул Рискл и сделал отводящий знак.
Пан с сожалением покачала головой, потому что река отказалась опять меня направление своего течения.
- Мартиончик не говорил, как можно сладить с дуухами? – мрачно спросила шутиха.
Маги, сосредоточенно оглядывающие предательницу-реку и бормочущие себе под нос какие-то заклинания, одновременно покачали головами.
- Просто сказал: «Привезите мне его в клетке, мальчики, и я дам вам пряник»? – съязвила Пан. – Вы как хотите, а я пойду к тракту.
- Ты уверена, что разыщешь его? – усомнился Рискл.
- Абсолютно! – Пан придала своему голосу максимум решительности, закинула сумку на плечо, мельком тронула кончиками пальцев гильдейский знак и размашисто пошла в сторону поля. Правда, на его границе она попала ногой в канаву, и оступилась, что несколько подпортило эффект.
Любящий отец не раздумывая бросился за дочерью, не оставляя своему приятелю особого выбора.
Тракт оказался совсем недалеко, пройти пришлось всего два поля. Выбравшись на обочину, Пан отряхнула бархат юбки от сухих травинок и внимательно огляделась. Шагах в четырех от нее стоял указатель на деревню Луг святой Сфии. Рискл, обогнавший огненного мага на последних пятнадцати шагах, привычно развернул карту. Луг святой Сфии располагался всего в полудне пути от Кричащих Ключей. Маги и шутовка одновременно посмотрели на небо. Солнце медленно катилось к закату.
- Как раз стемнеет, когда мы доберемся до деревни, - уверенно сказал Герн, выбираясь с обочины на дорогу. – Там переночуем, а с утречка возьмем лошадей и поедем в Ключи.
У Рискла и Пан на этот раз возражений не нашлось, и удовлетворенный огненный маг повел свой маленький отряд вперед. Вернее, у шутовки возражения возникли, когда они уже прошли указатель, но она предпочла помолчать и подумать. С пространством творилось что-то странное, так что происходящее списать на морок или иллюзию было невозможно. Иллюзия может замаскировать подводную яму, наведя поверх нее ржавый песочек, но превратить мелкую Рыжанку, которая даже в столице была в этом смысле притчей во языцех, в глубокую не может никак. И так шутить с течением, или с расстоянием морок и иллюзия тоже не могут. Проще говоря, они то – чего нет. Признаться честно, Пан была плохо знакома с магией дуухов, как, впрочем, и все другие волшебники. Война, погубившая род Ловров и посадившая на трона семейство Божара заставила дуухов уйти прочь: в холмы, на изнанку мира, попросту эмигрировать в страны, куда лояльнее относящиеся к существам, которые пьют кровь или под полной луной превращаются в чудовищ. Ландор уже три сотни лет принадлежал магам. Немногие сохранившиеся магические книги – их переписывали чаще, чем исторические трактаты, - описывали эффект чужой магии, но не ее механизм, справедливо полагая, что у человека все равно не получится. Пан украдкой оглядела своих спутников. Герн, хотя, как уже говорилось и числился боевым магом и победил однажды кого-то из Великих Некромантов-недобитков, колдуном был посредственным. Рискл внушал больше доверия, но судя по всему все свое время проводил за написанием очередного магического трактата, а не за практическими занятиями. Познания Пан в колдовстве были ничтожны – на уровне школы, которую обязательно проходят все дети из магических семей, а надеяться одолеть врага при помощи канзары на его территории было глупо. Кроме того, шутовка не могла взять в толк, зачем Магистру Паррану понадобилось подкидывать ей в сумку листок. Посмотрев еще раз на Рискла, она подумала, что маг, пожалуй, может узнать, из какой книги листок был вырван.
Нагнав черного мага, она хотела уже показать ему бумагу, когда тот остановился. Впереди соляным столбом замер Герн, выставив вперед руку. Дорогу – широкую, по которой вполне могли бы проехать рядом три телеги – перегораживала толпа крестьян в оборванной одежде, избитых и вооруженных чем попало. Мужчины, женщины и даже дети кричали одновременно, замахиваясь косами, ухватами, серпами, топорами и просто палками. Пан обдало первозданной черной ненавистью, смертельной обидой, яростью, завистью, рвущимся наружу гневом, и все это смешалось в такой жуткий коктейль, что у нее поплыло перед глазами. Это было как глоток неразбавленного виски. Рядом с ней замер Рискл, хотя и по другой причине. Черный маг напитывался идущей от толпы злобой, шевеля пальцами. Губы его разъезжались в довольной ухмылке, как их не удерживай. Для черного мага тут было настоящее раздолье.
- Эффект минуса, - мрачно сказал Герн, отступая назад и закрывая собой дочь. – Похоже, и правда белые шалят.
Пан, справившись наконец с опьянением властью, которую ей сулила обезумевшая толпа, попыталась представить себе, сколько же белых магов должны были тут колдовать. Не меньше дюжины, причем – в течении всего лета, как минимум.
- Перетянешь на себя? – шепотом спросила шутовка, прижимаясь от еще не схлынувшего возбуждения к спине Рискла.
Черный маг скептически хмыкнул и сжал-разжал кулаки. Держался он великолепно, хотя Пан чувствовала – он тоже едва не поддается одуряющей силе людской злобы. С таким количеством силы справиться одному магу было почти невозможно.
- Не умею я с людьми работать… - проворчал он, следя за трещинами, которые змеятся по поставленному Герном световому щиту. – Я же не психиатр. Попробовать можно… Ты-то не хочешь?
- А куда я ее потом дену? – удивилась Пан. – В колдовстве я полный ноль.
- А канзара?
- Что канзара? Ею целую деревню не утихомиришь… - проворчала Пан, мысленно добавив «вот с земли стереть, это пожалуйста».
Герн повернул к ним покрывшееся бисеринками пота лицо и просипел:
- Придумайте же что-нибудь! Или найдите мне резерв! Я долго не выдержу!
Рискл поглядел на пожухшую траву ближайшего поля и полез за спичками.
- Чудесная идея! – нервно хихикнула Пан. – Тогда у этих господ будет полное право на нас злиться.
Едва не чиркнувший спичкой черный маг помрачнел и сунул коробок обратно. Щит треснул. Обессилевший Герн сполз на руки дочери, Рискл перескочил через него и вышел на середину дороги, разводя руки. Заклинание, которое он читал, было монотонным, напевным, протяжным и откровенно гнусным; хотя Пан не смогла разобрать ни слова, впечатление было именно такое. Эффект колдовства был невидим, шутовка попыталась поглядеть иным зрением, но смогла различить только желтушно-синие, похожие на синяки вихри злобы и слабые нити заклинания, больше ничего. А вот Герн восхищенно присвистнул.
- Он когда был молодой и наглый, такое пытался вытворять, но чтобы сейчас!
- Что он делает-то? – озадаченно спросила Пан.
- Громоотвод, - лаконично пояснил маг.
Несколько секунд ничего не происходило, а потом крестьяне разом обмякли и повалились на дорогу. Пан с некоторым недоумением посмотрела себе под ноги на аккуратные плитки розовой плинфы, которыми был замощен тракт. Минуту назад здесь была только растрескавшаяся от жары земля, а теперь дороге мог позавидовать главный проспект Лантиниума.
- Ух ты, - сказала Пан.
- Тут столько энергии – город хватить построить, - слабо улыбнулся Рискл и упал навзничь.
Оставив вполне оправившегося отца, шутовка кинулась к черном магу. Он был без сознания, но из серьезных увечий можно было обнаружить только ссадину на лбу, которую Рискл заработал, ударившись о кирпич. Пришедшие в себя крестьяне апатично озирались, неспособные сейчас ни радоваться, ни злиться, и поднявшийся с земли Герн отправился руководить ими. По его требованию Рискла подняли на руки и торжественно – главным образом подобное ощущение рождала общая безмолвность процессии – понесли в деревню.
Идя рядом с раненым магом, Пан украдкой оглядывалась и размышляла, всегда ли Луг святой Сфии был такой ухоженной деревенькой, или это тоже следствие громоотвода. Церковь, как это принято в восточной части королевства, была из серого камня, весьма скупо украшенного резьбой, от центральной площади расходились четыре улицы по всем сторонам света, была даже своя больничка, но от врача пока толку было мало. Он только рухнул на порог и раскачивался из стороны в сторону, тихо подвывая.
Рисклом занялись Герн и Пан, хотя против присутствия последней огненный маг пытался возражать. Шутовка оттеснила отца, сняла куртку, закатала рукава блузы и закружила вокруг черного мага, не зная, как подступиться. На свое счастье Рискл открыл глаза и слабо прошептал: «воды», тем самым спасая себя от вмешательства горе-лекарей. Напившись, он смог сесть и даже принять достойную позу, готовый принимать поздравления и восхищение.
- Ты сдурел? – восхитился Герн. – Лучше бы мы оттуда сбежали.
- Из Кричащих Ключей мы тоже побежим? – язвительно, как ему думалось, спросил Рискл. Голос слушался его плохо. – Зато я дело доброе сделал.
- Черным не положено делать добрые дела, - буркнул успокоившийся Герн.
- Да? Что сказать. Хотел съесть парочку младенцев, но вспомнил, что сегодня вторник, - Рискл обворожительно улыбнулся. – У меня рыбный день.
- И кирпичик был какой-то легкомысленный, - встряла Пан. – Вы как хотите, а я пойду, договорюсь насчет ночлега.
* * *
Ногти хозяйки проскрежетали по медальону. Нос лиса перечеркнула глубокая царапина.
- Очень плохо.
Голос звучал откуда-то издалека. Низу, сжавшись в комочек на деревянном полу хозяйских покоев, тихонько заскулил. Вожделенная свобода, Тропа была всего на расстоянии протянутой руки, он рвался вперед, но медальон не пускал. Потом оборотень вспомнил, чем ему может грозить подобное путешествие, и взял себя в руки. Следующий удар по меди он принял со стиснутыми зубами.
Боль ушла так же внезапно, как и началась; привычно вгрызлась в тело и затаилась где-то в глубине костей. Хозяйка опустилась в кресло, положив руки на резные подлокотники.
- Сейчас уже поздно пенять. Надеюсь, мое следующее поручение ты выполнишь лучше, лисенок. Раз уж они смогли добраться до нас, значит – сильны и опытны. Хорошо, пускай приедут сюда и посмотрят. Пускай думают все, что им заблагорассудится. Пускай ищут безумных белых магов. Пускай изжарят вас с Наризой, если пожелают. Проследи, чтобы они облазили тут все и не нашли ничего подозрительного. Пускай это будут только обыкновенные вещи. Понял?
- Что делать с замком? – просипел оборотень.
- Покажи им замок, - легко согласилась хозяйка. – Можешь даже показать им полный штат слуг. Ты свободен.
Уползая к себе в комнату, Низу шатался. Под ногтями выступила полоска крови, изрядно его напугавшая. Поднеся руку ко рту, он обнаружил, что они тоже в крови. Однако, и у него были свои маленькие поводы для торжества: лис так и не сказал хозяйке, что девица владеет канзарой. Забившись в угол кровати и свернувшись там калачиком, сгустком усталости, он провалился в забытье с блаженной улыбкой на губах.
Глава пятая. Лисьи Норы
И не бойся, и не плачь, я ненадолго умру...
Башня Rowan
Жители Луга пришли в себя только на следующий день и искренне ужаснулись. Избавленные от кошмара, который уже почти сгубил соседнюю деревню, они кидались в ноги магам и порывались буквально целовать их пропыленные ботинки. Одна только Пан восприняла это с юмором и воспользовалась случаем почистить обувку, маги же брезгливо отталкивали крестьян и силились поднять их с пола. Благодарность, выраженная в виде обильного завтрака, пришлась по вкусу куда больше. Накрыли стол в доме старосты, богато уставив мисками и котелками. Сам хозяин дома сидел на краю стола, стыдливо пряча от гостей синяк в пол лица, но говорил охотно.
Да, с Кричащими Ключами давно уже творилось неладное. Вроде как и убийства там были, но уж погромы – точно. К ним давно уже никто не ездил, потому, как целая деревня просто обезумела. На этом месте староста покраснел, припоминая собственное вчерашнее поведение, едва не рухнул опять под стол, чтобы благодарить избавителей, но передумал.
- Вы лучше в Лисьи Норы езжайте, - посоветовал он. – Хорошая деревня, справная. Тянется вдоль Рыжанки, там и постоялый двор есть. До Ключей оттуда часа полтора неспешного ходу, лесом. И выйти можно аккурат к кузнице, теперь по безумию она заброшена уже.
Староста авторитетно покивал.
- Лошадей не дадите? – спросил Герн, как бы невзначай кладя палец на гильдейское кольцо.
Староста подавил судорожный вздох.
- Лошадей дать не можем, уборочные на носу.
Маги выразительно фыркнули, показывая, что великим столичным чародеям до крестьянских забот дела нет, а мир на грани краха, и надо его спасать. Пан закатила глаза, но верная своему обещанию не вмешиваться в разговоры умных и взрослых мужчин, промолчала. Хотя, насчет ума мужчин она уже не была так уверена.
- Мы вас свезти можем! – взмахнул руками староста и тут же зашипел от боли, правая была изрядно помята во вчерашней потасовке. – Сынок мой сей же час тележку запряжет и свезет вас в Лисьи Норы! Не сомневайтесь, в лучшем виде доставим!
Сынок старосты – еще более потрепанный, больше всего похожий на непохмеленного разбойника, с перевязанной ярко-желтым платком головой, отчаянно закивал. Пан испугалась, что голова у него сейчас оторвется, но обошлось без потерь.
Наевшись впрок – к окружающему миру доверия было мало – Пан, Герн и Рискл забрались на выложенную сеном телегу и отправились в Лисьи Норы. Хотя, разумнее было не лениться и пойти пешком, потому что к тому моменту, когда между деревьями блеснула река и показались крыши крайних домов, тела были растрясены до синяков.
Лисьи Норы были сами по себе деревней небольшой, дворов на сорок, но тянулись вдоль реки в одну стройную линию, отчего и производили внушительное впечатление. На небольшом холме над Рыжанкой стояла изящная серокаменная церковь времен поздних Ловров, увенчанная манерным витым шпилем, чуть ниже ее – магазин, почта и аптекарская лавка, собранные в одном длинном здании. Телега погрохотала по улице вдоль домов до противоположного конца деревни и замерла перед постоялым двором, над дверью которого висела табличка с названием «Кочка».