— Бумага — это слишком дорого, — скептически пробормотал док.
А вот капитан слушал меня крайне заинтересованно.
— Но ее экспортирует именно Грин! — с жаром возразила я. — В небольших количествах. А вот у них самих ее наверняка пруд пруди! Должны же они хоть как-то делать записи, если не используют электронных носителей.
— Какая жуткая должна быть планета! — вздрогнула Гайка.
Однако Макнэлл, похоже, не имел к Грину ровным счетом никаких претензий. Его пальцы уже скользили по панели управления, и я поняла: капитан вручную меняет курс. Сомнений в том, каков наш новый пункт назначения, не возникало.
Глава 3
— Грин! Вызываю космопорт планеты Грин! Как слышите?
На этот раз на связь с диспетчером пытался выйти капитан, вот только пока не слишком удачно. Ничего кроме пери одических помех в эфире мы не слышали, хотя сидели в командном отсеке, затаив дыхание.
— Космопорт планеты Грин! Прием! — повторил Макнэлл, проявляя чудеса упорства и долготерпения.
Впрочем, деваться было особенно некуда. Цель нашего путешествия быстро увеличивалась в размерах — не разворачиваться же теперь, когда мы подошли к ней так близко!
— Вызываю Грин!
— Грин слушает! — прохрипел динамик настолько внезапно, что все мы невольно вздрогнули. — Кто вы такие и что вам нужно?
Мы с Гайкой удивленно переглянулись. Лично у меня был, мягко говоря, небогатый опыт космических перелетов, но столь негостеприимный прием казался странным.
— Частный звездолет класса Т-397 с четырьмя членами экипажа на борту, — отрапортовал Макнэлл. — Планета исхода — Новая Земля. Просим разрешения на посадку.
— Звездолет класса Т-397, вас понял, — бодро откликнулся голос в динамике. И окончательно огорошил нас, продолжив: — Ваша просьба отклонена.
— Что?!
Это восклицание слетело с уст капитана само собой или, как минимум, было адресовано нам, а не диспетчеру, но благодаря системе громкой связи тот услышал.
— Повторяю: просьба отклонена. Мы не даем вам разрешения на посадку на поверхность Грина.
— Причина?
Глаза капитана сузились, лицо стало предельно сосредоточенным и, я бы сказала, каким-то недобрым. Но обладатель хриплого голоса — или хрипотца была лишь следствием плохой связи? — лица Макнэлла не видел, а потому весьма охотно объяснил:
— У нас экологически чистая планета. Приземление любого космического транспорта может пагубно повлиять на состояние окружающей среды.
— И поэтому вы построили космопорт? — нетерпеливо осведомился капитан.
— Исключительно ввиду отсутствия выбора, как крайнюю меру. Приземление звездолетов допускается только по предварительной договоренности, приблизительно раз в полгода.
— Чертов бюрократ, — буркнул себе под нос Уолкс.
— Мы не можем ждать полгода, — отрезал Макнэлл. — Настаиваем на посадке.
— Приземлитесь на другой планете. — Диспетчер оставался неумолим. — Рекомендую Дуэллу. Там неплохие климатические условия и, говорят, неплохо кормят.
— У нас заканчивается топливо. До Дуэллы мы не долетим.
Гайка подняла вверх большой палец в знак одобрения. Капитан лгал: топливом нас любезно заправили на исследовательской станции. Но лгал вдохновенно.
Непродолжительное молчание, и затем…
— Сожалею. Но, полагаю, вы знали, куда летите, и имели возможность заблаговременно рассчитать курс.
— У нас произошла утечка топлива.
На Макнэлла определенно снизошло вдохновение.
— Тогда тем более не смейте входить в нашу атмосферу! — взвизгнул динамик. — Ваш корабль может нанести серьезный ущерб нашей экологии!
— Значит, так! — Капитан подался вперед, опираясь обеими руками о край стола. — Слушай меня внимательно. Если ты не дашь мне разрешения на посадку, я, так и быть, сделаю один круг по вашей орбите. Если после этого разрешения все еще не будет, я все равно посажу звездолет, но не в космопорту, а посреди самого крупного населенного пункта, какой смогу рассмотреть. И вина за последствия ляжет целиком и полностью на твои плечи. Это понятно?
Если до сих пор голос Макнэлла звенел, как лед, то последние слова он буквально проревел. Уолкс усмехнулся.
— Он это серьезно? — прошептала я.
Док приподнял указательный палец, дескать, подожди, дай дослушать.
Молчание в динамике и правда было непродолжительным.
— Звездолет класса Т-397, посадку разрешаю.
Капитан щелкнул рычажком громкой связи, и тишина отсека взорвалась нашими аплодисментами.
— Нет, конечно, — чуть позже ответил на мой вопрос бортовой врач. — Но какое это имеет значение? Цель-то достигнута.
И он озорно мне подмигнул.
Единственный на всю планету космопорт оказался крохотным. Тощая диспетчерская башня, пара ангаров, в которых, вероятнее всего, хранились инструменты, безлюдная заправочная станция да три корабля. Двумя из них, похоже, лет сто никто не пользовался, а третий и вовсе был наполовину разобран на запчасти. Словом, это место напоминало скорее кладбище звездолетов, чем функционирующую посадочную площадку.
На свежий воздух, которого Грину было не занимать, вышли все вчетвером. Несмотря на негостеприимный прием, никому не хотелось оставаться внутри после нескольких суток полета. Удостоверившись, что корабль надежно заперт и забраться внутрь местным мародерам не удастся, капитан уверенным шагом направился… не на выход из космопорта, а в диспетчерскую башню. Док, как ни странно, этому решению не воспротивился, напротив, бодро пошел следом за другом. Мы с Гайкой, в очередной раз переглянувшись, поспешили присоединиться.
Внутри не оказалось даже намека на лифт или самодвижущуюся дорожку. Пришлось подниматься на самый верх по обыкновенной каменной лестнице. Уолкс не удержался от ироничного комментария о пользе физических упражнений для здоровья. Топала наша компания, без сомнения, шумно, и, когда мы наконец добрались до венчающей башню круглой комнаты, нам навстречу уже бежал худощавый мужчина в клетчатом костюме и невероятно узком галстуке. Из-за крупного допотопного монитора опасливо выглядывал другой гринец, более упитанный и изрядно облысевший. Вероятнее всего, он и был тем самым диспетчером, с которым Макнэлл так мило пообщался перед посадкой.
— Нельзя! Сюда нельзя! Это закрытая территория! — замахал руками «клетчатый».
На Макнэлла это заявление не произвело ни малейшего впечатления, но, к моему удивлению, первым вперед выступил не он, а Брэн.
— Служба ВБС Новой Земли! — рявкнул док, демонстрируя присутствующим пластиковую карту с соответствующим удостоверением. — Как посмели препятствовать экстренной посадке?
Слова застыли у тощего на языке. Он облизал губы, быстро переосмысливая ситуацию.
— Почему ты не воспользовался этим аргументом, когда мы вели переговоры с корабля? — на ухо врачу прошептал капитан.
— Потому что тогда это не пришло мне в голову, — признался тот.
— Господа и леди! — Тощий расплылся в улыбке и отдельно поклонился Гайке. — Я сожалею о том, что произошло. Мой сотрудник несколько перегнул палку, заботясь об экологической безопасности нашей планеты. Окружающая среда чрезвычайно для нас важна, но, разумеется, мы не вправе отказать в помощи кораблю, оказавшемуся на грани крушения. Это было всего лишь досадное недоразумение.
И он развел руками с выражением прямо-таки детской непосредственности на лице. Для полноты картины оставалось только ковырнуть пол носком ботинка.
— Еще одно такое недоразумение — и все пойдете под суд, — сварливо предупредил Уолкс.
— Надеюсь, теперь мы можем рассчитывать на содействие органам? — перехватил инициативу Макнэлл.
— Конечно-конечно, все, что в наших силах! — поспешил заверить тощий.
Диспетчер по-прежнему старался не слишком высовываться из-за экрана.
— Вот и хорошо. — Док снисходительно кивнул.
— Мы разыскиваем одного человека, — с места в карьер начал капитан. — Время прибытия — приблизительно три месяца назад. Имя — Кен Хендрейк, но мог представиться иначе. По происхождению новоземец. Брюнет, возраст — чуть больше двадцати пяти лет. Есть у вас такая информация?
— Конечно! — услужливо воскликнул тощий и устремился к какому-то шкафу. — Три месяца назад — это, должно быть, предпоследнее приземление. Не считая вашего корабля, разумеется. У нас действительно очень редкий трафик. Сейчас, сейчас…
Я оказалась права: он действительно достал с полки листы бумаги, сшитые в серой обложке. Долго искать не потребовалось: нужная информация фигурировала на последней покрытой записями странице.
— Был корабль, — радостно подтвердил тощий. — Небольшой частный транспорт класса R-8. Хозяин записан как Кен Дарк.
— Ну, он и не стал бы записываться под настоящей фамилией, — заметил Брэн. — Кен — другое дело. Мало ли на Новой Земле Кенов.
— Я помню этого парня, — вмешался решившийся высунуться из своего убежища диспетчер. — Все как вы описываете. Брюнет, возраст — двадцать семь лет.
— Вот этот?
Док показал ему фотографию на своем планшете.
— Откуда у тебя такое? — подозрительно спросил Макнэлл.
— Скачал, пока ты болтал на станции с учеными, — невозмутимо отозвался прозорливый док.
— Он самый! — энергично закивал диспетчер. — Именно он и прилетел. Вот только, — он кашлянул и почесал подбородок, — двое их было. Мужчина и женщина.
— Что?!
Кажется, мы выдохнули это хором.
— Двое, — весомо повторил работник космопорта. — Муж и жена.
— Все верно, — подтвердил, сверившись с записями, тощий. — Кен и Белла Дарк, супруги.
— Белла значит «красивая». Как и Линда, — заметила Гайка, до сих пор не посвященная в подробности нашей истории, но многое успевшая схватить на лету.
— Как она выглядела? — резко спросил Макнэлл.
— Ну, такая… блондинка, — задумался диспетчер, — довольно высокая. Взгляд… строгий такой, деловой. Сразу видно, что серьезная женщина, не просто так девчушка. И по годам вроде бы постарше мужа будет, точно не припомню, но ей несомненно за тридцать.
— Это Линда, — коротко бросил капитан.
Он был шокирован таким известием не меньше всех нас, но старался держать себя в руках.
— Где они сейчас? — Голос звучал почти хладнокровно, вот только нам, членам экипажа, было отлично видно, что капитан пребывает на грани самообладания и может взорваться в любую секунду. — Есть у вас такая информация?
— Есть.
То ли тощий интуитивно чувствовал, какая ему угрожает опасность, то ли просто стремился угодить представителям ВБС. Он перешел к другому шкафу, выдвинул ящик и, немного там порывшись, наконец извлек очередную папку.
— Вот. Список расселений, — довольно, я бы даже сказала, с гордостью сообщил он.
— Как и всем переселенцам, им выделили домик и участок земли. Белла Дарк… то есть жена… то есть блондинка, — он слегка смутился под нашими взглядами, — имеет биологическое образование, и ее определили на работу в теплице. При ней есть лаборатория, они разрабатывают экологически чистые средства для оптимального роста урожая и выращивают новые виды…
— Где все это находится? — перебил Макнэлл, у которого не осталось терпения на дальнейшие подробности.
Тощий прочертил пальцем невидимую линию, ведущую от имен переселенцев к столбику, написанному зелеными чернилами.
— Вертовый округ, поселение Ярок, — зачитал он. — Это недалеко отсюда, около четырех часов езды. К полудню доберетесь.
— Сколько часов в сутках у вас на планете?
Это было не праздное любопытство: от ответа на вопрос зависело, как скоро после упомянутого полудня можно ждать наступления ночи.
— Двадцать четыре, — хором ответили мы с тощим.
— Так мало? — разочарованно спросила Гайка.
— Как на Старой Земле, — просветила я.
— Транспорт для нас найдется? — В отличие от нас капитан продолжал вести переговоры по существу.
— Подберем, — не колеблясь, кивнул тощий. — Вириди, — бросил он диспетчеру, — я посижу здесь, покараулю на случай непредвиденных сигналов, а ты спустись и передай, чтобы подготовили коляску для господ из ВБС.
По пути вниз мои мысли были заняты одним вопросом. Коляску? Что значит «коляску»? Не будут же нас возить, как маленьких детей?!
В скором времени вопрос прояснился. К нам подвели… лошадь. Рыжую, крепкую, с густой лоснящейся гривой, с белыми внизу ногами, словно животное обули в кроссовки. Она была впряжена в нечто вроде прицепа. Этакий деревянный ящик на колесах с открытым верхом и боковыми дверцами на крючках, по-видимому, предназначавшийся для пассажиров. Встав на цыпочки и приглядевшись, я действительно обнаружила там деревянное же сиденье.
Гайка с восторгом взирала на лошадь, постепенно обходя ее полукругом, но явно не знала, как к ней подступиться. С железными конями ей определенно было легче. Мне, честно говоря, тоже. Домашние животные на Новой Земле были редкостью, дикие в руки не давались — на то они и дикие, а фермы, на которых выращивали скот, располагались очень далеко от мегаполисов.
— Здесь же место только для двоих! — заметил Уолкс, сосредоточившись на более приземленных вещах, а именно — как мы будем добираться до поселения.
Он был прав. Облучок, на который вскочил наш водитель — или как это здесь называется — не в счет.
— Ничего, поместитесь как-нибудь, — заверили нас. — Зеленка — хорошая лошадка, она и четверых пассажиров довезет.
— Зеленка? — удивленно переспросила я. — Она же рыжая вроде?
— Рыжая, — согласился диспетчер. — Но мы на нашей планете всех стараемся называть так, чтобы с зеленым цветом было связано.
Я припомнила, что самого диспетчера начальник звал Вириди. Интересно, это имя тоже имело какое-то отношение к зелени?
— Ладно, раньше сядешь, раньше выйдешь, — прервал док наши филологические изыскания.
— Тише едешь, дальше будешь, — нравоучительно поправил выделенный нам сопровождающий.
— На каждой планете свои пословицы. — Брэн пресек на корню очередную потенциальную дискуссию. — Как управляют-то этой штукой? — поинтересовался он у водителя и покосился на лошадь. «Штука», в свою очередь, не без интереса косилась на врача. — Так сказать, где у нее кнопка?
— Кнопки нет, — укоризненно откликнулся Вириди.
А вот лошадь смотрела на дока без малейших признаков укоризны. По-моему, ей, наоборот, было весело.
— Жаль, — показательно вздохнул врач. — Я бы и некоторым людям приделал кнопку, чтобы их можно было выключить в случае необходимости.
— Давайте приступим к делу, — раздраженно оборвал его капитан. — В каком направлении нам ехать — или идти, если повозка все-таки развалится?
«Повозка», вот как это называется! А еще есть, кажется, слово «телега». Все это встречалось исключительно в старых классических книгах. Вроде и «коляска» имела значение, близкое к «карете». Правда, до кареты представленная нашим взорам коробка на колесиках явно не дотягивала. Либо я что-то не поняла в прочитанной литературе. А вот водитель лошади назывался, если не ошибаюсь, «кучером».
Пока я предавалась воспоминаниям, диспетчер худо-бедно объяснил мужчинам, что к чему, и отступил в сторонку, давая нам возможность устроиться самостоятельно.
— Так как мы тут разместимся? — нахмурилась я.
— Двое на сиденье, двое, кто полегче, у них на коленях, — ответил Уолкс.
Я подозрительно к нему присмотрелась, но на сей раз лицо доктора сохраняло серьезное выражение без намека на привычную иронию.
— Чур, я еду с Брэном! — оживилась Гайка.
— Не смею возражать даме.
Док по-джентльменски склонил перед механиком голову, после чего, не потрудившись открыть дверцу, просто перемахнул через бортик «коляски».
— В таком случае Сэм поедет на коленях у кэпа, — объявила она, довольно мне подмигнув.
— А… почему? — пробормотала я растерянно.
— Я точно вешу больше, — отозвался Макнэлл, запрыгнув в повозку так же, как док. — Садиться наоборот смысла не имеет.
Уолкс усмехнулся, распахивая дверь для Гайки. Я поджала губы.
— В чем проблема?
Капитан, похоже, и правда не понимал в чем.
— Мне это как-то не нравится.
Черт знает что! Мужчина, сидящий на коленях у мужчины? Я, конечно, не мужчина, но они же об этом не знают! Макнэлл, во всяком случае, не знает. И Гайка тоже. Да и потом, даже если рассматривать меня как женщину, все это тем более как-то… неоднозначно.