Шардаш и Мериам в точности выполнили указания лорда Асваруса, но дроу не спешила подзывать их.
Наконец Правительница встала и сама подошла к супружеской чете. Мериам едва не задохнулась от тяжёлого запаха духов. Казалось, они пропитали летящее платье Правительницы и намертво слились с её кожей.
— Ауры чистые, — голос дроу звучал ровно и бесстрастно. — Помыслы чистые. Вы желанные гости.
Правительница коснулась плеча Мериам, поднимая её на ноги, и направилась к Шардашу, чтобы протянуть руку для поцелуя.
— Настрейда рассказала о вашей беде. Я попробую помочь. Пойдёмте.
Дроу направилась к замаскированной в каменной облицовке двери, толкнула её и отворила проход в комнату, залитую солнечным светом. Он казался иллюзией: тёмные эльфы жили в глубине скал, освещая помещения магией.
Свет струился через прорубленную в потолке шахту, уходившую на многие футы вверх, к небу. Чтобы собрать все солнечные лучи без остатка, в комнате установили гигантские зеркала, ловившие и приумножавшие даже слабейший лучик.
Правительница попросила Мериам встать в начертанный на полу круг, Шардаша — в треугольник, а сама потянулась за одной из колб на столе. Там стояло много сосудов, полных и пустых, самых разнообразных форм и материалов.
Дроу взмахнула свободной рукой — и под ногами супругов полыхнули руны, у каждого свои. Мериам достались Любовь, Жизнь и Богатство, а Шардашу — Любовь, Сила и Победа.
Из контуров рун взметнулся огонь, пожирая, но не сжигая. Он ничем не отличался от обыкновенного пламени — так же грел, так же обжигал при касании, но отчего-то не убивал. Подпитываемый неведомой силой, огонь разгорался всё ярче, проникал под кожу, до самых костей.
Одновременно с пламенем супругов охватило странное оцепенение. Они не могли пошевелить ни рукой, ни ногой, даже повернуть головы.
Шардаш безуспешно пытался разгадать природу странного огня и пришёл к выводу, что Правительница каким-то образом подчинила себе стихию и видоизменила её сущность. Пламя помогало заглянуть сквозь покровы, подсвечивая внутренние органы.
— Сначала снаружи, — приказала тёмная эльфийка, взболтав зелёную жидкость в колбе.
Огонь подчинился и за считанные мгновения избавил супругов от одежды.
Мериам ойкнула, осознав, что голая и не может прикрыться. Шардаш же даже не поморщился от пристального взгляда незнакомой женщины. Стеснения он не испытывал, но не горел желанием стать наглядным анатомическим пособием. Неприязнь усилилась, когда Правительница подошла и наклонилась, коснувшись его. Такое дозволялось только Мериам. Однако недовольство пришлось скрывать, чтобы не навлечь беду на себя и супругу.
Правительница тщательно осмотрела и ощупала всё тело, а потом задала пару вопросов об альковной жизни. Шардаш ответил честно: вряд ли дроу интересовалась просто так.
— На вид всё в порядке, — изрекла вердикт Правительница, вымыла руки в специальной чаше и поднесла ко рту профессора колбу с зелёной жидкостью: — Выпейте половину и постарайтесь слиться с окружающим пространством. Так, чтобы стать единым целым с аурой.
Зелье оказалось тошнотворным, но Шардаш, давясь, заглотал нужную дозу. Вторую половину дроу заставила выпить Мериам и осмотрела её так же, как до этого профессора.
— Физически вы совместимы, отклонений в строении нет. Теперь взглянем глубже.
Правительница вторично вымыла руки, отставила пустую колбу и велела огню показать «то, что скрыто», то есть внутренние органы и кости. Не найдя в них отклонений и убедившись, что супруги не больны и пригодны к деторождению, дроу приступила к осмотру ауры.
Выпитое супругами зелье сделала видимым невидимое, позволило разглядеть мельчайшие прожилки и пятнышки. Аура горела ровным светом, слегка пульсируя и испуская лучи, будто солнце.
Правительница не торопилась. Вскинув руки, она водила ими перед лицами супругов, заставляя контуры аур колыхаться в такт своим движениям. Наконец внимание дроу сосредоточилось на Мериам.
Пламя с тела Шардаша опало, истлевшая одежда по крупицам восстановилась из пепла, дурман отпустил. Профессор снова мог шевелиться, о недавнем осмотре напоминала лишь лёгкая потеря координации движений и горький привкус во рту.
Мериам же, объятая языками огня, оставалась во власти магии.
Шардаш внимательно наблюдал за действиями Правительницы. Приглядевшись, он понял, что дроу работала с аурой: запустила в неё руки и перебирала, словно струны. Невероятно! Всякий маг знал об опасности вмешательства в тонкие материи и о болезненности подобных процедур, но Правительница нарушала все правила безопасности.
— Проблема в этом, — дроу сжала зелёный сгусток в ауре Мериам.
— Да, в моей жене четверть крови светлых оборотней, я знаю, — недоумённо пробормотал Шардаш, — но остальные три четверти — человеческие. Они сильнее.
Правительница покачала головой и отпустила сгусток. Он вспыхнул, заискрился, будто драгоценный камень, и покрылся странными крапинками на полтона темнее.
Губы дроу дрогнули, сложившись в презрительную ухмылку.
Окинув профессора надменным взглядом, Правительница назвала его самоуверенным магом и предложила взглянуть самому, раз уж он столь сведущ в скрещивании видов.
Профессор воспользовался приглашением, приблизился и выругался: вместо двух примесей в ауре Мериам оказалось три. Чернильные крапинки демонов пронизывали зелень оборотней, усилив её влияние на хозяйку. Остатки души Синтии, некогда паразитировавшей на поверхности ауры, неведомым образом проникли в неё и повлияли на сущность крови, не меняя состав. Оставаясь квантеронкой, то есть на одну четверть светлым оборотнем, Мериам при скрещивании с другими расами реагировала как полукровка.
— Ну как? — не скрывая насмешки, поинтересовалась дроу. — Всё ещё упорствуете?
Шардаш обернулся, приложил руку к груди и покаянно опустил голову, признавая ошибку:
— Вы правы, величественная, а я всего лишь глупый оборотень.
Правительница подняла брови и наморщила нос.
— Довольно, отпусти её, — приказала она огню и заняла место за столом.
Пламя испарилось, руны потухли.
Мериам вздрогнула и обвела присутствующих испуганным взглядом. Первым делом она проверила, одета ли, и с облегчением перевела дух.
Адептка вышла из круга и встала рядом с мужем. Она подозрительно косилась на хранившую молчание дроу, гадая, оправданы ли недавние переживания.
Шардаш шепнул, что Правительница обнаружила корень проблемы. Объяснять не стал: не время и не место. Хватит оскорбления тёмной эльфийки недоверием! Профессор догадывался, простыми извинениями не отделаешься.
Молчание затягивалось.
Правительница любовалась собственным отражением, а супруги Шардаш не смели нарушить её уединение. Наконец профессор не выдержал и кашлянул, привлекая внимание дроу. Та глянула на него как на вошь и обратила взор на Мериам. Ей же Правительница объяснила причину бесплодия:
— На вашей ауре некогда паразитировала чужая душа. Душа демоницы. Подчинить себе она вас не сумела, плавала на поверхности. Затем некто очистил вашу ауру. Тщательно и бережно. Однако соседство не прошло бесследно. Это как грелка. Она лежит под периной, вы — поверх перины, но её тепло проникает в вас, хотя вы и не соприкасаетесь напрямую. Так и здесь. Человеческая суть отлична от сути тёмных существ, поэтому стала всего лишь проводником жара. Зато суть оборотня среагировала на магию демонической ауры и впитала в себя часть её энергии. Отсюда и чернильные крапинки, настолько крохотные, что не разглядишь без катализатора.
— То есть я отныне немного демон? — ужаснулась адептка.
Правительница покачала головой:
— В вас нет ничего от демона, только крупицы демонической энергии. Они погаснут и разрушатся сами, но вот когда? Может, через десять лет, может, только после смерти. До этого же будут подпитывать кровь светлых оборотней, и вы не сможете иметь детей от мужа.
— Почему? — Мериам по-прежнему ничего не понимала.
— Потому что вы несовместимы. Без подпитки демонической энергией шансы есть, с ней — нет. Кровь светлых оборотней берёт вверх над слабой человеческой кровью и блокирует зачатие.
— То есть всё напрасно? — глаза адептки заблестели от навернувшихся слёз.
Эксперимент деда дважды испортил её судьбу, на этот раз безвозвратно. Лучше бы Мериам казнили! Тогда бы она не сделала несчастным Тревеуса — самого дорого существа на свете.
Адептка всхлипнула и уткнулась в рубашку Шардаша. Тот обнял жену, крепко-крепко прижал к себе и уткнулся носом в макушку.
— Почему же, вы можете иметь детей, — Повелительница смилостивилась и подарила надежду. — Существует два способа. Госпоже Шардаш надлежит пить специальное зелье, чтобы превратить светлого оборотня внутри себя в тёмного. Эффект достигается через три-четыре месяца непрерывного приёма строго по инструкции. К сожалению, он временный. Стоит бросить пить зелье, всё тут же вернётся на круги своя. Поэтому надлежит принимать зелье даже во время беременности, чтобы не случилось выкидыша.
— Я заплачу любую цену, — сдавленно пробормотал Шардаш. — Понимаю, в свете моего поведения…
— Увы! — развела руками дроу. — Я не владею секретом. Тут необходимо всё точно рассчитать, учитывая силу почившей некогда демоницы.
— Я узнаю, — заверил профессор.
Правительница грустно улыбнулась и покачала головой:
— Не поможет. Я не владею демонической магией, а без неё ничего не выйдет. Необходимо смешать чары всех рас, чтобы зелье подействовало. Бесполезно, лучше прибегните ко второму способу. Если с вашей женой сначала ляжет демон, а сразу после него вы, велика вероятность зачатия ребёнка.
— Мне чужой сын не нужен, — не сдержавшись, прорычал Шардаш.
Ноздри его раздулись, брови насупились, глаза буравили дроу, посмевшую предложить подобную омерзительную вещь.
— Как раз ваш, — возразила Правительница, игнорируя гневные взгляды. — Чужое семя поможет вашему, станет проводником. Если постараетесь, жена понесёт именно от вас. Только необходимо взять её сразу же, максимум через десять минут. Хотя, не спорю, госпожа Шардаш может забеременеть и от демона. Тут как повезёт, шансы — один к одному.
— Нам это не подходит, — отмёл постыдный вариант профессор.
— Тогда уговаривайте Джаравела ФасхХавела, — чуть повысив голос, ответила Правительница и указала на дверь. — Аудиенция окончена. Леди Нокено проводит вас. Милости луны, господин Шардаш.
Профессор поблагодарил дроу за потраченное время, пожелал процветания Туманным землям и потянул Мериам обратно в тронный зал. Вслед за ними вышла Правительница. Она хлопнула в ладоши и крикнула: «Сармина!».
Тут же распахнулись двери, и на пороге возникла леди Нокено. Каким образом она услышала зов госпожи, осталось загадкой. Шардаш полагал, Правительница носила в тиаре особый камень, схожий по свойствам с переговорным шаром. Он активировался с помощью мыслей, а хлопок в ладоши — так, для пущего эффекта.
Правительница кивнула на супругов, и леди Нокено поспешила увести их.
Стоило захлопнуться тяжёлым створкам, как тёмная эльфийка отчитала Шардаша и посоветовала письменно извиниться и прислать подарок. Профессор кивнул: он и сам это понимал.
Ещё раз напомнив, что была о них лучшего мнения, леди Нокено удалилась, оставив супругов посреди внешнего двора. Там, посреди шума голосов и сутолоки придворных, Шардаш коротко обсудил с Мериам создавшуюся ситуацию. Она уже успокоилась, но уголки губ не спешили ползти вверх.
Адептка категорически возражала против того, чтобы муж связывался с Темнейшим, умоляла подождать, пока энергия истощится. Шардаш упорствовал: он боялся, что сбудутся худшие предсказания Правительницы.
— Или ты хочешь изменить мне? — зло бросил профессор на очередное возражение.
Мериам вспыхнула и обиженно процедила:
— Только и слышу, что кто-то не так на меня посмотрел! Сколько можно? Я люблю тебя и только тебя, но если ты так хочешь ребёнка…
Она не договорила и зашагала к выходу. Щёки пылали, в душе пустила корни обида. В голове не укладывалось, как Шардаш мог подумать, будто её прельщают чужие объятия. Да ещё и демона! Адептка всего лишь беспокоилась о муже, понимая, какие условия выдвинет император, если согласится. Мало профессору истории с кулоном Хорта? Пора бы понять, с Темнейшим лучше не иметь никаких дел.
Шардаш догнал жену, ухватил за руку, но Мериам вырвалась и в сердцах пробормотала: «Отстань от меня!». Пристыженный профессор встал на одно колено и попросил прощения. Он с надеждой смотрел на супругу, молясь, чтобы она сменила гнев на милость. По местным традициям Шардаш не сможет сказать Мериам больше ни слова, пока та не простит его. И неважно, муж ты или не муж.
— Хорошо, — вздохнула адептка, и профессор с облегчением перевёл дух, — я не сержусь. Просто ты иногда нелеп в своей ревности. Уйми зверя и запомни, наконец: другие мужчины меня не интересуют.
Шардаш покаянно опустил голову и поцеловал жене руку. Та слабо улыбнулась и потянула супруга к выходу: вокруг них собралась толпа, а Мериам не хотела обсуждать семейные проблемы при посторонних.
Глава 11
За столом собрались трое: магистр, Шардаш и Мериам. Держали военный совет. Профессор, поразмыслив, решил посоветоваться с учителем. Безусловно, дело личное, интимное, но у Ролейна Асваруса богатый жизненный опыт и, самое главное, он лучше знал демонов. Что бы ни говорил в запальчивости магистр, тот недаром возглавлял орден Змеи. И не просто так талисманом ордена выбрали именно это пресмыкающееся, которое затем приманило в свои ряды Тревеуса Шардаша. Асварус нередко шутил: профессор, известный любитель змей, просто не мог выбрать другого покровителя.
Шардаш не скрывал своего пристрастия и одно время держал гадюку. После навета и побега из Школы, Эне пропала. Профессор пробовал её искать, но безуспешно, и решил, что гадюку убили. Однако любовь к гадам осталась, и пару месяцев назад Шардаш завёл чёрно-белую полосатую королевскую змею. Разумеется, Мериам не пришла в восторг, опасаясь за собственную жизнь, но муж заверил, ей ничего не грозит.
Эне — профессор предпочёл не менять кличку — охраняла табели, ведомости и вопросы к экзаменам лучше любого заклинания. Свернувшись клубком, она спала в специальной корзинке на рабочем столе и не подпускала никого, кроме хозяина и его супруги.
Шардаш умалчивал, где раздобыл королевскую змею. Он принёс её совсем крохотной, сам выкормил и нередко носил на шее как прежнюю гадюку. Мериам устала повторять, насколько это опасно. Она догадывалась, что мужу нужен яд, но не спрашивала, для чего. Как выяснилось позднее — для экзамена. Шардаш принёс на него Эне и выпустил ползать по классу. Поднявшийся в аудитории визг слышали на улице. Только бледная Мериам сохраняла спокойствие.
Профессор издевался, называл учеников лодырями и грозил исключением из Школы.
— Кого я учу? — сокрушался он, вышагивая перед доской. — Магов или поварят? Вместо того чтобы лезть на парты, включите головы и хотя бы вид змеи определите. Я молчу об оценке агрессивности её поведения и способах нейтрализации яда — на это вы не способны.
Прервав спектакль, Мериам встала, направилась к столу с ингредиентами для противоядий и безмолвно кинула нужные в котелок. После подбоченилась, исподлобья глянула на мужа и попросила:
— Если всё верно, убери Эне и перестань издеваться. Это третий курс, а не выпускники.
— Третий? — прищурился профессор. — Да неужели! Так, абитуриенты.
Тем не менее, змею он отловил и унёс, наградив перед уходом всех, кроме Мериам, дополнительными вопросами к экзаменационным билетам. В конспектах ответы не значились: задачки строились на умении строить логические цепочки и разборе конкретных жизненных ситуаций. По мнению Шардаша, это учило думать и в будущем продлило бы жизнь.
Адептка не одобряла действий мужа, но тот чётко дал понять: процесс обучения тебя не касается. Попытки избавиться от опасного домашнего животного тоже ни к чему не привели.