Сет что-то сказал, что заставило мои пальцы подогнуться, поэтому я снова обратила своё внимание на него. «Куда ты уходила?»
Я показала ему прутья и свои мысли. Он засомневался. Работа Гефеста редко ослабевает, но я лелеяла надежду… в течение одной секунды. Эта… эта связь не была чем-то настоящим. Даже несмотря на то, что мой Сет был внутри меня, он, на самом деле, не был здесь. Я была одинока — одна в клетке.
Он никогда не позволит мне выйти. Айден никогда не позволит мне быть рядом с тобой. Слезы прожигали мне глаза, словно открылась бесконечная пропасть безысходности. Я никогда не увижу своего отца.
«Конечно, увидишь. Не имеет значения, что он сделает. Я заберу тебя. Боги говорят, что может существовать только один из нас, но они ошибаются». Необъяснимое чувство свернулось спиралью, а затем расслабилось, наполнив меня. «Ты моя, Алекс — всегда была и всегда будешь. Мы были созданы для этого».
Часть меня ожила в ответ на это. А другая часть меня, которая была источником другого голоса, возникающего каждый раз, когда Айден был поблизости, спряталась и скрылась от моего Сета, отпрянула, когда мои пальцы коснулись хрустальной розы, обвивавшей мою шею.
Глава 2
Спустя какое-то время, я не знала, ночь это была или день, или сколько я спала, я оказалась одна. В кресле не было наблюдавшего за мной Айдена. Не было Сета на другом конце янтарного шнура. Это было благом.
Я наконец-то могла думать спокойно.
Я встала и подошла к прутьям. Они выглядели обычно — серебристый титан, но тонкая сетка, опутывавшая их, была проблемой.
Цепь Гефеста была настоящей проблемой.
Сделав глубокий вдох, я схватила решетку и сжала. Вспышка голубого света пробежала по прутьям, поднялась к потолку и перешла на знаки, как дым, полный блесток.
— Проклятье, — пробормотала я, попятившись.
Я пыталась призвать акашу. Внутри меня ничто не шевельнулось, не было даже искры. Подняв руку, я решила попробовать что-то попроще. Ну, попроще для меня.
Я призвала огонь.
И-и-и-и-и… ничего.
После Пробуждения освободившаяся и наполнившая мои вены сила была словно поток, такой большой, словно я могла дотянуться до потолка, ни с чем несравнимый кайф. Я поняла, почему демоны желали эфира, я только что вкусила его. И я не чувствовала это с тех пор, когда Аполлон вырубил меня чертовой божественной молнией.
Придурок.
Он тоже был в моем списке тех, кто должен умереть.
Я пошла в ванную и вымылась. Чистая и в свежей одежде, я вернулась к решеткам и начала их изучать. Мерцающий голубой свет был даже симпатичным. По меньшей мере, это было что-то, на что можно смотреть.
Я вздохнула, готовая просунуть голову сквозь стену. Я поискала моего Сета на другом конце шнура — всё еще нет. Я могла бы позвать его, и он ответил бы, но я была уверена, что он занят, пытаясь меня освободить. Мне нечем было себя занять, и я вернулась проверке участков решетки.
Казалось, прошло несколько часов, и наверху открылась дверь. Донеслись голоса. Одним из них был голос Айдена, но второй…
— Люк? — позвала я.
— Уйди, — жестко ответил Айден.
Дверь закрылась, и тяжелые шаги спустились вниз по лестнице. Я клянусь богами, звук, который вышел из моего горла, был животным рыком.
Показался Айден, держа пластиковую тарелку с яйцами и беконом. Его бровь была выгнута.
— Ты, правда, думаешь, что я подпущу к тебе полукровок?
— Девочка может надеяться, — полукровки были более восприимчивы к внушению, и сейчас я очень хорошо умела это делать.
Он протянул тарелку через отверстие в решетке. В последний раз, когда я отказывалась от еды, это не сработало. Я практически умерла от голода и оказалась из-за этого под Эликсиром. На этот раз еда была моим другом.
Я протянула руку к тарелке.
Айден потянул свободную руку и обхватил мою руку. Его ладонь была такой большой, что она проглотила моё запястье. Он ничего не сказал, но его грозовые глаза хотели, чтобы я что-то сделала. Что? Вспомнить нас вместе? Вспомнить, что я думала только о нём? Как я хотела быть с ним? Он хотел, чтобы я вспомнила, что было в ту ночь, когда он мне рассказал о том, как демоны напали и убили его семью? И как я чувствовала себя в его руках и была любима им?
Я помнила это всё в подробностях.
Но эмоций, сопровождавших эти события и воспоминания, больше не было. Они полностью исчезли. Ушли с обрывками прошлого… Айден был моим прошлым.
Нет. Нет. Нет. Этот тихий голос снова вернулся. Айден был будущим. По какой-то причине я подумала о том чертовом оракуле — Бабуле Пипери. «Знай разницу между любовью и необходимостью», сказала она. Разницы не было. Не могла она попробовать научить меня, как сломать эти решетки?
Айден отпустил меня, и его глаза были такими же жесткими, как цементные стены. Он попятился, когда я отнесла еду к матрасу. На удивление, он позволил мне поесть в тишине.
Но только поесть.
Сегодня Айден хотел поболтать о наших тренировках и как сильно я его раздражала тем, что разговаривала без умолку. Когда он рассказал, как я пародировала его голос, я начала улыбаться. Он был раздражен и не знал, как со мной обращаться.
Глаза Айдена вспыхнули в ту секунду, когда мои губы дернулись.
— Ты говорила, что я словно отец.
Говорила.
— Ты еще говорила, что тебе придется бросить наркотики, когда я объяснил правила, — улыбнулся Айден.
Мои губы почти ответили в том же духе. И мне это не понравилось Время сменить тему.
— Я не хочу об этом говорить.
Айден откинулся в металлическом раскладном кресле. Должно быть, оно было очень неудобным.
— О чем ты хочешь поговорить, Алекс?
— Где Аполлон? Поскольку он мой пра-пра-кто-то, я чувствую себя брошенной.
Он сложил руки:
— Аполлона не будет.
Ох, интересное открытие. Мои старые добрые уши встали торчком.
— И почему нет?
Его взгляд был тяжелым.
— И ты действительно думаешь, что я собираюсь тебе сказать, когда ты сразу побежишь к Сету?
Я поставила босые ноги на пол и встала.
— Я не скажу ни слова.
Айден кинул мне ничего не выражающий взгляд:
— Называй меня сумасшедшим, но я тебе не верю.
Подходя к решетке, я наблюдала за выражением его лица. По мере моего приближения, он утратил свой безжизненный вид. Его челюсть напряглась, и заходили желваки. Его глаза стали острее, губы истончились. Когда я дотронулась до решетки, вспышка света была слабой. Каким-то образом она понимала разницу между тем, когда я просто дотрагивалась и пыталась убежать. Умные цепи.
— Что ты делаешь? — спросил Айден.
— Если ты меня отпустишь, я не дотронусь до тех, кого ты любишь.
Какую-то секунду он ничего не отвечал.
— Но я люблю тебя, Алекс.
Я склонила голову на сторону.
— Но я буду невредима.
— Нет. Ты не будешь в безопасности, — в его глазах показалась грусть и сразу же его густые ресницы опустились.
Мой желудок предупреждающе сжался. Вспоминая обрывки информации, которые я собрала, будучи под действием Эликсира, я знала, что он чего-то не договаривал.
— Что ты знаешь, Айден?
— Если ты уйдешь из этого места и будешь соединена с Сетом… ты умрёшь, — последние слова были прерывистыми.
Я рассмеялась.
— Ты лжешь. Ничто не может причинить вред… — мифы и легенды, Алекс. О чём я раньше думала? Всегда было что-то, что помогало сохранить равновесие. В первую очередь, поэтому был создан Аполлион. — Что ты знаешь?
Его ресницы взметнулись вверх, показывая потрясающие серебряные глаза.
— Это не важно. Все, что тебе нужно знать, это то, что это правда.
Мой рот открылся, но я захлопнула его. Айден пытается залезть мне под кожу. Это всё. Если Танат и его Орден не нашли Ахиллесову пяту Аполлионов за все свои многовековые попытки, один чистокровный не преуспел бы в этом. Орден не…
Или да?
Но они не в счет. Мой Сет и его Стражи систематически стирали их с лица Земли.
Я подняла взгляд и обнаружила, что Айден уставился на меня. Неожиданное желание высунуть язык было сложно игнорировать.
— Могу я у тебя кое-что спросить?
Я пожала плечами.
— Если я скажу нет, ты все равно спросишь.
— Точно, — появилась натянутая улыбка. — Когда ты была с Люцианом до собрания Совета, он привел тебя в свой дом против воли, разве нет?
— Да, — медленно сказала я, уже чувствуя себя неуютно.
— Как ты себя при этом чувствовала?
Мои руки сжались на прутьях.
— Ты теперь психолог?
— Просто ответь на вопрос.
Закрыв глаза, прислонилась к решетке. Я могла солгать, но в этом действительно не было смысла.
— Я ненавидела это. Я пыталась убить Люциана столовым ножом, — очевидно, всё пошло не так, как планировалось. — Но тогда я не понимала. Теперь понимаю. Мне нечего было бояться.
Тишина, и Айден уже был прямо передо мной, его лоб прикасался к моему лбу через решетки. Его большие руки были над моими руками, и, когда он заговорил, его дыхание было теплым. Я не отстранилась, и я не понимала, почему. Быть так близко к нему было неправильным по многим причинам.
— Ничего не изменилось, — тихо сказал он.
— Я изменилась.
Айден вздохнул.
— Нет.
Я открыла глаза:
— Тебе когда-нибудь это наскучит? В конце концов, должно.
— Никогда, — сказал он.
— Потому что ты не сдашься, что бы я тебе ни сказала?
— Именно.
— Ты невероятно упрямый.
Губы Айдена приподнялись в полуулыбке.
— Я то же самое говорил о тебе.
Мои брови сошлись.
— А сейчас ты не можешь так сказать?
— Иногда я не знаю, что сказать, — он протянул руку через решетку и кончики его пальцев погладили мою скулу. В следующую секунду он придал всю ладонь к моей щеке. Я вздрогнула, но он не убрал руку. — И иногда я сомневаюсь во всем, что делаю.
Он откинул мою голову назад, чтобы встретиться со мной взглядом.
— Но я не сомневаюсь в том, что то, что я делаю сейчас — правильно.
В моей голове всплыло много ответов, но они померкли, когда тихий голов внутри меня сказал: «я откажусь от всего ради тебя…»
Моё горло перехватило. Внезапно камера оказалась слишком маленькой. Подвал сжался, и маленькое расстояние между мной и Айденом стало удушающим. Сердце тяжело перевернулось, и я стала искать шнур…
— Не надо, — прошептал Айден. — Я знаю, что ты собираешься сделать. Не надо.
Я отпрянула назад, разрывая контакт между нами.
— Откуда ты знаешь, что я делаю?
Его рука всё ещё была вытянута, и я чувствовала его прикосновение на щеке.
— Я просто знаю.
Во мне поднималась злость, подпитываемая расстройством и хорошей порцией разочарования.
— Ну, разве ты не особенный?
Качая головой, Айден опустил руку. Он смотрел, как я протопала к матрасу и плюхнулась на него. Я уставилась на него, желая ему сего самого плохого, что я могла придумать. И я знала, что я могла сказать ему, чтобы причинить боль, сломать его самоконтроль и разбить его на маленькие кусочки. То, что шептал мне мой Сет и то, что я хотела сделать. Я могла… о да, я могла уничтожить Айдена. Но когда я открыла рот, все эти ужасные вещи застряли у меня горле.
Сидя там, я чувствовала себя неловко в собственной шкуре, как будто я не была частью этого. И единственное время, когда мне было уютно, это могла я соединялась с моим Сетом. Без него я хотела скинуть эту кожу или содрать её до крови.
Я хотела что-нибудь ударить. Сильно.
Сделав прерывистый вдох, я сосредоточилась на символах на потолке. Там были нарисованы две пересекающиеся луны. Поскольку столько богов были связаны с луной, я не знала, что они значили, или как это лишало меня сил.
— Что это? — спросила я, указывая на потолок.
Я отчасти не ожидала, что Айден ответит, но он это сделал.
— Это символ Фиби.
— Фиби? Очевидно, ты имеешь в виду не одну из Зачарованных.
Он фыркнул.
Ух ты, они принесли большие пушки. Я чувствовала себя особенной во всех смыслах, прищурившись на знаки. Они были странного голубовато-красного оттенка.
— Так значит, Титан…
— Да.
— И это кровь Титана, да? — я подняла голову в направлении Айдена. — Можешь объяснить, как возможно то, что на потолке кровь Титана? Олимпийцы держат вокруг кувшины с ней?
Айден сухо рассмеялся.
— Когда Олимпийцы свергли Титанов, большинство из них были заключены в Тартаре. Фиби не была одной из них. И она любит своих детей.
Я перешерстила свой мозг, чтобы вспомнить, кого она родила, но ничего не обнаружила.
— Кого?
— Лето, — ответил он. — Которая, в свою очередь, дала жизнь Аполлону и Артемиде.
Я простонала.
— Конечно. Почему нет? То есть Аполлон попросил у своей бабули немного крови? Прекрасно. Но я не понимаю, как она работает, — я показала вокруг себя. — Как она лишает меня сил?
— Кровь Титанов очень могущественная. Ты знаешь, кто клинки, погруженные в кровь Титана, могут убить Аполлиона, — когда я послала ему убийственный взгляд, на его лице появилась натянутая улыбка. — Смесь этой крови с кровью твоего предка и это удержит тебя от того, что ты причинишь себе вред.
— Или причиню вред тебе, — отрезала я.
Айден пожал плечами.
Гнев пульсировал в моей крови как яд, не имея возможности выплеснуть его, я была в секунде от сумасшествия. Я вытянула ноги, затем руки. Я представила, как бегу и пинаю Айдена в голень.
С другой стороны решетки послышался вздох.
Иногда я думала, что он может читать мысли.
— Я ненавижу это, — признался Айден так тихо, что я не была уверена, что расслышала его. Он развернулся, показывая мне спину. — Я ненавижу, что Сет ничего не делал, кроме того, что играл с тобой, лгал тебе, и ты доверяешь ему. Я ненавижу, что это связь более важна, чем всё остальное, что здесь происходит.
Я собиралась спорить, но мой Сет действительно мне лгал. Он, вероятно, играл со мной с той секунды, когда обнаружил, что я — второй Аполлион. Без сомнения, так делал Люциан.
Беспокойство скользнуло по моему позвоночнику, оставляя холодные мурашки по пути.
— Это… это сейчас не имеет значения, — сказала я.
Айден быстро развернулся ко мне.
— Что не имеет значения?
Я встретилась с ним взглядом.
— Что Сет мне лгал. Это не имеет значения. Потому что я хочу того же, чего и он. Если я…
— Заткнись, — прорычал Айден.
Я в удивлении моргнула. Я не могла вспомнить, когда бы Айден говорил мне заткнуться. Ух ты. Мне это очень не понравилось это по множеству причин.
Глаза Айдена светились ярким серебром.
— Ты не хочешь того, чего хочет Сет, потому что тебя нет в этом. Есть только он.
Меня пронзил шок, украв все ответы, которые я могла придумать. Не было меня. Были только мы. Этот тихий голос внутри меня ревел от гнева, потом охватил меня.
Не было меня.
Глава 3
Когда мой Сет решил появиться на другом конце радуги, я была рассержена, и он был… ну, он был на взводе. А, те вещи, которые она сказала через связь, просто были не правильными.
Сбита с толку? Да.
Приемлемо ли то настроение, в котором я находилась? Нет.
Я хотела выбраться отсюда, я сказала ему, мысленно встряхнув его. Я не выдержу этого больше. Айден… он…
Неодобрение Сета было похоже на лезвия бритвы, которые вонзили в мою голову.
«Что Айден?»
Что я могла сказать моему Сету? Что Айден заставил меня задуматься?
«Айден много болтает».
Его смех щекотал мою шею. «Да, он такой. Ангел, это не продлится долго. Люциан оказал нам огромную услугу».
«Какую? Выдал Белый халат?»
Ещё один приятный смешок клубился во мне: «Давай просто скажем, что он предоставил мне неограниченное количество приманок и движущей силы».
Я мысленно послала ему знак, что закатила глаза. «Да, я не поняла».
Наступила пауза, и я смогла через связь почувствовать, чего хотел Сет. Он был в игривом настроении, но этот разговор был слишком важен, чтобы пороть чушь. В конечном счете, он ответил. «Чистокровные, которые встали против нас, оказывается, могут быть полезными».