Вот только когда она подняла глаза, они подозрительно блестели. В общем, девушка, которая «потрахалась и забыла» выглядит несколько иначе.
— Ты что, пьяная была?
— Нет. Злая.
Коллега закусила губу, но потом все-таки продолжила:
— Мы с Джарсом поругались, — пробормотала она и всхлипнула. — Сильно. А Гроу… оставил мне визитку.
Когда только успел, ящер озабоченный. Хотя судя по тому, как от них искрило в переговорной, у Шири не было шансов.
— Так, — сказала я, понимая, что этот разговор не для кофейни. — Давай-ка сходим на пляж.
— А кофе? — всхлипнула Шири.
— Кофеин в больших дозах вреден. И вообще, ты видела, что там творится за дверями? Уступим очередь какой-нибудь…
Я чуть не сказала влюбленной парочке, но вовремя прикусила язык.
— Туристке, которая завтра, может, уже уедет.
Быстренько достала карточку, приложила ее к планшету, оплачивая заказ за двоих с чаевыми, и выдернула коллегу из-за столика. Шири вообще особо не сопротивлялась, я подозревала, что перед встречей со мной она накачалась успокоительными по самую рыжую макушку. По которой сейчас отчаянно хотелось настучать. Но еще больше (каюсь, руки горели) хотелось настучать Гроу. Нет, не так. Я все-таки определилась с желаниями: трахнуть по голове планшетом. А потом еще коленом по драконодостоинству, со всего размаху. И не только коленом, но и…
Так, все, хватит!
До пляжа мы добирались в молчании, только когда спустились и устроились прямо на остывшем песке, разложив под пятыми точками курточки, Шири прорвало. Захлебываясь слезами, она рассказала о том, как после жуткой ссоры с будущим мужем вылетела из дома. Как бродила по городу, пытаясь успокоиться, а потом рылась в сумочке, чтобы найти зеркальце и привести себя в порядок. Вместе с зеркальцем нашла визитку Гроу.
А Гроу, видимо, не очень хорошо расстался с Мелорой после моего выпада про трусы. Не думаю, что он бродил по городу, чтобы утешиться, но два одиночества встретились.
Действительно, какая ему разница. Мелора, Шири… главное, что двуногая и с хорошей фигурой.
— Он сказал… в общем, сказал, что можем потанцевать, а потом… потом мы трахнулись прямо в клубе.
Шири продолжала рыдать, поэтому я обняла ее и прижала к себе. Давно я никого не обнимала, поэтому вышло неловко, но коллега не отстранилась. Напротив, вцепилась в меня, как в спасательный круг, и зарыдала еще громче. Я гладила Шири по спине (примерно так я поступала с Бэрри, когда виари подхватила лихорадку паррс, и пришлось везти ее в ветеринарную клинику), смотрела на огни, бултыхающиеся в раскинувшемся перед нами океане. На поблескивающий щит, оберегающий побережье от водных драконов. Слушала рокот волн и молчала. Потому что не знала, что сказать.
Я вообще не сильна в утешениях и советах.
Вот Леона — другое дело, у нее всегда находились нужные слова, а главное, правильные. Когда Лодингер выставил меня шлюхой перед одноклассниками, сестра чуть ли не за шкирку притащила меня домой, и мы вместе расколотили подаренную им приставку. Когда я узнала, что она мне не родная (ее мама погибла во время налета, а моя ее удочерила), Леона сидела со мной в подземке и вспоминала, как мы встречали поезда, когда ждали маму с работы.
— Пр-р-ости что вы-валила эт-то все, — вдобавок к рыданиям Шири начала икать. — Но я про-сто… н-не знаю, к к-кому пойти. У нас все… все друзья общие, ем-му тут же дол-ложат. Не знаю… что… что делать дальше.
— Расскажи все Джарсу.
— Рассказать?! — коллега подняла на меня покрасневшие глаза.
— Если ты хочешь и дальше строить с ним отношения.
— Д-да он меня… и… слушать не станет.
— Если любит, станет.
— А если…
— А если ты ему не расскажешь, можешь сразу забыть про свадьбу, — я отстранилась и серьезно посмотрела в заплаканное лицо. — Потому что эта дрянь будет тянуть тебя назад, и чувство вины сожрет с потрохами. Потому что ты будешь ненавидеть себя за то, что сделала, а его — за то, что не удержал, когда убегала из дома.
Шири моргнула. Даже заикаться перестала:
— Но он же меня не простит.
— Может быть, не сразу. Но если любит, простит обязательно.
— Ты серьезно так думаешь?
— Серьезно.
— Ты бы такое простила? Ну… если бы у тебя был парень, и…
— Не знаю, — ответила честно.
Я и правда не знала. Хотя иногда мне в голову приходили идиотские мысли о том, что если бы Мик оказался не такой абсолютной сволочью, какой он был, если бы он действительно поспорил на меня, а потом влюбился… если бы пришел и попросил прощения, смогла бы я такое забыть? В первые дни после той задницы я даже представляла наши разговоры.
А значит, хотела простить.
— Но я думаю, что любимым нужно давать второй шанс. Особенно если они этого хотят. Ты же хочешь?
— Хочу, — выдохнула Шири, и в глазах ее снова заблестели слезы. — Очень!
— Тогда дуй домой и во всем сознавайся.
— Я боюсь.
— С Гроу трахаться не боялась?
— Ауч, — сказала Шири и отстранилась.
— Ну прости. Я привыкла называть вещи своими именами.
Какое-то время мы сидели, глядя на пенящиеся в темноте волны, идущие одна за другой. Невысокие, но купаться пока все равно нельзя, хотя вода здесь круглый год теплая, не то что в Мэйстоне. Потом мне надоело сидеть, я откинулась на спину, глядя на рассыпавшиеся по небу звезды. Их здесь было ничтожно мало, из-за огней, а вот в пустоши наверное — бескрайнее море. Снова вспомнила Теарин, и ее желание оказаться рядом с драконами. Мне такое не светит.
В наше время даже многие иртханы драконов видят только в учебных аудиториях или по визорам.
Не думать о драконах. Не думать о драконах. Не думать о драконах.
О таких двуногих, похотливых… драконосамцах.
— Ладно. Наверное, ты права. — Шири потерла ладони и поднялась. — Поеду домой. Попробую поговорить.
— Вот и супер.
Я вытряхнула песок из волос и последовала ее примеру.
Лифт на аэроэкспресс — станция — стрела поезда — станция — дом.
Захлопнув дверь, прошла на балкон, вытащила мобильный, и увидела два пропущенных от Леоны. Оказывается, не услышала звонки под шум океана.
«Привет, — написала сообщение, — не спишь еще?»
В ответ телефон зазвонил так яростно, что мне стало страшно. Что там такого неотложного, что не может подождать до утра?
— При… — начала говорить, но закончить, увы, не успела.
— Танни! — Голос сестры внушал серьезные опасения, а выражение лица (изогнутая бровь и взгляд драконицы) и подавно. — Что происходит между тобой и Гроу?!
Ы-ы-ы-ы-ы.
Примерно так в этот момент звучали мои мысли, особенно учитывая, что мне почти удалось про него забыть. Ключевое слово — почти, потому что как только я выбрасываю из головы это похотливое драконокогтистое с самомнением размером с Даармархскую пустошь, кто-нибудь обязательно стремится мне об этом напомнить… Стоп.
Что?!
— Ты о чем? — поинтересовалась, глядя на сестру.
В ответ мобильный коротко пиликнул сообщением со ссылочкой. Ткнула в нее и обнаружила статью, в которой мой профиль красовался аккурат рядом со столиком Мелоры Ярлис и Драконосамца в самом расцвете сил и желания.
М-да. Похоже, папарацци в ресторан все-таки пробрались.
— Танни! — донесся грозный голос Леоны. — Я жду!
Снова включила видео: сестра, видимо, устроилась на диване в их с Рэйнаром спальне, в городском пентхаусе. За окном виднелась ночная панорама Мэйстона, и я вдруг отчетливо ощутила, как мне ее не хватает.
— Мы работаем вместе.
— То есть как работаете вместе?
Прежде чем я успела ответить, из динамика донеслось:
— Привет, Танни.
Пол-лица Рэйнара, поцеловавшего сестру в щеку, на миг мелькнуло перед камерой.
— О чем разговариваете?
— О Гр…
— Работе.
О гработе. Наверное, так можно мою работу назвать, да.
— Рэйнар, дай нам пару минут.
Небо, дай мне сил!
Наверное, никогда не привыкну к тому, что правитель Аронгары говорит мне: «Привет, Танни!»
Хотя могло быть и хуже. Леона вон вообще с ним сексом занимается.
К счастью, Рэйнар ушел, а Леона чуть развернулась, демонстрируя мне Лаувайс (аналог зингспридской Вайовер Грэйс).
— Как?! — почему-то шепотом спросила Леона.
— Что — как?
— Как ты умудрилась вляпаться в Гроу?!
Ну да, очень точное слово. К ситуации подходит. И вообще.
Рассудив, что рассказывать сестре о ночном клубе не стоит, решила сразу перейти к делу.
— «Хайлайн» выиграл тендер по созданию экранизации для Теарин Ильеррской.
Леона непечатно выразилась.
Ну, непечатно для первой леди, разумеется. Вообще-то она образец и идеал: ее фото во всех СМИ демонстрируют элегантную женщину, исполненную чувства собственного достоинства. Сейчас уже никому в голову не взбредет тыкать ей происхождением (Леона — полукровка, а если быть точной, тричетвертикровка, но это детали). Зато я помню ее такой, как сейчас: с рассыпавшимися по плечам влажными после душа светлыми волосами и без макияжа. Наверное, этот образ просто мне ближе.
— И ты хочешь сказать, что в ресторане вы обсуждали рабочие моменты?
— Ну… можно и так сказать.
— Какие именно?
Страстью уточнять и все контролировать она, похоже, заразилась от мужа. Тот тоже любитель знать все (хотя его положение обязывает).
— Сценические костюмы.
Разговор про трусы был? Был. Чем не сценический костюм.
Леона прищурилась:
— Танни, ты недоговариваешь.
Это еще одна причина, по которой я все говорю в лицо: врать у меня получается паршиво. С другой стороны, зачем мне врать. Мы вроде как взрослые люди.
— Я танцевала ему приват.
— Что?!
— А в ресторане мы просто вспомнили этот момент.
Судя по выражению лица сестры, она пыталась понять, шучу я или просто рехнулась.
— Ты, прости, что?! — Ее тон не просто давил, намертво впечатывал в пол.
— Слушай, для замужней женщины ты слишком много интересуешься Гроу.
— Я интересуюсь тобой. Держись от него подальше, Танни. Поняла?
— С чего бы? — я неожиданно разозлилась. — Потому что я твоя сестра?!
Каждый раз, когда мы с ней общались, мне выдавали перечень ЦУ, которые надлежало строго и неукоснительно исполнять.
— Потому что мне небезразлично, что с тобой происходит. — Леона, судя по голосу, тоже начала заводиться. Это у нас с ней семейное.
— Да ну? По-моему, тебе небезразлично, что будет с твоей репутацией.
Слова вырвались сами собой, и остановить их я уже не могла. Равно как и отменить тоже: у сестры в глазах полыхнуло пламя. Самое что ни на есть настоящее, стихийная магия иртханов называется огнем и различается по цвету (в зависимости от того, чем иртхан управляет). У Леоны вот оранжевый, и когда он заполняет радужку, зрачок вытягивается в вертикаль. Смотрится диковато… и завораживающе.
— Можешь думать все, что угодно, — процедила сестра. — Но если я тебя увижу рядом с ним…
— То что?
— Узнаешь.
Звук отбоя, погасший экран.
Я выразительно зашвырнула телефон через всю комнату (благо, с таким покрытием его даже с балкона можно уронить), и прошла на кухню. Потом прошла в спальню: благо, в студии долго ходить не надо. Все, что есть в моей квартире — это рабочий стол со всем необходимым оборудованием, кровать, кухня и пилон. Ну и стереосистема, вмонтированная в стену, так же, как и шкаф для одежды. Ничего лишнего, в общем.
Подняла мобильный и снова заглянула в статью.
«Недавняя встреча Джермана Гроу и Мелоры Ярлис не задалась. Вероятно, из-за очень активной поклонницы, которая приблизилась к их столику и что-то сказала. После этого они разговаривали на повышенных тонах, и местрель Ярлис поспешила покинуть ресторан».
И Гроу тоже поспешил. Потрахаться с Шири.
Подавив желание шваркнуть телефон о стену, вернулась на кухню, чтобы сделать себе смузи и заесть сэндвичем. Желудок ненавязчиво напоминал о том, что его надо бы покормить, то же самое упорно делала Бэрри, которая ходила за мной по пятам и заглядывала в глаза.
— Сегодня разгрузочный день, — сообщила я.
И уселась на высокий табурет, к которому немедленно подошла виари. Грустно вздохнула и положила морду мне на колени.
— Врррр.
Та ее часть, которая была похожа на отца (желтый глаз и рыжие подпалины в белоснежной шерсти) отчетливо напомнили мне о нем. И как весело было на нашей с сестрой небольшой кухне, в квартире, где последние годы жили мы с Имери. Марр вел себя непристойно и никогда не стеснялся тащить еду со стола, за что я на него постоянно ругалась. Бэрри в этом плане другая: видимо, благородные крови матери говорят. Эрри, виари Рэйнара, по характеру напоминала иртханов и смотрела на всех сверху вниз, но в доиртханской эпохе… в смысле, в доиртханской эпохе в нашей с Леоной жизни было гораздо теплее.
Или просто мне так кажется.
Желание позвонить и извиниться я затолкала подальше. В конце концов, не я все это начала.
Бэрри снизу тяжело вздохнула, и я сунула ей половину сэндвича. Есть по вечерам все равно вредно. И вообще. Надо ее выгулять уже и идти спать. Завтра у меня очередной испытательный день на Гработе.
И ни одной больше мысли о Гроу.
Ни е-ди-ной.
Грабочее утро началось с явления Витхара Дааррмахского. Ну то есть не с его, конечно, а с актера, который будет его играть. Роста в нем было под два метра, но больше всего поражал взгляд: хищный, пронизывающий, словно достающий до глубины сознания. Назвать этого парня красавцем в классическом смысле не получалось, но в нем было гораздо большее. По-мужски резкие черты, в чем-то даже отталкивающая подавляющей властной силой внешность. Словом, ни отнять, ни прибавить, как из записей Теарин вылез.
Наверное, актер и должен быть таким. Чтобы в образ верилось безоговорочно.
— Шею не сверни, Зажигалка, — сообщил Гроу, проходя мимо меня.
Че-го?!
— У меня имя есть, — бросила я ему в спину.
— Серьезно?
— Серьезнее некуда, Повелитель ледяных кубиков.
Режиссер остановился, словно в стену влетел. Точнее, в вертикальный невидимый батут, потому что замедлил шаг и медленно обернулся. Наградил меня таким взглядом, что любая другая на моем месте сразу же бы испарилась, растворилась, распылилась на атомы (нужное подчеркнуть). Я же сунула руки в карманы и приподняла брови.
Хочет называть меня Зажигалкой, будет Ледяным повелителем.
А Гроу (набл его знает зачем), направился ко мне. По-прежнему медленно: приблизительно так мог выходить из пещеры дракон, почуявший добычу. Как ни прискорбно ощущать себя добычей, но именно так я себя в этот момент и почувствовала. На миг даже захотелось развернуться и выйти подышать воздухом, ну или сказать, что у меня прихватило живот. Тем более что походка у него была пружинистая, но сильная, вот реально дракон.
— Сегодня после съемок зайдешь ко мне в кабинет, — четко проговаривая каждое слово, произнес он. Многообещающе. И добавил: — Зажигалка.
Ответить мне просто-напросто не позволили, потому что развернулись пятой точкой. Стремительно, с грацией хищника, готовящегося перегрызть глотку нападающему со спины. В общем-то, я была бы не против, если бы одним исполнительным продюсером на съемочной площадке стало меньше, но наверное, в ближайшее время мне не обломится. Дерьмож… Ронхард Гайер наградил меня убийственным взглядом, словно мысли мои читал. Я ему вернула похожий.
Не умру, не надейся.
— Джерман, у нас проблема, — сообщил он. — В Лархарре…
Что там произошло в Лархарре, я не услышала, потому что сзади раздалось:
— Бу! — и Ленард выскочил из-за моей спины, довольный, как обожравшийся вяленого мяса виар.
— А локтем в ребро? — поинтересовалась я.
— Да ладно! Ты можешь ударить ребенка?
— Не такой уж ты и ребенок, — фыркнула я. — Одиннадцать лет уже.
Это мы выяснили вчера за ланчем, точно так же, как и то, что ему отдали предпочтение именно по настоянию Гроу. То есть Гайер и другие настаивали на другом, более раскрученном актере, но Гроу выбрал именно его. Среди двадцати шести претендентов, хотя в копилке Ленарда до этого была только одна эпизодическая роль в сериале. Учитывая, что Гроу был еще и генеральным продюсером, остальным пришлось смириться.