— Да есть один засранец, — буркнула помрачневшая Настя и решительно направилась к дому. — Не понимает слова "нет", чтоб ему пусто было. И не спрашивай больше, не хочу портить себе настроение, — тут же предупредила она, подняв ладонь.
— Ладно, ладно, как скажешь, — хмыкнул Сашка, чуть крепче прижав меня, и мы вошли в дом, где вкусно пахло готовящейся едой.
Ужин прошел очень мило, я познакомилась с мамой Арины, уже пожилой, но все еще бодрой женщиной. Конечно, Арина тут же выразила желание помочь не только с платьем, но и с остальными аксессуарами и вообще организацией, за что я ей была ужасно благодарна. Немного кольнула грусть, что вместо моей мамы этим занимается другая женщина, но я решительно отмахнулась от печальных мыслей. Сложилось, как сложилось, и с Ариной мне очень комфортно общаться. От нее с Русланом мне достался подарок, изящный кулон на цепочке в оправе из белого золота — переплетенные два сердца, а в центре — крупный ограненный рубин красивого оттенка красного вина. Мне очень понравился, хотя к драгоценностям я отношусь ровно, но эта смотрелась стильно и элегантно.
Насте еще несколько раз звонили, и конце концов, пробормотав забористое ругательство, она отключила смартфон.
— На-асть, — протянула укоризненно Арина, посмотрев на дочь. — Ну у нас же гости.
— Да ладно, Линка не в пансионе благородных девиц росла, — фыркнула сестра Сашки и подмигнула. — А у меня просто других слов нет и эмоций, — она закатила глаза и небрежным жестом сунула телефон в карман. — Надоел…
— Кто? — тут же подхватил Сашка, и я невольно навострила ушки.
Мне тоже любопытно послушать о личной жизни Насти, даже интересно, кто настолько смелый — характер у нее тот еще, судя по тому, что она увлекалась байками и серьезно.
— Да есть один альбинос хренов, — раздраженно вздохнула Настя. — Впервые встречаю мужика, который не понимает, что направление "в жопу" означает именно это, а не "да, но попозже". Все, закрыли тему, — замахала она руками. — Сегодня вечер в честь Сашки и Лины, а не разбор полетов моей жизни.
Пришлось приструнить любопытство. Может, как-нибудь мы сблизимся достаточно, чтобы мне поведали эту историю, ну или Сашка расскажет. Посиделки затянулись до позднего вечера, и возвращалась я уставшая и сонная, но довольная. Все-таки хорошо иметь такую семью, дружную и теплую, где все друг друга любят… С этими приятными, но немного грустными мыслями я и уснула на Сашкином плече.
И следующее утро было восхитительно похожим на предыдущее, и мне это очень нравилось. Неторопливый разговор о предстоящем дне, когда встретимся, немножко поговорили о планах на выходных — Сашка благородно согласился пережить без меня целый день, пока я буду заниматься походом по магазинам в исключительно женской компании. Потом мы поехали в мой универ. И день потек своим чередом до самого вечера, когда я отправилась на работу. Зашла в кабинет, устроилась за столом и придвинула пачку тестов. Даже успела парочку проверить по ключам…
Дверь неожиданно без стука открылась, я подняла голову, слегка недовольная бесцеремонным вторжением, и уставилась на Регину. Предвкушающая ухмылочка на ее лице мигом заставила насторожиться, я поднялась и нахмурилась.
— Что вы… — начала было, но не договорила.
— А теперь ты пойдешь со мной, — почти пропела противным ласковым голосом Регина, и ее глаза вспыхнули холодным синеватым огнем.
Больше я ничего не помнила, мгновенно оказавшись в непроницаемой, бархатной темноте.
Пробуждение было не из приятных. Все тело налилось свинцовой тяжестью, и одновременно по нему растекалась противная слабость. Я не могла пошевелиться, и по ощущениям, лежала на чем-то жестком. А судя по шуму двигателя, доносившемуся до меня как сквозь вату, и тряске, я куда-то ехала. Щека прижималась к сиденью, судя по всему, кожаному, и ухабов оказалось много — черт, мы что, за пределами города? Потому что не могу представить, где в городе такая раздолбанная асфальтовая дорога… По спине спустилась ледяная змейка мурашек, и от подступившего страха спазм сковал горло. В голове вихрем завертелись мысли: куда меня везут? Кто за рулем? И почему в ушах странный звон, а сознание как после тяжелого похмелья?..
Как ни было страшно, я все-таки заставила себя разлепить глаза и осмотреться, и тут же пожалела об этом. Да, я лежала в машине, вокруг почти полная темнота, которую рассеивает только слабый свет приборов на торпеде. Хрипел шансон из магнитолы, и одно это уже сказало мне о личности водителя гораздо больше, чем взгляд на него. Страх грозил перерасти в ужас, а то и в неконтролируемую панику, но… эмоции завязли в густом киселе — в него временно превратились мои мозги. Даже язык не шевелился, он казался распухшим и едва помещался во рту. И тут же запершило горло, страшно захотелось пить, и я попыталась сглотнуть, хотя слюны вообще не было. Не получилось, я судорожно закашлялась, давясь спазмами, и водитель тут же затормозил, наверное, свернув к обочине.
— Рановато ты очнулась, девочка моя, — пробормотал ненавистный голос, и тот, кого я боялась даже больше Кожина, повернулся ко мне с предвкушающей усмешкой. — Ну да ладно, доедем, там разберемся.
После чего, как ни в чем не бывало, снова поехал дальше. Твою мать. Паника все-таки подобралась вплотную, немного разогнав туман в голове взрывом адреналина, и сердце мячиком запрыгало в груди. Руки связаны, пошевелиться могу с трудом, едем неизвестно куда, и вряд ли, даже если задам вопросы, мне на них ответят. Опускаться до истерики и слез я тоже не стала, хотя очень хотелось тихонечко завыть, зубы не стучали только потому, что челюсти свело от страха. И ни сумки, ни других вещей, так что, дать кому-то знать, где я, не смогу. Разве что, Сашка почувствует мои эмоции и каким-то образом найдет, но… успеет ли вовремя? Я же без понятия, как далеко мы удалились от города… И что со мной попытается сделать этот ублюдок, Олег.
От эмоций и напряженных попыток преодолеть мутный туман в сознании виски заломило так, что перед глазами засверкали звезды, пришлось поспешно опустить веки и глубоко дышать, максимально расслабившись. Дурнота подкатывала к горлу горьким комком, и оказывается, я так напрягла руки в бессознательной попытке освободиться, что грубая веревка врезалась в кожу. Куртки на мне, кстати, тоже не было, и это не добавляло оптимизма. Потому что, поскольку я работала сегодня, выбрала теплое трикотажное платье с воротником под горло. Черт. Похоже, дело дрянь. Продолжая дышать, я снова погружалась в вязкое полузабытье, и где-то в глубине этого киселя мелькнула вялая мысль, уж не вкололи ли мне какой-нибудь дряни, чтобы не буйствовала. А вот это уже больше походило на правду…
Ощущения подсказали, что мы свернули, машину начало трясти еще сильнее, и судя по всему, дорога превратилась в направление, а вокруг точно дремучие леса. Но я ничего не могла поделать в этой кошмарной ситуации, только набраться терпения и ждать. Может, оно и к лучшему, что я не могла сейчас в полную силу реагировать, потому как не миновать истерики, как бы ни пыталась сдержаться. Снова время потекло тягучими ртутными каплями, растягиваясь в бесконечные мгновения, и на какой-то миг даже показалось, мы будем так вечно ехать из ниоткуда в никуда, и это не закончится… Когда машина остановилась, я сначала даже не поверила, подумала, опять глюки начинаются, но — в салоне стало непривычно тихо, даже шансон не орал, и я больше не подпрыгивала на сиденье от каждого ухаба.
— Ну вот мы и приехали, — промурлыкал Олег, снова повернувшись, и меня аж передернуло от его тона. — Отсюда точно никуда не сбежишь, и хрен кто тебя найдет здесь, моя принцесса, — я с ужасом смотрела на тянущуюся ко мне ладонь, оцепенев и вжавшись в сиденье.
Увернуться не получилось, и противные, горячие и влажные пальцы коснулись моей щеки, нежно погладили. Т-твою мать… Это хуже даже, чем Кожин, тот бы попользовал и выкинул, а этот… Черт, Олег может держать меня здесь, где бы это ни было, очень, очень долго. Сашка-а, спасай уже, пожалуйста. Я от тебя ни на шаг не отойду буду хвостиком ходить, согласна даже на телохранителя, только приезжай за мной. Глаза защипало, реальность расплылась, и я с досадой сморгнула слезы — показывать свою слабость не хотелось, но приструнить эмоции не получалось.
— Не надо плакать, Лизонька, — продолжал ворковать этот урод, и его пальцы заботливым жестом стерли влагу с моих щек. — Ничего страшного не случится, я буду очень нежным, поверь, и ни за что не обижу мою девочку. Но придется тебя наказать за то, что удрала от меня и заставила искать, — строгим тоном добавил он, и какая-то часть сознания, очень маленькая, завыла от ужаса, забившись в истерике, но из стиснутого спазмом горла не вылетело ни звука.
А Олег вышел из машины, открыл заднюю дверь, и в следующий момент меня вытащили с сиденья, довольно аккуратно, надо признать, и я оказалась на руках отчима. Бросив взгляд по сторонам, увидела какой-то старый дом, вокруг лес, забор — место явно заброшенное, уж точно не коттеджный поселок или садоводство. И вообще не понять, как далеко мы от города, и в какой стороне Питер…
— Ничего, сейчас со всем разберемся, — пробормотал Олег, стремительно шагая к дому. — Ты не смотри, что он такой старый, я внутри все подготовил, прибрался там специально к твоему появлению, — он поднялся на крыльцо и ногой открыл дверь, переступив порог и занося меня внутрь.
ГЛАВА 18.
Там было темно, в тесном коротком коридоре пахло сыростью, немного плесенью и затхлостью. Олег небрежно сбросил обувь и прошел дальше, в следующую комнату, такую же сумрачную — горела только лампа времен Советов тусклым желтоватым светом, в классическом вытянутом стеклянном колпаке. Мелькнула нелепая, истерично-веселая мысль о печке-буржуйке и примусе, потому что вся остальная обстановка была примерно такой же. Потертый ковер на стене и полу, обшарпанная мебель из ДСП "совковых" времен, даже телевизор большой, квадратный и громоздкий, пялился в полумрак слепым серым бельмом выпуклого экрана.
Все это я отмечала краем оцепеневшего сознания, странная апатия по-прежнему не желала покидать, и тело отказывалось повиноваться. Нет, точно, что-то мне такое вкололи или заставили выпить — я же ничего не помнила с момента появления в моем кабинете Регины… Кстати, а она куда делась? Я не сомневалась, что каким-то образом эта дрянь нашла моего отчима — интересно, как? — и договорилась с ним. Наверное, мадам не в курсе, что Сашка меня теперь везде найдет. Надеюсь.
Тем временем, Олег поднялся по скрипучей, довольно крутой лестнице наверх, в почти полной темноте я уловила только очертания еще одного коридора. Похититель толкнул ногой ближайшую дверь и зашел в комнату, освещенную тусклым светом светильника, похожего на стоявший в нижней. А еще, здесь была высокая кровать с деревянной спинкой, накрытая трогательным лоскутным покрывалом… И на эту кровать Олег меня и уложил, очень бережно и аккуратно. Позвоночник превратился в стальной стержень, мышцы свело от напряжения, вспышка страха на несколько мгновений разогнала вязкий, липкий туман, окутавший сознание, и я даже попыталась пошевелиться.
Конечно, без особого успеха. Тело ощущалось, как тряпичная кукла, и единственный плюс — прикосновения Олега тоже чувствовались странно, как будто кожа принадлежала не мне, и в нее щедро вкололи анестезию. Может, и к лучшему, не так сильно отвращение.
— Вот та-ак, — пробормотал этот чертов извращенец, и его ладони медленно провели вдоль моего безвольного тела. — Сейчас моей принцессе станет полу-учше…
А потом он выпрямился и что-то взял с тумбочки, что — я поняла спустя пару мгновений. Когда в плечо воткнулась игла, одарив неожиданно болезненным уколом. Господи, что на этот раз?
— Я пока подготовлюсь, — противным, ласковым до дрожи голосом произнес Олег, окинув меня предвкушающим взглядом.
После чего вышел, оставив ненадолго одну. Причем, руки так и остались связанными, а через несколько минут начала действовать непонятная дрянь. Апатия сменилась легкостью и странным весельем, потом по телу прошлась волна жара. Сознание прочистилось, в голове стало звонко и пусто, ни одна мысль толком там не задерживалась. Из горла вырвался тихий смешок, я тряхнула головой, и стены спальни заколыхались, как будто я находилась под толщей воды. Ой, нет, не буду больше экспериментировать — желудок тут же подскочил к горлу, и пришлось поспешно сглотнуть. Я чувствовала себя все более странно с каждой минутой, дыхание то сбивалось, становясь трудным и рваным, то наоборот, я жадно вдыхала воздух, приобретавший сладковатый привкус какого-то экзотического фрукта.
Тело тоже вело себя странно, по нему то и дело пробегала дрожь, то горячая, то холодная, гуляли волны томления, слишком хорошо известного мне. Твою мать… Этот ур-род что, вколол мне… возбуждающее? Однако гневная мысль растворилась в пустоте, воцарившейся в сознании. Эта пустота оказалась очень голодной, поглощая любой обрывок мысли со скоростью пылесоса. Проще оказалось не думать совсем, потому что от этого процесса виски начинало немилосердно ломить. А мне не нравится, когда я плохо себя чувствую.
Мои вялые попытки прорваться сквозь действие дряни прервались звуком шагов с той стороны двери, и последняя распахнулась, снова явив моим глазам Олега. В небрежно запахнутом халате, в вырезе которого виднелась голая грудь с темными курчавыми волосами, гаденькой ухмылочкой на лице, и банкой пива в руке.
— Ну что, моя принцесса, начнем развлекаться? — мурлыкнул он, и я ненадолго вынырнула из охватившей меня странной эйфории.
Ужас вцепился липкими щупальцами в сердце, горло сжал спазм, и на какие-то благословенные мгновения я даже подумала, что сейчас потеряю сознание. Но не получилось… Разум снова накрыла радужная волна, утягивая за собой в вязкий туман нездорового веселья. А Олег глотнул из банки и присел на край кровати, положив ладонь на мою лодыжку.
Сашка сидел на совещании и рассеянно прислушивался к очередному докладу, с трудом сохраняя на лице внимательное выражение. Все-таки, здесь потенциальные партнеры, и все должно пройти на высшем уровне. А он еще и заместитель генерального, то есть отца, и подвести было бы нехорошо. Но все мысли Сашки витали далеко, там, где сейчас садилась за работу его девочка… Губы Ивлева-младшего тронула нежная улыбка, и тут же в бок чувствительно ткнулся кулак отца — благо, он сидел рядом, и стол загораживал. Саша встрепенулся, повернул голову и сделал большие и честные глаза в ответ на выразительный взгляд отца, сосредоточившись на совещании, и поэтому далеко не сразу понял, что же не так с его ощущениями.
И вдруг осознал: он не слышит Лину. Вообще. Обычно такое бывало, когда девушка спала, однако вряд ли его малыш уснула на рабочем месте. Да и не так уж она не выспалась. Сердце забилось сильнее от беспокойства — ведь его люди не нашли до сих пор, где в Питере прятался отчим Лины, Олег Бочкин. Хорошо спрятался, скотина. Неужели… Не в силах сдерживаться, Саша взял смартфон и быстро набрал сообщение, наплевав, как это выглядит со стороны. Пусть думают, что какой-то важный деловой вызов, что ли. "Ада, ты в порядке?" Томительные мгновения ожидания показались самыми долгими, и в результате — сообщение не отправилось. По спине Сашки спустился холодок, Ивлев-младший уже не слушал, кто что говорил, торопливо набирая следующее сообщение. "Насть, ты в городе? В каком районе?" Как ни хотелось вскочить и выбежать из переговорной, это было бы уже совсем некрасиво по отношению ко всем, чтобы у Саши ни случилось.
"Что случилось, куда подъехать?" — тут же откликнулась сестра, и он набрал в ответ адрес Лининой школы. "Сюда, там Ада работает. Ее телефон не отвечает, а я не могу сейчас уйти". Пока ждал ответа, нервно облизнулся, забывшись и не сводя напряженного взгляда с экрана смартфона. "Хорошо, буду там минут через двадцать, самое большее — полчаса. Отпишусь". Не обратив внимания на косой взгляд отца, Саша уставился перед собой невидящими глазами, с трудом сохраняя видимое спокойствие. Тревога и не думала уходить, разрастаясь в груди черной кляксой, запуская холодные пальцы во внутренности и заставляя нервы натягиваться звенящими струнами.