И где, черт возьми, все? Обслуживающий персонал, гости? В этом крыле здания я не встретила даже целующихся в коридоре парочек. Одна из дверей все же оказалась открыта, но за ней была лишь длинная анфилада парадных комнат. Возможно, если я выйду с другой стороны, то смогу спуститься к выходу
Комната, за ней еще одна, и еще… И лишь в четвертой, я встретила человека. Женщина, с украшенными перьями прической сидела в кресле у тлеющего угольками камина. Возможно, она просто заснула, устав от шумной вечеринки, но мне все же пришлось её побеспокоить.
— Мадам, вы не подскажете, как выйти…
Что-то в её наклоне головы показалось мне неестественным.
— Мадам?
Я поспешно зажгла стоявшие на комоде свечи в бронзовом канделябре, и немного труся, заглянула в лицо женщины. Совсем молодой, а еще, почему-то, очень бледной, что лишь усилило мои подозрения. Я коснулась оголенного плеча, и голова девушки опрокинулась назад. По горлу стекала кровь. Совсем немного, несколько капель, но они так и не успели засохнуть, пачкая белые жемчужины бус.
Я зажала ладонью рот, борясь с накатывающей дурнотой. Будто столетняя старуха, держась за каминную полку, дошла до стула, стоящего у стены, и почти рухнула на него. Руки дрожали, так что канделябр пришлось поставить на пол. Нужно… нужно позвать кого-нибудь. Но прежде — уйти отсюда, потому что вид крови просто парализовал меня, мешая связно думать. Только бы перебороть эту дурацкую слабость, сковавшую тело. Может быть, стоит глотнуть свежего воздуха.
Я посмотрела в сторону окна и вздрогнула. На секунду мне показалось, что за колышущимися шторами стоит призрак, и смотрит прямо на меня.
— Кто вы?!
Легкий шелест, и шторы раздвинулись, позволяя мне увидеть худую, почти истощенную женщину в белом. Глухое платье, светлые распущенные волосы, полумаска, открывающая лишь губы и подбородок… Нет, это гостья, всего лишь гостья. И она была тут, до того, как я пришла. Спряталась, когда я зашла, видимо, испугавшись, что вернулся убийца. Но почему она не подала голос, когда услышала меня? И вышла только сейчас.
— Вы знаете, что тут произошло? — спросила я.
Женщина кивнула.
— Это была месть, — голосу нее был глухой и спокойный. — Расплата за глупость её отца. Но мне нет причины убивать тебя. Я только заставлю забыть, и может быть, выпью немного крови. Её вкус был отвратителен, так что я все еще голодна.
Но знаю, что значили ее слова, но они жутко меня испугали. Когда незнакомка шагнула ко мне, я потянулась за канделябром, надеясь использовать его для защиты. От резкого движения голова закружилась, меня повело, и я неловко упала на пол, больно ударившись коленями. Встать я не успела.
— Что с тобой? Ты больна?
Вот, даже спятившая убийца обо мне волнуется. Видимо, вид у меня действительно так себе.
— Ты не пахнешь болезнью, — задумчиво сказала незнакомка. — Что это?
Болезненно схватив за пряди, она заставила меня запрокинуть голову, и рванула кружевную ленту на горле.
— Ай!
— Следы укусов. Кому ты принадлежишь?
Я со всей силы ударила незнакомку по руке. Женщина от неожиданности отпустила меня, и я отшатнулась назад, врезавшись спиной в стул. Это окончательно развеяло странный ступор. И довольно знакомый. Что-то подобное я ощущала, когда разговаривала с Михаилом Паланоком.
Но прежде чем строить теории, стоило спастись. В этот раз я успела схватить бронзовый канделябр, выставив его вперед как оружие.
— Клянусь, я подожгу вас, если вы меня еще раз тронете!
Судя по улыбке, скользнувшей по тонким шубам, моя угроза лишь насмешила эту сумасшедшую. Мне показалось, что она собралась наброситься на меня, поэтому я швырнула свое оружие ей под ноги, и не дожидаясь реакции, довольно шустро вскочила на ноги, рванув к выходу. И откуда только силы взялись?
Бегаю я так себе. В длинной юбке еще хуже. А уж шлейф, волочащийся позади, и вовсе снизил мои шансы до нуля. Незнакомка споро наступила на него, и я снова рухнула на пол, теперь уже ударившись локтями. И застонав, выругалась.
Незнакомка усмехнулась, и поставила свою ногу мне на спину, вдавливая острый каблук в поясницу.
— Попробуем еще раз. Кто ты такая?
— Клэр. Клэр Легран.
— И кому ты принадлежишь, Клэр? Кто пил твою кровь?
— Я… Проклятье! Больно! Не знаю! Клянусь, я ничего не знаю об этом. Убери ногу, психованная с-с-с…
— Какая невежливая нынче молодежь.
Незнакомка уселась сверху, пробежалась холодными пальцами по моей шее. Царапнула ногтем, заставив меня снова зашипеть, и задумчиво слизала выступившую кровь с пальца.
— Удивительно, что ты ничего не знаешь, учитывая, что тот, кто пил тебя, поделился с тобой своей кровью. Совсем немного, правда. Может, просто хотел исправить последствия своей жадности? Но связываться с тем, на кого так плохо действует внушение… глупость, большая глупость, которую мог проявить лишь падкий на женскую красоту мужчина. — Изогнувшись, она склонилась к моему уху, и прошептала: — Может быть, мне исправить его ошибку?
В одной из дальних комнат анфилады показался свет, а затем я услышала голоса и шаги. Незнакомка сжала ладонь на моем горле, больно впившись ногтями.
— Не кричи. Я слегка увлеклась с тобой, но теперь придется распрощаться. Убивать не стану, не бойся. Просто оставлю предупреждение своему сородичу. Ему бы стоило лучше следить за тобой.
Я успела лишь немного вдохнуть воздуха, прежде чем психованная вцепилась в меня зубами. Совсем не так осторожно, почти ласково, как это делали со мной… прежде? Это был… точно. Тот мужчина, что купил "Персефону". Он приходил среди ночи. Перед глазами все поплыло, но я все же успела вспомнить имя. Михаил. Михаил Паланок.
Глава 10. Беспомощность
Моё сердце накопило
Сотни признаков, что я люблю
Девушку эту…
Всё, что между нами было,
И у бездны вспомню на краю
Я не шучу.
В Париж — домой.
В отеле с мужчиной мне довелось бывать впервые. Но едва ли мой вид и состояние располагали к чему-либо неприличному.
Пришла в себя я к середине следующего дня. Болели локти, колени, спина, но больше всего жгло шею, перемотанную бинтами так, будто сними их — и голова просто отвалится. Хотя может быть, так и есть. Свои раны я так и не видела, но Рейнард утверждал, что у меня там не только синяки и царапины, но и приличные порезы.
Сама я о прошлом вечере помнила мало. Я пошла искать Эмбера, наткнулась на мертвую девушку, а потом, кажется, на меня напали. И возможно, тоже убили, но Рейнард вовремя спугнул убийцу.
— И почему ты не отнес меня в пансион? — спросила я, кутаясь в одеяло. Почему-то знобило, хотя в комнате и было тепло. — Что обо мне подумают, когда я так поздно вернусь?
— А что бы подумали обо мне, если бы я принес тебя без сознания и раненную?
— Самое главное, платье не запачкалось, а только немного порвалось на подоле.
— Вижу вы, мадмуазель — оптимистка, — хмыкнул мужчина, и тут же нахмурился: — Не трогай шею, раны не заживут!
Я отдернула руку и виновато улыбнулась сидящему на кресле мужчине. Именно он нашёл меня там, оказал первую помощь, не давая истечь кровью, и привел доктора. А затем привез в отель Риц, и дежурил у моей постели, не смыкая глаз, как и велел доктор, опасавшийся, что мне может стать плохо.
Вот только от расспросов о том, что произошло, он мастерски уходил.
— Вы ведь знали, что что-то такое произойдет. Именно поэтому ты и ушёл.
Рейнард неохотно кивнул.
— Был ещё один труп. Официанта, на заднем дворе. Возможно, он что-то случайно увидел. Или просто с помощью него решили отвлечь нас. У него были такие же раны, как у той жертвы, что ты нашла.
— Перерезанное горло?
Мужчина отвел глаза.
— Именно.
— Почему ее убили?
— Она дочь одного влиятельного человека. Думаю, из-за отца ее и убили.
— Притом убили так, чтобы дать понять, что добраться могут до любого из вас и в любом месте.
Рейнард удивленно распахнул глаза:
— Как ты… Почему ты так решила?
— Думаю, это какие-то дела, связанными с вашей ложей.
— Тебя это не касается. Ты вообще должна была ждать меня в зале, а не бегать по пустым комнатам! Почему ты вообще туда сунулась?
— Потому что дура?
Ответить на это Эмберу было нечего.
— Я хочу одеться, — заявила я, стыдливо пряча глаза. Хотя наверняка у него был шанс ночью разглядеть меня — сорочка, в которой я спала, была слишком короткой, едва прикрывая бедра, и к тому же тонкой и почти просвечивающейся. — Ты выйдешь?
— Может быть, я просто отвернусь? Тебе наверняка будет нужна моя помощь.
— Хорошо.
Голова еще немного кружилась, да и ссадины давали о себе знать, поэтому одевалась я медленно и осторожно. Застегнуть пуговички и завязать тонкий пояс мне помогал уже Эмбер, настолько деликатно, насколько мог. В какой-то момент его рука коснулась завитка волос, упавшего на мое лицо, и он замер. А затем медленно и очень заправил прядку за ухо.
— Мне жаль, что так получилось, — тихо сказал он. — Мне так хотелось просто хорошо провести время с девушкой, которая понравилась. А получилось так, что ты едва не умерла.
— Ты не виноват, правда, — в порыве чувств я легко сжала его ладонь. — Если не считать окончания вечера, все было чудесно. И ты спас меня.
— Тогда могу ли я?.. — Взгляд Рейнарда был устремлен на мои губы, что его намерения были довольно красноречивы. — Если ты, конечно, сама хочешь! Я не собираюсь тебя принуждать или обязывать.
Ладно. Он действительно мой спаситель. И он мне нравится. Так что… Стоило кивнуть, как Рейнард тут же приник к моим губам.
Целовался он, стоит сказать, на редкость хорошо. То есть не просто умело, но и с душой, при этом тонко чувствуя, что себе можно позволить, а что нет. Так что мне даже удалось расслабиться и ответить на поцелуй. Лишь только когда в порыве страсти Рейнард слишком сильно сжал меня в объятиях, я пискнула и попыталась отстраниться.
— Моя спина!
— Прости, я увлёкся. Но может быть, тебе не стоит торопиться? Мы могли бы остаться здесь еще немного…
То, что стояло за его «остаться» было понятно нам обоим. Но моя симпатия к Рейнарду никак не тянула на страстную увлеченность. Да и в отношениях я всегда была сугубо прагматична, а интрижка с учителем брата едва ли перерастет во что-то серьезное.
— Думаю, мне все же стоит вернуться.
— Не стоило спрашивать, — Эмбер сделал шаг назад. — Наверное, все дело в фотографиях. Уже тогда увидев их, я подумал, что ты прелестна, Клэр. Но они не способны передать все твое очарование. Надеюсь, я не испортил всё, что только можно. Мы еще увидимся?
— Если только не в отеле, — я смягчила свои слова улыбкой. — Ох, Рейнард, мы в Рице?
— Да, а что?
— Здесь работает моя знакомая. Она учится в школе искусств на несколько курсов младше. Будет плохо, если меня увидят в сопровождении мужчины. Пойдут слухи. Ты мог бы меня не провожать?
— А если тебе станет плохо? Я собирался нанять машину.
— Здесь идти минут двадцать, и пока я чувствую себя вполне сносно для прогулки.
На самом деле я была слишком смущена произошедшим, и скорее хотела остаться одна. Кажется, наконец-то Рейнард это понял.
— Хорошо. Но твоя пелерина осталась в Варьете. Я заберу ее позже, а пока ты можешь взять моё пальто.
— Оно будем мне слегка великовато.
— Пускай. Зато не замерзнешь, — строго сказал Рейнард.
В итоге выглядела я почти как чучело — в мешковатом пальто, из-под которого выглядывал белый подол, бальных туфельках и длинном шарфе, намотанным в несколько слоев. Хорошо хоть шлейф удалось спрятать, прикрепив его к поясу платья.
— Вот, так тебя и вовсе никто не узнает, — попробовал подбодрить меня Эмбер, пряча за пушистыми ресницами лукавый блеск глаз. — Тогда я зайду к тебе… завтра?
Я кивнула, пряча ладони в карманы. И наткнулась на что-то жесткое. Рукоять?
— Ты что-то забыл…
В руках у меня оказался пистолет. Рейнард тут же поспешно забрал его.
— Зачем учителю католической школы пистолет?
— Лишь меры предосторожности. Мне дали его после случившегося в Варьете.
Объяснения казались убедительными. И все же стоило ли связываться человеком, который так спокойно носил с собой оружие?
— Теперь ты мне окончательно перестала доверять, — вздохнул Эмбер.
— Мне просто не нравятся недомолвки. И если за членами вашего общества кто-то охотится, то я бы не хотела, чтобы это коснулось Клода.
— Общество Орлеанского способно справиться со своими врагами. Даже если проблема и есть, мы легко ее разрешим, как делали это и прежде. Мы способны защитить. И Клода, и тебя.
— Почему у меня должны быть проблемы? Я была лишь случайной жертвой, ты сам сказал.
— Мне кажется, здесь недоговариваю не только я. Вчера ночью… ты и вправду не помнишь, что произошло?
Меня будто в чем-то подозревали, и это злило.
— Нет, я же сказала! Только ту мертвую девушку. Не знаю, может, меня ударили по голове, и воспоминания стерлись.
— Если тебе что-то или кто-то угрожает или запугивает, то не стоит этого скрывать. Я помогу тебе.
Никогда мне еще так настойчиво не пытались помочь. Только вот радости я от этого не испытывала, так как ничего не понимала.
— Кто меня может запугивать? — я попыталась скрестить руки на груди, но запуталась в слишком длинных рукавах.
— Доктор сказал, что у тебя есть старые следы на шее.
— Как это связано? У меня просто аллергия. Ты хочешь помочь мне с лечением?
Взгляд Рейнарда был таким пристальным, что становилось неуютно. Я напряглась, ожидая худшего, но тут он отвел глаза. Напряжение сразу ушло.
— Может, тем лучше, — туманно отозвался он, пожимая плечами. — Тебя точно не проводить?
Я сердито помотала головой и поспешно вышла. Если мужчина хорош собой, образован и обладает приятным характером, то он точно что-то скрывает. К примеру, любовь к другому мужчине. И это не самый худший вариант. Вот у этого экземпляра, возможно, что-то не в порядке с головой.
Но как бы я не ехидничала, беспокойство не проходило. Что-то было не так не только с месье Эмбером, но и со мной. Когда я очнулась, то так плохо себя чувствовала, что не слишком беспокоилась о тумане в голове. Но прошло несколько часов, и ничего не прояснилось. Пострадали воспоминания не только о вечере, но и другие, более ранние. Память подкидывала несвязные куски, которые никак не могли соединиться. Чего-то не хватало.
Чем больше я думала об этом, тем страшнее мне становилась. Воздуха стало не хватать, а в груди закололо. Тошнота подкатила к самому горлу. Я еле дошла до вестибюля, и скорчилась на диванчике, закрыв лицо руками. Меня била дрожь.
— Вам плохо, мадмуазель?
— Можно мне… воды?
Я еле донесла стакан до рта, но смогла сделать лишь небольшой глоток. Горло сжалось от болезненного спазма. Стакан выскользнул из рук и разбился прямо у меня под ногами. Я испуганно посмотрела на юношу в ливрее.
— Простите!
— Может быть, позвать кого-нибудь? Вы пришли с кем-то?
С кем я… пришла? Не могу вспомнить. Мысли путались.
— Мадмуазель?
— Я должна пойти домой. Меня ждут. Как я здесь оказалась?
Теперь к встревоженному голосу, мучившему меня, добавилось еще нескольких. Хотелось спрятаться и исчезнуть. Почему от меня всем что-то нужно? Не в силах терпеть чужие взгляды, я вскочила, попыталась пройти мимо столпившихся вокруг меня людей. Кто-то попытался удержать меня за плечо, и я испуганно оттолкнула его от себя.
— Да девица не в себе! Кто ты вообще такая? — сердито спросил меня дородный господин.
Я закрыла уши ладонями и зажмурилась. Пусть они все уйдут, пусть меня не трогают!
— Отойдите! Она со мной. Клэр, пойдем отсюда.