– Анька, ну что ты такое несешь, слушать тошно. Да кому на фиг нужна твоя одежда?! Никому. Главное, побольше огня и уверенности в завтрашнем дне! Мужики же это кобели! Если у тебя в глазах не будет порочности и разврата, то никакая одежда не поможет. Главное, не одежда, а то, что под ней находится! Ты должна подойти к «Короне» походкой манекенщицы, испуская сногсшибательные сексуальные флюиды!
– Светка, ты опять за свое…
– Ладно, теория для теоретиков, а мы с тобой практики. Приедешь, я покажу тебе все наглядно. Кстати, Денис возил тебя на свое супружеское ложе?
– Прекрати.
Я почувствовала, что залилась краской, и со словами: «Я скоро приеду», сунула трубку мобильного в карман. Подойдя к двери туалета, я уже в который раз почувствовала, как же муторно у меня на душе. И это не было связано с Денисом… Это не было связано с сегодняшними выстрелами в парке… Мне показалось, что это было связано с тем, что кто-то за мной следит.
Я это чувствовала всем своим существом, и мне постоянно казалось, что этот кто-то ходит за мною шаг в шаг и дышит мне в спину… Это началось совсем недавно…
И все же это началось… Мне даже показалось, что все мои домыслы довели меня до полного изнеможения.
Почувствовав, что я могу потерять сознание, я схватилась за поручень и постояла с пару минут. Я старалась дышать как можно глубже, чтобы хоть немного сбить страшный озноб и постараться взять себя в руки.
Все хорошо. Тут никого нет. Надо немедленно привести себя в чувство и не раскисать. Нужно всегда брать пример со Светки. Она оптимистка. Она не боится темноты. Мне кажется, она вообще ничего не боится. Если бы она меня видела в данный момент, то рассмеялась бы мне в лицо и сказала, что я боюсь собственной тени. Сейчас я схожу в туалет, закрою салон, поймаю такси и поеду на Новый Арбат. Светка моментально выбьет из меня всю дурь и настроит на нужный лад. В этом плане ей просто нет равных. Она молодец.
Она всегда умеет поддержать в трудную минуту, потому что она настоящая, преданная подруга.
Сходив в туалет, я поправила обтягивающую юбку и отметила про себя, что завтра вкручу в патронник более яркую лампочку, потому что это тусклое освещение раздражает нервную систему и наводит на самые неприятные мысли… Мне показалось, что рядом со мной раздался какой-то звук, словно чья-то подошва шаркнула по полу… Я вгляделась, но никого не увидела. Бог мой, мне нужно срочно лечить нервы. Успокоительные капельки и хоть какие-то процедуры…
Подойдя к окну, я посмотрела вниз и, перекинув сумочку через плечо, направилась к выходу.
В следующий миг… Признаться честно, я вообще не поняла, что же произошло в следующий миг. Тусклая, почти ничего не освещающая лампочка погасла, и я очутилась в полной, кромешной темноте. Почуяв опасность, я хотела было бежать, но чьи-то сильные руки, которые, вне всякого сомнения, принадлежали хорошо сложенному, сильному мужчине, со всей силы тряхнули меня за плечи и откинули к стене. Ударившись головой о стену, я почувствовала чудовищную боль и громко вскрикнула, но кричать мне дали недолго. Потная ладонь наглухо зажала мне рот и не дала издать и звука.
Неожиданно для себя самой я почувствовала запах смерти и попрощалась со своей разбитной жизнью. Это была не шутка. Дураку было понятно, что это не шутка.
Меня хотят убить, и не просто хотят, сейчас сделают это.
Только за что? В моей кассе практически нет наличных денег, потому что сегодня нет выручки… Как назло, я одна. Заболел второй мастер. Охранник отпросился на пару дней: сестра у него в деревне замуж выходит. Второй охранник взял отпуск за свой счет и укатил в Сочи вывезти жену, у которой началось обострение бронхиальной астмы… Все отсутствуют по уважительной причине. Уважительной причины нет только у меня…
Я дернулась и попыталась освободиться, но это не привело к должному результату. Наши весовые категории были разными, и я с ужасом понимала, что у меня нет никаких шансов… В тот момент, когда меня потащили к окну, я стала извиваться словно змея, стараясь зацепиться ногами хоть за какой-то неодушевленный предмет. Как только меня прижали к подоконнику, я почувствовала, что меня начинают душить. Перед глазами поплыли желтые круги, а к горлу подступил страшный, тошнотворный приступ… Мое горло сдавливали все сильнее, сопротивляться я была уже просто не в состоянии.
Собрав последние силы, я пошарила рукой по подоконнику и чудом наткнулась на ножницы. По всей вероятности, их забыла уборщица, которая сегодня утром резала куски марли на тряпки. Поняв, что мне осталось совсем немного, я схватила ножницы и вонзила их своему обидчику в плечо. Обидчик моментально ослабил хватку, а затем и вовсе убрал руки для того, чтобы вытащить ножницы из своего тела. Он громко стонал и ругался матом. У меня было всего несколько секунд. Всего несколько секунд для того, чтобы спастись… Путь к спасению был один-единственный выход – окно… Попытка проскочить мимо разъяренного незнакомца вряд ли бы увенчалась успехом. Мужчина вытащил ножницы, и я знала, что не пройдет и нескольких секунд, как он не раздумывая всадит их мне прямо в грудь. Заминка произошла только потому, что от боли его парализовал шок.
– Помоги, господи, – прошептала я, почувствовала страшную боль в горле. Наверно, это оттого, что совсем недавно его сжимали железной хваткой.
Поняв, что для спасения у меня есть всего один-единственный миг, я дернула оконную раму и наполовину перевесилась наружу.
– Стой, сука.
Вместе с этой фразой я услышала какой-то нарастающий гул в ушах, но даже не посмотрела вниз… Странно, но в этот момент у меня больше не было ни страха, ни призыва о помощи, ни боли, ни растерянности…
Мне было наплевать, какой это этаж. Второй, третий, четвертый, пятый… По крайней мере, только так я могла ускользнуть от незнакомца и избавить себя от страшных мучений… А затем… Затем мир перевернулся. Бог мой, а по-моему, тут не низко, отметила я про себя и закрыла глаза… Мне показалось, что подо мной просто взорвался воздух. Перевернутые деревья, мусорные баки, припаркованные неподалеку машины, неумело нарисованные детской рукой классики и… даже перевернутый асфальт… Бог мой, я никогда в жизни не думала, что когда-нибудь увижу перевернутый асфальт… Я и подумать не могла о том, что он вообще может быть перевернутым…
Глава 15
Когда я открыла глаза, то увидела больничные стены и держащую меня за руку Светку. Она смотрела на меня широко открытыми глазами, в которых читался неподдельный ужас. Я постаралась приподнять голову, но шея затекла и не дала этого сделать.
– Лежи, тебе пока нельзя подниматься.
– Свет, где я?
– В больнице. Где ж еще.
– А который теперь час?
– Шесть утра.
– Сколько же времени я проспала?
– Совсем немного, учитывая то, что тебе вкололи наркоз. Утром придет наша доблестная милиция и станет тебя пытать.
– Пытать?
– Вернее, допрашивать.
В этот момент Светка встала с кровати, открыла пошире окно и высунулась для того, чтобы подышать воздухом.
– На улице хорошо. Славное, что не душно…
– Уже светает? – Все же я смогла чуть-чуть приподняться.
– Светает. Считай, что тебе повезло.
– Это ты о чем?
– О том, что если бы ты упала с более высокого этажа, то уже никогда бы не увидела рассвет.
Неожиданно Светка отошла от окна и села на корточки рядом с моей кроватью. Осмотревшись по сторонам, она насторожилась и, не скрывая волнения в голосе, спросила:
– Анька, кто тебя скинул?
– Не знаю, – ответила я, не раздумывая ни минуты.
– Как это?
– Клянусь, не знаю. Я собиралась ловить такси для того, чтобы встретиться с тобой и пить «Дайкири»… Думаю, зайду в туалет и поеду…
– И что?
– Он набросился сзади… Он начал меня душить. Я воткнула ему в плечо ножницы. Они лежали на подоконнике. Наверно, именно это меня и спасло. Если бы не ножницы, он бы скинул меня задушенную…
– Так он тебя скинул или ты выбросилась сама?
– У меня не было другого выхода. У меня был один-единственный выход – это окно.
– Благодари Бога, что этаж был невысокий.
Не выдержав, Светка встала, выгнулась как струна и нервно заходила по комнате.
– Анька, я тогда вообще ничего не понимаю. Что ж это такое творится?! Сначала этот гребаный труп, невесть как очутившийся на нашем балконе… Затем убийство в Большом Кисельном… Потом тебе показалось, что кто-то пытался войти в нашу квартиру… Кто-то стоял ночью у фонаря и следил за нашими окнами… А затем я чувствовала, что за мной кто-то следит. Я не могла ошибиться, я чувствовала этой каждой клеточкой своего тела. Есть такое шестое чувство. Я шла и знала, что кто идет за мной шаг в шаг и дышит мне в спину. Знаешь, как это страшно, когда тебе дышат в спину?! Я ощущала, что на меня могут наброситься в любой момент, просто поджидают, когда будет удобнее это сделать. Прямо мистика какая-то. Как маньяк из фильмов ужасов. Я раньше так любила ужастики, а теперь я их просто ненавижу. Нам их с тобой в жизни выше крыши хватает. Теперь кто-то прошел в салон и попытался тебя убить… Что вообще творится в последнее время?
– Светка, я не знаю, – произнесла я обреченно. – Я, честное слово, ничего не знаю.
– Все наши беды начались именно с этого проклятого трупа. До него мы жили нормально. У нас, конечно, были неприятности, но не такого же масштаба.
– Что же теперь делать-то?
– Выкрутимся. Сегодня утром придет наша доблестная милиция, смотри не проколись.
– А как я могу проколоться?
– Расскажи, как все было. Только не приплетай тот труп, который лежал у нас на балконе.
– А почему я должна его приплетать?
– Мало ли. Ты все-таки падала. Головой ударилась. Может, у тебя мозги начали в другую сторону работать.
– Ты что несешь? – обиделась я.
– Ты думаешь, у тебя нет сотрясения мозга?! Еще какое! Тебе вообще снимок головы сделали, думали, может, трещина в черепе, но, слава богу, все обошлось. Просто черепно-мозговая травма и все. Хотя это тоже не шуточки. У тебя мозги тряханулись, ты сейчас все, что хочешь, расскажешь.
– Да ничего я не расскажу.
– Хочется верить. Скажешь, что ничего не видела. Ничего не знаешь. Охранника не было, дверь забыла закрыть. Кто-то прошел в салон и хотел тебя убить. Можешь приплести, что убийца спрашивал, где хранятся деньги. Хотел подрезать у тебя выручку.
– Ой, я с милицией вообще связываться не хочу.
– Придется, подруга, никуда от этого не денешься. Благо, что мимо салона влюбленная парочка проходила. Молодежь как раз только целоваться начала, вдруг видят, окно разбивается и оттуда вываливается девушка. Они к тебе сразу подбежали. У молодого человека был мобильный, он-то «скорую» и вызывал.
– Ты хоть телефон взяла?
– Какой телефон?
– Ну, молодого человека. Нужно ему коньяк купить, отблагодарить, так сказать.
– Ничего я не взяла. Я его в глаза не видела. Я стояла у «Короны», смотрю, тебя нет и нет. Ну я не выдержала и тебе позвонила. Только трубку взяла не ты, а врач «Скорой помощи».
Я чувствовала, как Светка напряжена и как она вздрагивает от каждого слова. Она была какая-то уничтоженная, растерянная, пассивная и не особенно скрывала свое состояние.
– Послушай, – сказала она таким голосом, словно готова была разреветься в любую минуту. Затем она на секунду словно онемела и заговорила, как каменное изваяние в каком-то ужастике. – Так больше продолжаться не может. Нам нужно разобраться со всем этим. Я не удивлюсь, если завтра с тобой или со мной произойдет несчастный случай. Мы должны выяснить, что происходит. Мы должны это искоренить. Это очень страшно: жить и постоянно оглядываться назад… Мне показалось, что кто-то заставляет нас играть в какую-то страшную, смертельную игру, правил которой мы не знаем. Этот кто-то обращается с нами, как с пешками, и ставит на кон ни много ни мало, а нашу жизнь.
Я пристально посмотрела в Светкины глаза и почувствовала, как у меня перехватило дыхание. В них читался страх.
– Свет, а с чего ты взяла, что все последние события хоть как-то связаны между собой?
– Как это?
– Может, ты ошибаешься… Может, тут нет никакой последовательности, и все это не имеет друг к другу никакого отношения… А вдруг и в самом деле в салон зашли для того, чтобы забрать деньги…
– Ты сама не веришь в то, что говоришь. Денег же никто не требовал. Тем более ничего не пропало. Неужели ты не понимаешь, что все это делает один и тот же человек.
– Ты детективов начиталась.
– Сама ты их начиталась. Тут похлеще любого детектива.
Я вновь попыталась приподняться и с горечью посмотрела на загипсованную руку.
– Гипс?
– Гипс.
– Какого черта?
– Такого, что ты сломала руку.
– А больше я ничего не сломала?
– Вроде нет, – покачала головой Светка. – Ты другую руку сильно порезала, но там тебе стекла достали и немного подштопали.
– Тогда какого черта я здесь лежу?
– Такого, что у тебя сотрясение мозга и ты должна находиться под наблюдением врачей.
– Светка, а ты с каких пор такая правильная стала, прямо деваться некуда?!
Я вновь попыталась приподняться, и к моему удивлению, совсем не безрезультатно. Правда, при этом у меня жутко закружилась голова и страшно пересохло во рту.
– Лежать! – громко скомандовала Светка и попыталась положить меня на место.
Я постаралась от нее отбиться незагипсованной рукой и процедила сквозь зубы:
– Ты мне еще скажи «сидеть»…
Как только мне удалось встать, я с трудом доплелась до зеркала и посмотрела на свое помятое отражение.
– Да уж, я выгляжу не самым лучшим образом. Сейчас бы ни один мужик не глянул на меня с интересом.
– Какие мужики, к чертовой матери! Главное, что ты осталась жива. Не время сейчас о мужиках думать.
Немного расходившись по палате, я резко остановилась и похлопала гипсом себя по животу.
– Больно…
– Еще бы. Эти же гипс.
– А ты не знаешь, долго ходят с такой штуковиной?
– Не знаю. Пока кости не срастутся.
– А когда они срастутся?
– Кажется, надо сделать снимок. И думаю, что не один.
– На мне все заживает как на собаке, – неожиданно парировала я. – И кости тоже.
– Я в этом не сомневаюсь. Мне твоя мать рассказывала о том, как в детстве ты падала и сдирала колени. Мать прижигала тебе их зеленкой, но ты опять шла и опять падала И так почти до кости. Мать ругалась, вела тебя в травмпункт. Там тебе обрабатывали раны, а ты опять выходила из больницы и опять падала. Ты всегда была дерзкой, независимой и почему-то одинокой.
– Можно подумать, ты была когда-нибудь не одинокой, – сладко зевнула я и усмехнулась, посмотрев на свой уже успевший стать привычным гипс.
Светка откинула свою копну волос назад и присела на подоконник.
– Ты что, обиделась, что ли?
– На кого? На тебя?
– На меня.
– Я на тебя вообще никогда не обижаюсь, – покачала головой Светка. – Ты мой друг, а на друзей не обижаются. Друзья это же близкие люди. Разве можно обижаться на близких людей?! Послушай, а чего к тебе этот Денис приходил?
– Не знаю. Просто пообедать… – Я опустила глаза и моментально залилась краской.
Светка не могла оставить это незамеченным и решила докопаться до сути.
– Послушай, а чего ты покраснела, как первоклассница?! У вас что, было, что ли?
– Не знаю.
– Что значит, не знаю?!
– Не знаю, было или нет…
– Ну ты даешь, подруга… Как это ты не знаешь??? Вроде бы ты у меня никогда не была строгих правил… Неужто вы прямо в салоне и согрешили?
– Прямо в салоне… – еще больше покраснела я.
– На рабочем столе?!
– На рабочем столе.
– Дура ты! Зачем просто так на халяву трахаться?! Какой тебе с этого прок?! Нужно было притащить его прямо на супружеское ложе, чтобы вас жинка застукала. Или тебе уже совсем невтерпеж было?!
– Прекрати!
– Ладно, прекращаю. В следующий раз будь умнее. Я же всегда тебе твердила, что секс это отличное орудие для достижения поставленной цели. Мужик же когда трахаться захочет, пойдет на самые необдуманные поступки. Он же как лесник, таких дров наломать может, а ты должна эти дрова собирать. Только не успокаивай себя тем, что ты удовольствие получила. За любое удовольствие нужно платить. Все удовольствия денег стоят, А ты на бобах осталась. А ведь могла трешку баксов слупить. Ну да ладно, скажи хотя бы, что он супермужчина и у него суперчлен.