- Ааааааааааа!- второй отнимает нож от горла Яра, оставив на коже тонкий красный росчерк, и замахивается на Матвея.- Порешу, нааа…аааАААА!!!
Барселона смазанным пятном обрушилась на нападающего, раззявила пасть и молча сомкнула клыки на сжимающей оружие руке. Матвей даже не обернулся, он отлично натаскал псину, чтобы не переживать за тыл. Склонился над первым полубесчувственным телом.
- Ещё раз увижу тебя рядом с Яром – порву,- просто сказал он. Сжал кулак и ударил в солнечное сплетение. Поверженный скрутился калачом, выплюнул на бетонный пол кровь. А Матвей замахнулся и ударил опять – по открывшимся почкам.
- Матвей, перестань!
Яр закашлялся – ещё саднящая грудь с трудом пропускала воздух. А Матвей, словно не слышал слабого окрика, – развернулся от затихшего бандита ко второму. Подошёл, глянул сверху вниз на попавшего в капкан Барселоновой челюсти человека, осевшего на колени. Поднял ногу и бесстрастно ударил в лицо.
- Матвей!!!
Быстрый пустой взгляд. Он увидел всё – и искаженное ужасом лицо, и поцарапанную шею.
- Матвей?
Яра трясло. Он никогда не видел, чтобы Матвей – да кто угодно! – так спокойно и бесстрастно давил другого, пусть и заслужившего наказание, человека. А его брат вытер о поверженного врага окровавленную подошву, выбил из руки нож и с силой наступил на руку, раздавливая каблуком кости.
Яр сжался в комок, чтобы не слышать, как кричит взрослый мужчина. В колени ткнулась мокрым носом Барселона. А потом знакомые тёплые руки, которые всего минуту назад выбивали жизнь из других людей, нежно и заботливо отняли его от стены, прошлись по покалеченной шее, прижали к себе, укрыли тонкой, пахнущей псиной, курткой.
За спиной Матвея едва слышно застонали. Яра ощутимо замутило от запаха крови – собственной или чужой, которой несло от обнимающего его человека.
- Надо… надо скорую вызвать…
- Не надо,- равнодушно бросил Матвей, силой беря брата за руку и утаскивая вверх по лестнице, прочь от жуткой картинки,- они через полчаса своими ногами уйдут. Живучие, твари…
- Мои вещи…
- Барселона, сумку.
Матвей едва ли не на руках выволок его из перехода, огляделся, выискивая скамейку. Ночной мир города был освещён огнями. Вокруг ходили люди, сигналили на переходе машины, жизнь бурлила и переливалась красками. Словно это и не в пяти шагах под бетонным настом лежали два бесчувственных тела. И на них самих… на него, потрепанного и съёжившегося, прохожим глубоко плевать.
- Ты дрожишь… Испугался?
- …Замёрз
Он ещё плотнее запахнул Яра в свою куртку, поднёс дрожащие руки к губам и принялся на них дышать.
- Матвей, нужна скорая…
Он тут же повернул его голову, внимательнее рассматривая порез.
- Да не мне – им!..
- Вот что,- Матвей подцепил пальцем подбородок Яра, заставляя взглянуть на себя.- Им нужна была хорошая трёпка. Они её получили. И не трясись так – там больше крови, чем действительно повреждений. Ну отбил я почки, или кости поломал – они тебя едва не прирезали!
- Да они бы не стали…
Матвей осторожно стёр подсохшую ниточку крови на шее.
- Яр, обещай мне, что больше не будешь здесь ходить. Вообще, один ходить. Звони мне, я тебя встречу.
- Что я, маленький? Или девица малохольная?
Пальцы ещё сильнее впились в подбородок, заставляя лицо подняться ещё выше. Неожиданно Яру стало жутко неуютно в руках брата. Он попытался отстраниться, но вторая рука властно легла на поясницу, прижимая к себе. В щёки бросился жар – Яр почувствовал, как коснулся пахом паха Матвея. Матвей это тоже почувствовал, только не смутился. Наоборот, вжался ещё плотнее, чуть об него потёршись.
- Т-ты чего?
- Ты ведь не расслышал тогда, да? То, что я сказал на кухне.
- О чём ты?- Ноги Яра, и без того нетвёрдо стоящие на земле, стали ватными. Он обвис в руках брата.
А Матвей улыбнулся, склонился и прошептал в самое ухо:
- Я сказал тогда, что люблю тебя, и порву любого, кто станет на моём пути…
Прошло несколько дней. Едва прогревшее землю солнце было с позором изгнано затянувшими небо тучами. Нависла противная гадкая погода, когда и дождь не идёт, и подоконник зацветает от сырости. Яр не любил дожди и сырость. Место, где он жил раньше, было полно света, солнца, дикой зелени и бескрайней синевы моря. Здесь тоже на горизонте синели складки гор и темнел на западе массив леса, но единственный кусочек природы, имевшийся в его распоряжении, был в километре от дома и Яр не мог найти причину, чтобы его отпустили в настоящий лес. Яр часто сидел на подоконнике, вглядываясь в блёклые северные закаты, распускающиеся далеко над водохранилищем, над западными лесами. Тогда он брал в руки карандаш, альбом и рисовал затерявшихся в лесах мавок и дриад. Или подманивал Барселону и тогда с рисунков смотрели тоскливые волчьи глаза. Или волк с человеком, больше похожим на дикого лесного духа, бежали сквозь бурелом, преследуя добычу. У духа было его собственное лицо и такие же тоскливые как у волка глаза…
Когда не было дождя, Яр отворял окно, и сидел, уже перекинув ноги через подоконник. Он не боялся почувствовать ногами пустоту. В детстве ему часто снилось, что он летает. Расправляет руки, делает шаг над пропастью и несётся вниз… и уже над самой землёй невидимая сила туго дёргает его на себя, обволакивает, подымает вверх, даёт вдохнуть выжатый из груди воздух. Не раз и не два Яр просыпался оттого, что действительно не может вдохнуть, и грудь болела совсем по-настоящему, и совсем по-настоящему першило пересохшее горло, будто в омут с головой ухнул.
С того странного разговора в жизни Яра и в их необжитой квартире ничего не изменилось, разве что Матвей принёс откуда-то дартс и заставил Яра до боли в руках метать дротики. А через пару дней, когда тот перестал промахиваться и бить хотя бы не дальше восьмёрки, принёс ему небольшой складной нож.
- Это чего такое?
- Попробуй теперь им,- не особо обращая внимание на смутную братову панику, Матвей вложил нож в ладонь Яра и, как когда-то тот направлял его руку в рисовании, сжал ладонь в своей, замахнулся и бросил.
Не попадёт – отрешённо подумал Яр. Рука у него была не набитая, да и вообще он подобным никогда не увлекался, тем более с недавних пор по некоторым причинам рядом с Матвеем ему было жутко неуютно, он краснел, терялся и дёргался.
…Той ночью он не спал – трясло от пережитой сцены, а потом от услышанного. Но ночь прошла, хмель из головы выветрился, оставив гадостное звенящее послевкусие, и Яр уже не был полностью уверен, что всё правильно услышал и понял. В конце концов, Матвей был его родным братом, его же близнецом. И если Яр просто привык жить в тепле семейного очага и не мог представить как это – жить под одной крышей с кем-то и не питать к нему привязанности, то Матвей именно так и жил уже семнадцатый год и вряд ли именно так жить хотел. Конечно же он дорожил единственным родным существом, которому было на него не плевать! Угрюмый, молчаливый. Яр не был уверен, что живи он с отцом, из него не вышел такой же Матвей…
Нож действительно не попал. В мишень. А вот в стену влепился с глухим свистом, оставив в нарисованной воде глубокую трещину.
- А теперь сам,- Матвей отодвинулся, давая возможность Яру прийти в себя.- Нож хорошо сбалансирован, каким бы ты криворуким не был – он обязательно попадёт остриём. Главное, попасть куда метишь.
- З-зачем это мне?
- Чтобы больше никто не мог дотянуться до твоего горла,- очень серьёзно ответил Матвей, и от этого Яру стало страшно. Матвей, не страдая красноречием, на тему произошедшего говорить отказывался наотрез. Мало этого, ещё и запер Яра в квартире, не позволяя тому ходить в школу. День тот покорно проторчал дома, тем более не выветрившееся похмелье вопияло о тишине и покое, но потом голова болеть перестала, а Матвей не смилостивился. Тогда Яр не слишком остроумно удрал через окно по каштану, как когда-то и собирался.
- Ну ты псих,- похихикивая, выдавил Сашка, когда узнал. И вдруг неожиданно посерьёзнел.- Вы оба редкостные психи.
- Это ещё почему?- хмуро уточнил Яр.
Они сидели за дальним углом школы, бессовестно прогуливая не слишком интересную психологию. Тут же маячила большая часть класса, из-за чего совесть, обычно донимающая Яра, сейчас сладко спала и не гнала его пинками на прогуливаемый урок.
- Ну, хм… как бы сказать помягче,- почему-то замялся друг,- во-первых, нормальные парни не целуются друг с другом у всех на виду.
Уши Яра запылали, а Сашка будто и не заметил.
- Тем более, братья. Тем более, близнецы. И вообще…
- Ладно, заглохни,- прошипел Яр, затыкая поток слов ладонью, а то на них уже начали коситься.
- Я пьяным был, я пошутил неудачно,- прошипел он. Сашка хрюкнул, вывернулся, поморщился из-за пролитого на рубашку энергетика.
- А твой братец? Насколько знаю, он был трезв, а шутки – это вообще не про него,- не препираясь, а, скорее, чтобы оставить последнее слово за собой, заметил он.
Яр досадливо скривился.
- Да лан, не дрейфь.- Шурик хлопнул надувшегося приятеля по спине.- Братец у тебя, хоть и похож на сбежавшего из пекла чёрта, на самом деле не такой уж запущенный случай.
- Ты о чём?
- Хм? А ты разве не в курсах, почему по нему наша Лиса сохнет?
Если честно, даже не задумывался. Вроде как и так всё ясно – на бунтарей всегда девчонки толпами ведутся, а его брат ещё и жару поддаёт – уроки прогуливает, драться умеет. И, Яр не хотел в это верить, но Матвей был намного теснее связан с улицей, чем он думал в начале. Когда на следующее утро он проморгался и вспомнил сам себя, тут же клещом вцепился в Матвея, пытаясь узнать, что это за таинственный «общак», и какое к нему отношение имеет его близнец. Яр не был дураком, он отлично понял, что в переходе нарвался не на обычных бандюжек, и то, что его приняли за Матвея, тоже было очевидным. А Матвей позволил себя трепануть за грудки, потом спокойно разжал руки Яра и попросил больше не совать в это дело нос… чтобы кто-то не оттяпал.
- Ну, физиономия у него смазливая,- наконец ответил Яр.
Сашка ухмыльнулся, потрепал друга по волосам.
- Это у тебя физиономия смазливая. Ресницами хлопаешь – у наших девок дух захватывает. А твой братец, пускай и твоя близняшка, жуткий типус. Ему и в глаза то посмотреть страшно. Натуральный же Вий, гы-гы-гы.
- Кхэм…
- Упс, прости. Короче, он Лисёнка в прошлом году от бандитов отбил, вот такие дела…- Сашка задумчиво отхлебнул из жестянки. Лицо его, обычно улыбчивое, стало чересчур серьёзным. Прищурился, словно не видел хмурящегося непогодой неба. Мыслями он был где-то очень далеко, возможно, даже не в сегодняшнем дне.- На неё трое в подворотне напали. Я так думаю, не денег хотели. А твой брат как раз свою собачищу жуткую выгуливал.
Саша повернулся к Яру, посмотрел на сбитую скулу и придавленный пластырем порез на шее.
- Я так понимаю, ты уже в курсе, как твой Матвей умеет драться?
Яр согласно кивнул. А Сашка помялся, но выдавил, отводя глаза:
- А ты в курсе, что он тогда человека… убил? Из больницы один не вышел.
Яр поперхнулся собственным энергетиком.
- Да ты не пыхти. У Матвея мозги вырубаются, когда он махается. Говорят, он местному авторитету за это приглянулся, так что он его быстро отмазал, даже вашего батю не впутывали. Те двое держат язык за зубами и не рыпаются. Им за это хвосты навертели ещё покруче, чем Матвей тогда в подворотне.
Яр молчал, подбирая слова. Ещё дня три назад он бы ни за что в подобнее не поверил, но позавчера собственными глазами видел, каким Матвей может быть.
- Тогда откуда ты знаешь?- наконец выдавил он.
Сашка пожал плечами.
- Лиса рассказала. Она тогда пришибленная ходила несколько месяцев, а я с ней с яслей знаком, считай, как родной брат, которому всё рассказывают, хочет он того или нет. С тех пор бегает за ним, как собачонка…- подумал, ещё отхлебнул.- Так что ты, это… переставай на неё слюнями капать. Лиса, конечно, милашка, но после того она сильно изменилась. Вроде всё так же улыбается, язвит, хозяйничает в чужих квартирах, но я точно знаю, что она потом тех двоих искала. И таки нашла. И куда-то вляпалась по самые уши – я иногда вижу, как она с подозрительными типами на улице разговаривает, и даже не хочу знать, о чём именно. Вроде, и нормально всё, но она с матерью живёт, а мать из больниц не вылезает. Вопрос – откуда у нашей Патрикеевны деньги?
- Думаешь, с гопниками связалась?
Саша вздохнул.
- Думаю, что точно не цветочки на балконе выращивает. Я туда как-то сунулся, а там зелень. Красивая такая, резная. В общем, хорошая она девчонка, но не по твоим зубам.
- Это ещё почему?- взъерошился Яр. Шурик ухмыльнулся, опять покровительственно потрепал по волосам.
- Потому что ты ещё хуже меня. Я только прикидываюсь наивным романтиком, а ты такой и есть. Лиса вертит тобой, как хочет, а ты и счастлив под её дудку плясать.
- Ничего я и не пляшу,- надулся Яр.- Я отлично знаю, что ей Матвей нравится. Мы с ней просто друзья.
- Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает,- многомудро заявил Сашка.
- Ну здрасте. Ты же с ней тоже дружишь!
- Я к ней просто отношусь, как к пацану в юбке. А вот ты наивно полагаешь, что своей конфетной мордашкой отвлечёшь от Матвея.
Прозвенел звонок.
Сашка встал, отряхнул джинсы.
- Ух ты, помяни чёрта!
Яр захлебнулся энергетиком.
Матвей шёл через школьный двор, пробивая широкую просеку в учениках, мигом наводнивших двор после звонка. Он никого не высматривал в толпе, но всё равно безошибочно шёл в сторону притаившихся у кочегарки приятелей.
- Оба-на,- выдал Сашка.- А я всё думал, как он тебя вычисляет постоянно.
Впереди Матвея шныряла Барселона. Она повела чувствительным носом и повернула морду к кочегарке.
- Вот же ж… когда только натаскать успел?- недоумённо пробормотал Яр, а Матвей уже вышел к ним. Мрачно оглядел застуканных на месте преступления парней.
- Э, привет,- Яр вспомнил, что сегодня удрал из квартиры через окно и его брат вряд ли сильно рад этому факту.
- Ты удрал,- тихо, почти одними губами, шепнул Матвей, и у Яра волосы на затылке зашевелились.- Я не разрешал уходить.
- Вообще-то, он свободный человек, а школу ещё никто не отменял,- храбро высунулся Сашка, и тут же получил предупредительный рык от Барселоны.
- Ты кто?- без особого интереса, но очень внимательно рассмотрев парня, поинтересовался Матвей.
- Друг,- честно ответил Саша.
- Я тебя знаю.
- Я с Лисой дружу,- судя по всему, выдавать эту информацию Сашка не хотел, но Барселона опять очень недвусмысленно оскалилась.
- Тогда передай ей, чтобы больше не лезла к Яру,- холодно предупредил Матвей, притягивая брата к себе.- И пусть передаст тем двум придуркам, чтоб выметались прочь из города. Найду – в асфальт закатаю.
- Каким?
- Которые позавчера в подземке поохотились неудачно.
Сгрёб Яра и поволок прочь из школы.
- Эй, а вещи!
Барселона ещё раз оскалилась. Сашка вжался в стену и молча смотрел, как братья исчезают за воротами. Вроде и близнецы, и лица одинаковы, но в мире вряд ли бы нашлись настолько не похожие друг на друга люди. Высокий, поджарый Матвей с дикими глазами и такими же повадками и гибкий тонкий Яр, словно только что сбежавший с солнечной поляны, на которой до этого жил, на фоне старшего брата худощавый и совсем не высокий, хотя самого Сашку на полголовы выше. Матвей мрачно тащил Яра за руку, злой, мечущий глазами молнии.
- Да ладно, ну чего ты рычишь?- неубедительно возмущался нашкодивший Яр.- Я просто в школу пришёл.
- Я же тебе говорил, что несколько дней посидишь дома,- тихо рычал Матвей.- Глянь на себя, немочь бледная – ты же едва на ногах держишься. Ты головой ударился, тебе нутро помяли. Всё, придём домой, я тебя у себя запру, чтоб точно никуда не удрал.
Саша ухмыльнулся. Кто б подумал, что эти двое окажутся настолько близки?..
Трель звонка заставила Яра соскользнуть с подоконника, где он уже почти час бездумно таращился на площадку, высматривая друзей, но, судя по трезвону, удачно проморгал.