– И как долго ты собираешься меня вылизывать? – я утопал в мучительно нежных ласках, желая чего–то более конкретного, жесткого, грубого. Я хотел почувствовать его, всю его силу и власть.
– Пока не запомню каждую клеточку твоего тела, каждый его изгиб, каждую впадинку или шрам. Например, этот, – скользнув языком, губы слегка коснулись кожи под лопаткой, заставляя меня прогнуться в пояснице. – Восьмой класс, ты тогда упал, запнувшись на физкультуре, прямо на бетонный блок с торчавшей арматурой. Тогда еще все боялись, что ты мог проткнуть легкое.
Руки спустились ниже, поглаживая впадину поясницы, пальцы властно сжали ягодицы, чуть раздвигая в стороны, и я дернулся ему навстречу, не сдержав громкого вскрика, когда язык коснулся нежной кожи:
– Или это – моя любимая родинка в форме сердца. – Дорожкой поцелуев губы продолжили спускаться ниже вдоль бедра до голени и ступней, вбирая небольшой розовый шрам справа от щиколотки. – А этот откуда?
– Стекло. Поездка на озеро с родителями. Давно, я еще ребенком был. – Я глубоко и отрывисто дышал, пытаясь сконцентрироваться, приподнимаясь на коленях и наглядно предъявляя ему свои требования. – Крис, я прошу тебя. Сам прошу, как ты и хотел.
Но он не спешил, долго растягивая и подготавливая меня, покрывая поцелуями поясницу, покусывая ягодицы, перебирая и оттягивая яички, почти доводя меня до грани, заставляя скулить от желания и самому насаживаться на его пальцы.
– Пожалуйста, Крис, пожалуйста!
– Повернись ко мне, я хочу видеть твое лицо, – мягко подхватывает меня под талию, поворачивая к себе лицом. Я непроизвольно дернулся, пытаясь отстраниться, когда его ладонь скользнула между ног, раздвигая ягодицы, помогая члену погрузиться в мое тело. – Тише, расслабься! Откройся мне, вот так, впусти меня.
И я принял его, широко и пошло раздвигая ноги, обхватывая бедрами, пытаясь еще крепче прижать к себе, впуская максимально глубоко, стараясь слиться в единое целое. Несмотря на подготовку, было больно, и я зажмурился, ощущая, как в уголках предательски защипали слезы.
– Микки, что случилось? Тебе больно? – В ответ я лишь отрицательно покачал головой, еще больше жмурясь, чувствуя, как горячая слеза скатилась по щеке.
– Что тогда, почему ты плачешь? Мне остановиться? – Я распахнул глаза, увидев перед собой обеспокоенное лицо Криса, его нахмуренные брови, тревожный взгляд, и невольно улыбнулся.
– Все хорошо, просто я очень счастлив!
Он не торопился активно двигаться, мягко проникая в мое тело, мучительно медленно едва покачивая бедрами вперед-назад, словно убаюкивая меня в своих объятьях. И когда я начал скулить и извиваться под ним, не в силах больше сдерживать эмоций, требуя больше, жестче и глубже, он лишь слабо улыбался и слегка увеличивал амплитуду, нежно входя в мое тело до самого конца, заботливо убирая прилипшие от пота волосы с моего лица, ласково целуя веки и щеки, слизывая соленые слезы, заглушая поцелуями губы, шепчущие несвязные мольбы. Это был невероятно прекрасный, томный, неспешный и упоительно нежный секс, наполненный лаской и любовью и дарящий незабываемое наслаждение.
Он быстро уснул, крепко прижимая меня к себе. Я же так и пролежал остаток ночи на его груди, глупо улыбаясь в темноту, наслаждаясь теплом сильных мускулистых рук, подстраиваясь под его дыхание, отсчитывая биение сердца и вглядываясь в его лицо, стараясь запомнить каждую черточку.
Аккуратно выскользнув из объятий, я нежно поцеловал его на прощание:
– Ты прав, я очень, просто до безумия, люблю тебя! Прощай, мой любимый!
***
Я испуганно отпрянул от глазка и прижался к двери всем телом, словно этим был способен удержать от мощных ударов, сотрясавших ее с той стороны. В дверь снова требовательно забарабанили.
– Что случилось, Микки? – в коридоре появился заспанный Стэн и уставился на меня в недоумении.
Я поднял на него испуганный взгляд и быстро поднес палец к губам, заставляя не шуметь.
– Майкл, живо открывай дверь, сукин ты сын, или я ее сейчас просто вынесу! – дверь снова начала сотрясаться от града обрушившихся на нее ударов.
Стэнли удивленно изогнул бровь и прислонился к косяку:
– Может, вы попытаетесь разобраться без порчи имущества?
Я обиженно посмотрел на брата, беззвучно прошептав лишь одними губами: «Он же сейчас убьет меня!», замерев в нерешительности прежде, чем открыть. Наконец, я щелкнул замком и отпрыгнул, когда распахнутая дверь представила перед нами моего злющего босса – разъяренный взгляд, волосы всклокочены, галстук сбит в сторону, а край рубашки выбился из брюк, на лице явно прослеживалась выступившая щетина. Он что, сюда бежал?
– Ты какого хрена на работу не явился? – альфа решительно шагнул вглубь дома, заставив меня непроизвольно сделать несколько шагов назад.
– Я больше не работаю в компании, мне и заявление уже в бухгалтерии подписали, – робко промямлил я.
– Заявление? Заявление!– Кристофер потряс перед моим носом мятой бумажкой. – Я не подписывал никакого заявления.
С этими словами альфа разорвал бумагу в клочья:
– Да я сам лично тебя уволю, причем с такой рекомендацией, что тебя ни одна уважающая фирма никогда не примет на работу!
– Что–о–о? Ах ты, гад! Да ты… да я знаешь, что… я в суд на тебя подам, сволочь! – я принялся ползать по полу, собирая обрывки бумаги. – Что ты ко мне прицепился? Что тебе еще от меня нужно?
– Что мне нужно? Неужели ты думаешь, что я тебя теперь отпущу после всего того, что между нами было?
– Я женатый человек, постеснялся бы говорить такие глупости! – Мои щеки моментально вспыхнули, вспоминая прошедшую ночь.
Краем глаза я наблюдал за братом. Стэн стоял с невозмутимым видом, активно делая зарисовки на неизвестно откуда взявшемся клочке бумаги. «Он что, в такой ситуации умудряется рисовать эскизы?»
– Женатый значит? Сейчас мы это быстро исправим! – и уже обращаясь в сторону моего брата. – Вчера у нас с вашим супругом был секс, чертовски шикарный и незабываемый секс! И теперь я совершенно определенно собираюсь отбить вашего мужа.
– Ах ты, ублюдок! – подлетев, я изо всех сил залепил альфе звонкую оплеуху.
– Майкл, может хватит уже ломать комедию? – Стэн изящно отложил эскизы и подошел к Кристоферу, активно растирающему скулу, на которой алым отпечатком отчетливо проявлялась моя пятерня, – Стэнли Уотсон, брат Майкла, приятно познакомиться!
«Ой, мамочки, что сейчас будет!» – я сжался пружиной и крепко зажмурил глаза, ожидая реакции Криса. Услышав громкий смех, я удивленно приоткрыл один глаз и осмотрел комнату. Стэн был все еще жив, а Кристофер сидел в кресле, закрыв лицо руками и громко смеясь:
– Дурак! Какой же я дурак!
Я перевел удивленный взгляд на брата, но он только пожал плечами, покрутив пальцем у виска, намекая, что вероятнее всего мой босс окончательно сбрендил.
– В школе меня постоянно преследовал один единственный запах – едва уловимый, такой сладкий и приторный, такой манящий и родной! Я чувствовал его везде: на занятиях, на переменах, в столовой, на тренировках. Я знал, что его источник где-то здесь, рядом, но я никак не мог выловить его, он был одновременно так близко и так далеко, постоянно ускользая от меня. Из–за этого я не мог завести постоянных отношений. Смешно, я сходил с ума от любви и желания, даже не зная его обладателя. Каждый день безумное желание и неведение сводили меня с ума. А когда ты признался мне в своих чувствах, я понял, что нашел тебя, того, кого я так давно и так сильно люблю. Ты оказался таким милым, скромным и наивным. В тот вечер я не пошел домой, следуя за тобой до самого дома, заглядывая в окна – я хотел узнать о тебе больше: где и с кем ты живешь, что ешь, где спишь, хотел знать о тебе каждую мелочь. Однако я никак не ожидал застать тебя в объятиях другого. Вы сидели тут, на этом диване, не скрывая жарких объятий и поцелуев. Ты был таким счастливым, искренним и непринужденным. А я был зол! Зол на тебя, не понимая, как можно признаваться в любви и тут же обнимать другого. Зол на себя за то, каким я был дураком все это время. Зол на судьбу оттого, что в одну секунду потерял того, кого так долго искал. – Я слушал его, не прерывая, не веря своим ушам и сжимая кулаки от злости. – И вот, когда судьба опять свела нас снова, ты представляешь мне своего мужа. Такой же красивый, желанный и родной, но такой далекий, холодный и неприступный. Все вернулось, как и семь лет назад – я снова сходил с ума и не понимал, что за злая насмешка судьбы.
– Болван! – я дал альфе подзатыльник. – В тот вечер я рассказывал Стэну, что наконец-то признался в своих чувствах к тебе.
Кристофер перехватил мою руку и прижал к самому сердцу, накрыв своей теплой ладонью:
– Микки, я правда очень люблю тебя! Ты чувствуешь?
И я чувствовал! Чувствовал, как вздымается его грудь, чувствовал, как дрожат руки и как быстро бьется сердце загнанным зверьком в ожидании моего ответа. В этот момент едва слышно кашлянул Стэн, привлекая к себе наше внимание:
– Ну, ребятки, вижу, все у вас разрешилось и я тут явно лишний. Я в мастерскую, вы реально умеете вдохновлять, – помахав на прощание кипой набросков и эскизов. – Как бы там ни было, я вас благословляю. Только мебель мне не крушите, когда будете устраивать «бурное» перемирие.
Альфа самодовольно притянул меня к себе, усаживая на колени, распуская руки и явно намереваясь поцеловать, когда я дал ему очередной подзатыльник:
– Я может и являюсь свободным молодым человеком, а вот ты помолвлен, так что даже не думай распускать свои похотливые ручищи!
– Помнится, вчера ты не жаловался, когда эти ручищи обнимали тебя, лаская самые сокровенные уголки твоего тела, – жарко прошептал Крис, прикусив ушко, удерживая и отводя мои руки в стороны. – Теперь, когда я знаю, что ты мой, я разорву помолвку!
– Не–е–ет! – я вырвался и уперся руками ему в грудь, вспоминая слова Оливера. – Нельзя! Ты не можешь разорвать помолвку, ты не должен!
– Почему? Микки, ты любишь меня, скажи? – недоумевая, он поднял мое лицо за подбородок и заглянул прямо в глаза. – Почему ты не хочешь, чтобы мы были вместе?
– Оливер сказал, что если я помешаю вашей помолвке, то он лишит тебя всего – компании, власти, статуса, – я вырвался из его хватки и сбивчиво зашептал, уткнувшись в грудь, пряча лицо в ладонях. – А я не хочу, чтобы из-за меня ты все потерял. Я хочу, чтобы ты был счастлив, пусть даже и без меня.
– Глупый! – он нежно прижал меня к себе, поглаживая по голове и плечам. – Я сын владельца компании и никто не может лишить меня ее. Вся это помолвка была инициирована Оливером и его родными только ради слияния наших компаний, чтобы укрепить свое положение на рынке. Это всего лишь бизнес и не более.
– Правда? – я недоверчиво взглянул на него. – То есть тебе совсем не обязательно жениться?
– Обязательно! – улыбнулся Кристофер, нежно целуя меня в шею. – Только вот не на нем!
– Эй, ты чего это там задумал? – отстранился я, почувствовав, как его поцелуи становятся все настойчивее и жестче, прикусывая кожу, примериваясь для укуса. – Ты что творишь?
– Как что? Предложение руки и сердца, конечно!
– Во-первых, сначала разорвешь помолвку и уладишь свои старые «любовные» дела, во-вторых, попросишь, как и положено, руки и сердца у моего брата, в-третьих… – я деловито принялся перечислять условия, загибая пальцы перед его носом. – Хотя, с другой стороны, ты прав, тут определенно нужна метка, чтобы никто больше глаз не положил!
С этими словами, коварно улыбнувшись еще до того, как он успел что-нибудь сделать, я наклонился и страстно поцеловал его в шею, с силой втягивая нежную кожу на самом видном месте, оставляя ярко-бордовый засос, после чего довольно оглядел результат своего творения. Вот так, теперь-то уж точно никакие Оливеры мне не страшны!