- Ш-ш-ш, маленький не плачь, тихо, - он гладил меня по голове, - все, все позади, я больше тебя не трону, ш-ш-ш успокойся…
Он просунул палец мне в рот, а потом я почувствовал на языке горечь какой-то таблетки. Уснул в его руках, всхлипывая от унижения, страха, боли, осознания случившегося, понимания, что виноват во всем сам.
Проснулся, когда за окнами было уже темно, в комнате, в которой я спал, горела только настольная лампа, моего мучителя не было нигде видно. Я попытался сесть. Задница взорвалась новой вспышкой боли.
-А-а-а! – застонал я в голос.
Дверь открылась, и в комнате показался все тот же мужчина, чей член доставил мне столько боли. В его руках был поднос с едой. Я невольно вжался в кроватную спинку и натянул одеяло. Он усмехнулся и сел на край кровати.
- Держи, тебе стоит поесть, – в голосе послышалась забота и искреннее сострадание.
- Только не надо…- я всхлипнул, боясь, что весь ужас повторится опять, только в этот раз он не остановится так быстро.
- Не буду. Успокойся, больше и пальцем не трону, – он говорил ласково, спокойно и тихо, явно не желая меня пугать.
- Почему? – этот тупой вопрос вырвался сам собой.
- Я не сплю с мужчинами! – рассмеялся он.
- А как же…?
- Это, мальчик, был тебе урок. Жестокий, но действенный. Ведь ты не будешь больше предлагать себя первому встречному?
- Нет! – я отчаянно замотал головой, не веря своему счастью, он меня не тронет, точно не тронет больше!
- Вот и молодец! А теперь поешь, – он протянул мне поднос. На нем стояла тарелка с мясом, салат и стакан сока. Живот заурчал, я был очень голоден.
- Спасибо, – сказал я и вырвал поднос у него из рук.
- Меня зовут Кирилл, – представился он.
- Максим, – ответил я, жуя безумно вкусное мясо.
- Значит так, Максим, с твоей попой не совсем все порядке, - я покраснел, - но через некоторое время пройдет, купи себе заживляющий крем.
- Угу, – я покраснел еще сильнее, попа действительно болела так, что сидел я с трудом.
- Ты сейчас ешь, одеваешься и исчезаешь. Видеть я тебя больше не хочу. Никогда!
- Хорошо.
Почему-то от его слов стало немного обидно, тряхнул головой. Совсем из ума, что ли, выжил?!
Идти оказалось тоже довольно проблематично, каждый шаг отдавался болью в анусе и пояснице. Я кое-как добрался до дороги и поймал машину. Сел на заднее сидение. А-а-а! Я еле сдержался, чтобы не застонать в голос, эта боль меня доконает… Поехал к пресловутому клубу, там я бросил свою тачку, надо бы ее забрать.
До дома доехал с трудом, сосредоточится на дороге не получалось, мысли улетали к утренним событиям, а стояние в бесконечных пробках скребло по и без того натянутым нервам. Когда под колесами зашуршал гравий подъездной дорожки, я вздохнул с облегчением. Дом у нас двухэтажный, не большой, но радует взгляд, выполнен из поризованного камня, со скатной крышей. Основной фасад и торец здания украшены колоннами. Сам дом светло-бежевого цвета, а стеклопакеты стилизованы под дерево. Мне наше жилище очень нравилось, скромно и со вкусом. На первом этаже только два помещения. Огромная гостиная, совмещенная с прихожей, откуда ведет дверь в гаражную пристройку, и не маленьких размеров кухня. На второй этаж уходит удобная лестница, расположенная в правом крыле. На втором этаже три комнаты и кабинет отца. Чтобы открыть дверь пришлось приложить достаточно усилий, так как руки не слушались, и ключ в замок я смог вставить только с четвертой попытки.
Отец был дома. Редкий момент. Он сидел на диване в гостиной и смотрел телевизор, отчаянно захотелось кинуться к нему в объятия, расплакаться и рассказать о том, что со мной случилось, но он не поймет. А за мою глупость, наверняка, наорет или, еще хуже, даст по морде, чтобы неповадно было. Почему все жизненные уроки и воспитательные процессы такие жестокие? Я дотронулся до больного места, почему нельзя объяснить словами?
- Привет, – поздоровался и тихонько закрыл за собой дверь.
- Здравствуй, – он внимательно осмотрел меня с ног до головы и поморщился, – Максим, исчезни в ванной, пока все с себя не смоешь и не приведешь в порядок, на глаза не попадайся.
- Угу, – нежных объятий резко расхотелось, ледяной тон быстро привел в чувства.
Я медленно поднялся по ступенькам в свою комнату. Пустил воду в ванной и пошел раздеваться. Одежду бросал на пол, нервно срывая ее с себя, окинул взглядом кучу тряпья под ногами, поморщился, от воспоминаний и решил, что стирать не буду, а выкину, тканевых свидетелей моего безрассудного поступка.
Опустился в горячую воду, вскрикнул от неожиданности, анус сильно защипало, но через некоторое время прошло, тело привыкло к горячей воде, и я расслабился, погружаясь в воду глубже. Закрыл глаза и задремал, воспоминания назойливыми мухами носились в голове. Оправдания своему поступку, кроме моего идиотизма я не нашел. Но сделанного не воротишь, об этом настойчиво свидетельствовала боль в заднице. Мысли плавно перетекли на учебу, скоро сессия, надо готовиться, и появляться в институте чаще. Да, не смотря на мой разгильдяйский образ жизни, из вуза я не вылетел и продолжал с горем пополам учиться.
- Максим! – раздался встревоженный голос отца.
Он постучал в дверь ванной. Что за ерунда? Что он делает в моей комнате?!
- Что? – вяло отозвался я.
- С тобой все в порядке? – голос был встревоженным, он не на шутку беспокоился.
- Да, – я удивленно пожал плечами.
- Ты есть будешь? – отец немного успокоился.
- Нет, - ужин у Кирилла еще не переварился, я не был голоден.
- Тогда просто составь мне компанию, - я выпал в осадок, что с ним происходит? – я подожду тебя.
- Хорошо…- растеряно пробормотал я.
Быстро помылся и вышел из ванны, такой настрой отца был необычен, поэтому решил не испытывать его терпение и поторопиться.
Когда спустился на кухню, на столе был накрыт ужин на одного, мне папа сделал чай с лимоном. Аккуратно присел на край табуретки, за стол, который располагался в самом центре помещения, и внимательно посмотрел на отца. От меня не укрылся тот факт, что как только я зашел на кухню, он не сводил с меня глаз, пристально наблюдая за каждым движением.
- Ты подрался? – я непонимающе посмотрел на него, - у тебя синяк на скуле.
- А-а-а, - я вспомнил, что Кирилл во время своего воспитательного процесса, ударил меня, - да в клубе с парнем проход не поделил, - улыбнулся я.
- Уверен?
- Да, пап. Ты хочешь у меня что-то конкретное спросить? – мне надоели его намеки непонятно на что.
- Нет, чай пей, – он кивнул на чашку, стоящую передо мной на столе.
- Спасибо, – я сделал глоток, а папа приступил к ужину.
- Прости, что не позвонил вчера и не поздравил, перелет был долгим.
- Угу, – обида вновь окатила горячей волной.
- Макс, я серьезно. У меня не было возможности тебе позвонить, прости, я очень виноват перед тобой, – он протянул руку и погладил меня по голове.
- Все хо-ро-шо…- по слогам произнес я, удивляясь его поведению. Где мой отец, и кто этот человек?
- Ну, раз все хо-ро-шо, - передразнил он меня, - то завтра съездим тебе за подарком, подумай, что ты хочешь.
Рука с чашкой замерла на полпути ко рту. Я растерялся. Что происходит?!
- Пап, у тебя все хорошо? – в голове скакали мысли одна придурковатей другой, я даже подумал, что он неизлечимо болен и перед смертью налаживает отношения.
- Да. Что тебя удивляет?
Что меня удивляет?! Тот факт, что за несколько лет ты первый раз проявляешь ко мне такое повышенное внимание! Вот, что меня удивляет!
- Я думал, ты на работу поедешь, – сказал я вслух.
- Максим, обязательно поеду, - он улыбнулся мне, - но в понедельник, завтра, как ты знаешь выходной.
- Ну, да… - слова куда-то подевались, и вид, наверняка, был глупый, я не мог перестать смотреть на отца круглыми от удивления глазами.
- Ты спать или опять какие-то планы на вечер? – он встал и положил грязную посуду в посудомоечную машину.
- Спать, – нет, хватит с меня планов, допланировался до боли в жопе, больше не хочу. Я ополоснул свою чашку и поставил ее на место, отец очень любил порядок, во всем, поэтому я старался его соблюдать, чтобы лишний раз папу не злить, – Спокойной ночи.
- И тебе, – он на прощание еще раз бросил на меня обеспокоенный и недоверчивый взгляд.
К вечеру зад болел еще сильнее, кроме того, я так и не помазал дырочку. Хромая поднялся по лестнице и скрылся в комнате, там бросился искать в аптечке заживляющий крем, он должен был где-то быть, с моими постоянными драками и их последствиями, я точно помню, что покупал. Нашел. Пошел в ванну и спустил штаны, открыл крышку и выдавил немного крема на руку, трогать там было страшно, боялся, что сейчас будет еще больнее.
- Тебе помочь? – раздался от двери голос отца.
От неожиданности выронил тюбик. Черт! Как стыдно! Он же не мог догадаться, или мог? Что он тогда тут делает?!
- Пап? – спросил я, густо заливаясь краской, в зеркале было видно, что даже уши покраснели.
- Ты ожидал здесь увидеть кого-то другого? – спросил он насмешливо и шагнул ко мне.
Я шарахнулся в сторону, со всей силы впечатываясь в стену. Уйди, пожалуйста, уйди, мысленно молил я, ты и так уже увидел достаточно. Спохватился и прикрыл пах рукой, на которой не было крема. Папа усмехнулся.
- Нет, – еле слышно прошептал я.
- Заканчивай, я жду тебя в комнате, поговорим, – он подошел еще ближе и протянул руку. Я опять дернулся, ожидая удара, стукнулся головой о стену, а папа лишь грустно усмехнулся и погладил меня по щеке.
- Осторожней, – он развернулся и вышел из ванны, прикрыв дверь.
Меня трясло от случившегося. Мало было моей психике воспитательного урока Кирилла, теперь отец все узнал… Как ему объяснить? Он не поймет и не поверит ни единому слову. Я размазал крем по анусу и сполз по стене вниз, сел, обхватив голову руками, и тихонько заплакал от безысходности ситуации. Что мне теперь делать? Какой же я идиот! Как выкручиваться из этого дерьма? Злые слезы катились по щекам, в данный момент я ненавидел себя за собственную глупость. Проплакавшись, взял себя в руки, умылся холодной водой, оделся и вышел в комнату. Папа сидел на кровати и терпеливо ждал, пока я наревусь и буду в состоянии с ним разговаривать. Я сел рядом и уставился в пол.
- Как ты узнал? – этот вопрос не давал мне покоя.
Он молча встал, взял из кучи моей одежды, которая все еще валялась на полу, мои трусы и швырнул их мне. На них было небольшое кровавое пятно.
- Кроме того, ты слишком аккуратно ходишь, – сказал он, снова присаживаясь рядом со мной.
Я со злостью отбросил кусок ткани в угол, опять хотелось рыдать.
- Максим, - он вздохнул и перевел на меня тяжелый взгляд, - как низко ты еще сможешь пасть?
- Я не…не… - слов не находилось.
- Что не? Что? – он злился, но сдерживал свой гнев, - Как долго это все будет продолжаться?
- Это была случайность?
- Случайность, какого рода? Как можно случайно трахнуться с мужиком?! – отец повысил голос, - Как надо было нажраться, чтобы учудить такое?!
Я молчал. Нажраться надо было сильно, что я и сделал, но как ему объяснить, что все не так, как он себе представляет?
- Пап, я не хотел, просто…- я всхлипнул, глаза снова жгло от слез.
- Просто, - перебил он, - Максим, у тебя все просто! Ответь мне на один вопрос, - он уже кричал, не сдерживаясь, - сколько, ты, маленький придурок, будешь еще портить себе жизнь?
Теперь взбесился я, непролитые слезы моментально высохли. С чего это он моей жизнью стал интересоваться?! Ему уже давно насрать на меня, а тут решил влезть не в свое дело!
- Я не сам под него лег! – я вскочил и заорал на всю комнату, меня мелко трясло, в горле стоял ком, понимал, что нахожусь в том состоянии, от которого еще один маленький шажочек и у меня начнется истерика.
- Ш-ш-ш, - папа подошел ко мне, обнял и усадил на кровать, не выпуская из своих рук, не смотря на все мои протесты, - расскажи, как все произошло…
И я рассказал, все рассказал, и про то, как был зол на него, и про дурацкий спор, и про Кирилла, он слушал и не перебивал. Я закончил свой монолог и разрыдался, уткнувшись лицом ему в грудь, боль, обида, злость на себя, и давящее чувство унижения, все накатилось вновь. Мне было очень плохо, но по мере того, как мои слезы мочили футболку отца, мне становилось легче, вскоре я уснул, тихонько всхлипывая у него на груди.
- Максим, - меня потрясли за плечо, - Макс, - в воздухе запахло кофе, - просыпайся, уже два часа дня.
С трудом открыл глаза, они слиплись, от засохших слез. Увидел отца с чашкой бодрящего напитка, и внутри стало тепло-тепло, а на лицо выползла глупая улыбка. Он улыбнулся в ответ, присаживаясь на кровать и протягивая мне чашку.
- Спасибо, – пробормотал я.