Он наблюдал, как она встала и, пошатнувшись, оперлась о край кровати. Ее шерстяная юбка и жакет в тон юбке были измяты до невозможности, волосы рассыпались по плечам. Они были длиннее, чем он предполагал, и красивые, как золотая пряжа. Глаза, под которыми залегли фиолетовые тени, были как озера, полные тревоги.
– Я знаю, кто вы, – медленно произнес он.
– Ну, начинается, – пробормотала она.
Он очень хорошо ее расслышал и покачал головой.
– Нет, в самом деле. Я знаю, что вы действительно та, за кого себя выдаете. Я прочел ваше имя в дневнике.
– В дневнике?
– В том, что в ящике для письменных принадлежностей.
Она кивнула. Ей не понравилось, что он рылся в ее вещах.
– Жаль, что вы не подумали сделать это перед тем, как снять меня с поезда. – Она посмотрела на свой саквояж и ящик для письменных принадлежностей, стоящий на столе, потом перевела взгляд на Бака. – Когда вы отвезете меня обратно?
Ему хотелось, чтобы она перестала смотреть на него с таким осуждением. Это начинало действовать ему на нервы. Она сидела, с силой обхватив себя за талию, словно пытаясь унять дрожь в пальцах.
Он не умел извиняться и знал это.
– Мы отправимся в Шайенн, как только снег прекратится.
– Хорошо.
– Ваш брат действительно тот самый Кейс Сторм?
Как только он сказал это, на лице Анники появилось выражение самодовольства. С видимым облегчением она проговорила:
– Да, это действительно он, мистер Скотт, и я уверена, вы еще пожалеете о своем поступке.
– Мэм, я уже сожалею, поверьте мне.
Она шагнула вперед, забыв на мгновение свой страх. Он обрадовался этому, хотя и был уверен, что, избавившись от страха, она снова примется за свои жалобы.
– Не думайте, что вы можете просто извиниться и я тут же забуду о том, что вы со мной сделали.
– Не думайте, что я собираюсь извиняться, – предупредил он, – я не намерен этого делать.
– Нет?
– Нет.
– Возможно, вы все-таки извинитесь, когда брат направит на вас ружье.
– Не тратьте слов зря.
Она покраснела.
– Ничего, скоро вы узнаете.
– Вы всегда бежите за помощью к брату, когда с вами что-нибудь случается?
– Раньше мне этого делать не приходилось, но раньше меня никто и не похищал.
– Вот значит как вы это называете. – Он подошел ближе к ней, и они стояли почти вплотную.
– А как вы это называете?
– Ошибочное опознание.
– Ха! – Она почти кричала. – Я-то никаких ошибок не делала. Я прекрасно знала, кто я такая, но вы и слушать меня не захотели.
Не в силах противиться своему желанию, Бак протянул руку и убрал прядь волос с ее плеча.
Она стряхнула его руку.
– Как Сторм может быть вашим братом? Ведь он полукровка.
Она мгновенно напряглась.
– Он наполовину сиу. И он мой сводный брат. Я похожа на мать. Она голландка.
Бак вздохнул. У нее не было причин лгать, раз ее имя стояло на первой странице дневника. Да, дело ничем хорошим не кончится, даже если он отвезет ее назад в Шайенн. Сторм, наверное, уже получил описание его внешности от других пассажиров. Он выследит его. Бак вдруг вспомнил хорошо одетого полукровку, которого видел на платформе среди пассажиров, ожидавших прибытия двенадцатичасового поезда. Ноющее чувство в животе подсказало ему, что это, должно быть, и был Кейс Сторм.
Бейби забормотала во сне, и они оба тут же на нее посмотрели. Потом Анника перевела взгляд на Бака.
– Тед ушел. С кем вы оставите ее, когда повезете меня назад?
Он пожал плечами.
– Возьму с собой. Она к этому привыкла.
Анника нахмурилась.
– Но ведь там холодно.
– Она к этому привыкла.
Какое-то время оба молчали. Анника оглядывала комнату, а он смотрел на нее. Она безусловно была очень красивой женщиной. И высокой к тому же. Достаточно высокой, чтобы рядом с ней он не чувствовал себя неуклюжим гигантом, как рядом с большинством женщин. Лучше, конечно, если бы она не была такой упрямой, но с другой стороны ему нравилось ее мужество. Испугалась она только один раз – когда он схватил ее, но справедливости ради Бак вынужден был признать про себя, что в подобных обстоятельствах даже многие мужчины стали бы вести себя потише. И он не мог не восхищаться тем, как сидел на ней ее костюм, который в его нынешнем виде едва ли мог кого-то украсить. Он попытался представить, как она выглядела бы в настоящем платье из мягкой тонкой ткани, облегающем ее как вторая кожа.
– Вы замужем? – Он готов был откусить себе язык, едва у него вырвался этот вопрос.
Было видно, что она удивилась, но быстро замаскировала удивление негодованием.
– А это вас не касается.
Бак быстро, прежде чем она успела ему помешать, взял ее левую руку, посмотрел и отпустил.
– Кольца нет.
– Даже и не думайте об этом, мистер Скотт. Я бы не вышла за вас замуж, будь вы последним мужчиной на земле.
– Нет, конечно нет. Я и просить не стану.
Он отвернулся, подошел к бочке-ванной, стоявшей посредине комнаты, поднатужившись, поднял ее и понес к двери. Там поставил ее на пол, открыл дверь, снова приподнял бочку и, выйдя на холод, выплеснул в снег грязную воду.
Когда он повернулся, Анника стояла у него за спиной.
– Я не хотела, чтобы это прозвучало таким образом, – сказала она, недоумевая про себя, почему она вообще чуть ли не извиняется.
Он помолчал, стоя на холодном ветру, глядя на нее и пытаясь понять, к чему она ведет.
– По-моему, все было предельно ясно.
– Я хотела сказать, что где-то, я уверена, есть женщина, которая прекрасно вам подходит. – Она сплела пальцы рук, не в силах на самом деле представить, кто бы согласился выйти замуж за мужчину такого пугающего вида.
Бак закрыл за собой дверь и отставил в сторону самодельное корыто. Запах алкоголя в комнате был еще так силен, что ему казалось, он может попробовать его на вкус. Сожалея, что не может выпить стаканчик. Бак вместо этого подобрал осколки кувшина и затер лужу половой тряпкой.
– Эта женщина, эта… Алиса много для вас значила?
Бак, стоявший на одном колене, посмотрел вверх и повертел в руках осколки кувшина.
– Я даже ни разу ее не видел. Только написал несколько писем, – признался он. – Ответил на объявление, которое она дала в бостонской газете.
Она выдвинула из-под стола сделанный из бочки стул и села.
– Тем не менее вы хотели жениться на ней.
– Мне нужен был человек, который присматривал бы за Бейби, когда я ухожу на охоту.
– Вы хотите сказать, что вашему ребенку нужна мать?
Бак встал и сложил осколки на верстак.
– Она не моя.
– Какой смысл отрицать, мистер Скотт? Она очень на вас похожа.
Бак подумал, что у Анники, рассчитывавшей, видимо, услышать повторные отрицания, был слишком чопорный вид.
– Это ребенок моей сестры, – сообщил он.
– А где ваша сестра?
Опершись ладонями о стол, он наклонился так, чтобы смотреть ей прямо в лицо.
– Моя сестра сумасшедшая. – Он почти улыбнулся.
Впервые Анника не сразу нашлась, что сказать, но ее молчание продлилось недолго.
– Сумасшедшая? – Она недоверчиво посмотрела на него.
– Да. Она живет со старой шотландкой на ранчо неподалеку от Шайенна.
ГЛАВА 6
Внимательно вглядевшись в Бака Скотта, Анника пришла к выводу, что такие, как он, не шутят. Она сомневалась, что он вообще знает, как это делается. Она опустила голову на руки и стала потирать пальцами виски.
– Посмотрим, правильно ли я все поняла, – проговорила она, размышляя вслух. Взгляд ее был прикован к облезлой поверхности стола. – Меня похитил мужчина. Сделал он это, по его словам, по ошибке, приняв за свою невесту, с которой познакомился по переписке. Он хотел жениться на этой женщине только ради того, чтобы она заботилась о ребенке его сестры. Сестра не способна сама заботиться о ребенке, потому что она психически нездорова. – Подняв голову, она посмотрела Баку в лицо. – Я ничего не упустила?
– Собачка Теда укусила ваш ботинок.
– Ну конечно, как глупо с моей стороны. – Анника подавила улыбку.
Значит, чувство юмора у него все-таки было. Она внимательно смотрела на него, думая, что еще сказать.
Ей неожиданно стало ясно, почему некоторое время назад он пришел в такую ярость. Под влиянием разочарования и гнева она назвала его сумасшедшим, и теперь, когда он спокойно признал, что у него сестра сошла с ума, Анника поняла, какое впечатление произвели на него ее необдуманные слова. Ее первым побуждением было извиниться, но гордость не позволила ей это сделать. Она не привыкла извиняться за то, в чем не было ее вины. Откуда ей было знать, что у него в семье были сумасшедшие? Слава Богу, что Бак Скотт, в отличие от мистера Рочестера из «Джен Эйр», не держал свою сестру взаперти где-нибудь в доме.
Он зажег еще одну лампу, поставил ее в центре стола и принялся раскладывать свои свертки. Она наблюдала, как он молча трудится, не обращая на нее внимания. Странным образом то, что она узнала о его сестре, сделало его в ее глазах более уязвимым. До сих пор она видела в нем лишь дикаря, который, привыкнув действовать не размышляя, похитил ее и притащил в эту Богом забытую глушь. И вдруг он превратился в человека, в жизни которого была трагическая тайна, в человека, который сделал предложение совершенно незнакомой женщине ради того только, чтобы кто-то мог заботиться о ребенке его сестры. Теперь стало понятно, почему он так спешил вернуться домой до снегопада. Ему нужно было успеть к ребенку.
– Вы голодны?
Заданный тихим голосом вопрос заставил ее вздрогнуть. Она хотела было сказать «нет», но поняла, что просто умирает с голоду. Но вдруг он опять предложит ей заняться готовкой?
– Немного, – призналась она.
Бак тоже чувствовал себя голодным как волк, хотя и не заметил, когда же у него вновь разыгрался аппетит. Анника Сторм, похоже, так устала, что была способна только сидеть, так что он сам занялся приготовлением простенького ужина.
Анника смотрела, как он двигается по комнате. Сейчас она могла изучить его в домашней обстановке. Он достал глиняный горшок с широкой полки над камином, на которой стояло еще несколько подобных горшков. Поставил его на стол, затем поднял крышку с бочки, стоявшей под полкой. В бочке в рассоле хранилось мясо. Достав из чехла у пояса нож, Бак отрезал два куска, бросил их на сковороду, залил водой и поставил на угли.
Из миски, стоявшей на низенькой скамейке, взял тряпку, намочил водой из ведра и тщательно вытер стол. Из стопки тарелок с отбитыми краями, стоявшей там же на скамейке, взял две и поставил одну перед Анникой. Приборы хранились в кувшине на полке, где их не могла достать Бейби. Бак дал Аннике вилку и нож.
Наконец он заговорил:
– Трапеза будет весьма скромной. Наверное, совсем не то, к чему вы привыкли.
Анника попыталась улыбнуться.
– Я и в самом деле голодна.
Заметив, что он избегает встречаться с ней взглядом, она поняла, что он смущен, что ему стыдно за свое жилище, свои скудные пожитки. Она оглядела комнату, думая, что бы такое сказать, чтобы подбодрить его. Кто-то предпринял довольно неуклюжую попытку скрасить хоть немного убогую обстановку и частично оклеил стену над камином рекламами из газет. Очевидная бесполезность этой попытки производила удручающее впечатление. Вырезки составляли какой-то немыслимый коллаж, края их были неровно оборваны, одна вырезка находила на другую. Это была реклама печей, обуви, готовой одежды, тканей. Их с трудом можно было разглядеть в тусклом свете лампы. Неужели земляной домишко ее матери был обставлен так же убого и безвкусно? Всю свою жизнь Анника романтизировала образ матери, которая одно время жила совершенно одна в жалкой хибарке в Айове, и, следуя полету своей фантазии, рисовала в воображении картины, весьма далекие от реальности. Как же в сходных условиях выжила ее мать? Анника осознала, как мало она, оказывается, знает о жизни матери в те годы.
Она честно призналась самой себе, что, окажись она одна в этом примитивном жилище Бака Скотта, она бы понятия не имела, как удовлетворить самые насущные свои потребности. Она все еще рассматривала газеты, наклеенные на стене, когда Бак прервал молчание.
– Что вы делали в поезде?
Анника пожала плечами. Казалось, с тех пор прошла целая вечность.
– Ехала к Кейсу с женой.
Она была рада сказать что-нибудь, все равно что, лишь бы немного разрядить обстановку, но решила не упоминать о своей разорванной помолвке. Это Бака Скотта совсем не касалось.
Согнувшись над огнем, Бак перевернул мясо длинным и опасным на вид ножом. Этот нож был смертоносным оружием. Анника не скоро забудет ощущение, вызванное прикосновением холодного лезвия к горлу. Она оглянулась на кровать, на которой мирно спала Бейби, и спросила себя, где же Бак Скотт собирается уложить ее самое.
– У Бейби есть настоящее имя? – выпалила она и принялась крутить прядь волос.
– Бейби и есть ее настоящее имя.
– Да? Бейби?
– А чем оно вас не устраивает?
Не желая сердить его теперь, когда обстановка несколько разрядилась, она ответила:
– Просто я подумала, понравится ли девочке, что ее будут называть Бейби, когда она вырастет.
– Никогда об этом не задумывался. Мы все время называли ее Бейби, так это имя и пристало.
Он подтащил стул к столу и сел напротив нее. Они ждали, когда будет готово мясо. Бак снова принялся ее разглядывать. Он знал, что это неприлично, но ничего не мог с собой поделать. Анника все время смотрела в сторону, и он чуть ли не физически ощущал, как работает ее мозг в поисках еще какой-нибудь темы для разговора. Он был удивлен тем, что она не стала задавать ему вопросов о Пэтси, но решил, что она, наверное, умирает от желания узнать побольше, но не хочет его спрашивать.
Аннике хотелось, чтобы он перестал на нее таращиться. Она встала, пересекла комнату и подошла к саквояжу, который Бак раньше внес в дом. Открыла его, вынула щетку для волос и села на краешек кровати. Она понятия не имела, сколько времени готовится мясо, и, чтобы чем-то занять себя, стала водить щеткой по волосам. Она так сосредоточилась на этом занятии, что почти забыла о присутствии Бака. Прикосновение щетки к коже было настолько приятным, что она громко вздохнула.
Подняв глаза, она обнаружила, что Бак сидит без движения, словно окаменев, и все так же смотрит на нее. Его взгляд был таким откровенным и горячим, что Анника опустила глаза и осмотрела свою одежду, проверяя, не свалилась ли она с нее.
Потом резко вскочила, убрала щетку в саквояж и принялась расхаживать по маленькому пятачку между кроватью и столом.
– Сколько вам лет, мистер Скотт? – Вопрос казался довольно безобидным.
– Тридцать два.
Она на мгновение замерла.
– Я думала, вы моложе.
– А вам сколько?
Ее присутствие раздражало Бака больше, чем он хотел в том себе признаться. Он был рад, что она не Алиса Соумс, он вообще был рад, что из его матримониальных планов ничего не вышло. Он слишком долго жил один и вряд ли смог бы привыкнуть к постоянному присутствию рядом другого человека. Одно дело Бейби, с ней легко сладить, совсем другое – разговорчивая женщина. Она гордо выпрямилась.