- Сучка, - девушка не ожидала удара, поэтому почувствовав, как тяжелая рука мужчины опустилась на щеку, упала. - Знаешь, милая, - Шолохов, обхватив ее за горло, поднял, прижав к стенке. - Ты не с тем связываешься. Я сказал: три боя. Ты будешь в них участвовать. И победишь. А вот тогда уже можешь катиться ко всем чертям.
- Да хренос два, вам! - выплюнула Соня, схватив его за запястье и стараясь вжаться в него пальцами, чтобы тем самым немного ослабить его хватку. Но, к ее сожалению, рука еще сильнее сжалась на горле, причиняя боль. Дышать стало труднее.
- Зря стараешься, куколка, - зловеще улыбнулся Владимир. - Твоих силенок не достаточно для меня. За двадцать лет своей работы, для меня твои жалкие приемчики как укус комара, а вот я сильнее тебя, - в доказательство этому, пальцы еще сильнее впились в шею.
Соня зажмурилась, чувствуя, как глаза начинают слезиться.
- Да, и кстати, - услышала она тихое шипение возле уха. - Думаешь, интернат для инвалидов это хорошее место, чтобы спрятать свою девчонку от меня? Ошибаешься, Сонечка, ошибаешься.
Зеленые глаза девушки резко распахнулись.
- Только попробуй, - хрипло выдала она.
- Если ты не будешь слушаться меня, то мне просто таки придется нанести маленькой Евочке визит. Кстати, как она там? Все так же, да ведь?
- Да пошел ты! - зарычала Соня, прилагая все силы, чтобы убрать руку мужчины, что у нее получилось.
- Надеюсь, мы поняли друг друга, - проговорил Шолохов, подходя к своему столу.
- Ненавижу, - сипло произнесла Рахмановская, кашлянув.
- Обещаю, деточка, - почти ласково протянул Владимир, садясь в свое кресло и притворно мило улыбаясь ей. - После этого наш договор будет действительно окончен.
Стоя перед зеркалом, я придирчиво разглядывала себя. Поскольку мы шли сегодня не в простое заведение, то и соответствовать ему нужно было, конечно. Закусив губу, пригладила невидимые по бокам складки черного трикотажного платья, которое обрисовывало каждый изгиб фигуры. С волосами решила ничего не делать, просто оставив их распущенными. Слегка подкрасилась, не сильно переусердствовав косметикой. Все это довершало черные бархатные туфли и маленькая сумочка.
Смотря на себя в отражении, я сохраняла на лице выражение глубокой невозмутимости, отчего сама себе казалось незнакомкой. В следующую секунду скорчила смешную рожицу, показав самой себе язык.
Раздался звонок в дверь.
Это Миша.
Вздохнув, я пошла открывать.
Стоя посреди зала, Соня с ненавистью смотрела на белый конверт с деньгами.
‘Три боя’
Сжав конверт в руке, она бросила его в сторону.
Как же ее все это бесило. Все. Абсолютно. И больше всего, это чувство безысходности. Бессилия.
- Ненавижу! - с жаром воскликнула девушка, схватив белую вазочку со стола и швырнув ее в стену. Туда же полетели кружка и пепельница. - Ненавижу, - задыхаясь, говорила она, пытаясь вымесить свою злобу на крушении посуды и всего того, что попадалось под руку. - Ненавижу, - повторяла Соня.
Послышался еще один звук разбитого стекла.
Смотря на сидящего напротив парня, мне стало как-то немного неловко. Ощущение легкого волнения появилось в животе.
В ресторане, куда он привел меня, было намного красивей, чем в том, что мы праздновали с дядей Славой. Пока Миша подзывал официанта, я, взяв бокал, пригубила его, сделав небольшой глоток вина, чувствуя, как сладковатый напиток разливается внутри теплом.
- Что будешь заказывать? - сквозь мое сознание прорвался Мишин голос.
- А? - отозвалась я, оторвавшись от созерцания города за окном. - Мне…. - странно, но, почему-то, есть внезапно перехотелось. - Не знаю, - выдохнула я. - Давай то же, что и ты.
- Уверена, что будешь это есть? - лениво протянул Михаил, вопрошающе приподнимая одну бровь и смотря на меня.
- Не знаю, но попробую, - слегка улыбнулась.
- Ну, - он пожал плечами. - Посмотрим.
- Да, - пробормотала я, снова посмотрев на окно.
Волнение не уходило.
Сидя на балконе, Соня выкуривала уже третью по счету сигарету, за последние десять минут. Сейчас ей категорически не хватало полного отрыва. Даже пусть и маленького. Но в никотине она смогла бы его получить, выкурив несколько пачек, без перерыва. Нет, ей нужно было что-нибудь, что помогло бы ей сегодня отвлечься. Потушив сигарету, посмотрела на часы.
22:05.
‘Да, - хмыкнула Рахмановская. - Самое время для развлечений’.
Но дома оставаться она не намерена. Нет.
Устало потерев лицо, она встала.Сегодня
она пойдет в клуб и развеется. Да.
- Дурочка, - хмыкнул Миша, закрывая дверь за собой. - Сказала бы сразу, мы бы ушли.
- Не знаю, просто…. - я не могла подобрать слов. В ресторане мы пробыли минут сорок, после чего поехали к Мишке домой.
- Да ладно, - улыбнулся он.
- Прости, - стыдливо опустив глаза, произнесла я.
Даже не было аппетита, смотря на все разновидности еды, от которой в любом другом случае, я бы навряд ли отказалась.
- Наверное, я зря тебя туда повел, ты прости, - произнес Романов, подходя ко мне и беря за подбородок.
Какое-то время, смотря на него, я все-таки решилась: тихо вздохнув, потянулась к его губам. Ответ последовал незамедлительно: обхватив меня за талию, парень прижал меня к себе, еще крепче впиваясь в губы.
Мы просто целовались.
Я поняла, что Миша ждет от меня первого шага. И я его сделала: мои руки скользнули к его плечам, под пиджак и аккуратно начали его стягивать. Через секунды две, вещь оказалась отброшенной в сторону, а я принялась расстегивать пуговицы на его рубашке, чувствуя, как руки парня шарят по спине в поисках застежки.
Удар сердца.
Он нашел ее и принялся медленно расстегивать ее. Очень медленно. Казалось, все это время у меня внутри творится целый ураган эмоций, которых, я, к сожалению, не могла понять. Я действительно не могла понять, что творится у меня внутри.
Лямочки начали потихоньку сползать с плеч. Руки Миши остановились.
Вздохнув, я остановилась на снятии одежды с парня.
Сердце приускорило свой ритм.
С тихим шорохом, платье скатилось вниз.
Глава двадцать шестая
Проснувшись. Даниил повернулся на бок. Взгляд его соскользнул по стройной женской фигурке, лежащей на краю кровати. Девушка лежала к нему спиной, на которой были видны несколько синяков.
‘Дура’, - поморщился парень.
Он давно говорил ей, чтобы она завязывала с боксом, но Соня лишь отмахивалась, говоря, что это ее хобби.
Вчера она пришла к нему около одиннадцати ночи. Странно, но он никогда не видел ее такой…. Задумчивой. Словно ушла в точку. Она просто попросила переночевать. У него было такое чувство, что Соня могла тогда устроить истерику, не вздумай он ее пустить. И как только девушка зашла в комнату, то сразу же завалилась на кровать. Молча. Без слов. Она долго лежала с закрытыми глазами, о чем-то думая, а на его вопрос ‘Что с тобой?’, отвечала, что это неважно.
Тихо, стараясь не разбудить ее, Даниил сел на кровати и потянулся к своему телефону, чтобы посмотреть время. Взяв сотовый, он нечаянно задел мелочь, лежащую на столе, отчего та с тихим звоном полетела на пол. Молодой человек тихо выругался.
- Можешь не подкрадываться, - подала голос Соня.
Парень с удивлением посмотрел на ее спину.
- Ты не спишь?
- Нет. Уже давно, - она все так же лежала на боку, не поворачиваясь в его сторону.
- Сонь, - произнес он через некоторое время. - Может, объяснишь, что случилось.
- Ничего.
- Что-то не сильно верится.
- Даниил, тебе не обязательно верить. Просто я говорю, что ничего не случилось. И все.
- Дура ты, - фыркнул Дан, вставая и идя в ванную.
- Да, - шепотом согласилась Соня, смотря вперед себя.
Зайдя домой, я с удивлением обнаружила сидящих на кухне маму и дядь Славу.
- Здрасте, - с легкой улыбкой поздоровалась я. Хотя улыбаться не слишком хотелось.
- Привет, привет, - ответила мама, смотря на меня. - Ты что такая усталая? Небось, веселилась всю ночь.
Да уж. Веселилась.
У меня вырвалась тихая усмешка.
- Что-то вроде этого.
- Ну, ладно, - вздохнула женщина. - Чаю будешь? Садись, а то мы давно у тебя не были. Расскажешь хоть, как у тебя дела.
Я подавила обреченный вздох. Чего, чего, но рассказывать как у меня сейчас дела, мне точно не хотелось. Хотелось просто полежать. Но вместо этого, я с натянуто веселой улыбкой зашла на кухню.
Стоя на ринге, Соня смотрела на девушку, стоящую напротив. Внешние данные девицы и решимость, смешанная с самоуверенностью в ее взгляде, особой радости не внушали. Было видно сразу: девчонка настроена на победу.
Толпа бушевала, выкрикивая Сонино имя и имя соперницы, которая, кажется, получала несравнимое удовольствие от этих выкриков. Она разминала плечи и руки, показывая накаченные мышцы, заработанные на боях и частой тренировке.
Рахмановская мельком взглянула на Шолохова, который сидел в главном месте жюри. Вальяжно расположившись на стуле, он с самодовольной улыбкой смотрел на них. Девушка сжала губы, переведя взгляд на соперницу.
‘Еще три’
Раздался гонг.
‘Еще три боя и ты свободна. Свободна’
Начался бой.
- Дядь Слав, - обратилась я к мужчине, когда они начали уходить.
- Что, светлячок?
- Можно, я возьму вашу машину?
Водить я умела хорошо, спасибо Димке, да и дядь Слава уже как-то имел честь лицезреть мое вождение.
- А не поздновато для прогулок, дочка? - с удивлением спросил он, смотря на часы, на которых показывало 21:00.
- Нет, - вымученно улыбнулась я. - Я буду аккуратно, правда. К тому же, я впервые прошу у вас машину. Пожалуйста, - я сделала самые жалостные глаза, какие только могла быть способна сделать. - Пожалуйста препожалуйста.
- Кристин, я не думаю, что это хорошая идея, - нахмурилась мама, слыша наш разговор.
- Все нормально, правда, ну…. - я запнулась.
- Ладно, бери, - сдался Вячеслав.
- Что? - одновременно спросили мы с мамой.
- Правда можно? - опомнилась я.
- Да, только аккуратнее, - сказал он, вытаскивая из карманов ключи и протягивая их мне. - Если бы не видел, как ты водишь, то, клянусь, не дал бы, - хмыкнул он.
- Я вожу, - кивала я. - Хорошо вожу, правда, правда, - заверила я его. Спасибо, - кинулась ему на шею.
- Пожалуйста, - ухмыльнулся мужчина, приобнимая меня в ответ.
Сидя на своем месте, Миша неотрывно наблюдал за Соней. Странно, но он не мог понять, почему его привлекают так именно ее бои. Но особо над этим вопросом не задумывался, ссылаясь на то, что просто потому, что знает ее.
Прошло уже пятнадцать минут, а все до сих пор смотрят в ожидании, того, кто же победит. Соперница Рахмановской была сильной, но и Соня ей ни в чем не уступала. Правда, было видно, что обе девушки порядком устали.
Парень до сих пор не сводил взгляда с Сони. Он замечал все: каждый неправильный жест, каждую эмоцию. Все. И сейчас он видел то сосредоточие, что было всегда во время боя. Не было того ехидного выражения лица, что присутствовало всегда у нее. Ни улыбки. Вообще никаких эмоций. Как будто она находится в своем мире.
Тряхнув головой, Миша поддался вперед, облокотившись на колени, чтобы было удобнее.
‘Бейся, идиотка’
Припарковав машину у обочины, я вышла на ту самую поляну. На мне оставалось все то же вчерашнее платье, но мне было плевать. Мне просто хотелось подышать свежим чистым воздухом и побыть одной. А здесь, насколько я знаю, меня никто не найдет. Сотовый я оставила в машине, предупредив маму, чтобы не звонила, так как я не смогу взять трубку.
Жадно втянув в себя прохладный ночной воздух, я присела на свое любимое место, постелив на траву кофту. Вытянула перед собой ноги, сгиная на них пальцы и жмурясь от удовольствия.
Подняв взгляд наверх, посмотрела на небо, на котором уже начинали виднеться мелкие звездочки. Все было так красиво. И ни о чем хотелось не думать. Ни о чем. Особенно о вчерашнем вечере.
Поморщилась.
Но как бы это не хотелось, воспоминания все равно давали о себе знать. У меня не вылазило из головы то, что я снова продинамила Мишу. Снова.
Непроизвольно сжала руки в кулаки.
Стоило ему дойти до застежки, как у меня начался ступор. Господи, как это еще назвать я не знаю, но внезапно до меня дошло осознание того, что я делаю. Может и глупо прозвучит, но именно в этот момент в голове возникла отчетная надпись, словно табло перед глазами: ‘Нет. Не хочу!’.
Миша понял это сразу, заметив мою напряженность. Не передать словами, как мне было стыдно, но я не могла продолжить. Не могла и все. Это было бы равносильно насилию над собственным телом. И душой.
Романов ничего не сказал мне в упрек или что-то наподобе этого. Просто обнял и все. Пробубнив только, что мне не нужно было пить так много вина. Но я не была пьяна. От двух бокалов я бы точно не опьянела. Нет. Дело не в этом. Дело во мне.
Вздохнула, посмотрев на свои колени.
Все эти объятия, поцелуи…. Все не то. Не то!
Издала еще один судорожный вздох.
И, наверное, нужно долгое время, чтобы я смогла реагировать на него по-другому. Время. Но сейчас я не могу. Не могу.
- Дура, - тихо прошептала я сама себе. - Дура. Дура! - повторила еще громче.
- Я, конечно, знал, что ты такая, но не думал, что все это дойдет до шизофрении, - внезапно раздалось позади.
Было такое чувство, словно в этот момент сердце перестало биться, а все вокруг внезапно стихло, оставляя в голове лишь эхо бархатного мужского голоса. Такого знакомого. До боли.
Затаив дыхание, я медленно встала с места и так же медленно повернулась.
У меня вырвался тихий то ли вздох, то ли всхлип. Сейчас я не различала этого. Ничего. Просто стояла и думала о том, что, похоже, мой эмоциональный срыв дошел до того, что я начала видеть глюки. Очень яркие, кстати, так как этого просто не могло быть. Или могло? Но…. Но передо мной стоял никто иной, как Ян. Ян. Власов Ян.
Он стоял одетый в темные брюки и черную рубашку, верхние пуговицы которой были расстегнуты, а рукава закатаны по локти. Руки его были в карманах.
- Ян? - тихо произнесла я, чтобы удостовериться в том, что я не ненормальная.
В ответ парень только хмыкнул.
Внутри что-то закололо от этой ухмылки. Такая знакомая. До коликов в груди.
- Ой, дурында, - покачал он головой. Затем, подняв голову, посмотрел на меня. Серые глаза хищно прошлись взглядом по всему телу, остановившись на лице. Уголки губ приподнялись в улыбке.
- Скучала?
Глава двадцать седьмая
Победила. Она победила.
Намочив тряпку холодной водой, Соня после приложила ее к животу, слегка вздрогнув от соприкосновения к холоду. С шумом выпустив воздух, облокотилась рукой о столешницу. Сейчас она находилась в маленькой раздевалке, используемой ею после боев. Это была ее личная комнатка. Так распорядился Шолохов, считая, что его лучшему бойцу стоит иметь свои ‘апартаменты’, имея в виду под этим словом маленькую ветхую каморку.
Хмыкнула, но тут же тихо зашипела. Не сильная боль пронзила грудную клетку.
- Дерьмо какое-то, - произнесла девушка, сжимая руку все еще сильнее.
Намоченная ткань стала теплой и Рахмановская, включив воду, пропустила ее, чтобы прополоскать тряпку снова.
Внезапно послышался звук открываемой двери.
- Я же говорила, что меня не тревожить после боев, - рыкнула Соня, поворачиваясь, собираясь сказать что-то еще, но передумала, увидев, кто зашел.
- К сожалению, я это пропустил, - проговорил Миша, прикрывая за собой дверь.