-Где вещи моего сына? –вскричала она, Маркус откинулся на спинку кресла, принимая расслабленную позу, но сжатые в кулаки руки и побелевшее лицо выдавали его напряжение.
-Я сейчас занят!-процедил он.
-А мне плевать! Я спрашиваю , где вещи Мэтта, почему ничего нет?-парировала она, нависая над столом. Ким не знала, что ей делать, она понимала, что сейчас произойдет и не хотела быть этому свидетельницей, но в тоже время не могла отвести взгляд. Она с каким-то неприятным чувством отмечала, как красива Анна. Не смотря на горе, она выглядела очень хорошо. Анна похудела после родов, но при этом была невероятно женственной. Обтягивающие джинсы подчеркнули длинные ноги, округлые бедра и аппетитные ягодицы, а вырез майки едва прикрывал полную грудь. И это видела не только Ким, но и Маркус, горящими глазами пожирающий жену. Ким отвернулась, потому что ей казалось, словно она заглянула в щелку двери, за которой творилось нечто непристойное.
-Я отдал их в детский дом.-спокойно сказал он.
-Что?-шепотом спросила Анна.
-Ты слышала.
-Думаешь, можно вот так просто взять и выкинуть его из нашей жизни, будто его в ней и не было?
Ким замерла, ей стало жутко от этих слов, даже ей стало больно. Она отчасти знала, как страдает Маркус, поэтому считала, несправедливо обвинять его в таких вещах.
-Что ты несешь Анна? Прекрати ! Я просто хотел, чтобы тебе было легче и ...
-Мне было легче? Ты издеваешься, да? Ты итак ничего мне не оставил, я не была ни на похоронах, ни когда он умирал, ты даже, черт тебя подери, выкинул его вещи! Господи, ты вообще хоть что-нибудь, хоть чуть-чуть чувствуешь или тебе плевать?- заорала она, Маркус подскочил с кресла с перекошенным лицом. Ким в ужасе смотрела на него, гримаса боли и ярости исказила черты. Маркус обошел стол и схватил Анну за локоть, а потом потащил ее из кабинета.
-Отпусти меня! –прошипела она, но он еще крепче вцепился в ее плечо.
- Возьми себя в руки, мать твою. Ты что совсем? Я работаю ...
-О, да я вижу ! –она иронично усмехнулась и вырвав руку, повернулась к Ким. Девушка кивнула в знак приветствия, но Анна проигнорировала ее, оценивающим взглядом она осматривала Ким , а потом улыбнулась и сказала.
- Я не знала, что теперь на работу ходят в коктейльных платьях, едва прикрывающих резинку чулок. Вы всегда так выглядите в рабочее время или это исключительно для моего мужа ?
-Замолчи немедленно! –прорычал Маркус и вывел нагло усмехающуюся жену из кабинета.
Ким же покраснела и не могла от шока ничего ни сделать, ни сказать. Она еще долго слышала ругань за дверью, но вскоре все стихло, а Маркус вернулся в кабинет. Он некоторое время ничего не говорил, просто стоял у окна и задумчиво смотрел вдаль. Ким вдруг осознала сейчас, как невыносимо тяжело ему нести все заботы на своих плечах, тем более, когда женщина, поклявшаяся быть в горе и радости, оказалась по другую сторону баррикады. Внутри родился какой-то странный порыв, но ей так захотелось помочь хотя бы словом этому мужчине, поэтому она встала и подошла к нему. Приблизившись, Ким осторожно положила руку ему на плечо, Маркус обернулся и недоуменно уставился на ее руку.
-Мне жаль, что все так складывается, надеюсь, что у вас все наладится.-хрипло прошептала она.
Он ничего не ответил, но посмотрел на нее каким-то странным взглядом, от чего девушку бросило в жар.
-Поедимте, я отвезу вас домой. –сказал он и отстранился.
-Не стоит, я могу вызвать такси.
-Я хочу немного развеяться.
-Хорошо.
Они молча вышли из дома и сели в машину. Некоторое время никто не произносил ни звука. Ким украдкой наблюдала за Маркусом, но на его лице не отражалось никаких эмоций, казалось, он просто спокойно ведет машину, но Ким интуитивно понимала, что это не так, а еще ей до сих пор было неловко от слов Анны. И хотя это было несправедливое обвинение, все же Ким знала, что ее отношение к Маркусу вышло за рабочие рамки.
-Маркус, вы не подумайте, что я ...- Ким замолчала, чувствуя себя идиоткой, хотелось реветь от стыда и обиды. Обиды на отца, на мать, на Анну, на Маркуса, который безразлично смотрит на нее, ожидая продолжения. Она поняла, что он не будет извиняться за жену. Он просто не считает это нужным, не считает, что она что-то сделала такое, чего нельзя ей простить. Ему казалось, что все должны с понимание относиться к ее состоянию, что этим можно объяснить многое и многое позволительно. Ким была поражена и возмущена. Да, ей было жаль Анну, но она то здесь при чем, она не виновата в их трагедии, так почему на ней должны срывать зло?! Почему ее должны унижать?! Эта мысль злила невероятно, Ким вытащила сигареты и закурила, Маркус никак рне отреагировал на это, лишь открыл окна.
-В чем дело Ким? –спокойно спросил он. Ким же была взвинчена до предела, а потому грубо спросила:
-Разве мы переходили на «ты»?
-Считай, что перешли. –также грубо оборвал он.
Ким сделала затяжку и сказала:
-Если вы думаете, что предположения вашей жены что-то меняют в наших отношениях, то вы глубоко ошибаетесь.
-Я понял... хотите, чтобы я извинился за нее?
-Я бы не отказалась.
-Ты обиделась?
-А как вы думаете?
-Я думаю, что человека обижают лишь те слова, которые содержат в себе долю правды.
Ким задохнулась и закашляла, Маркус слегка похлопал ее по спине, от чего у нее вдоль позвоночника пробежала мелкая дрожь.
-А ты, как считаешь? –спросил он, когда она восстановила дыхание.
-Я считаю, что мне пора домой? – улыбнулась она, закрывая щекотливую тему, они как раз подъехали к ее дому. –Хотите чаю?
-Думаю, это будет уже лишним! –усмехнулся он, окидывая ее взглядом.
-Что ж, тогда до скорого.-быстро сказала она и вышла из машины, но не успела она дойти до подъезда, как крепкая рука развернула ее. Ким подняла голову , Маркус больше не усмехался. А был серьезен.
-Ким, мне жаль, что так получилось. Прости, что вытащил тебя в субботу.-тихо сказал он, Ким как будто престала дышать, она не ожидала, что он извинится, не ожидала ничего такого, но именно сейчас она четко осознала, что ему не за что извиняться.
-Бросьте, вы наоборот спасли меня. Так бы я сидела дома и расклеилась от переживаний и размышлений. –попыталась отшутиться она.
Он улыбнулся и тихо сказал:
-Постараюсь компенсировать тебе потраченное время, чтобы ты наконец , смогла забыть об этой работе, как о кошмарном сне.
-Маркус, мне очень интересно с вами работать. –призналась она, он не отреагировал на ее заявление , а просто сказал:
-Мне пора.
Ким кивнула, а потом выдала такое, чего сама от себя не ожидала:
-Если вы ..если вдруг вам захочется с кем-то поговорить или еще что-то... и никого рядом не будет , вы всегда можете на меня положится, я ...
-Спасибо.
Ким облегченно вздохнула , но тут Маркус лукаво спросил:
-А что в себя включает « или еще что-то..»?
Ким увидела озорные искорки в его глазах и засмеялась:
-Вы не исправимы!
Он улыбнулся, подмигнув ей.
-До свидания Ким.-сказал он и направился к машине.
-До свидания Маркус.-прошептала она, когда он уже уехал.
» Глава 8
"Здравствуй моё одиночество
Что ты стоишь в углу
С детства скупое пророчество
Жить без тебя не могу
Сколько попыток избавится?
Стала любимой женой
Стала я мамой красавицей
И всё же всегда я с тобой
Любовь от тебя не лечение
Мы так одиноки вдвоём
И материнства спасение
Не долгим горело огнём
Кто я теперь? И какая?
Где мне найти ответ?
Боли стена глухая
И никого рядом нет."
стихотворение от Глафирка.
Анна, как ураган ворвалась в спальню, яростно захлопнув за собой дверь. Дыхание сбилось от быстрого шага и шквала эмоций, которые готовы были разорвать ее в клочья. Ярость затмевала остатки разума, хотелось кричать от бессилия. Аня тяжело дышала, прикрывая ладонью рот. Она мерила шагами комнату, пытаясь хоть как-то облегчить свое состояние, но с каждым шагом в груди жгло все сильнее. За окном раздался писк открываемой машины. Анна метнула взгляд на улицу и внутри все застыло, она медленно подошла к окну. Дыхание перехватило, словно она получила удар, губы затряслись, но Анна продолжала смотреть, как Маркус с вежливой улыбкой усаживает на переднее сидение блондинку, что сидела у него в кабинете. Девушка что-то сказала, от чего Маркус ухмыльнулся, и покачав головой, обошел машину. Анна до боли прикусила губу, кто-то вошел в спальню и подошел к ней, остановившись за спиной, но Аня не обратила на это внимание. Она неотрывно следила за своим мужем, сдерживая рвущиеся из глаз слезы.
Нет, больше никогда она не будет плакать из-за этого козла!
Ногти впились в кожу ладоней, чтобы хоть немного приглушить боль в сердце, чтобы хоть как-то отвлечься от сосущего под ложечкой ощущения предательства, да только не помогало. Боль не отпускала, она усиливалась, она скручивала и перекрывала кислород, а когда на плечо опустилась теплая рука, все ее самообладание испарилось, и слезы потекли по щекам, плечи затряслись от рыданий, но Аня до конца провожала затуманенным взглядом уезжающую машину. Когда она скрылась за поворотом, Аня попала в объятия бабушки, которая тут же стала гладить ее по голове, успокаивая мерными покачиваниями из стороны в сторону. Вскоре слезы иссякли, Аня тяжело вдохнула и высвободилась. Маргарита Петровна села на краешек кровати и вопросительно посмотрела на внучку.
-Анюта, что случилась родная?
Анна горько усмехнулась и непринужденно пожала плечами, но задрожавшие губы испортили эффект.
-Ничего, наверно...
-Ань, давай поговорим! Я понимаю, что тебе тяжело и это мало сказано, но ты же знаешь, что он ни в чем не виноват, за что ты его наказываешь? Ему ведь тоже нелегко ...
Аня отошла к окну и глаза вновь наполнились слезами. С поминок прошло уже несколько дней, а она так и не смогла успокоиться, в комоде у нее было ее спасательное средство. Сейчас, как никогда хотелось воспользоваться им. Она принимала снотворное и запивала его изрядной порцией мартини, а после засыпала на целый день, чтобы никого не видеть и не слышать, чтобы не чувствовать пустоту. Но вчера она проснулась ночью и услышала детский плач, он резанул по живому, он задел какие-то неведомые струны. Анна почувствовала страх и беспокойство. До рассвета она не сомкнула глаз, прислушиваясь к звукам и думая обо всем, что произошло. Она пыталась посмотреть на ситуацию объективно, она пыталась найти в себе силы жить дальше, по крайней мере, попытаться, что и хотела сделать сегодня, разобрав вещи сына. Она хотела проститься с ним еще раз, хотела просто предаться воспоминаниям, но Маркус не позволил ей этого. В горле образовался ком, и стало вновь отчаянно больно.