— После того случая, — выдохнул мой друг — Дима хотел, чтобы ему дали умереть. Но я протестовал. И аппарат не отключили.
Я чуть не упала на ровном месте от полученной информации.
— Он что?!
Паньков резко закрыл диалог небрежным взмахом руки. В последующую секунду в залу вернулся Дмитрий. А мне пришлось выйти из транса и прятать синтик под кровать. Парни накрыли рабочий стол и притащили все мыслимые и немыслимые алкогольные запасы из соседней квартиры, предназначенной для светских раутов. Нашелся так же торт-полуфабрикат и какие-то заморские пирожные с ромом. Озадаченной мне была вручена миска с фруктами.
Расставив стулья вокруг стола и включив телевизор, рыцари начали поглощать продукты под вечерний выпуск новостей. Не знаю, зачем это делала я, видимо по инерции, но чуваки явно налегали на еду из за какого-то спортивного интереса. Скорость с которой пирожные и жидкости скрывались у них в глотках была просто космической. Смотреть на это было даже как-то… забавно.
Да, забавно и в то же время грустно.
У фрилансера пишущего о корыстности дружбы все это время был друг. Настоящий. Они были знакомы минимум со студенчества — почти треть жизни. Служили вместе. Это даже очевидно, что постоянно имея друг друга на виду, они поддерживали близкие отношения. Шесть лет… ух! Да они вместе прошли через огонь и воду! Совместный опыт, как принято считать, объединяет. Как те же единые цели и эмоциональные переживания. А сколько их могло накопиться с момента их знакомства? И что если они вообще друзьями детства были, в один садик ходили?
Я не смогла удержаться от сравнения. У нас с Паньковым всё было не так. Не было ни совместного опыта, ни каких-то особых воспоминаний о проведенных вместе днях или мероприятиях. Ровным счетом ничего. Только договоренность и подвешенные языки в паре общих тем на обсуждение. Товарищ по контракту настоящему другу не ровня.
Как же все-таки обидно.
Паньков мельком взглянул на меня, но Дмитрий зачем-то окликнул его и они снова принялись за пищу, перекидываясь какими-то короткими словами, смысл которых я едва улавливала. У них тоже были общие темы и свой внутри пользовательский лексикон. Удивительно, как я раньше не заметила, что Паньков не выражал явного негатива в адрес подчиненного! И работали они в одной фирме, не смотря ни на что. Фрилансер ведь у них шеф, давно мог его уволить. А вместо этого он ждал. Терпел любой каприз, закрывал глаза, потому что дорожил. Думал, что друг перегорит, забудет и вернется. Даже испытывал чувство вины, давал вести себя на этом. Это ведь так много стоит для того, кто ищет внутренней гармонии!
Чувство восторга и восхищения внутри меня заливала горькая зависть.
Получается, дружбе не обязательно быть двухсторонней. Но безответная, она должно быть такая же тяжкая как любовь, о которой пишут в книгах. Паньков страдал и страдает до сих пор.
Дмитрий сказал что-то забавное и рассмеялся собственным словам. Паньков прекратил есть, наблюдая за этой улыбкой. Опять у меня внутренности скрутило.
Как ему однако повезло! Получить такой подарок судьбы, суметь удержать его в этом мире и иметь возможность всегда находится рядом!
У фрилансера был настоящий друг.
У меня не было никого.
Тема: Все пили вчера. Проснулась — ничего не помню, что делать???
Пользователь 00: К гинекологу!
Пользователь 01: Напейся ещё раз, забудешь о том, что забыла, что ты забыла %)
Пользователь 02: Просто веди себя как ни в чем ни бывало. Вероятнее всего, никто из вашей компании ничего не вспомнит!
Пользователь 03: Не пытайся вспомнить, хуже будет…
Пользователь 04: В КВД сходи, на всякий случай…
…
Пользователь 21: Да ничего не делай, это уже прошлое!!!
Глава 26
Я как большинство людей в этом мире, считала визит к Морфею одной из последних инстанций по борьбе со стрессом уходящего дня. «Завтра будет лучше» — фраза была буквально выгравирована у меня в мозгу. После каждой эмоциональной встряски сил не оставалось ни на что кроме сна. Глубокого, качественного и долгого. Поэтому я ничуть не удивилась, когда ворочаясь, наткнулась на чье-то тело, которое с ходу даже не смогла идентифицировать.
Рядом со мной на сером покрывале лежал полуголый Дмитрий Николаевич. В черных брюках, но без ремня и рубашки, он раскинулся посередине матраца звёздочкой. А я зачем-то использовала его руку как подушку. Пришлось напрячь мозг в попытке вспомнить, как это произошло. Кажется, я пошла к себе в спальню, когда они ещё трапезничали. Дальше — туман.
Осторожно встав с кровати, я пошла искать Максимуса. Дог спокойно лежал в зале, рядом с раскладной кроватью. Его хозяин в синей водолазке, ютился на самом краешке, небрежно свесив одну ногу на пол. Хмурился даже во сне. А вокруг витал неприятный запах алкоголя и стоячего воздуха. Немного помедлив и решив, что все еще имею право, я слегка приоткрыла пластиковое окно. За ним располагалась набережная, традиционно забитая в обед. Сотни людей ходили взад-вперед, не смотря на гололёд (хорошая рифма), присматривали за детьми, развлекались сами. Хотя, какие могут быть развлечения зимой? Никак не могла понять, что могут делать взрослые люди на улице в такую погоду. Надо бы загуглить…
Насладившись пейзажем, я закрыла окно. Не смотря на позднее время в квартире стояла абсолютная тишина, нарушаемая разве что мужским посапыванием. Причем фрилансер сопел даже реактивнее Дмитрия Николаевича, вольготно устроившегося на чужой кровати.
Зашибись.
Полюбовавшись на сонного друга, я пошла бороться с утренним токсикозом. Что заняло у меня в общей сложности часа полтора. Хоть как-то утихомирив организм, я переоделась, собрала хвост в пучок и начала тормошить Максимуса. Пёс спал как убитый. Не может же быть, чтобы с ним гуляли? Или он тоже напился? Что за бред.
Вытащив синтик из укрытия и сметя весь мусор с рабочего стола, я расположилась лицом к спящему другу и принялась делать быстрые наброски. Не так часто у тебя перед глазами лежит Давид. Удивительно, как такую как я вообще угораздило оказаться с таким как он и Аполлоном-Дмитрием в одной квартире. Видимо в структуре бытия произошел какой-то сбой.
И тем не менее…
Я быстро водила стилусом по поверхности планшета. Первый, второй, третий… и один почти законченный. Будет, что вспомнить, когда я снова останусь одна. Странно как-то, но фото с фрилансером у меня не было. А просить его запечатлеться со мной было бы слишком… фривольно для нашей договоренности?
В процессе рисования я даже не сразу заметила, как начала шевелиться натура. Сначала это было просто трепетание век. Затем похрустывание суставов. Резко выдохнув, фрилансер перевернулся на спину и открыл глаза. Я поспешила завернуть все окна. Потерев лицо руками, хозяин квартиры медленно принял сидячее положение. Со сна темные волосы торчали во все стороны. Смотрелось очень… мило.
— Доброе утро, — сказала.
Сонное лицо некоторое время изучало сидящую напротив меня. Запоздало моргнув, мой друг обвел взглядом комнату:
— Где Дмитрий?
Вот так легко можно испортить человеку день. Какими-то словами.
Я сделала вид, что вопрос меня не задел:
— Спит в спальне.
Фрилансер кивнул и молча потопал в ванную. Дог почуяв, что хозяина рядом нет, тоже проснулся и вытек в коридор. Перепрятав синтик, я пошла заваривать чай. Кружка, пакетик, кипяток. Делом обзавелась, но легче не стало. В голове кружилась сотня вопросов. Почему? Как так? Где я недосмотрела? Наверное теперь, имея возможность сравнивать, фрилансер запросто откажется от меня. Разорвет контракт? Не известно. Вышлет домой — определенно. Как же должно быть он разочарован в том, что искусственно создал! Какой смехотворный маскарад и дешевая актриса!
— Доброе утро! — раздалось сзади и комната внезапно наполнилась посторонними звуками — А я всё думаю-гадаю, где ты!
Крепкая рука Дмитрия внезапно обняла меня сзади. По шее мазнули сухие губы.
— Куда сбежала-то? — усмехнулся натурщик по-хозяйски, насыпая сахар в приготавливаемую мной кружку — Мы так хорошо спали вместе.
На несколько секунд я впала в качественный ступор. Дмитрий Николаевич воспользовался этим моментом и отпил из кружки. В коридоре хлопнула дверь.
Ну, всё. Сейчас он увидит нас и мне придётся уйти. Как больно, чёрт.
Однако вошедший с полотенцем на плечах фрилансер едва взглянул в нашу сторону.
— Ну? — сказал Дмитрий — Звонил на базу?
— Нет. Сейчас позвоню.
— Лады, я тогда в душ. Одевайтесь тут.
С этими словами натурщик отпустил моё бренное тело и бочком вышел из кухни.
Паньков занял своё привычное место между плитой и холодильником. Начал жарить яйца. Я с изумлением наблюдала эту полуобеденную идиллию. Сколько он намеревается тянуть?
— Вы бы пошли оделись, — пробасил — Мы как пообедам, сразу поедем.
— Куда? — удивилась.
— На базу.
— А?
Не то чтобы слово «база» мне ничего не говорило. Однако значения могли быть самые разные. От базы овощной до военного лагеря. Кстати, даже поселок один под Волгоградом так назывался.
Фрилансер повернулся ко мне с деревянной лопаткой в руках:
— Мы же вчера вам сказали, — пробубнил и мигом помрачнел — Или нет.
Ну, если ты товарищ не помнишь, то я тем более!
— Мы едем на лыжную базу на весь день, — изрек — Дмитрий же завтра улетает.
А, ну, это все объясняет. Перед отъездом друга надо использовать время по максимуму.
— Я тут посижу тогда, — кивнула — Спасибо, что предупредили.
Паньков свёл брови на переносице. Так. Я не правильно выразилась. Вместо «тут», надо было сказать «у себя дома».
— Вы едете с нами. Это не обсуждается, — пробасил и развернулся к плите.
У меня все непотребные мысли собрались в кучу:
— Слушайте, если Дмитрий заставляет вас брать меня с вами… — начала.
— Нет.
— … то ничего страшного, я сама скажу ему, что не хочу никуда ехать. Тем более, я в положении.
— Там равнина, — сказал — И вообще, причем тут Дмитрий?
— Ну, разве он не ваш друг? — изумилась.
Фрилансер вывалил первую яичницу на тарелку и принялся лепить другую.
— Что вы сказали? — переспросил.
— Вы прекрасно слышали, — ответила его любимой репликой, но глубоко внутри почему-то родилось зерно сомнения. А вдруг я ляпнула глупость?
— Мы с Дмитрием знакомы уже больше десяти лет, — пробасил — Но это не значит, что мы друзья.
От этих слов мне стало как-то не по себе. Может он принимает желаемое за действительное? Или наоборот? А может это я свихнулась?
— Я вижу, как вы к нему относитесь, — сказала неуверенно — Это… очень похоже на дружбу.
— Вы так думаете?
— Да, — кажется, у меня даже голос дрожал.
Фрилансер поставил сковородку на медленный огонь и повернулся, прислонившись к холодильнику плечом. Несколько секунд мы просто молчали. Из ванной доносился шум льющейся воды.
— Вы писали, что дружба — понятие взаимопроникающее, — фрилансер отвел взгляд куда-то в сторону — С Дмитрием всё иначе. Мы через многое прошли вместе.
Мне будто горло сжали.
— Сложно объяснить. Что-то крепко связывает нас. Я не понимаю, что. И почему. Мне кажется, я несу за него ответственность. Но… я бы не назвал это дружбой, хотя бы потому что здесь нет взаимности. Эти шесть лет он только и делает, что пытается отобрать у меня фирму или испортить личную жизнь. Дружба ли это? Вряд ли.
— Но вы терпите!
— А что мне остаётся? — скорчился — Я не могу об этом говорить с вами. Простите.
Внутренности скрутило. Закрытая дверь. Другу по контракту можно отказать.
— Значит вы… весь этот… ваш философский труд — вранье?
— Нет. Я действительно так думаю, — удивился.
— Но вы ничего не упоминали о том, что у вас… такой опыт.
— А стоило? Вы знали, что у меня был друг.
— Но он у вас и сейчас есть.
— Вы.
— Дмитрий.
— Меня кто-то звал?
Натурщик вплыл в комнату в набедренном полотенце и с ходу взяв вилку, завалился обедать:
— Вы что ещё не одетые? — гаркнул — Поели?
Паньков быстро сляпал мне салат из овощей. Заморив червячков, мы разбежались по комнатам. Теоретически я была уже одета, поэтому лишь прочистила свои сумки на предмет теплого шарфа и перчаток. Дмитрий зачем-то залез в шкаф фрилансера и ничего не говоря хозяину, начал примерять его вещи.
— Что скажешь? — спросил, застегивая ремень на плотных черных джинсах.
— У вас один размер?
— Почти.
Очевидно, что натурщику приходилось слегка сжимать все предметы гардероба — Паньков был слегка шире его в кости и выше почти на голову. Дмитрий ограничился этими джинсами, свободной черной водолазкой и серым свитером.
Я внимательно прислушалась. Кажется, Паньков что-то делал за компьютером в зале.
— Дима, можно вопрос?
— Конечно, — даже подошёл ближе — Ну?
— Почему здесь всё серое?
Наполеон по-злодейски усмехнулся и оглядел комнату:
— Ужасное зрелище, да? Прямо морг какой-то. Дан всегда говорил, что ему нравится этот цвет. Он не чистый, но в то же время не сильно грязный.
Далее последовал продолжительный мужской смех.
Надо же. Даже в выборе интерьера Паньков придерживался логики!
— А это очень важно, чтобы цвет не был грязным или чистым? — решила полюбопытствовать.
— Для него — да, — серьезно кивнул — Он же со странностями, помнишь?
Похлопав меня по плечу, Дмитрий вышел в коридор, а я осталась, чтобы заправить постель. Значит не слишком грязный…. Наверное, в этом был смысл, если у фрилансера действительно имелась какая-то заморочка касательно прикосновений. Ведь в большинстве своем они базировались на боязни запачкаться, подхватить микробов, контактируя с человеком или предметом. Вероятнее всего, серый цвет ассоциировался у него с комфортом, безопасностью.
Но тогда… почему он сам предпочитал черный? Считал себя грязным?
Любопытство было слишком велико и я не удержалась от быстрого загугливания.
Человек всегда старается избегать чужеродного прикосновения. Внезапное касание ночью или вообще в темноте может сделать этот страх паническим…
По мнению австрийского писателя Элиаса Канетти, страх прикосновения является одной из важных доминант поведения любого человека и освободить от этого страха…
Болтовня может быть одним из наилучших путей, чтобы преодолеть страх прикосновения к другому человеку. Легкий и быстрый путь, чтобы сделать это…
Исходный феномен массы — преодоление страха перед прикосновением. Человек страшится и избегает прикосновений других людей…
Похмыкав, я перелистала ещё несколько страниц и все-таки вбила термин в википедию:
Гаптофобия (так же известна как афефобия, гафефообия, гафофобия, гапнофобия, гаптефобия, тиксофобия) — боязнь прикосновения окружающих людей. Проявляется как страх вторжения или загрязнения, распространяющийся даже на близких больного.
Гаптофобия является высоко развитым стремлением человека защищать свое личное пространство, нежеланием прикасаться и общаться с другими людьми, особенно незнакомыми… Опрошенный социологом Майклом Дорейсом, говорил, что любое прикосновение «жжет его, как огнем, или бросает в холод, или заставляет вздрогнуть», и что он хочет, чтобы к нему даже близко никто не подходил…
Лицо мне неожиданно заслонил кусок ткани.
Оторвавшись от айфона я с удивлением заметила, что уже полностью одетый фрилансер молча наматывает шарф мне на шею. Завязав его каким-то интересным узлом он взял мои перчатки и по очереди одел мне их на руки, заправив концы под кофту. Так же не спеша и совершенно без слов он подсунул мне куртку. Я молча просунула в неё руки. Друг по контракту аккуратно застегнул молнию и ловко поправил шарф. Зашибись. Действительно классно получилось. И губа примерзать к обратной стороне застежки не должна.