После того, как мы все расположились, – родители предпочли остановиться в домиках, а молодежь – в палатках, – мы решили позагорать, тем более, погода сегодня радовала. Правда, загорала только женская половина, мужчины же возились с приготовлением мяса и рыбы.
Мама с тетей Полиной и Екатериной Александровной, мамой Елизара, сидя на подстилках, о чем-то разговаривали и периодически поглядывали в мою сторону, радостно улыбаясь. Что-то подсказывало мне, что они обсуждали наши с Елизаром отношения. Сам же Елизар смеялся над чем-то с Мишей, Сережей и Егором, ну а папа с дядей и Андреем Сергеевичем, что-то с интересом обсуждали, смотря за мясом на мангале. Я же лежала на животе вместе с подругами, подставляя свою спинку палящим лучам солнца.
– Девочки, что-то мы как-то не активно себя ведем, – начала Аня, – надо как-то по живее, что ли.
– В смысле? – Ксюша перевернулась на спину и привстала на локтях.
– Ну, мы вот лежим тут, как амебы и на нас никто не смотрит. Зато на наших ржущих коней обращают внимание отдыхающие поблизости.
«Кони» сейчас действительно ржали. И что им так смешно?
– Точно, – Света щелкнула пальцами и поднялась на ноги. – Сейчас включу музыку, и устроим танцульки. – Подруга побежала в палатку, которую делила с Егором и через полминуты вернулась с магнитофоном на батарейках и дисками. – Все девульки, сейчас зажгем! – громко сказала Света, чем, естественно, привлекла внимание всех присутствующих. Родители с улыбкой глядели на нас, когда наши благоверные, слегка прищурились, пытаясь понять, что мы сейчас будем делать, хотя, конечно же, догадывались.
– Какую бы песню выбрать? – Света перебирала диски в руках.
– Давай Шисгару! – предложила я.
– Что за Шисгара? – Ксюша нахмурила бровки.
– Песня из рекламы бритвы для ног, – пояснила Аня, и мы все дружно засмеялись.
– О, Малинка, точно! Сейчас включим! – и Света таки нашла эту песню и врубила на всю громкость.
Аня тут же вскочила на ноги, начав свои плясульки. Вообще, она красиво танцевала, чем еще больше привлекала внимание мужчин, когда появлялась на танцполе. Миша же, конечно, приходил в бешенство. Вот и сейчас он уже шел к нам. Остальные не торопились и с интересом поглядывали на нас.
– О, моя Шисгара уже идет! – радостно пропищала Аня, продолжая танцевать. – Я же говорила девочки, надо привлечь их внимание и настроение на ура.
– Ты уже не только их внимание привлекла, но других парней, – хохотнула Ксюша.
На нас уже действительно посматривали отдыхающие вокруг, расположившиеся в соседних домиках и палатках.
– Да что мне другие, мне нужен только мой Мишенька, – Аня призывно глянула на мужа и, как только он приблизился, сразу дала деру от него, не забыв хихикнуть.
Убегающая жена от мужа – зрелище еще то! Было весело за ними наблюдать. Только недолго бегала Аня от Миши. Он ее быстро поймал и закинул себе на плечо, шлепнув по попе.
– Ах ты, шалунья!
– Мишенька, поставь меня на пол! – Аня барахтала ножками. И как только она ими коснулась земли, снова убежала от Миши, а остановившись возле нас, продолжила свои танцы.
В итоге, к нам присоединились наши мужчины, только потанцевать особо не дали.
– Все, хорош крутить задом тут перед всеми! – Елизар выключил магнитофон.
– А чего это хорош? – я нажала на кнопку, снова включив магнитофон. – Я, может, еще не натанцевалась!
– В другой раз потанцуешь, – выключил и, обхватив пальцами мой подбородок, требовательно поцеловал. И хоть поцелуй был не долгим, я успела покраснеть. Ведь я еще не целовалась в губы с Елизаром при родителях.
– Тут есть прокат лодок, так что, можем покататься, – предложил Сергей.
– Ой, как классно! – Ксюша захлопала в ладошки.
– Короче, кто будет кататься на лодках? – громко спросил Егор у всех моих гостей.
– Берите девчонок и вперед, – Андрей Сергеевич, махнул в сторону лодок. – Мы в молодости уже накатались и на лодках и катамаранах.
– Да, молодежь, идите катайтесь! Сейчас как раз вечер, солнце будет клониться к горизонту – романтика одним словом, – Екатерина Сергеевна мечтательно улыбнулась.
– Ну, хорошо, получается, четыре пары только будут кататься, да? – уточнил Егор.
– Ань, тебя не укачает? – поинтересовался Миша, обнимая жену. Та лишь отрицательно покачала головой.
– Идемте тогда, договоримся, на счет лодок, – Егор, Сережа и Миша пошли вперед, девушки решили переодеться и временно спрятались в палатках. Елизар же решил уточнить мою реакцию на его поцелуй.
– Ты чего так покраснела, будто я впервые тебя целую? – обнял за талию так, что я и двинуться с места не могла.
– Впервые при родителях.
– Привыкай, я буду тебя целовать везде, где захочу и при ком захочу.
– А ты наглый, Баронов, знаешь это? – я обняла его за шею, когда он наклонился ко мне и поцеловал в нос.
– Знаю, а теперь марш переодеваться!
Елизар присоединился к парням, а я, надев легкий белый сарафан, вышла из палатки и вместе с подругами, которые уже тоже успели переодеться, подошли к нашим любимым. Они, в отличие от нас были полуголыми.
Вечер близился к закату, когда мы уже по парам катались в лодках, недалеко друг от друга. Вода казалась золотистой из-за солнца, клонившегося за горизонт. Легкая рябь тревожила гладь реки, а летний ветерок приятно касался волос. Все вокруг умиротворяло и одновременно заставляло приходить в восторг от такой красоты природы. Сейчас я себя ощущала необычайно спокойной и счастливой. Напротив меня сидел Елизар, делая размашистые движения вперед и назад, все дальше и дальше отдаляя нас от берега. Как же здорово у него получалось весловать! Мышцы так и перекатывались на его руках и груди. Забыв про природу вокруг, я так и уставилась на Елизара. Как же он хорош!
Елизар заметил, как я на него смотрю и ответил не менее красноречивым взглядом.
– Почему ты красишь волосы в красный цвет? – спросил он, продолжая грести. – До того, как я уехал в Мурманск, у тебя были ярко-каштановые.
– Не знаю, – пожала плечиками, немного поежившись от ветра.
– Знаешь, – он с интересом разглядывал меня, будто видел впервые. – Тебе хотелось выделяться из толпы.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что вокруг тебя было однообразие.
– Возможно и так, – отвернулась в сторону, не выдерживая его внимательного взгляда.
Он оставил весла и, взяв меня за руку, потянул на себя. Сидя к нему спиной, мы так и не обмолвились больше словом. Просто молчали, каждый думая о своем.
Я вспоминала то время, когда уехал Елизар. В глубине души я скучала по нему, но даже себе в этом не хотела признаваться. Ведь изначально, он меня жутко раздражал. И первая причина раздражения была симпатия к нему. Поэтому, его отъезд, немного сказался на моем внутреннем мире, который я попыталась закрыть ото всех и никого в него не впускать. Тогда я еще не так общалась с Аней и друзьями Миши. Мне было всего семнадцать. Да и с Лизой я дружила в то время и аж до самого дня моей свадьбы с Антоном. Вспоминая сейчас, то время, мне кажется, это было словно не со мной. Антон очень отличался характером от меня самой. Я всегда была веселой и довольно харизматичной, в отличие от него. Он больше любил спокойствие, обычные прогулки по улице или же посиделки у него дома. Первое время, будучи влюбленной в него, мне казалось это нормальным. Потом привыкла. Но не свыклась, как оказалось. И прощать Антона я не собиралась. Наш разрыв на собственной свадьбе – это окончательный финал и всплеск моего внутреннего протеста, который, по всей видимости, на время уснул. Правда, когда я за полгода до свадьбы познакомилась со своим виртуальным другом, создавалось ощущение, что общение с ним, понемногу возвращает меня к себе же настоящей. И почему я раньше была так слепа?
– Малина, я не разрешал грустить в канун дня рождения, – услышала я бархатный голос Елизара над ухом.
Улыбнувшись, я погладила ладонью его щеку с слегка пробившейся щетиной, подняв глаза к нему. Он наклонился ко мне и поцеловал. Так нежно и томительно. Так приятно… волшебно…
К берегу, мы причалили, когда солнце полностью скрылось за горизонтом. Все довольные, немного разморенные теплом летнего вечера и романтичной прогулкой на лодках.
– Ну как, накатались? – спросила мама у всех нас.
Она с моей тетей и Екатериной Александровной ужинали за столом вместе с моим папой, дядей и Андреем Сергеевичем.
– О да! А еще проголодались, – Аня первая из нас села за стол и уже накладывала еду в тарелку.
– Правильно, надо поужинать! – тетя решила помочь Ане наполнить тарелку. – А тебе, Анечка, тем более!
– Я скоро превращусь в пампушку, – Аня отправила в рот кусочек свежего огурца и покосилась на Мишу, который не мог отвести от нее своего нежного взгляда.
– Ничего, зато сытой будешь и малыш тоже! Я вот когда была беременной Мишей, так уплетала только так, вот пусть твой свекор подтвердит, – тетя Полина посмотрела на дядю Валеру, который закивал головой.
Они оба любили Аню, как свою дочь, безмерно радуясь, что у сына такая замечательная жена. Родители Ани тоже любили Мишу, как своего сына. Этот обаятельный засранец, точно как и Елизар умеет всех обаять и расположить к себе.
– Так, давайте, накладывайте себе еду! Что ждете, чтобы остыло все? – причитая, мама начала сама всем наполнять тарелки, вызвав дружную улыбку. – Ксюша, давай еще салатика.
– Нет, спасибо, Виктория Егоровна, – Ксюша мило улыбнулась, подавая салфетки Сереже.
– Елизар, ты уж проследи, чтобы Фимочка все съела, не то она в последнее время, как-то плохо питаться стала, – мама все кружила над нами, стараясь не про кого не забыть.
– Ничего подобного, – налила себе сока и сделала пару глотков.
Далее все принялись поглощать еду, поэтому на время воцарилось недолгое молчание, нарушаемое звуками столовых приборов. Потом мы поделились своими впечатлениями о сегодняшнем дне и подняли тост за то, что мой праздник собрал нас всех за одним столом.
Допоздна мы не сидели и около одиннадцати вечера отправились спать. То ли природа меня разморила, то ли ужин, но я уснула сразу, как только голова коснулась подушки. Ночью было прохладно, но в объятиях Елизара, наоборот – жарко, так что приходилось раскрываться.
***
Проснувшись оттого, что почувствовала неприятный холод, я заметила, что в палатке нахожусь одна. Глянув на часы на мобильном, я поняла, что еще рано и надо бы поспать. Но сон больше не шел, хоть и было всего семь утра. Надев кофту поверх длинной футболки, что я позаимствовала у Елизара, я вышла из палатки, вдохнув утренний прохладный воздух. Умывшись и налив себе кофе из термоса, я решила немного пройтись по берегу реки, не переставая думать, куда мог уйти Елизар.
Солнце уже показалось из-за горизонта, озолотив реку своими яркими лучами. Удивительно, как вместе с солнцем просыпается вся природа. Предаться думам получилось ненадолго, потому что, как только я завидела Елизара, несшего огромный букет белых роз, я просто позабыла обо всем. Он шел ко мне навстречу, а я не могла сдержать улыбку.
Елизар подошел вплотную ко мне. Смотрел прямо в глаза, чуть щурясь из-за солнца, и протянул мне букет.
– Закрой глаза, – попросил он и я, приняв букет из его рук, закрыла.
Моей кожи на шее коснулось, что-то холодное, отчего пробежались мурашки. Не терпелось открыть глаза и посмотреть подарок Елизара.
– Открывай, – прошептал на ухо.
На мне была золотая цепочка, а на ней кулон в виде малины, на которой красовался рубин, поверх которого были три листика, украшенных маленькими изумрудами. Это был очень символичный подарок, и он уже очень многое для меня значил.
– С днем рождения, Малина, – наклонился к моим губам и поцеловал, обхватив лицо руками.
– Елизар… зачем… это дорогой подарок, – снова потянулась к его губам, на которых заиграла улыбка.
– Он дорогой, только лишь потому, что предназначается тебе.
– Спасибо… – прошептала и снова растворилась в сладостном поцелуе.
Невозможно передать словами то, что я чувствовала внутри себя. Это как если бы всю жизнь мечтали о сказке и она однажды стала явью. Нет, Елизар далеко не принц и коня у него нет. Он Барон – самый настоящий. И у него есть «БМВ» белого цвета, вместо коня. Но дело не в этом. И вовсе не в его подарке, что так растрогал меня. Дело в чувствах, что встряхнули меня. Хорошо, так встряхнули. Вернули меня прежнюю, коей я была до его отъезда. Мне важно быть с ним и впитывать то тепло, которое он мне дарил одним своим присутствием, даже тогда, когда мы не произносим и слова. Его подарок эксклюзивный, выполненный для меня. И он для меня дорогой. Не потому что он обрамлен драгоценными камнями, а просто потому что Елизар постарался сделать подарок уникальным. Он уделил мне особое внимание, подчеркивая наши чувства. Я знала, что они отдают взаимным трепетом. Это главное.
Поставив цветы в ведро с водой, мы, взявшись за руки гуляли, наверно, пару часов. Иногда молчали, иногда разговаривали, почти всегда целовались и обнимались. А когда подходили к нашим палаткам, Елизар снова притянул меня к себе, долго всматриваясь в глаза, потом улыбнулся и сказал:
– Я хочу, чтобы ты знала, – легкое волнение промелькнуло в его глазах. – Ты очень много для меня значишь, – коснулся моей щеки тыльной стороной ладони.
Я ответить ничего не успела. К нам уже шли наши, собираясь, видимо, меня поздравлять.
– Фимочка, дочка, с днем рождения! – мама обняла и поцеловала.
К ней присоединился папа и тетя с дядей, затем родители Елизара, Миша с Аней, Ксюша с Сережей и Света с Егором. Все начали говорить мне пожелания, одаривать теплыми словами и, конечно же, подарками. Цветы обещали по приезду в город. И мне стало любопытно, как Елизар добыл цветы? Наверное, пока я спала, съездил в город. Для этого ему пришлось встать рано утром, и все это ради меня. Это смутило меня еще больше.
Как-то быстро настал вечер, день пролетел незаметно. За общей шумихой, поздравлениями и веселым смехом, солнце практически зашло за горизонт и повеяло прохладным ветром.
– Ну что, будем прыгать через костер? – поинтересовался Сережа, таща с Егором дрова.
– Так если тащишь дрова, конечно, будем! Главное – зад не подпалить, – хохотнул Миша. – Сейчас гитару принесу.
– Как настроение? – ко мне подсела Екатерина Александровна.
Ей около пятидесяти лет, но выглядела она моложе. У Елизара ее глаза. А вот губы – отца, средние, красивой формы. У Екатерины Александровны они немного тоньше.
– Отличное, спасибо. – Я в свое время мало общалась с его матерью, хоть и знала ее с шестнадцати лет. Она мне всегда казалась утонченной женщиной. Думаю, некий шарм передался от нее Елизару.
– Знаешь, Елизар изменился. Я его порой не узнаю, – она с улыбкой смотрела то на меня, то переводила взгляд на Барона, который разжигал костер с остальными. – Но мне нравятся в нем эти перемены. Раньше с ним такого не было.
Я даже подалась чуть вперед, впитывая каждое ее слово.
– Правда, он бывает немного рассеянным, когда я или отец с ним разговаривает, но это все оправдываемо, – она протянула руку и заправила мне прядку волос за ухо. – Спасибо.
– За что? – меня тронуло ее откровение о чувствах Елизара. Сердце с каждым разом начинало стучать быстрее.
– За то, что он влюблен, – немного помолчала. – Искренне влюблен. И хоть он в этом может долго не признаваться, но я это вижу.
Я не знала, что сказать и меня это все ввело в еще большие раздумья и мечтания. Екатерина Александровна заметила, мое смятение напополам со смущением и, погладив меня по голове, поднялась и я за ней.
Костер уже разожгли и мы по очереди начали прыгать через него, а потом танцевать вокруг пламени и петь песни под гитару, на которой, то Елизар, то Миша играли.
Было очень весело. Я даже не припомню, когда так веселилась.
– Ефимия, дочка, – папа встал из-за стола. – С днем рождения тебя! Я рад, что в твой день рождения стол полон близких тебе людей, друзей и рядом с тобой твой любимый человек! Будь счастлива и любима!