Эбер был динозавром в сфере бизнеса, и у его некогда процветающей компании не было никаких шансов выжить в новой мировой экономике, оставаясь под его руководством, даже не имея такого сильного врага, как Аристон.
Хлоя подождала, пока перед ними поставили блюда, а затем сказала:
— Да, это было бы ошибкой с твоей стороны.
— Если так, значит, у тебя так и не появилась деловая хватка. — Аристон приступил к ужину, надеясь, что это заставит ее сделать то же самое, и испытал победное чувство, когда это сработало.
— Кое-что я все-таки понимаю, — сказала Хлоя. — Например, тот факт, что компания «Спиридакоу и сыновья энтерпрайзес» выдержала финансовый кризис в сфере транспортного бизнеса, охвативший страны с гораздо более стабильной экономикой, чем экономика Греции.
— Хотя компания и была основана еще моим прадедом в Греции, в настоящее время «ССЭ» является полностью функционирующей многонациональной корпорацией, главные офисы которой находятся в Нью-Йорке и Греции.
Он гордился этим фактом. Его дед сделал свою компанию концерном с многомиллионным денежным оборотом. Аристон же превратил миллионы в миллиарды. В свои тридцать два года Аристон Спиридакоу был одним из самых молодых ныне живущих миллиардеров.
— Да, и с блестящим бизнесменом во главе. — В голосе Хлои неожиданно зазвучали одобрение и уважение.
— Ты считаешь меня блестящим?
— В бизнесе — бесспорно, — сказала она, будто бы с оговоркой.
Однако у Аристона сложилось четкое впечатление, что, если бы он спросил об этом, она бы сказала, что он ослышался. Или что это не его дело.
— Итак, чего же ты хочешь? — вместо этого спросил он.
На мгновение что-то трогательное и беззащитное появилось в ее взгляде, но потом исчезло.
— Отец передал свой пакет акций компании моей сестре.
— Да? — Для Аристона это не было новостью.
Здоровье Эбера неуклонно ухудшалось. Но несмотря на его решение сделать дочь председателем, Аристон был настроен четко следовать своим планам, независимо от того, кто возглавляет империю Диолетис.
— Ты знал об этом. — Хлоя покачала головой. — Какая же ты все-таки акула!
Глава 4
— Гуппи не выживают в моем мире.
— Не нужно мне об этом напоминать.
— Ты считаешь себя гуппи? — не удержался Аристон. — А ты бы на моем месте так не считал?
Судя по его виду, он не мог представить себя никем, кроме хищника, независимо от сценария.
Хлоя продолжила:
— К концу нашего брака я наконец поняла, насколько плохо была подготовлена к пребыванию в твоем мире или мире моего отца, если уж на то пошло.
— И все же ты снова здесь.
— Двумя годами старше и, надеюсь, мудрее.
— Ты знаешь, что у твоего отца проблемы со здоровьем? — спросил Аристон, понимая, что если она так давно не общалась с отцом, то могла и не знать об этом.
— Он уже не у руля «Диолетис индастриз».
— Я говорю не об этом.
Хлоя отодвинула свою тарелку, съев около половины того, что в ней было.
— А о чем?
— Я просто хотел убедиться, что ты знаешь о его слабом здоровье. — Аристон нахмурился, глядя на ее незаконченный ужин.
— Почему тебя это так волнует?
— Семья есть семья.
— Вот почему ты так часто видишься со своими родителями. — Хотя в сложившихся обстоятельствах насмешки были неуместны, эта вполне удалась.
— Мои родители заинтересованы лишь в тех отношениях, которые осуществляются на их собственных условиях. — Аристон же был не из тех, кто позволяет другим диктовать ему, что делать.
Незадолго до своего совершеннолетия он положил конец встречам с обоими родителями, отдав предпочтение школе-интернату в Нью-Йорке и каникулам у своего деда в Греции.
— Значит, ты должен понимать, почему у меня такие прохладные отношения с отцом.
— Я просто спросил, знаешь ли ты о том, что он болен.
— Рея говорила мне об этом. Она сказала, что именно поэтому он поставил ее во главу компании. Но я не знаю, насколько болезнь моего отца реальна, а насколько выдумана им для того, чтобы заставить Рею сделать то, что он хочет.
Аристон усмехнулся:
— Почему бы тебе не поговорить с Реей? Думаю, все сразу встало бы на свои места.
— Но ты ведь сам хотел меня видеть, — сказала Хлоя с некоторым смирением.
— Да. — Он съел еще кусок стейка, но на этот раз она не последовала его примеру, и он сдался, отодвинув от себя тарелку. — У него тяжелая форма гипертонии.
— Ты о чем?
— Я о здоровье твоего отца.
Выражение лица Хлои стало жестче.
— Я об этом не спрашивала.
— Учитывая его проблемы со здоровьем, не считаешь ли ты, что пришло время наладить отношения?
— Нет.
— Это на тебя не похоже.
— Как мы установили ранее, я изменилась.
— Скажи, чего ты сама хочешь для «Диолетис индастриз»?
— Я хочу, чтобы сотни людей сохранили свои рабочие места и чтобы моя сестра не заработала сердечный приступ еще до того, как ей исполнится тридцать.
— Важно ли для тебя, чтобы компания сохранила имя Диолетис?
— Для меня — нет.
— А для Реи?
— Она готова предложить тебе достаточное количество акций, чтобы ты стал держателем контрольного пакета, если ты об этом, — сказала Хлоя после некоторой паузы. — Честно говоря, я не могу представить себе лучшего исхода.
Аристон был приятно удивлен тем, что Рея думала в правильном направлении, ведь он и сам собирался предложить эту сделку.
— В обмен на какие денежные вложения?
— Я не знаю. Я же тебе говорила, что никак не связана с компанией. Рея сказала, ты знаешь, что необходимо предпринять, и, если ты готов пойти на это, выдвинешь свои условия.
— Рея умная женщина.
— Да.
— А что, если мои условия заключаются в том, чтобы присвоить большую часть или даже все акции твоей сестры? — спросил Аристон, не показывая, будет ли ее ответ иметь для него какое-либо значение.
— Это больше похоже на агрессивное присоединение, чем на спасение или слияние, но у меня нет никаких сомнений в том, что Рея пойдет на это, — сказала Хлоя, не пытаясь скрыть, как отчаянно Рея хотела спасти компанию.
— Совсем никаких сомнений?
— Да. Она готова позволить «ССЭ» поглотить нашу компанию, если это необходимо, чтобы оставить за людьми их рабочие места, я же согласна на все, что способно облегчить груз, который взвалила на себя Рея.
— Вряд ли Рея будет тебе благодарна за то, что ты мне все это рассказываешь. — Хотя это и не могло хоть как-то повлиять на исход событий, ведь Аристон уже все решил.
— Сейчас моя сестра борется за спасение своего брака и компании, которая катится в пропасть. Она не собирается спорить о том, как ей этого добиться.
— Своего брака? — Аристон знал, что Эбер не одобрял Сэмюэля, но, казалось, Рея действительно его любила.
— Сэмюэлю надоело быть для Реи на втором месте после компании, а у Реи уже было два выкидыша. Врач сказал, если она продолжит работать в таких стрессовых условиях, ее шансы выносить ребенка практически равны нулю.
— Она могла бы поручить кому-то другому взять на себя председательство.
— Только не с согласия отца. — Тон Хлои был пронизан еще большим гневом, чем обычно при упоминании Эбера Диолетиса.
— Рея — взрослый человек. Она сама делает выбор, — отметил Аристон.
— Иногда сделать выбор очень сложно.
— Например, решиться уехать на другой конец страны и начать новую жизнь.
— Это как раз было не так трудно сделать.
— Похоже, у тебя приступ жестокости.
Прекрасные зеленые глаза Хлои расширились, и она покачала головой:
— Мы здесь не для того, чтобы обсуждать конец нашего брака.
— Очевидно, ты больше заинтересована в том, чтобы брак твоей сестры не постигла та же участь.
— Да. — На этот раз тон Хлои был наполнен разнообразными эмоциями. Ее плечи поникли. — Я совсем не хочу видеть ее в таком напряжении. Сэмюэль способен сделать ее счастливой, он заставляет ее чувствовать себя любимой и желанной, но она может потерять его, принеся их отношения в жертву компании и одобрению отца.
— И снова ты не думаешь о себе. — Это было выгодно ему для осуществления собственных планов, поэтому он не жаловался, а просто констатировал факт. — Ты хотела бы, чтобы твоя сестра продолжила занимать пост председателя компании?
Аристон не мог себе представить Рею в качестве счастливой домохозяйки, Хлоя же заявляла, что счастье сестры для нее на первом месте.
— Она готова уйти в отставку, но надеется, что ты оставишь за ней руководящую должность. Я лишь хотела бы, чтобы это была позиция с более щадящим графиком и уровнем стресса. — Хлоя смотрела на него умоляюще.
— Что бы ты ни говорила, у нее больше общего с отцом, чем с тобой, Хлоя.
Аристон удивился, когда она закивала в знак согласия:
— Но она заботится о людях. О Сэмюэле. Обо мне. Она спасла мне жизнь.
— Что ты имеешь в виду?
Хлоя отвернулась. Казалось, ей было стыдно говорить об этом.
— Я перестала есть после того, как покинула Грецию. Не специально, конечно. Просто еда меня не привлекала.
— Почему?
Хлоя пожала плечами:
— Думаю, реакция на окончание нашего брака. Я даже не заметила, как начала терять в весе. Рея же обратила на это внимание и буквально заставила меня обратиться к консультанту по проблемам рационального питания. Она даже хотела, чтобы я посещала психиатра, и смягчилась лишь тогда, когда я снова немного поправилась.
— Вы очень преданы друг другу.
— Да. — Глаза Хлои засияли.
Аристон понимал, что такого рода привязанность, вероятно, важнее всего на свете, ведь он сам был готов сделать для своего деда что угодно.
— Мне трудно поверить в то, что тебя не волнует, перестанет ли существовать «Диолетис индастриз». — Компания все же была ее наследством.
— Для меня главное — чтобы люди остались на своих рабочих местах. — В голосе Хлои звенела искренность. — Так или иначе, «Диолетис индастриз» получила от меня больше, чем я могла себе позволить ей предложить.
— Что ты имеешь в виду? — Аристон узнавал о своей жене то, о чем у него не было никакого представления в течение трех лет брака.
— Компания всегда отнимала все внимание отца. И хотя я искренне верю в то, что он очень любил маму, он ею пренебрегал. Мне было всего одиннадцать, когда она умерла, но я уже была достаточно взрослой, чтобы видеть, как отражалась на маме его расстановка приоритетов. Он причинял ей боль снова и снова, а она всегда его прощала.
— Он причинял боль и тебе — дочери, которую больше интересовало искусство, нежели бизнес? — предположил Аристон.
Хлоя со вздохом кивнула:
— Что было, то прошло. Как и моя степень в области изобразительного искусства. Но мне действительно не хочется сейчас обсуждать моего отца, его компанию или прошлое. С тех пор как Рея имеет право голоса, будучи держателем контрольного пакета акций «Диолетис индастриз», судьба компании в ее руках.
— Хочешь ли ты в данной ситуации извлечь какую-либо выгоду лично для себя? — спросил Аристон, заранее зная ответ.
— Нет.
Это было чертовски похоже на Хлою.
— А что, если я хочу чего-то лично для себя? — спокойно спросил он.
Несколько долгих секунд Хлоя изумленно смотрела на своего бывшего мужа. Вот к чему были все эти вопросы, и секс, и, возможно, даже ароматизированный кофе! Он подготавливал ее. Потому что ему было от нее что-то нужно. Он уже получил секс…
— Но чего именно?
— Что, если я хочу снова заключить с тобой соглашение, подобное тому, которое мы заключили пять лет назад?
— Я не ослышалась? — спросила Хлоя, не веря своим ушам.
Только теперь она поняла, как сильно надеялась на то, что он когда-нибудь это скажет.
— Ne. — Четко, твердо и по-гречески.
— Ты хочешь снова на мне жениться? — Голос Хлои дрожал, воображение моментально разыгралось, и ее охватил ужас.
Может, Аристон хотел снова попробовать вступить в брак по расчету, но на этот раз с ее сестрой? И ему нужна Хлоя, чтобы помочь убедить Рею? Рея и Аристон всегда ладили, ведь у них так много общего.
Пойдет ли на это Рея? Вступит ли в брак с бывшим мужем Хлои, если это поможет спасти империю отца? Нет, она не променяет Сэмюэля на компанию, ведь правда? Хлоя ощутила, как внутри ее что-то сжалось, как бы говоря, что как раз Рея была на это способна.
— Хлоя… yineka mou… с тобой все в порядке? — Аристон уже сидел на корточках рядом с ее стулом.
Он приложил руку к ее щеке. О, с такой нежностью!
— В чем дело? — спросил он.
— Ты сказал. жениться.
— Не жениться. не совсем.
— Не совсем? Что же тогда?
Он убрал руку, но остался на том же месте, пристально глядя ей в глаза.
— Я хочу видеть тебя в своей постели.
Хлою совершенно не удивил тот факт, что он сказал это вслух, прямо посреди ресторана. Аристон говорил не слишком громко, но вряд ли для него было важно, слышит их кто-то или нет.
— Я. — Он имеет в виду, быть его любовницей? Возлюбленной? Что?
— Без использования противозачаточных, — убежденно сказал он. — Я хочу ребенка, которого ты мне так и не подарила.
— Ты знал. — Эта новость потрясла ее, ведь Хлоя была совершенно уверена, что Аристону об этом неизвестно.
— Я ведь говорил тебе, — он встал и вернулся на свое место, — я информирован практически обо всем, что касается моих деловых интересов.
— Я не чувствовала себя твоим деловым интересом, когда мы были вместе, — сказала Хлоя беспомощно.
— Нет, пока я не обнаружил, что ты планировала развестись со мной по истечении трех лет брака без потери акций, как и было прописано в нашем договоре.
Хлоя покачала головой, но ее мысли отказывались успокоиться, бесконечно кружась вокруг одного простого факта.
— Не понимаю, как ты мог об этом узнать.
— Я нашел твои таблетки.
— В моем шкафчике для драгоценностей? — Но Аристон никогда не рылся в ее вещах. Хотя… Достаточно было одного раза.
— Да.
— Зачем ты туда полез?
— Какая разница?
— Может, и никакой. Но я чувствую, что должна знать. — В том случае, если он никогда ей не доверял и постоянно за ней шпионил, даже она увидела бы их брак в совершенно ином свете.
— Я планировал сделать тебе подарок.
— И тебе что-то понадобилось в моем шкафчике для драгоценностей? — спросила Хлоя обреченно.
— Да.
— Когда это произошло?
— Это действительно важно?
— Может, и нет. — Важно лишь то, что ему все известно.
Теперь у Хлои не было никаких сомнений — именно та упаковка таблеток привела к тому, что он составил документы на развод. Но неожиданно все отошло на второй план, когда она наконец осознала, в чем заключалось его предложение.
— Ты хочешь, чтобы я родила тебе ребенка? — Каждое ее слово было пронизано ужасом, и она совершенно не пыталась это скрыть.
Аристон сдвинул брови, будто озадаченный реакцией Хлои, но сказал:
— Да.
— Я не стану этого делать. — Она категорично покачала головой, решив сделать глоток вина, чтобы подкрепить свои силы, но бокал так сильно трясся в ее пальцах, что она была вынуждена отказаться от этой затеи.
Аристон подозрительно прищурился:
— Даже ради сестры и всех тех работников, о которых ты якобы так беспокоишься?
— Ты предлагаешь мне отказаться от собственного ребенка ради спасения других семей? — прошипела она с болью, которую, казалось, он уже не способен ей причинить. — Я не твоя мать, Аристон. Твои родители — идиоты, если хочешь знать мое мнение. — Прежде Хлоя никогда ему об этом не говорила, но она действительно так думала.
У Аристона практически не было ничего общего с родителями, но это не значило, что ему было приятно слышать от Хлои эти слова.
Он разозлился:
— Я об этом не спрашивал.
— Нет, ты просто судишь обо мне по их поведению. Ты знаешь меня… Или, по крайней мере, знал. Ты должен понимать — я бы никогда не смогла пойти на это. — Хлоя сделала глубокий вдох, но это ей не помогло справиться с нарастающим волнением. — Я просто не могу.
— Теперь я понимаю, что совершенно тебя не знаю.