- Детей, к сожалению, нет.
- Ну нет и нет, я вот тоже бездетная и безмужняя.
- А где же Миша?
- Миша слинял к Маше! Но я рада, я роняла: семейное счастье не моя стихия. Я бобылка! И мне в этой роли прекрасно. Заводить детей не собираюсь, так зачем мне мужик в квартире? Пришел, обслужил - и вали к своей женушке, пусть она твое исподнее стирает!
В голосе Райки слышалась горькая обида на жизнь.
- Санька, я вот хочу спросить... Вы где теперь живете? Я как-то раз позвонила на Ломоносовский, а мне сказали, что вы переехали.
- Да. А зачем ты звонила?
- Просто так. Почему-то захотелось повидаться, молодость вспомнить. Слушай, дай твой новый телефон. Может, и вправду повидаемся.
Но тут кто-то кинулся к ней в объятия, и я поспешила ретироваться. Райку лучше держать подальше.
Вокруг Глеба толпился народ. В основном женщины. Одна знаменитая и, кажется, не слишком трезвая певица держала его под руку, привалясь к нему своим немалым бюстом. А Глеб, похоже, млел.
Не от бюста, а от всеобщего восторженного внимания. Ну что ж, пусть. Чем бы дитя ни тешилось...
Мне захотелось выпить. Я пошла и выпила необычайно вкусный коктейль, не знаю из чего, но это и неважно. А потом у меня вдруг заболели ноги. Отвыкла ходить на высоких каблуках. И вообще, лучше я уйду. Надо как-то пробраться к Глебу и предупредить, что ухожу. Мимо, покачиваясь, шла эксцентричная телеведущая в оранжевом платье, на голове у нее было нечто невообразимое, оранжево-синее.
Приглядевшись, я поняла, что это просто волосы.
- Вас не тошнит? - раздался вдруг за моей спиной мужской голос.
Я обернулась:
- Простите, это вы мне?
- Вам. Вас не тошнит от этого сборища?
Мужчина был не слишком молод, с проседью в темных волосах и каким-то неуловимо восточным типом лица.
- Да нет, просто туфли жмут.
- Вы ведь не актриса?
- Нет.
- А давайте поболтаем? "
- Говорю же, туфли жмут...
- Пойдемте вон туда, сядем, выпьем за знакомство по рюмке коньяку. Вы мне понравились.
И, не дожидаясь ответа, он взял меня под руку.
Он что, клеится ко мне? С ума сойти! Ко мне уже давным-давно никто не клеился. А это, оказывается, довольно приятно... Тем более что у него очень необычное лицо. Я не стала сопротивляться и, едва мы сели, сбросила туфли.
- Жить стало легче, жить стало веселее? - усмехнулся он.
Я молча улыбнулась в ответ. Мне вдруг стало интересно.
- Давайте познакомимся. Меня зовут Александр, Александр Андреевич Шалимов. А вас, если не секрет?
- А меня зовут Александра Андреевна.
- Вы шутите?
- Да нет, почему?
- Слушайте, по-моему, это символично, вам не кажется?
- Нет. Достаточно распространенные имена и отчества. Вот если бы вас звали Иван Иванович, а меня Иванна Ивановна...
Господи, что я плету?
- А можно мне звать вас просто Сашей?
- Пожалуйста, Александр Андреевич. Я вас Сашей звать не буду.
- Саша, чего вы хотите? Коньяку, шампанского?
- Нет, я тут пила какой-то белый коктейль, это было очень вкусно.
- Пинаколаду?
- Не знаю.
- Минутку!
Он принес мне коктейль, а сам пил коньяк.
- Саша, вы первый раз на таком мероприятии, да?
- Да.
- А с кем вы пришли?
- С мужем.
- А где ваш муж?
- Там где-то.., тусуется... Ой, а я, кажется, опьянела...
- Ничего, посидите спокойно, скоро пройдет.
Или, может, хотите кофе?
- Нет, спасибо, я посижу.
- Вам тут не нравится?
- Да как вам сказать... Только я не люблю фуршет... Ноги болят, и вообще...
- Вот и я тоже.
- А вы кто?
- Вас что интересует? Конкретно?
- Ну, скажем, профессия.
- Корабел. Знаете, что это такое?
- Вы строите корабли? - несказанно удивилась я. И как сюда занесло корабела?
- Строил когда-то. А теперь занимаюсь бизнесом.
- А, понятно. Шоу-бизнесом?
- Нет, отнюдь.
- А зачем вы сюда пришли?
- А вы зачем? - засмеялся он.
- Так я с мужем!
- И кто у нас муж?
- Глеб Ордынцев.
- Вы это с такой гордостью сказали. Только, простите, я не в курсе.
- Вон видите, такой высокий, на нем бабы гроздьями висят...
- Он актер?
- Да! И притом очень хороший. Вы что, "Частного сыщика" не смотрели?
- А что это такое? Фильм?
- Самый забойный сериал.
- Сериалов, знаете ли, не смотрю. Но он счастливый малый, ваш Глеб Ордынцев. Такая внешность и такая жена...
- А ваша жена где? Она здесь?
- Я не женат.
- Понятно. Меня что-то развезло... Этот коктейль такой пьяный... Спать хочется... Я бы уехала, но к Глебу не подобраться...
- А вы давно замужем?
- С незапамятных времен.
- Вам не надоело?
- Что?
- Быть замужем?
- Да вроде нет...
- А можно нескромный вопрос?
- Валяйте.
- Вы не хотите сейчас уйти отсюда? Со мной?
- С вами? - ахнула я.
- Ну да, мы же взрослые люди, я вижу, что вам тут плохо, одиноко... У вас странные глаза... Удивительно красивые, но несчастные.
- Я не собираюсь никуда с вами идти!
- Как угодно. А хотите, я вам расскажу о вас?
Я понимала, что должна встать и уйти, но меня развезло, и мысль о том, что надо надеть туфли, казалась невыносимой. В конце концов, что он мне тут сделает, на глазах у добрых двух сотен людей? Пусть говорит.
- Молчание - знак согласия? Тогда слушайте.
Вы любите вашего мужа, что, впрочем, неудивительно. И полагаете даже, что и он вас любит. У вас глаза замужней женщины, в них нет поиска...
И этот туда же! Дался им этот блядский поиск!
- Это бывает, - продолжал он вкрадчиво, - когда женщина счастлива в браке, но, кажется, недавно, совсем недавно, возможно даже сегодня, вы узнали о чем-то, что причиняет вам сильную боль, очень сильную боль. Вы еще с этой болью не освоились, еще не разобрались в своих чувствах...
- Господи, вы что, экстрасенс?
- Нет-нет, боже упаси! Но я угадал?
- Я не знаю...
- Вы знаете, Александра Андреевна, Что я прав.
Не надо меня опасаться, я никому ничего не скажу.
- Но я... Как вы узнали? - с трудом проговорила я. У меня почему-то вдруг пересохло в горле.
- По вашим глазам, и только. В них можно читать. Вы слишком доверчивый и бесхитростный человек, Саша.
- А вы?
- Я? Я просто знаю женщин. И люблю их, не (стану скрывать. Вы мне очень нравитесь, я никак не ожидал встретить на этом сборище такую женщину...
- Вы хотите сказать, такую дуру?
- Нет, дур здесь больше чем достаточно, а я сказал то, что хотел сказать, и только. Знаете, Саша, я вам дам свою визитку, может быть, вам захочется поговорить. Когда-нибудь потом, когда вы разберетесь в своих чувствах... Может быть, вам понадобится помощь. Буду рад служить.
В моей несчастной пьяной голове зародилась странная мысль.
- Знаете, вы, наверное, злодей!
- Злодей? - расхохотался он. - Почему?
- А в кино и в романах так действуют злодеи...
Заманивают жертву всяческими красивыми словами, а потом...
- А потом оказываются маньяками или грабителями, да?
- Ну что-то в этом роде. У вас такие злодейские подходцы... Психология, болтология... Говорят же, женщины любят ушами. Но я не из таких...
- Судя по вашему мужу, вы любите глазами, он и впрямь очень хорош. Да ладно, Саша, любите мужа и будьте счастливы. Но вы, кажется, хотели уйти отсюда?
- Уже не хочу.
- Понял. Ну что ж, а я уйду, мне тут неинтересно.
- А зачем пришли?
- Из вежливости. Меня пригласили. Ну до свиданья, Саша, и простите, если невольно задел ваши чувства. Руку на прощание поцеловать дадите?
Не дожидаясь ответа, он взял мою руку и поднес к губам:
- До свиданья, Саша. Не огорчайтесь, все как-нибудь утрясется. Но с идеализмом надо кончать, поверьте, так всем будет легче.
- Вы, наверное, думаете, в вас есть что-то демоническое, да? заплетающимся языком спросила я. - А вы самый обычный бабник.
- Демоническое? Боже избави! Я произвел на вас такое впечатление? Ужасно! Я и в самом деле бабник.
И очень неплохо разбираюсь в женщинах. Я сразу увидел, что вы прелесть. До свиданья, Саша!
- Вы обиделись?
- Нисколько. Хотя вы хотели меня обидеть, но излишняя обидчивость признак глупости.
- С ума сойти, я тоже всегда так считала. Если все время обижаешься, значит, просто не в состоянии понять другого человека, что им движет в тот или иной момент...
- Вот видите, Саша, у нас не так уж мало общего.
Послушайте, а может быть, нам стоит встретиться, а? В другое время, в другой обстановке?
- Нет, не стоит, - покачала я головой.
- Ну как угодно. А визитку мою все-таки не выбрасывайте, мало ли что.
- Непременно выброшу, как только смогу дойти до урны. И не говорите мне, будто это значит, что вы меня заинтересовали, но я просто этого боюсь...
- Сашенька, я от вас в полном восторге. Но я все же не такой пошляк, поверьте. А вот и ваш муж вас хватился. Я удаляюсь.
В самом деле, ко мне направлялся Глеб. И, судя по выражению лица, он был рассержен.
- Сашка, что ты тут делаешь? Ты что, напилась?
- А что? Нельзя? Очень вкусный коктейль...
Глебка, ты доволен жизнью?
Он сел в кресло рядом со мной, где недавно еще сидел Александр Андреевич.
- Что это за тип тут тебя обхаживал?
- Никакой не тип, очень милый, внимательный мужчина. Он понял, что мне тут плохо, одиноко...
- Ах, бедняжка, брошенная, одинокая, этот старый селадон запудрил тебе мозги...
- Фу, Глеб! Какая безвкусица!
- Что безвкусица? - опешил он.
- Неужели ты сам не слышишь? "Старый селадон" - это из драм и водевилей девятнадцатого века, а "запудрил мозги"...
Он рассмеялся.
- Сашка, я тебя обожаю. Но мне не нравится, когда вокруг тебя вертятся чужие мужики.
- Зато я в полном восторге, когда на тебе бабы гроздьями висят!
- Гроздья - это не опасно!
- А что опасно? Таинственные незнакомки, да?
- Какие незнакомки? Что ты плетешь?
- Да так, ничего...
Хмель понемногу выветривался из башки, и я поняла, что нельзя раньше времени выдавать свою тайну. Я должна сначала выяснить, кто эта Л, и присутствует ли она до сих пор в нашей жизни или осталась в далеком прошлом.
- Глеб, мы долго еще будем тусоваться? У меня ноги болят.
- Мне просто необходимо еще тут покрутиться, сама же понимаешь...
- А можно я уйду?
- Санечка, ну побудем еще часок и вместе поедем.
- Черт с тобой, только знаешь что... Проводи меня до сортира, я боюсь не дойти...
- Чем это ты так наклюкалась, Санька?
- Какой-то жутко вкусной гадостью, беленькой такой, сладкой...
Он помог мне встать и проводил до вполне роскошного сортира.
- Тебя подождать?
- Не надо, я найду дорогу. Спасибо, Глебка.
Я уже собралась выйти из кабинки, как вдруг услыхала разговор, настолько меня заинтересовавший, что я замерла и снова опустилась на унитаз.
- Слушай, ну до чего же Ордынцев хорош, просто сил нет!
- Да уж, Голливуд может отдыхать. И говорят, совершенно потрясный трахальщик!
- Серьезно? Никогда бы не подумала, слишком красив. Это интересно. А кто говорит-то?
- Да многие. Ритка, например.
- Она с ним трахалась?
- Уверяет, что да. Мне еще кто-то говорил.
- Ну, может, и врут. Он теперь на виду, многие будут врать про него. Хотя это возможно, в нем есть что-то такое... Жутко сексуальный с виду мужик.
Значит, хорошо трахается, говоришь? Надо попробовать. А он тут один или с женой?
- С женой.
- А что за жена-то?
- Да ничего интересного, бабенка как бабенка.
Думаю, он ее скоро бросит.
- Она кто? Тоже актриса?
- Нет, так просто, придаток.
- Ты мне ее покажи, ладно?
- Без проблем. Ну напудрилась, пошли?
- Пошли!
Боже мой, что же это такое? И как теперь жить?
Вся моя жизнь полетела к чертям собачьим, вот так, в одночасье... Я почувствовала, что к горлу подступает тошнота, и вскочила. Меня начало рвать. Хорошо, хоть в уборной рвет, не на людях. Когда я наконец вывалилась из кабинки и взглянула на себя в зеркало, мне стало еще хуже. Надо срочно уходить отсюда, пока меня никто не видит. Слава богу, сегодня тепло и можно плюнуть на проклятый желтый плащ, номерок от которого лежит в кармане у Глеба.
Но куда я пойду? Домой? Не могу. От этого дома остались одни руины. Неважно куда, лишь бы уйти отсюда. Мне необходимо на воздух! Может, мозги немного прочистятся и я что-нибудь придумаю. На воздухе я поняла, что есть только один человек в Москве, к которому я могу сейчас поехать. Это Ульяша. И подняла руку, чтобы поймать машину.
- Сашка! Ты куда это собралась? - Ко мне подбежал Глеб. - Что с тобой? Ты заболела?
- Нет, Глеб, я умерла. Пожалуйста, уйди, я...
- Санька, что за дела? Хочешь домой, поедем домой! В чем проблема? Ну напилась, бывает с девушками. Идем, идем, до машины дошкандыбаешь?