- Ваша бабушка живет в Израиле, но раз у нее астма, то, вероятно, живет она где-то в районе Мертвого моря?
- Она живет в Араде, но откуда вы все это знаете?
- У меня есть друг детства, Додик Барский. У его жены астма, и они уехали в Арад. Все просто.
- А вы там были, в Араде?
- Был, конечно, был. Это полчаса езды от Мертвого моря. Места удивительные, но я прожил там три дня и чуть не сошел с ума от тоски. Хотя городок вполне цивилизованный, чистенький, цветов много... Но жить там я бы не смог.
- Почему?
- Пустыня меня угнетает.
- У бабушки там квартира с видом на пустыню.
Ей нравится.
- А мне нравитесь вы, и, видимо, тут мы с вашей бабушкой сходимся? улыбнулся он.
Я промолчала. Что на это скажешь? Но не скрою, его слова мне были приятны.
После ужина он спросил:
- Саша, не хотите закатиться куда-нибудь в ночной клуб или в казино?
- Боже упаси, - испугалась я. - Такие штучки не для меня. Лучше отвезите меня домой. Ну то есть к вашей маме...
- Вы правильно сказали - домой. Сейчас это ваш дом по праву. Мне жаль с вами расставаться, но ничего не попишешь. Назойливость - не моя фишка.
- А что ваша фишка? - засмеялась я.
- Это вы еще узнаете.
- Звучит интригующе.
- Я вас заинтриговал? Ну и отлично. На первый раз достаточно.
Он довез меня до подъезда. Но подниматься не стал, впрочем, я его и не приглашала.
- Саша, через десять дней я вернусь и мы поговорим, как вам быть дальше...
- Спасибо.
- Можно еще один нескромный вопрос? У вас есть деньги?
- Да-да, спасибо, у меня есть деньги!
- Ну и отлично. А продукты, которые я привез, ешьте без стеснения, иначе они пропадут. Не унывайте, Саша, все будет хорошо, я уверен.
И он уехал.
Я вернулась в квартиру, увидела лилии и подумала: что ж, неплохое начало новой жизни. И опять как в дурацких романах. А может, они не такие уж дурацкие? Я хотела позвонить бабушке, но подумала, что она, вероятно, уже спит. Что она еще придумала?
Наверняка опять перевела деньги на мою карточку и хочет удостовериться, что я их получила.
И тут телефон сам зазвонил.
- Алло!
- Саша, это я...
- Александр Андреевич, вы что-то забыли?
- Да, забыл. Я забыл вам сказать.., спокойной ночи.
- Спокойной ночи и вам.
- А вы хотите спать?
- Нет.
- Послушайте, у меня есть одна идея... Только не сочтите меня сумасшедшим. И не подумайте, что я чего-то добиваюсь. Просто время еще не позднее, вы сами сказали, что не хотите спать. У вас есть фотография?
- Какая фотография?
- Ваша.
- А зачем?
- Как это ни глупо, но мне хотелось бы иметь вашу фотографию.
- Прямо сейчас?
- Разумеется, ведь завтра я улечу. Я хотел бы взять ее с собой.
- Но у меня нет фотографии, я взяла из дому только самое необходимое.
- Это несложно сделать. Я сейчас заеду за вами, тут рядом, на Патриарших, живет один мой друг, он гениальный фотограф. Это не займет много времени, пожалуйста...
- Ну хорошо, в конце концов, я-то завтра могу спать хоть целый день, а вам улетать... Кстати, я вас не спросила, куда вы летите?
- В Японию.
- Ото!
- Саша, через пять минут я жду вас внизу.
Мне это начинало нравиться. Я отвыкла от мужского восхищения, а оно так важно для женщины. Я глянула в зеркало. Очень себе понравилась, но подумала: на фотографиях я обычно получаюсь плохо. Но если он так хочет, пусть!
Он встретил меня смущенной улыбкой.
- Простите мою дурацкую прихоть...
- Ничего, мне это даже льстит. Но предупреждаю, я ужасно нефотогенична.
- Не имеет значения, Тарас - гений.
- Тарас?
- Да, моего приятеля зовут Тарас. А вот мы и приехали. Только подниматься к нему придется без лифта.
- Ничего, не страшно.
Мы поднялись на четвертый, последний и очень высокий этаж старого дома, а потом еще на полпролета по довольно шаткой лесенке. Александр Андреевич позвонил. Дверь быстро распахнулась.
- О, какие люди! Привет, старик! Ты с дамой?
- Тарас, не придуривайся, я же тебе звонил, все объяснил...
- Ну мало ли, вдруг ты хотел сделать даме сюрприз... Прошу вас, заходите, ручку поцеловать можно?
Тарас был невысокий крепыш, совершенно лысый и с очень веселыми глазами. Мне он сразу понравился.
- Так, насколько я понимаю, нужен просто снимок на память. Если б кто-то другой меня об этом попросил, я бы послал его к очень далекой и весьма небезызвестной маме, но твоя просьба, Шурик, закон! Душа моя, идите-ка сюда, я посмотрю на вас.
Отлично, отлично... Да вы сядьте и расслабьтесь, забудьте о фотографиях, обо всей этой чепухе, мы сейчас выпьем настоящего грузинского вина! Никто меня не убедит что на свете есть вина лучше грузинских! Знаете, девушка, я ведь родом из благословенного города Тбилиси. Вы бывали в Тбилиси?
- Да, бывала, правда, очень давно, еще девочкой.
- И где вы жили в Тбилиси?
- Первый раз на улице Гогебашвили, а второй - на Перовской.
- Смотрите-ка, она и вправду бывала в Тбилиси!
А где еще вы были в Грузии?
- В Кахетии.
- Где именно?
- В Цинандали, в Гурджаани, в Сигнахи...
- А в какое время года, позвольте вас спросить?
- Осенью!
- Умница! - воодушевился Тарас. - Что может быть прекраснее, чем осень в Грузии! Ах боже мой, а сколько же вам было лет?
- Тринадцать и четырнадцать.
- Шурик, а ты знаешь, у нее гурийские глаза...
Хотя нет, у гурийских женщин глаза как небо, а у вас они серые... Кстати, как вас зовут, милая дама?
- Саша, Александра Андреевна.
- Шурик, твоя полная тезка! Это неспроста! А вы знаете, Саша, прелестное создание, что этот старый греховодник еще ни одну из своих пассий не приводил сюда... То есть он приводил, но не требовал запечатлеть! Пейте вино, это домашнее кахетинское вино, без дураков! Пейте, не бойтесь, хорошее вино никогда никому не вредило.
Я пила маленькими глотками действительно вкусное вино и потихоньку озиралась. Это была настоящая студия. Огромная, с верхним светом, со множеством фотографий по стенам, с невероятным количеством какой-то аппаратуры.
Тарас очень пристально смотрел на меня. И вдруг хлопнул в ладоши:
- Черт побери, Шурик, кажется, ты привел ко мне именно ту женщину, которую я искал! Да-да, вот только немножко мы поработаем с этим материалом, и будет фишка! Такая фишка!
- Ты это о чем, Тарас? - как-то недовольно осведомился Александр Андреевич.
- Шурик, я всегда знал, что у тебя фантастическая интуиция, ты на ней и вылез, а теперь лишний раз доказал... Но я не стану делать дурацких моментальных снимков, нет, я сделаю снимок эпохальный!
Он изменит все!
- Тарас, не выдумывай, сейчас ночь, какие эпохальные снимки? Сделай то, что тебя просили, и я буду тебе очень признателен.
- Саша, дорогая моя, вы хотите эпохальный снимок?
- Теоретически - да. Какая женщина такого не хочет... Но Александр Андреевич прав, сейчас уже очень поздно.
- Вы ничего не понимаете. И потом, чтобы сделать эпохальный снимок, мне, подчеркиваю, мне не нужно работать в поте лица целую ночь. Мне главное - увидеть материал! А я - в вас - увидел! И я буду вас снимать! Немедленно! Но не в этом костюме, нет! Мне нужно черное платье, с большим вырезом и нитку жемчуга на шею. Все!
- Отлично, Тарас, ты сделаешь свой эпохальный снимок, но завтра! Сейчас сделай моментальный, пожалуйста! Я утром улетаю и хочу взять с собой фотографию Саши. Я в нее влюбился, ты понимаешь?
- Естественно, я понимаю. Только дурак может не влюбиться в женщину с таким лицом... Саша у вас под жакеткой что?
- Что? - растерялась я.
- У вас под жакеткой только лифчик?
- Да, - покраснела я.
- Черный?
- Нет, белый.
- Тарас, ты что, спятил? - нахмурился Александр Андреевич.
- Одну минутку! Я сейчас!
Тарас стремительно подбежал к большому старинному сундуку, стоявшему в дальнем углу мастерской и принялся вышвыривать оттуда какие-то тряпки. У меня было странное ощущение, что опять происходит что-то похожее на многие виденные мною фильмы. Что-то банальное, но в то же время приятное и лестное для меня. Между тем Тарас выхватил из кучи тряпья кусок черной ткани.
- Снимайте жакетку, быстро!
- Тарас, что ты себе позволяешь? - возмутился Александр Андреевич.
- Я работаю, отвяжись. Саша, не надо строить из себя невесть что. Вы на пляже раздеваетесь? Давайте, давайте, не копайтесь. Если вы такая стыдливая, идите вон за ширму, снимайте жакет и задрапируйтесь в эту тряпку, живо!
Я беспрекословно подчинилась. Сняла жакетку, накинула на плечи кусок материи и нерешительно вышла из-за ширмы. И тут же поймала такой восхищенно-жадный взгляд Александра Андреевича, что у меня мурашки по спине побежали. Тарас подскочил ко мне.
- Не так, декольте побольше, плечи пусть будут прикрыты, а грудь откроем побольше, у вас очень красивая грудь. Вот так, отлично, и вот еще... - Он бросил мне небольшую нитку искусственного жемчуга. - Так, отлично, отлично. Сядьте вот сюда.
Сложите руки на коленях.
Я послушно выполняла все распоряжения, а Александр Андреевич притих. Тарас включил яркий свет и направил на меня.
- Нет, макияж ни к черту не годится. Идите, умойтесь, надо перекраситься заново. Да не сидите вы как засватанная, идите, вон там ванная.
Он мучил меня не меньше двух часов. Я, сама не знаю почему, как дрессированная собачка, выполняла все его команды. А Александр Андреевич как-то остолбенело молчал.
Был уже четвертый час, когда мы вышли из мастерской.
- Саша, что это было? Какое-то наваждение. Ох уж эти творческие натуры. Вы не сердитесь на Меня за то, что я вас в это втравил?
- Нет, что вы, мне было интересно. И потом, фотография и вправду хорошая.
Тарас все-таки сделал моментальный снимок для друга Шурика. И мне тоже вручил один экземпляр, пообещав, что "эпохальный" снимок будет готов дня через два. Он взял мой телефон - на случай, если что-то ему понадобится.
- Да, он мастер. Саша, я пока сидел в уголочке, тихо сходил с ума.
- От чего?
- От вас! Вы изумительны, только цены себе не знаете.
- Спасибо, я так давно не слышала столько комплиментов.
- Это не комплименты, это признание, Саша.
Мы как раз подошли к его машине.
- Саша, тут совсем близко, может, пройдемся пешком, ночь такая теплая...
- Но вам же завтра улетать.
- Ну и что? Тут ходу десять минут. В конце концов, отосплюсь в самолете.
- Хорошо, пойдемте!
Он взял меня под руку.
- С ума сойти, я волнуюсь, как мальчишка на первом свидании. Такого со мной уж лет тридцать не было...
- А сколько вам лет?
- Сорок восемь.
- А мне через месяц будет тридцать четыре.
- Зачем вы мне сообщаете свой возраст? - как-то хрипло рассмеялся он. Хотите сказать, что я для вас стар?
- Боже упаси.
Мы шли молча. Должна признать, что я волновалась не меньше, чем он. Неужели я влюбилась в него?
Но я ведь люблю Глеба. Разве их можно сравнить?
Но сейчас мне куда больше нравился мой спутник, мой тезка. И наверное, если он захочет подняться со мной в квартиру своей матери, я уступлю, мне хочется этого, а я ведь решила, что теперь буду делать то, что хочется.
Я и не заметила, как мы дошли до подъезда.
- Саша, больше всего на свете я хочу сейчас плюнуть на все и остаться с вами.
- Я...
- Не надо ничего говорить. Я все знаю. И все-таки сейчас я уйду. Так будет лучше. Нам обоим надо все осознать, правда? И как ни банально это звучит, вам надо проверить, что это - мимолетное ощущение или же что-то более сильное. Про себя я все понял, а вы - нет. А в общем, все это чепуха. Слова, слова, слова, как говорил Гамлет. На самом деле я просто спешу и не хочу, чтобы это случилось второпях. До свиданья, Саша!
Он повернулся и чуть ли не бегом ушел.
Я осталась стоять в полной растерянности. Ну и вечер! А я веду довольно бурную жизнь, уйдя от обожаемого мужа. Ну что ж, может, это и хорошо, по крайней мере, я абсолютно перестала ощущать себя чувырлой. И одно это уже дорогого стоит.
***
Утром я побежала искать банкомат. Когда листок с распечаткой оказался у меня в руках, я даже вскрикнула. Там значилась сумма, от которой глаза на лоб полезли. Двести восемьдесят шесть тысяч шестьсот пятьдесят три доллара. Господи, что это?
Наверняка какая-то ошибка. Я даже не обрадовалась, я испугалась. И тут же помчалась домой - звонить бабушке. Мне было ясно, она хочет убедиться, что я эти деньги получила. Но как, почему? Это ведь целое состояние! У бабушки никто не отвечал. И тут же зазвонил мой сотовый.
- Алло! Бабушка?
- Нет, Саша, это соседка вашей бабушки, Наташа, мы с вами виделись в Москве.