– Все в порядке!
– У меня тоже есть деньги, – сказала я, – если хотите, заказывайте пиццу.
Петька обрадовался и стал искать глазами официантку, Никита зашипел на него. Колька усмехался, Ленка то краснела, то бледнела и, чтобы скрыть это, сидела, уткнувшись в стол.
Наконец, наш заказ принесли.
Я тихонько попивала кофе и наблюдала, как Петька пожирает пиццу вприкуску с бутербродом. Когда с пиццей было покончено, он покосился на едва начатое Ленкой пирожное:
– Вкусно? – спросил он.
Ленка пожала плечами.
– Ты больше не хочешь?
Ленка с готовностью пододвинула к нему тарелочку.
– Супер! – только и сказал Петька. Пирожное мгновенно исчезло в его пасти.
– Ну ты и жрешь, Петюньчик! – недовольно поморщился Никита.
– А тебе завидно? – тут же отреагировал он.
– Ничуть!
– У меня молодой, растущий организм. Ему необходимо топливо. Это у тебя все идет вширь, у меня – в рост.
– Дурак! – лениво бросил Колька.
Чаша моего терпения переполнилась.
– Можно счет! – крикнула я официантке.
Никита занервничал:
– Что-то не так?
– Все нормально, просто мне уже пора домой, – соврала я.
Когда принесли счет, я торопливо бросила на стол купюру и поднялась.
Никита запротестовал.
– Сочтемся, – отрезала я. – Ты со мной? – спросила у Ленки. Она облегченно вздохнула и тоже встала.
– О, богатенькие родители? – прокомментировал Петька, глядя на купюру. Я ничего не ответила.
– Ладно, ребята, пока. Нам действительно надо идти. Коля, было очень приятно познакомиться. Никита…
– Я провожу! – вскочил он.
– Не стоит, оставайся, – сказала я.
Но он не слушал, подал мне куртку, Коля в этот момент помог одеться Ленке.
– Пока!
Мы вышли, оставив Колю и Петьку вдвоем.
Дождь прекратился, стемнело. В лужах блестели фонари. Мы шли быстро. Ленка едва поспевала, она почти бежала.
– Мне жаль, что все так неудачно вышло, – оправдывался Никита.
– Все нормально, не комплексуй.
– Петька – хороший парень, у него просто характер такой, дурацкий…
– Давно ты с ним дружишь?
– Давно… Знаешь, к нему надо привыкнуть.
– А если я не хочу?
Я резко остановилась и посмотрела Никите глаза. Ленка стояла рядом и пыталась отдышаться.
– Не хочу привыкать к хамству, – заявила я, – и тебе не советую.
Он растерялся:
– Ты зря так, мы же дети рабочих районов…
– Не вижу связи! – перебила я. – И район у нас не рабочий, а просто спальный. Что за дикость! Кто тебе сказал, что рабочие непременно должны быть хамами? И потом, никакой твой Петька не рабочий, он просто избалованный мальчишка! Вот!
Никита ничего не ответил, мы пошли дальше, молчаливые и недовольные друг другом. У самого подъезда Никита попросил меня задержаться. Ленка испуганно маялась рядом, я посмотрела на нее, и она жалобно пискнув «пока», убежала домой.
Никита расстегнул куртку и осторожно достал тонкую брошюрку.
– Вот, я хотел, чтоб ты прочитала.
Он протянул мне книжку. Я взяла:
– Что это?
– Это я написал, – помявшись, объяснил Никита, – при всех не хотелось, так что…
Я смягчилась:
– Спасибо. Обязательно прочитаю.
Он хотел что-то еще сказать. Но передумал, махнул рукой и, развернувшись, убежал в темноту.
Глава 7
«Союз четырех»
Никита не пошел домой. Когда он проводил девчонок, то со всех ног бросился искать друзей. Он столкнулся с ними на пороге кафе и с ходу набросился на Петьку. Но Петька был невозмутим:
– И дались тебе эти бабы! – насмешливо сказал он, – жили без них и еще проживем.
Колька по обыкновению отмалчивался, а Никита разбушевался не на шутку.
– Ты мне не друг! – орал он так, что от них шарахались редкие прохожие. – Так себя не ведут!
– Кто сказал? – парировал Петька. – С каких это пор тебя интересует чье-то мнение?
С ним было трудно спорить, он побивал Никиту его же словами, сказанными когда-то. Еще до того, как Никита познакомился с новенькими девчонками.
– Я тебе морду набью! – ярился Никита.
– И потеряешь друга, а приобретешь какую-то сомнительную девицу с непомерными амбициями, – язвительно заметил Петька. – И то еще бабушка надвое сказала, – загадочно добавил он.
Колька предложил пойти в беседку, чтоб не орать друг на друга посреди улицы. Его послушались.
Оказалось, что в беседке их ждал Славка.
Никита, едва увидев друга, сразу же стал обвинять его в том, что он не явился, чтоб познакомиться с девчонками. Но у Славки была вполне уважительная причина. Он занимался с преподавателем. И действительно, Славкина гитара в чехле стояла тут же в беседке.
– Не отсыреет? – забеспокоился Никита.
– Нет, чехол хороший, – ответил Славка. – Расскажите, как у вас все прошло?
И он выслушал возмущенного Никиту, насмешливого Петьку и равнодушного Кольку.
– Ну, и как девчонки? – уточнил Славка.
– Они классные! – горячо воскликнул Никита.
– Девчонки, как девчонки, – отозвался Колька.
– Бабы, они и есть бабы! – выдал Петька.
– Ладно, в следующий раз познакомишь, – решил Славка, обращаясь к Никите.
– Да зачем они нам? – возмутился Петька, – мы и так из-за них весь вечер ссоримся, а что дальше будет? Были бы хоть красавицы, а то Катька – толстуха, а Ленку вообще от земли не видно.
– То-то ты за ней весь день увивался, – заметил Колька.
– Надо же было чем-то себя занять, – нашелся Петька.
– Ладно, мужики, – остановил их Славка, – я сегодня договорился насчет нашего выступления.
Вот это была новость так новость! О девчонках тут же забыли и стали наперебой расспрашивать Славку: как? Где? Что?
Оказалось, все очень просто. Славка через своих друзей-музыкантов познакомился с организаторами рок-фестиваля для начинающих или нераскрученных групп. Планировалось собрать всех желающих, организовать для них свободные микрофоны на нескольких площадках, провести некий предварительный отбор, потом устроить концерт и выбрать победителей. Схема простая. Все фестивали по ней работают.
Славка сказал, что уже оставил заявку на выступление группы «Пепел».
– Почему «Пепел»? – оторопел Никита.
Славка пожал плечами:
– Да потому, что мне ничего другого в голову не пришло, а надо было срочно название придумать.
– Ты бы еще «Синим пламенем» нас обозвал, – хмыкнул Колька.
– Какая разница! – возмутился Славка, – я же как лучше хотел, не нравится, сами договаривайтесь!
– Сгорим синим пламенем, и останется от нас пепел, – задумчиво произнес Никита.
Петька заржал:
– А что, мне даже нравится, – выдал он, – в этом названии есть глубинная философская платформа.
– Иди ты со своей философией! – напустился на него Никита.
Славка обиженно молчал.
– А что бы ты хотел? – не унимался Петька, – «Розы на морозе», «Полюбите меня семеро»? Слава молодец, я голосую за «Пепел».
Никита вздохнул:
– Ладно, Славка, не обижайся, ты действительно сделал важное дело, а мы тут придираемся. В конце концов сами виноваты, надо было придумать название. Я даже придумал одно…
– Какое? – спросил Коля.
– «Крейсер», – ответил Никита.
Славка удивленно посмотрел на них:
– Крейсер? При чем здесь крейсер? – недоумевал он.
– Да при том же, при чем и пепел! – перебил его Петька. – Ура! Я знаю, мы будем называться «Крейсер „Пепел“«! Круто и ни фига не понятно.
Название сразу всем понравилось. Никита успокоился, потому что его «Крейсер» прошел, Славка, потому что его «Пепел» утвердили, Петька вообще был очень доволен, а Колька никак не выразил своего отношения, словно ему было все равно.
Выяснили у Славки, где и когда будет проводиться фестиваль. Оказалось, что времени у них осталось не так уж много, около месяца.
Петька, как самый продвинутый, пообещал все выяснить в Интернете, у него дома была выделенная линия.
Осталось решить, когда и где репетировать. Ведь в беседке особенно не попоешь, холодно и сыро. Договорились по очереди у каждого дома, когда не будет родителей.
Никита предложил ближайшую репетицию провести у него, потому что родителей днем нет, да и гитары у него остались, чтоб не таскать туда-сюда.
Славка свою гитару забрал домой. Во-первых, ему надо заниматься, во-вторых, гитара у него очень дорогая, сделанная на заказ. У Никиты своего инструмента не было.
Домой Никита явился довольно поздно и сразу же попал в эпицентр маленького домашнего скандала. Мама, папа и сестрица терпеливо поджидали его на кухне. Вместо того, чтоб тихонько прокрасться в свою комнату и лечь спать, Никита вынужден был выслушать целых три лекции о своем недостойном поведении.
Ему указали на то, что уже двенадцатый час, и вся семья ждет Никиту и волнуется. А Никите на это наплевать, и он шляется, неизвестно где, предпочитая общество неизвестных девиц и друзей-хулиганов.
Никита сразу же вступился за своих друзей. Никакие они не хулиганы, и родители, и сестрица прекрасно знают об этом. А девчонки – его новые одноклассницы. Катя, между прочим, отличница, а у Лены родители профессора!
Как только папа услышал о Кате-отличнице, сразу же стал напирать на учебу, которую Никита забросил еще в прошлом году и, несмотря на обещания исправиться, не исправился, а только усугубляет свое и без того плачевное положение.
Сестрица поддакивала, ясное дело, сама и наябедничала. Это же она караулит его по утрам, она шпионит, проверяет его тетради и докладывает родителям об отсутствии домашних заданий.
Все эти разговоры давно надоели Никите. Ну, неинтересно ему в школе, скучно. Но об этом говорить нельзя, иначе родственников удар хватит. Он отмалчивался или бурчал что-то невнятное. Тогда мама пообещала достать ремень и высечь его. Мама могла. Когда Никита был маленький, ему частенько доставалось. Но сейчас!..
– Поздно, мама, – поморщился Никита, – у нас разные весовые категории.
– Ты что же, на мать руку поднимешь! – взвизгнула она.
Никита покачал головой.
Отец совершенно растерялся. А Анька заявила:
– Ничего, мы все вместе на тебя навалимся и высечем!
– Попробуйте, – выпалил Никита, – я уйду из дома!
Он резко развернулся и, не разуваясь, ушел к себе в комнату. Закрыл дверь на шпингалет. Но на этом противостояние не кончилось, мама сразу же подбежала и стала биться в дверь. Она кричала, что Никита не смеет угрожать ей, чтоб он немедленно открыл дверь, иначе она ее выбьет, что он шалопай и бездельник. Никита держался. Маму сменил отец, он сказал, что хочет просто поговорить, чтоб Никита впустил его. Никите стало жаль его, и он согласился при условии, что Анька и мама не станут соваться. За дверью произошли переговоры громким шепотом. И отец победил. Женщины отступили.
Никита впустил отца, хотя знал заранее, что тот скажет. Проникновенная беседа, дурацкие вопросы о девочках, воспоминания о собственной юности…
Никита очень любил отца. Он помнил, как совсем маленький гулял с папой, вцепившись в его палец, помнил свой первый велосипед на трех колесах, первые поездки по двору, когда папа бежал за велосипедом и кричал: «Не бойся! Держи руль! Крути педали! Так! Хорошо! Отлично!».
Никита помнил, как отец, приезжая из командировок, раскрывал чемодан, битком набитый подарками, и как они все радовались, потому что это были настоящие праздники для всех.
Когда Никита или Анька болели, а болели они часто, папа заботливо ухаживал за ними, каким-то чудом добивался путевок в дорогие санатории. Он был тем, кто называется образцовым отцом.
И еще, когда Никита попробовал курить, и Анька, как всегда заложила брата, потому что нашла пачку сигарет в кармане его куртки, отец раз и навсегда бросил курить, чтоб личным примером спасти сына от вредной привычки.
Никита любил отца, но и жалел его. Потому что не хотел жить так, как живут его родители. Он не хотел считать деньги от получки до получки, не хотел выходные проводить на даче, а отпуск в деревне, где в бабкином доме пахло сыростью и навозом, и, чем старше он становился, тем меньше его интересовали простые деревенские радости. Никита хотел жизни яркой и красивой, с путешествиями, приключениями и открытиями, с интересными знакомствами, прекрасными женщинами, в общем, всем тем, чего отец Никиты был лишен.
Короче говоря, Никита считал отца неудачником и очень мучился, когда ему приходилось выслушивать отцовские проповеди. Он не мог ничего сказать отцу, потому что тот не понял бы его или обиделся бы. Поэтому Никита просто выслушивал, соглашался и обещал исправиться. До поры до времени это удовлетворяло обоих.
Друзья Никиты, как ему казалось, не знали всех этих проблем. Потому что у Петьки отец и мать были заняты серьезным бизнесом, в детях души не чаяли, но предоставляли им полную свободу, к тому же обеспечивали всем необходимым. У Кольки отец был военным, служил в воинской части и больше всего заботился о собственной карьере. Мама сидела дома и занималась исключительно собой.
Славка, тот вообще жил с дедом и бабушкой, потому что его родители решили завести фермерское хозяйство, купили участок в пригороде и ушли с головой в сельское хозяйство. А родители Никиты? Что можно сказать о них? Никита считал, что им не повезло. Папа после института попал в НИИ, и хотя должность занимал высокую, но зарплата у него была нищенская. Из-за этого мама пошла работать на пивзавод и зарабатывала раза в три больше отца. Никита пиво ненавидел! Впрочем, как и его мама.
Родители с грехом пополам построили дачу, но машину так и не купили, не хватало денег.
Так что никого из четверых друзей нельзя было назвать «парнем из рабочего района». Никита лукавил. Катя была права. Он просто рисовался, набивал себе цену.
Смотри, мол, какие мы все из себя народные, прямо-таки соль земли!
Писатель? Поэт? Музыкант?
* * *Дома, едва перебросившись с родителями парой слов и проглотив ужин, я закрылась в комнате и торопливо раскрыла Никитину книжку. Это была сверстанная на компьютере и распечатанная на принтере брошюрка с иллюстрацией на обложке: задумавшийся человек на склоне горы. Название соответственное: «Куда идешь, человек?».
Был указан тираж: 100 экземпляров.
Ладно.
Книжка начиналась с того, как некий молодой человек увидел девушку своей мечты, но им не суждено было быть вместе. Она так и осталась мечтой. Я заинтересовалась, что же будет дальше с этим человеком? Но дальше о нем ничего не было. Книжка состояла из маленьких рассказов, никак не связанных между собой.
Я немного разочаровалась, потому что рассчитывала узнать о Никите побольше именно из его книжки. Но автор как будто прятался за своими рассказами. И, хотя они были порою непонятные или слишком заумные, все-таки читать их было интересно. Ведь они были написаны человеком, которого я знала. Мне-то в моей жизни не приходилось писать ничего, кроме школьных сочинений.
Стихов в книжке не оказалось. Это меня тоже удивило.
Я с сожалением перевернула последнюю страницу и вернулась к первой. Мне показалось, что я упустила что-то важное, и захотелось перечитать, чтоб найти это что-то.
Рассказы были написаны то от первого, то от третьего лица. Герои: совсем маленькие дети, суровые воины, мудрые старики, была даже одна женщина, спасшая ребенка из-под обстрела…
Все так необычно и непривычно. И в то же время мне казалось, что я уже читала об этом, или слышала, или видела в кино.
Наверняка так и было, потому что Никита писал свои рассказы под впечатлением от прочитанных книг и увиденных фильмов. Ведь сам он не воевал, не жил в Китае, не владел мечом, не уплывал в лодке по реке Вечности…
После этой книжки Никита стал привлекать меня еще сильнее. Я познакомилась с двумя из его друзей, но ведь есть и другие. Я видела его сестру, его маму. Чем они занимаются? Он говорил о спортивных секциях, о восхождениях на горы, о юношеском разряде по кулачному бою.