Я застыла от ужаса, сидя в тазу, что сейчас находясь в положении «Тортилла мордой вверх», я коснусь его (то рукопожатие в счет не берем).
- Что ж, – подвел он итог, – Один-один, – сказал он с улыбкой, протягивая руку.
- К чему ты? – пропыхтела я, ухватываясь за его ладонь мертвой хваткой.
- Ты увидела меня утром, я увидел тебя сейчас, – сказал он и выдернул меня из этого тазика, словно сорняк из грядки.
Не рассчитав силы, я влетела прямо ему в его объятия. Сердце в груди сделало кульбит от радости и предвкушения. Странно, но на Сашку оно так не реагировало. Стою и сдвинуться с места не могу, только голову опустила, не смея посмотреть ему в глаза. Стыдно, чертовски стыдно.
Парень застыл, крепко прижимая меня к себе, а я только сейчас заметила, что бабуля ретировалась из бани, тактично оставив нас одних. Предательница, блин. А как же женская солидарность и моя незапятнанная девичья, в кавычках, честь? Где, в конце концов, рьяная защита внучки от домогательств непонятного парня.
А он стоит, не шелохнувшись, крепко прижимая меня к себе.
- Отличная кофточка, – сказал он тихо уверенным голосом.
О да, мать вашу...два-ноль, благодаря чертовой бежевой майке, которая будучи мокрой, облепила мои округлости.
Покраснела, как рак, вскинув голову, глядя ему в глаза.
А он, нагло и бесстыже рассматривал мои прелести и «верхом безобразия» стало то, что он облизнул нижнюю губу, не скрывая этого.
Обнаглевший макак.
Щелкнула пальцами перед его носом:
- Эй, – окрикнула его, ущипнув за плечо, – Переключи канал в своих мозгах с «порно» на «культуру», вернись на землю...я здесь, я не там, – уточнила я, показав сначала на своё лицо, а потом на грудь.
- Да, извини, -ухмыльнулся он и, ослабив хватку, отошел от меня на несколько шагов.
Сделала пару глубоких вдохов, чтобы восстановить дыхание, заметила его ухмылку:
- Чего ты улыбаешься? – спросила, поправила свою майку, отлепив её от груди, и направилась на выход.
- А что если я не хочу переключать канал? – вдруг проговорил он, а в этот момент схватив меня за руку, резко развернул к себе лицом.
Его ладонь плавно прошла по моей талии и застыла на пояснице. И он так близко. Мне показалось, что его шумный вдох втянул каждую частичку моей эмоции.
Ох уж эти эмоции! Они переполняли меня. Пальцы задрожали и я не знала куда день собственные руки. А еще меня обуяла жуткая растерянность и, пожалуй, страх. Что я делаю? Я же сама позволяю ему находиться так близко к себе.
-Не хочу переключать..., -протянул он медленно, спускаясь взглядом на мою грудь, – Более того, я хочу узнать что же будет дальше по сценарию? Как закрутится поворот событий в фильме «восемнадцать плюс», – его голос обволакивал и сводил с ума.
- Нет, стой, – меня словно сковородой по голове стукнули, – Не надо этого делать.
- Чего? – спросил он, а сам не отодвинулся ни на сантиметр, да что уж там, даже ни на миллиметр.
- Хватит, -сказала твердо я, кладя ладони ему на грудь, в попытках отодвинуть его от себя, -Что за повадки у вас, деревенских, а?! Девок в бане зажимать, – продолжила я, когда он дал мне вздохнуть свободно, отойдя от меня.
- Девок в бане зажимать? – рассмеялся он, – Боже, ты чудо, девочка, – покачала он головой и вновь рассмеялся, – Во-первых, я тоже из города и к деду приехал всего несколько месяцев назад, а во-вторых, деревенские парни не зажимают, они сразу берут то, что хотят...и если ты, сейчас, не переоденешь свою майку, то я с превеликим удовольствием стану одним из них.
Покраснев как рак, прикрыла безобразие рукой и рванула на улицу. А он неспешной походкой направился следом за мной.
Бабули нигде не было и было странно, ведь такая деятельная старушка не может быть незаметной. Куда, интересно знать она слиняла...?
- Где бабуля? – спросила я сама себя, а Матвей шёл рядом.
- Может, убежала к кому? – спросил он.
- Может, – согласно кивнула ему в ответ, – А ты чего заходил-то? – остановилась я на крыльце.
- Так она сама позвала меня вчера, помочь с чем-то, – пожал он плечами, – Ладно, до встречи. Когда придёт, пусть зовёт, – кивнул он мне, направляясь к калитке.
- Ладно, – кивнула я ему в ответ, – До встречи.
- Пока, – и он вышел за калитку, а я направилась в дом переодевать майку.
Сделала два шага, переступив через порог и заорала так, что оглушила сама себя:
- Бабуля! – подлетела к, лежащей на полу, старушке, -Ба! Бабушка! Чего случилось?
Бледное личико бабули породило волну жара и страха во мне. Глаза закрыты, но она дышит. Лежит на полу в кухне, рядом валяется стул. Может, упала? Свернула чего?
- Господи, ба! – кричала я навзрыд, а слезы брызнули из глаз потоком, – Матвей! – осенило меня и я рванула на улицу, горланя что есть силы, – Матвей!...Матвей!!! Господи, Матвей!!! – меня трясло, как осиновый лист, пока я неслась к калитке, но парень оказался быстрее.
Волнение и удивление, гамма эмоций на лице. А схватила его за футболку и потащила в дом:
-Там бабуля, она лежит, и я не знаю что делать?! Матвей, я не знаю что делать?! – орала я.
- Для начала не ори! – гаркнул он и рванул в дом, вперед меня.
Подскочил к бабуле и опустился на колени, приложил пальцы к шее:
- Пульс есть..., -кивнул он, вскинув на меня голову.
А я сидела на коленях рядом и тихонько выла со страху.
- Давай пулей ко мне, спроси у деда ключи от машины! – проговорил он, подсунул руки под бабулю и легко поднял её на руки, -Чего ты встала?! – снова гаркнул он, – Быстро дуй к деду! – скомандовал он.
И я подскочив, рванула через дорогу. Пулей влетела в дом, взглядом сразу наткнулась на ключи с брелком и, схватив их, вылетела из дома.
Матвей уже стоял у машины с бабулей на руках.
...Сиротки...
Размазывая сопли по щекам, я вылетела из дома, следом за мной Иван Иваныч.
Увидев бабулю без сознания на руках у Матвея, дед, сделав пару шагов с лестницы, схватился за сердце.
- Тасенька! – ахнул он и начал оседать на землю.
- Господи, дед, только ты не падай, я не унесу обоих! – крикнул Матвей, нахмурив брови.
Я подскочила к деду и помогла встать. Так мы, в обнимку, и доковыляли до машины.
- Я поеду с вами, -отрезал он и уселся на заднее сиденье, к бабуле.
Паника. Эта была сумасшедшая паника, когда он гнал по трассе на своем пикапе, а бабуля неподвижно лежала на заднем сиденье, заботливо укрытая пледом. А Иван Иваныч поглаживал её ладонь, крепко сжимая её своими руками.
Паника, которая съедает все остальные чувства в тебе. Паника, которая убивает в памяти все хорошие воспоминания...паника, которая заставляет слезы течь по щекам беспрерывно, одним сплошным потоком. Паника, из-за которой ты даже не замечаешь, как крепко он держит тебя за руку.
- Всё будет нормально, – это то, что он говорит постоянно с момента, когда мы тронулись.
На территорию больницы въехали с визгом. Въехали в первую попавшуюся клинику, как только оказались в городе.
Он на руках внес бабулю в приемное отделение. А дальше все мелькало и крутилось. Подоспевшие врачи, санитары. Спешка, волнение, страх, смешанный с этим бешеным движением, словно ты разворошил муравейник.
Матвей переложил бабулю на каталку.
- Ох, батюшки! –прохрипел Иван Иваныч и упал на пол.
- Бл*ть! – красноречиво выдал Матвей и рванул к деду.
Снова копошение и на каталку положили второго, а мы с Матвеем остались в приемной одни.
Я села на диванчик и откинулась на стену. Мне нужна хоть какая-то опора, иначе я буду третьей, кто упадет на этот грязный пол.
В больнице стояла невыносимая жара, плюс жуткое волнение и страх за обоих пенсионеров, сделал своё дело. Меня затрясло...это, буквально, была паническая атака. Та самая, о которой я читала в книгах. Та самая, из-за которой темнеет в глазах, а в ушах стоит дикий гул.
- Слушай меня..., -сквозь вату в ушах слышу его голос, – Не теряй сознание..., -слышу его чуть громче.
Потом снова прикосновение к моей руки и он чуть сильнее сжимает пальцы. А потом касается моего лба, вытирая внезапно выступивший пот.
- Дыши глубже, – говорит он.
И дышу...дышу этим спёртым воздухом, который кажется мне слаще мёда.
- Дыши, – снова повторяет он.
Я постепенно прихожу в себя и больше не чувствую его руку на своей.
Он сидит напротив на корточках, так же как и я, подпирает стену спиной.
Мы сидели молча, лишь изредка переглядывались.
- У меня больше никого нет кроме него, -вдруг сказал Матвей, поднимая на меня глаза.
Похоже, я идиотка. Зациклилась только на своей бабуле, совершенно не подумав о нём. Признаться, я даже не вспомнила о дяде Ване, а ведь он его дедушка. Черт, я полная идиотка...круглая идиотка. Вела себя, как заносчивая девица, даже не подумав о том, что испытывает парень.
- Прости, – сказала ему, опустив голову со стыда.
- За что? – вроде бы удивился он, вскинув голову.
- За то, что вела себя, как идиотка...что не поддержала тебя...
Он лишь ухмыльнулся, а в это время из-за угла вывернул врач.
- Так, -подытожил крупный лысый доктор, -Кто у нас Зарецкие, а кто Малковы? – посмотрел он по очереди то на меня, то за Матвея.
- Зарецкий, – поднял он руку вверх, как в школе.
- Малкова, – повторила я его действия.
- Значит так, Зарецкий и Малкова, – хлопнул он в ладошки, – Бабуля с дедулей останутся пока у нас на недельку другую, – начал издалека.
- А что с ними? – влезла я, умышленно говоря об обоих родственниках, чтобы Матвей не подумал, что я беспокоюсь только за бабулю.
Парень, по-видимому, оценил, потому что мельком взглянул на меня удивленно.
- Не буду грузить вас медицинскими терминами, – отмахнулся дядька, – У бабули вашей, резкий скачок артериального давления, что в её возрасте вполне ожидаем. Но страшного ничего нет. Подержим недельки две в больнице, прокапаем капельницы и снова на волю, – улыбнулся добродушный доктор.
А с моей души свалился камень. Распахнула глаза от радости и готова была расцеловать доктора в его лысую макушку. Выглядело бы это эффектно, да.
- А с дедом что? – нервничал Матвей.
- С дедом тоже нормально всё. Струхнул дедуля за любимую женщину, вот прихватило. Кстати, его тоже оставим, на всякий случай. Пусть на пару отдыхают.
- Спасибо вам огромное, – выдохнула я.
Удивляюсь тому, что даже в простой городской больнице есть действительно участливые и добрый врачи. Дядька мне понравился. Добродушный такой, позитивный и улыбается всё-время. И я ему поверила, как и Матвей, хотя он всё еще был напряжен. А мне жутко хотелось просто обнять парня и, погладив по спине, успокоить и сказать, что всё будет хорошо, но постеснялась.
- А зайти к ним можно? – поинтересовался парень.
- Конечно, -кивнул врач, – У нас не тюрьма ведь...пойдёмте я вас провожу, -кивнул он в сторону коридора.
Напялив выданные нам бахилы, мы пошлепали за врачом.
Лежали наши пенсионеры в неврологическом отделении на третьем этаже. Бабуля в палате номер пять, а Иван Иваныч в седьмой, почти соседи.
Я сразу свернула в пятую, Матвей прошел дальше.
- Бабуль, -охнула я, рванув к её кровати.
Выглядела она очень даже живенько с этой жуткой капельницей.
- Ох, Рада, – улыбнулась она, – Напугала я тебя, да?! – спросила она.
Я присела на старый стул, рядом с её кроватью.
- Может принести тебе чего? – стандартный вопрос вызвал у старушки приступ хохота.
- Ага, мандаринов и апельсинов, обычно же это в больницы таскают! – сказала она, – Нет, мне ничего не надо, не переживай.
- Ладно, -кивнула я, опустив голову, – Как скажешь. Кстати, доктор сказал, что ничего страшного нет, просто скачок давления.
- Это вчерашняя настойка...Эх, знала ведь, что не надо пить. Так нет же, не удержалась, рюмочку перед сном хряпнула, – выдала моя родственница.
А я малость притупела от её вопроса. А бабуля то у меня еще тот фрукт, даже настоечку перед сном тяпнула. И когда только успела?! А?
- Ба, ты в своём уме? Какая настойка с твоим давлением? – не удержалась я и гаркнула на всю палату.
- А ну ша, -грозно сдвинула она брови, крикнув мне в ответ, – Ишь, сикалявка...спрашивать я тебя еще буду, чего мне пить, а чего нет. Захочу, завтра вообще кружевные трусы одену и замуж выйду! – припечатала она.