Они спускались куда-то вниз по лестнице, затем шли по коридору без окон, это явно был нижний этаж под домом. Маша все смотрела на спину Влада, в надежде, что сейчас он оглянется и скажет своим охранникам, чтобы они прекратили делать ей больно, чтобы отпустили ее. Но почему-то он этого не делал, а у Маши, словно язык к небу прирос, и она не могла не то, что слова произнести, но даже звук подать.
И та фраза, что он сказал ей у ворот, о том, что возможно ее вынесут отсюда по частям. Да еще и сказано это было таким голосом, что ей стало понятно – он говорил на полном серьезе.
«Почему я не закричала у ворот, быть может, таксист помог бы ей?» – промелькнула паническая мысль в ее голове.
Но сейчас было уже явно поздно, что-то говорить.
Маша слышала, как гулким эхом отдается в ее ушах стук собственного сердца. Она чувствовала, что ей становится все сложнее и сложнее идти, ноги слабеют, а в голове появился, пока еще на грани слышимости, но уже нарастающий писк.
«Это давление», – поняла она.
Влад открыл какую-то комнату, в которую и ввели Машу. Следом за ними вошли еще трое охранников. Машу поставили перед Владом посреди комнаты и окружили со всех сторон.
– Снимай с себя всю одежду сама, иначе тебе помогут, – властным голосом приказал Влад, что было очень сложно ослушаться его.
Маша в растерянности посмотрела по сторонам на окруживших ее мужчин и даже повернула голову назад, а затем вернулась взглядом к Владу и поняла, что это обыкновенное психологическое давление.
Когда-то давно она читала книги по криминалистике и психологии, и чтобы человек не пытался сопротивляться, и полностью делал так, как ему говорят, без применения физической силы, на нем используют один из подобных психологических приемов.
Вот только это знание Маше не помогало расслабиться, у нее перед глазами все запрыгало, и реальность начала искажаться.
И она увидела уже не взрослых мужчин, а подростков окруживших ее.
Маша моргнула и даже потрясла головой. Но подростки никуда не исчезли.
Они окружили ее со всех сторон. Двое мальчиков и три девочки, вечные спутники Влада.
А Влад стоял перед ней, как всегда безумно красивый и с надменным выражением на лице. На его губах играла странная предвкушающая улыбка, как и у детей окружающих ее.
Маша увидела у него в руках то самое мороженое, которое она только, что подарила ему.
Влад медленно открыл упаковку. Мороженое уже подтаяло, и поэтому он без проблем смог откусить его прямо зубами.
– Ммм, ванильное, мое любимое, – улыбнулся он и поднес мороженое к лицу Маши. – Хочешь?
Маша, как завороженная даже не смотря на мороженое открыла свой рот, ожидая, почувствовать вкус мороженного, но вместо этого ощутила, как что-то холодное начало размазываться по всему её лицу.
Она закрыла рот и автоматически попыталась отвернуться, не понимая, почему Влад не попал.
– Ты не хочешь мороженое? – на лице Влада появилось неподдельное удивление.
– Хочу…, – неуверенно улыбнулась Маша, и попыталась вытереть щеку, чувствуя на ней липкую влагу.
Но Влад перехватил ее руку, не давая вытереться, наклонился к ней ближе, почти к самому лицу, так, что она ощутила приятный запах его парфюма, и тихо спросил:
– Тогда почему же ты отвернулась?
– Но ведь ты же…, – хотела сказать она, но Влад опять поднес к ее лицу мороженое и начал возить им по ее щекам и даже лбу, не дав ей закончить.
Маша отступила на шаг назад, все еще совершенно не понимая, что происходит. Но тут же натолкнулась на сзади стоящего мальчика, который почему-то жестко схватил ее за локти.
А Влад закатил глаза и грустно вздохнул.
– Ну, вот,… а говорила, что хочешь,… держите ее, как следует.
И Машу тут же еще крепче ухватили за руки, а голову сдавили словно тисками, так, что она даже повернуть ее не смогла. Влад же опять поднес мороженое и продолжил мазать её лицо.
У Маши же дыхание перехватило. Она все еще никак не могла понять, что происходит. А дети вокруг начали хихикать, чем дольше Влад пачкал ее лицо, тем громче они хохотали.
А затем Влад отошел немного дальше все еще с серьезным взглядом, и начал изображать из себя художника. Делал задумчивое лицо, то приближался, то удалялся, продолжая тыкать Машу в лицо тающим мороженным, словно делая необходимые мазки.
Дети же вокруг почти за животы хватались, они смеялись так громко, что у Маши в ушах начало резать от этого шума. Они уже не держали ее, потому, что Маша не сопротивлялась. Вместо этого она застыла в ступоре, и продолжала смотреть на Влада. Она даже думать не могла. У нее не только тело парализовало, но и разум, тот просто зациклился сейчас на Владе. На том, что он делает. Как он играет, строя из себя настоящего художника, увлеченного рисованием своего очередного шедевра.
Влад играл роль, самозабвенно, заставляя публику ему аплодировать. И дети аплодировали.
Когда на палочке осталось совсем чуть-чуть мороженного. Влад посмотрел на нее с такой досадой, что это вызвало очередной взрыв хохота. Влад внимательно осмотрелся по сторонам, а затем посмотрел себе под ноги. И радостно воскликнув, будто нашел, наконец, недостающий ингредиент, присел на корточки и обмакнул палочку в песок.
Затем вновь приблизился к Маше и песком начал мазать ее лицо. Да так увлеченно это делал, что даже язык высунул от усердия. Естественно вновь вызывая этими действиями смех у друзей.
После этого, он выкинул палочку и опять отошел от Маши, внимательно рассматривая ее. Прищуривал глаза, кивал, подносил руку к подбородку, вытягивал шею, поворачивал голову то влево, то вправо, даже руки вытянул вперед, составив вместе указательные и большие пальцы, так как это делают режиссеры, пытаясь понять, как это будет выглядеть в кадре на экране.
– Чего-то не хватает, – задумчиво произнес он.
– А я знаю, я знаю, чего не хватает! – ехидно пискнула Ира – та, которую Маша видела с Владом чаще других девчонок.
Ира зашла со спины, схватила подол Машиного платья, задрала его и заправила ей в колготки, а затем, взяв окаменевшую девочку за плечи, развернула ее к Владу.
– Хм… – послышался голос Влада, – думаю, да… в самый раз… Теперь она действительно похожа на настоящую жирную рыжую хрюшку.
Маша ощутила, как ее взяли за плечи и вновь развернули, на этот раз это был Влад.
– А ну-ка хрюкни, свинка, – Влад ласково улыбался и смотрел прямо в глаза Маше, – давай же, неужели я зря старался? Просто хрюкни и все закончится, – уже тише добавил он, серьезно смотря ей в глаза.
Все подростки замолчали и внимательно посмотрели на Машу.
– Ты просто хрюкнешь и пойдешь домой, ведь это же не сложно? Ты же хрюшка, а для хрюшки не сложно хрюкать, – продолжил с доброй улыбкой на лице уговаривать Влад Машу.
– Я… не умею, – прошептала она, а из уголка ее глаза выкатилась первая слезинка.
– Ну как же не умеешь? Все свинки умеют хрюкать, – в голосе Влада было столько неподдельного удивления, словно он и вправду видел перед собой свинью, которая не умеет хрюкать, что подростки вновь взорвались очередной вспышкой хохота.
– Я… я не свинка, – прошептала Маша, чувствуя, как задрожали ее губы, а к горлу уже начал подкатываться предательский комок.
– Разве?
Влад отошел от нее, рассматривая со всех сторон. Словно пытаясь найти доказательства ее слов.
– Да она не свинка, а самая настоящая свинья! – смеясь, выкрикнула Ирка.
– Точно-точно – толстая рыжая свинина! – подхватила вторая девочка.
– Угу, ты только посмотри на ее жирную задницу, Влад – это же настоящая свинячья задница!
– Сви-нья! Сви-нья! Сви-нья! – начали скандировать уже все дети.
– Хрюкай свинья! – вскрикнула Ира, перебивая всех остальных, – хрю-кай! Хрю-кай! – начала скандировать она, а остальные подхватили ее.
Маша смотрела на подростков, и их гадкие слова, словно ядовитые змеи, заползали в ее душу. Слезы потекли по ее щекам, смешиваясь с подсохшим мороженным и песком. И Маша не выдержала,… она заплакала навзрыд.
– Фууу, какая она мерзкая! Посмотри Влад, у нее сопли потекли! – писклявым голосом громко сказала Ира.
Маша тут же начала торопливо вытираться руками, размазывая грязь и слезы по лицу.
– Влааадик, может, уже в кино пойдем, а то опоздаааем… – капризно протянула Ира. – С ней не интересно, она же шуток не понимает, еще жаловаться решит, по ней же видно, что она стукачка!
Влад притворно вздохнул и, подойдя ближе к Маше, вытащил платок из кармана и подал ей его.
– На, держи платок, и в следующий раз пока не захрюкаешь свинка, даже близко ко мне не подходи.
Он вложил ей платок прямо в ладонь, так как Маша резко затихла и во все глаза смотрела на его руку, не двигаясь.
– Ты и правда, стукачка? – протянул Влад.
Маша отчаянно замотала головой.
Влад пристально смотрел на нее какое-то время, а затем, развернувшись, по-хозяйски положил Ире на плечо руку, и повел ее в кино. А остальные дети пошли вслед за ними, забыв о Маше.
Глава 19
Закрывшись в коконе литой брони, И спрятав боль за каменной стеной, Прими себя такой, прости и отпусти, И руку протяни другому, Кто остался за стеной. (с) Шленкина Елена
Влад не стал обыскивать ее лично, он отдал эту прерогативу охране, а сам просто отошел в сторону, облокотившись о высокий стол-полку, приделанный к стене, и наблюдал. Он боялся, что в случае если сам найдет что-то, то не сдержится. Он уничтожит эту лживую тварь, задушит ее собственными руками. А убивать было нельзя. Ее еще нужно было допросить, узнать подробности.
– Здесь телефон, нужно отдать экспертам, – услышал он голос одного из охранников, который проверял ее пальто, и кивнул ему, понимая, что информация, уже давно могла уплыть по электронной почте, а это очень-очень плохо.
В любом случае, эксперты без проблем найдут следы, даже если она удалила письмо.
– Здесь пароль, – сказал тот же охранник.
– Маша, пароль, – посмотрел он на девушку, медленно стягивающую с себя одежду.
В одно мгновение, когда они только вошли в комнату для допросов, Владу показалось, что она сейчас потеряет сознание. Взгляд ее помутнел, и она примерно секунд двадцать не реагировала ни на кого из них. А затем девушка моргнула, и словно опомнившись, начала раздеваться, больше ни разу не взглянув на Влада.
– Пароль «1997», – тихо ответила она, а Влад нахмурился.
Он помнил эту цифру, даже слишком хорошо…
«Это просто совпадение», – сказал он сам себе мысленно, запрещая развивать эту мысль.
Маша осталась стоять в одних трусиках и бюстгальтере перед мужчинами.
«Уже в третий раз за сегодняшний бесконечно длинный день», – мысленно констатировала она этот факт, абсолютно не ощущая никаких эмоций.
После того, как за несколько секунд в ее голове пронеслись воспоминания, того дня, когда все началось, все ее эмоции куда-то пропали. Она не чувствовала ровным счетом ничего. Ни страха, ни гнева, ни злости, ни стыда. Машу словно высушили, или выпили. Точно так же, как и тогда в детстве. Когда она увидела Влада одного без его друзей. И решилась подойти, и подарить ему мороженое. А потом появились его друзья, и Влада, словно подменили.
Это Маша ребенок не поняла тогда, что случилось, а вот Маша взрослая поняла и очень даже хорошо. Владу было стыдно, за то, что Маша стала свидетелем его слабости. Несколько минут назад дед отчитывал его не далеко от школы, когда Маша в очередной раз следила за ним, а затем мужчина сел в машину и уехал, оставив Влада в растерянном и уязвленном состоянии.
А тут Маша еще и решила его пожалеть, и подарить мороженое, в итоге он и отыгрался на глупой девчонке, унизив ее вместе с друзьями, которые появились через несколько минут.
Но от этого легче ей не становилось.
– Снимай все остальное, – услышала она голос Влада, и посмотрела ему в глаза.
– Может быть, я это сделаю одна, а потом отдам всю одежду вам? – с удивлением спросила она мужчину.
– Заткнись и снимай все остальное, – невозмутимо ответил Влад.
Вот только под безразличной маской и спокойным тоном голоса, скрывался целый коктейль из тяжелых эмоций. И глаза выдавали Влада с головой.
Маша ощутила, как маленькие волоски на ее коже встали дыбом, и все ее тело покрылось холодным ознобом, когда она поняла, о чем думает Влад.
Она застыла и продолжала смотреть на мужчину, все еще не веря, тому, что почувствовала. А эмоции вмиг стали возвращаться. Оставаться абсолютно голой среди стольких мужчин?
И когда уже Влад перевел взгляд на одного из охранников, и открыл рот, чтобы отдать ему приказ, Маша резко прервала его:
– Зачем ты это делаешь? Ведь можно же просто оставить меня одну, и я бы разделась и отдала вам всю одежду, зачем ты унижаешь меня Влад?
В глазах Влада промелькнула тень, и он слегка наклонил голову вбок, и от этого взгляда Маша ощутила себя мелким насекомым, которое Влад собрался прихлопнуть.
– Это личный углубленный досмотр, тебе в любом случае предстоит быть голой полностью, поэтому будь добра, открывать свой рот, только лишь тогда, когда я прикажу, в других случаях он должен быть закрыт. Это последнее предупреждение, в следующий раз, я не буду тебе, что-либо объяснять. А теперь… Снимай! Остальную! Одежду! – последние слова он практически прорычал, и Маша не посмела больше возражать.
В какой-то момент, она хотела вспомнить детство, она хотела напомнить ему, кто она такая. Но учитывая его отношение к ней, это могло только усугубить ситуацию. Если Влад подозревает ее сейчас в шпионаже, то после того, как он узнает, кто она такая, то у него появится еще одно неопровержимое доказательство ее вины – это мотив. И этот мотив будет очевиден – месть. А сейчас у нее хотя бы есть шанс. Шанс вернуться домой к ребенку. О Сергее, она уже не могла думать. Маша не сомневалась – мужа уже не вытащить. И после ее воспоминаний, которые она запрятала в своей душе, и боялась вытащить, Маша хотела только одного – схватить в охапку Лену, взять самые необходимые вещи и бежать к родителям.
Сейчас предложение матери уже не казалось таким кощунственным.
Лисовский не человек – он зверь. В детстве он был маленьким зверем, а когда вырос, превратился уже в матерого хищника. А она, как и в детстве, совершила ошибку. Она сама пришла в ловушку к этому хищнику. На его территорию. Дурочка… глупая дурочка…
Но теперь в любом случае уже поздно сетовать на свой ум.
Нужно просто потерпеть,… потерпеть и все закончится.
И Маша сняла бюстгальтер и трусики, стараясь прикрыть руками интимные места и смотреть только себе под ноги. И не думать, не думать, не думать ни о чем…
Все мужчины были заняты тщательным осмотром каждого шва ее одежды. И не проявляли ровным счетом абсолютно никаких эмоций.
«Это их работа, это просто их работа», – мысленно твердила она сама себе, даже не понимая, зачем это делает.
А затем услышала странный звук, разрываемой бумаги. Автоматически она обернулась и увидела, как один из мужчин вскрывает упаковку, достает из нее стерильные перчатки и надевает их на руки.
– Нагнитесь, пожалуйста, и обхватите руками ноги и постарайтесь расслабиться, – сказал он ей.
Маша, в ужасе даже шаг вперед сделала, от этого мужчины, и опять посмотрела на Влада, в надежде, на то, что он все это прекратит, но наткнулась на его бесстрастный взгляд и приподнятую бровь.
Весь его вид словно говорил ей:
«Только попробуй сказать хоть слово, и последствия тебе совершенно не понравятся»
Маша сглотнула, но все же сделала так, как ее просили. Она закрыла глаза и постаралась думать о чем угодно, но только не о том, что пальцы совершенно незнакомого мужчины, сейчас исследуют ее интимные места. Противный ком подкатывался к горлу. И она поняла, что еще немного и ее стошнит.
Но все же ей удалось вытерпеть. Мерзкая процедура закончилась, и она услышала голос мужчины.
– Чисто, можете разогнуться.
Маша еле сдержала нервный смешок, вспоминая о чистоте своего влагалища, и о том, чья сперма там была. А заодно и поражаясь своей выдержке, да еще и самоиронии. А может она уже просто настолько устала за этот день, что единственным ее желанием было просто уснуть? И скорее всего именно поэтому она пока еще не ощущала весь тот ужас от того, что происходит?