Но слово — не воробей, да и не увидятся они больше, так что ей оставалось лишь надеяться, что он сможет ее простить, забыть и… И было здесь что-то неправильное. Будто заноза засела где-то глубоко внутри. Совесть-не совесть, Бог его знает, а может сожаление, или чувств вины. Лена никак не могла определиться, но ощущала себя не в своей тарелке. Ей даже стал сниться по ночам почти один и тот же сон в разных вариациях: они с Ланге посреди заснеженного парка, и он стоит, опустив глаза, а Крылова просит прощения за все, что наговорила. И едва она слышала собственное «извини», сразу просыпалась, а после весь день была не в духе.
Лена злилась на себя, пыталась жить по-старому, однако из головы не шел его взгляд в их последнюю встречу. Макс смотрел холодно, отстраненно, но долго не отводил глаз, вот это и волновало ее больше всего. Значит, хотел подойти, хотел услышать, что ему скажет, а она струсила.
Хотя чем дальше, тем больше Крылова убеждала себя, что поступила тогда правильно, позволив ему вот так уйти. Иначе, что бы получилось? Да ничего хорошего. У него в Германии невеста и карьера, которые он бы, не задумываясь, бросил для нее. А что могла дать ему Лена? Любовь? Не было с ее стороны никакой любви-это точно. Просто… Просто тогда не устояла. А как было устоять, если так соблазняли? Вот и вся недолгая. Так что она права, и Макс еще это осознает…
Новый Год она только с мамой- Олеська укатила со своим ненаглядным в Финляндию на все праздники, но Лена была этому даже рада. И, более того, спроси ее кто, сказала бы, что вообще отмечать не думала- на корпоративе наотмечалась. Однако маму обижать не хотелось, а потому под шампанское и оливье целый вечер слушала увещевания Ольги Ильиничны о том, что пора бы уже взяться за ум и строить серьезные отношения. Лена старательно кивала в нужных местах и пропускала материнские тирады мимо ушей, удивляясь, однако, с чего это снова по ее душу такие увещевания. Она уже было собралась сказать, что Костик-идеальный вариант, но Ольга Ильинична вдруг огорошила:
— Думаешь, не знаю, что тебя сын тети Гали бросил? Нашел же, паршивец, себе какую-то мымру голландскую, а ты снова не у дел.
— Восхищаюсь твоей осведомленностью. — Лена лихорадочно соображала, откуда и когда об этом узнала мама-Но я же не виновата. Мы, если помнишь, познакомились именно с твоей подачи, так что не вижу причин для упреков.
— А я не упрекаю, я учу… Ну ладно, есть у меня на примете один молодой человек
— О нет, мама! Я еще не отошла от расставания с Костиком! — ужас в голосе получился наигранным, а сама интонация театральной, но Ольга Ильинична этого не заметила, увлеченная перспективой пристроить дочь в хорошие руки.
— Симпатичный, умный, перспективный… — продолжала она.
— Прости, но хватит с меня умных-перспективных — помрачнела Лена.
— Я понимаю, тебе сейчас плохо, тем более твой неудавшийся жених послезавтра приезжает, но послушай мать…
— Уже послушала. Ой, мам, все! — настроение испортилось окончательно — Давай лучше старый год проводим…
Костик позвонил ей на следующий же день после прилета. Лена улыбнулась, глядя на высветившийся номер: что ни говори, а ему она была очень рада. Теперь хоть мжно с кем-то парой слов перекинуться.
— Привет, Ленка! — раздался в трубке веселый голос — Как насчет встретиться?
— Привет, Костик — улыбнулась она — а как же твоя девушка? Я, тут, краем уха услышала, что ты меня бросил.
— Надеюсь, ты была не простив? — настороженно осведомился тот
— Нет, что ты! А вот мама моя…
— О! Тетя Оля, думаю, меня заочно прокляла
— Ну, не надо так драматизировать. Скорее уж- за глаза на спину плюнула
— Что ж, раз плюнула-значит придется мне уйти к другой окончательно. Я ведь встретиться с тобой хочу — доверительным тоном сообщил ей тот — Поблагодарить за наставления. Ты как?
— Я согласна. Где и когда?
— Скажем, сегодня в парке в шесть, а потом я поведу прекрасную даму в кафе — загадочно пообещали Крыловой.
— Идет! — согласилась Лена.
В назначенное время она встретилась с Костиком в парке. Тот долго и с интересом рассматривал Лену, так, что она даже засмущалась
— Что?
— Да так, гляжу, пока меня не было, глаза стали еще грустнее — задумчиво протянул тот, заставив Крылову вспыхнуть: уж слишком живо вспомнился Ланге.
— Ты, между прочим, обещал кафе — сказал она, чтобы скрыть смущение
— И не отказываюсь от своих слов. Тут рядом есть замечательное местечко. Идем?
Костик не обманул-кафе и впрямь оказалось замечательным-уютное местечко с тихой музыкой и вкуснейшими десертами. Пока Лена изучала меню, ее спутник вполголоса рассказывал о том, как сразу после отъезда все-таки решился признаться Аните, и случилось это как раз в тот момент, когда у нее с женихом произошел крупный разлад, а дальше-дальше было все не так уж и сложно.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что тобой просто воспользовались, чтобы позабыть предыдущую любовь? — нахмурилась Лена.
— Ну, в общем, что-то вроде того — смущенно кивнул тот. — Но я над этим работаю. Сама же говорила- вода камень точит.
— Точит — задумчиво согласилась она-А если вернется ее жених?
— Не вернется — покачал головой Костик — Анитка сама его бросила. Там долгая история… Сажи лучше, как поживает твой начальник?
— Кощей? Вполне себе — попыталась отговорится Крылова, но Костик только головой покачал.
— Не прикидывайся блондинистее, чем ты есть, Ленка-Пенка! Я о парне, который пялился на тебя в тот раз.
— Ах… Не знаю — неопределенно хмыкнула она
— Таак, похоже вот из-за кого у нас глазки-то грустные! Рассказывай, давай, что там стряслось.
И Лена, смущаясь и сбивчиво перескакивая с одного на другое, пересказала приятелю всю историю от их с Максом первой встречи в парке, до прощания в его кабинете. Костик даже присвистнул в конце:
— Ну и сдурила ж ты! Зачем наговорила ему столько гадостей?
— Гадостей? — закусила губу она — Так уж и гадостей?
— А ты как думаешь? Мужик перед тобой душу на изнанку вывернул, небось, пока целовал, трясся, что оттолкнешь, прогонишь. Не прогнала, он обрадовался, а ты его на утро-об землю. Так дело было?
— А..а откуда ты знаешь? — поразилась Лена, поведавшая ему об этом в самых общих чертах.
— Да что уж… Додумать-то — дело нехитрое. Думаешь, со мной такого не бывало? — вздохнул Костик.
Лена попыталась проглотить кусок торта, который, вдруг, встал комом в горле. После того, что он сказал, внутри снова проснулась совесть. Она закашлялась.
— То есть, ты хочешь сказать, что я смертельно его обидела? — откашлявшись поинтересовалась Крылова
— Боюсь, что так.
— Но а что мне было еще говорить? — начала, вдруг, горячиться Лена — Что согласна замуж? Что «люблю, не могу»?! Это ложь. Я же не люблю его. Просто… не железная
— Да не нервничай ты так… Я понимаю, но как-то помягче надо было, что ли. Неужели ты думаешь, что он настолько толстокожий, что не понял бы?
— Я не знаю, что на меня нашло — закрыла лицо руками Крылова. Стало, вдруг, очень стыдно. — Просто внезапно такая злость взяла, что он пытается вытряхнуть меня из моего уютного мирка.
— Тяжело, наверное, жить постоянно ощетинившись… — хмуро пробормотал Костик, старательно размешивая в чашке эспрессо — А что бы ты потеряла, согласись на его предложение? Ну, или хотя бы, если б сказала, что замуж тебе рановато, а вот встречаться-пожалуйста?
— Честность помешала-еле слышно прошептала Лена, все больше стыдясь — А как же его невеста? И, потом, опять ввязываться в отношения
— Невеста, знаешь ли, еще не жена. А строить отношения-совсем не смертельно. И даже не больно зачастую.
— И что же теперь делать? Извиниться? Но как? Он же уехал.
— Ну, я бы на твоем месте извинился. Не хочешь встречаться-не надо, но плевать ему в душу не стоило. Ты его электронку знаешь?
— Нет, конечно. Я все документы, которые ему пересылала, пока болела, отправляла со своего рабочего мыла на почту компании, да и было-то это всего пару раз — испуганно взглянула Лена на Костика.
— Таак… Тогда это и в самом деле безнадежно
25
Разговор с Костиком крепко засел в сознании у Лены, и она решила найти возможность извиниться перед Максом, хотя бы письменно. Однако это было легче пожелать, чем сделать: контактов у нее, и впрямь, не осталось никаких. Все праздничные дни Крылова лихорадочно соображала, как можно на него выйти. Она, поначалу, хотела даже поискать его в соцсетях, но вспомнила, что такой занятой человек, как Ланге вряд ли будет посвящать свободное время бдению в интернете…
Однако внезапно пришло озарение: на рабочем компьютере ее предшественницы сохранилось пара писем из головного офиса, и, насколько Крылова помнила, писались они их куратором, а значит…Лена едва дождалась шестого января- в этот день у нее был согласован с охраной выход на работу.
Едва оказавшись в кабинете, она отыскала в столе бывшего главбуха пароль и включила ее компьютер. Порывшись в папках с четверть часа нашла искомое: два сохраненных из электронной почты письма на имя Аллы, и (вот удача) от самого Макса! Боясь поверить в свое везение, Лена распечатала одно из них и, включив собственный компьютер, стала набирать ему письмо.
Много и подробно Крылова писать опасалась: отправляет на рабочий ящик, все-таки, вдруг кто прочтет? А потому, помаявшись, отправила ему только: «Макс, прости меня за все, я была не права». Письмо, конечно, получилось двусмысленным, но она понадеялась, что Ланге не станет допытываться, что конкретно имелось в виду. У них с невестой сейчас, наверное, уже идет подготовка к свадьбе, а потому не ответит даже. Просто просмотрит и отправит в корзину. Если, конечно, просмотрит. А то, ведь, имеет полное право удалить ее писанину как спам. Нечего засорять рабочую почту всякой ерундой! От этих размышлений, почему-то, стало грустно. Конечно, не будь разговора с Костиком, она бы никогда не стала искать возможность извиниться и даже забыла бы все это со временем, но сейчас, отчего-то, захотелось, чтобы Макс прочел и… Да просто прочел. Лена отмахнулась от своих невеселых размышлений, которые принимали вовсе нежелательный оборот, и засела за работу…
С того момента каждый свой рабочий день она начинала, открывая свою электронку. Однако писем не было. Время шло, но ящик Лены, по-прежнему, пустовал. Крылова нервничала, гипнотизируя взглядом свои входящие, хотя ничего кроме спама ей не приходило. Прошла зима, и весна близилась к завершению, когда, наконец, Крылова решила, что ждать и вовсе не стоило. В самом деле, на что надеялась? На переписку с практически женатым человеком? На то, что он хоть раз ответит? Бред!
В середине мая она ушла в отпуск и, оставив Роника на мамино попечение, съездила отдохнуть в Египет, что позволило хоть как-то развеяться и отвлечься от грустных мыслей, которые, в последнее время, совсем не давали нормально жить. Там-то, на море, Лена и решила, что пора завязывать со своим одиночеством, и Костик снова оказался прав: постоянно жить, ощетинившись, очень тяжело. А потому пора, наконец, перестать прятаться и налаживать личную жизнь, а то уж очень тоскливо стало одной.
Вернулась отдохнувшая, и с новыми силами окунулась в работу, которой за время отпуска накопилось много, а потому устройство личной жизни откладывалось на некоторое время, точнее-до сдачи полугодового отчета…
Июль обрушился на Питер жарой под тридцать градусов и пыльной духотой, которой невозможно было дышать. На работе спасали кондиционеры, а вот дома было самое настоящее пекло. Лена каждый день приходила к себе с больной головой, мечтая, чтобы лето поскорее закончилось. И оно закончилось в августе, когда тропическая жара в каких-то три дня сменилась по-настоящему осенней прохладой с моросящим дождиком и неизменными +15 днем. Зато теперь можно было свободно дышать, и Лена снова подолгу и с удовольствием гуляла с Роником в парке. Там, правда, приходили непрошеные воспоминания, о том, как они гуляли с Максом прошлой осенью, как слушала его сбивчивые признания, как… Да много чего. Тогда, почти год назад, ей казалось все это досадным недоразумением, неприятным происшествием, а сейчас, пожалуй, Лена бы дорого дала, чтобы… Да что там мечтать!
Крылова старалась уговорить себя, что Макс остался в прошлом, и ему остается лишь пожелать спокойной и счастливой семейной жизни, но сердце отчего-то не желало этого принять. Она даже порывалась проверить почту пару раз, но все никак не решалась. Боялась, что снова ничего не увидит… Однако в один прекрасный вечер все же открыла: так и есть, кроме спама и бесполезных рассылок, ничего серьезного. Лена вздохнула, и хотела было закрыть браузер, однако вспомнила, как говорила Костику, что Макс знает лишь ее рабочую электронку… А вдруг? Дрожащими руками набрала пароль и вошла в почту.
Она даже не поверила своим глазам: во «входящих» висело шесть писем и все с незнакомого адреса. Открыла первое, ощущая, как сердце колотится где-то у горла. Так и есть: от Макса… Лена даже глаза закрыла. Что он там написал? Неужели позлорадствовать? Кое-как пересилив себя, стала читать.
«Лена!
Никогда бы не подумал, что решусь тебе написать. Да и не собирался, собственно говоря, после того случая. Глупо получилось тогда, ты извини меня. Я в тот вечер собой не владел, сорвался. Зря ты меня сразу не отшила. Не так было бы больно потом. Ты не подумай, я на жалость не давлю, просто… Черт, да сам не знаю, зачем все это пишу. Скорее всего, чтобы выговорится. Ты все равно на этот адрес редко заглядываешь, а мне так легче будет. Будто действительно отправляю тебе письма, чтобы прочла. Надеюсь, ты позволишь?
Сначала был очень зол на тебя, думал, с Кристой забудусь. Но нет, чем дальше, тем хуже становилось. Что бы ни делал, постоянно ты перед глазами, дошло до того, что в толпе прохожих мерещиться начала. Я уж бояться начал, что помешаюсь. И, ведь помешался. На тебе помешался. Настолько, что уже ничего не радовало. С Кристой порвал, и с работы ушел. Не смогу больше работать с отцом бывшей невесты, да и не возникнет соблазнов в Россию попроситься, а, ведь, хотелось.
Ты там, наверное, счастлива со своим химиком, так что обо мне и не вспоминаешь. Оно и к лучшему, что мы сейчас далеко, не то сорвался бы снова, сделал бы очередную глупость… Потому, что не могу по-другому. Хорошо все-таки, что ты тогда напомнила мне, что ничего у нас не получится, иначе так и продолжал бы вести себя, как дурак. Никогда не думал, что бывает так: живет человек, чего-то добивается в жизни, чего-то достигает, и тут приходит чувство, которое в одночасье обесценивает все, чему должен бы радоваться. Потому, что все теряет смысл, если ты не рядом…»
Лена, волнуясь, открыла следующее письмо.
«Милая Лена!
Если бы ты прочла, то наверное, возмутилась бы. Никакая не «милая», не имею я права тебя так называть, но как же хочется, знала бы ты! Закрою глаза и сразу твое лицо вспоминается. Не хотел больше писать, но не выдержал. Я вообще не знаю, сколько еще так выдержу. Спасает только новая работа: я переехал в Берлин, и теперь работаю в конторе, которая никак не связана с Россией. Только меня Россия отпустить не хочет. Я, ведь, до прошлогодней командировки считал себя немцем, раздражался, если мне напоминали, что не в Германии родился, а после-даже внимания не обращаю. Лучше бы мне и правда родиться русским и всю жизнь провести в Питере, рядом с тобой… А так, так даже не могу надеяться увидеть тебя снова когда-нибудь. Скорее бы все забыть, но нет сил. Так и живу…»
Крылова почувствовала, что на глаза навернулись слезы. Неужели, он ее еще не забыл? С невестой порвал? Любит до сих пор…
«Дорогая моя Леночка!
Прости, что снова пишу сюда. Два месяца держался, но сегодня приснилось, что ты рядом со мной, и снова места себе не нахожу. Если бы ты только ответила что-нибудь. Хоть две строчки… Легче бы, наверное, не стало, но… Не знаю, чего жду, может, ухватился бы за твой ответ, сорвался бы к тебе. Но ты молчишь, значит, либо не читала, либо зла на меня за мою наглость. В любом случае, это к лучшему. Постоянно напоминаю себе, каким дураком кажусь в твоих глазах, и это хоть немного отрезвляет. Ненадолго, правда.»