— Gooten morgen, Herr Lange — напрягла свою память Лена, добывая из нее остатки познаний в немецком.
— И Вам доброе утро… — прозвучал чуть насмешливый и очень знакомый голос с характерным выговором. Лена почувствовала, как кровь прилила к щекам… Так вот, кому Роник испачкал вчера вечером брюки!
3
Стало жарко, стыдно и очень-очень захотелось курить…«…Иногда нужно хорошенько подумать, прежде чем надевать светлые брюки осенью!» — очень некстати вспомнилось ей. Ччерт! Ну черт же, а? Да почему среди нескольких миллионов человек, живущих в Питере, ей повстречался вчера именно будущий начальник? И ведь смотрит, смотрит, зараза своими наглыми высокомерными глазищами так презрительно-насмешливо, что… Точно, узнал… Так, спокойно, Ленка! Покер-фейс и ты не при делах. Как там американцы делают? «Чииз»?
Кое-как найдя в себе силы слегка улыбнуться, она кивнула, смело глядя новому начальнику прямо в глаза.
— Рада видеть, господин Ланге. У Вас практически безупречный русский — тихо, но внятно проговорила она.
— А я, вообще, стараюсь все делать безупречно…. - улыбка на лице немца походила на издевку. — Как мне, вас, кстати называть? Леночкой?
— Ну, зачем же так официально? Для начальников и коллег я просто Елена Михайловна — сделала Крылова невинные глаза. Вот и пусть теперь попробует сказать, что она хамит!
— Ну что ж, раз вы познакомились, то предлагаю перейти к обсуждению рабочих моментов — вмешался Алексей Петрович, стараясь избежать дальнейшего обмена любезностями между навязанным ему финансовым директором и бухгалтером, которым он дорожил.
— Вы правы, Алексей Петрович… самое время. Елена Михайловна, давайте присядем и обговорим некоторые детали.
Лена послушно села за длинный стол Кощея. Максимиллиан, последовав ее примеру, расположился напротив, придвинул к себе ежедневник, открыл его и проговорил
— Я знаю, что Вы с сегодняшнего дня занимаете должность главного бухгалтера. А потому хотелось бы знать, что там у нас с квартальной отчетностью, когда вы ее обычно сдаете, каковы основные финансовые показатели компании за девять месяцев, а так же услышать Ваши предложения и пожелания для оптимизации затрат…
— Я должна рассказать Вам все это прямо сейчас? — сорвалось у нее с языка. Немец едва заметно поморщился, глубоко вздохнул и ответил:
— Мне бы этого очень хотелось, но Вы, видимо, будете готовы предоставить мне информацию после сдачи годового отчета?
— Да нет, могу хоть сейчас. Итак, отчет за девять месяцев сдается до 25 октября текущего года. Он состоит из бухгалтерского баланса, отчета о финансовых результатах… — Лена почувствовала, как внутри все закипает от злости
— Это я знаю — уже более миролюбиво заметил тот. — Но мне интересно, когда вы планируете его сдать.
— Двадцатого числа — не моргнув глазом соврала Лена, искренне надеясь, что к этому сроку все будет готово.
-
Хорошо, тогда через три дня… — он посмотрел в перекидной календарь на стене. — Тринадцатого утром я жду от бухгалтерии полный комплект отчетности за девять месяцев с пояснительной запиской. После этого, мы приступим к ее анализу… — Лена не совсем поняла, что он хочет от нее в части анализа, но пока решила промолчать, ибо сверстать за три дня всю отчетность было более, чем объемной работой, а потому про анализ можно подумать и после тринадцатого.
— Я поняла, господин Ланге… Мне можно идти? — она посмотрела на Кощея, однако тот кивнул на нового финансового директора.
— Нет, я Вас еще не отпустил — немец уткнулся носом в своей ежедневник, что-то там отмечая. — Так что по поводу оптимизации затрат? Можете что-то предложить?
«Сократить финансового директора!» — зло подумала Лена, но в слух сказала:
— До сего дня анализ затрат на предприятии не производился бухгалтерией. Это компетенция отдела маркетинга, и…
— В самом деле? — Ланге посмотрел на нее так, будто Лена сказала величайшую глупость. Кощей шумно выдохнул и схватился за голову, а немец, меж тем, продолжал.
— Да будет Вам известно, что в Европе это должен уметь каждый бухгалтер. И раз я тут, Вы тоже будете это уметь.
«Здесь не Европа, умник» — раздраженно подумала Крылова, но сдержалась и лишь поинтересовалась:
— Должна ли я внести изменения в должностные обязанности?
— Да, пожалуйста… — кивнул он. — И да, закончите с отчетностью — придется мне поучить Вас делать анализ затрат… — Лена сжала под столом кулаки, прикрыла глаза и представила, как запускает в ненавистного немца стакан с водой… Однако ей от этого не полегчало. А Ланге, тем временем продолжил.
— Вот теперь, Елена Михайловна, Вы можете быть свободны….
Она едва нашла в себе силы, чтобы спокойно выйти из кабинета Кощея. Теперь Лена всерьез сожалела, что Роник воспитанный и на прохожих лапку не поднимает, а то бы хоть не так обидно было сейчас.
— Ну что, как там немец? — обступили ее девчонки, стоило только оказаться в бухгалтерии.
— Все, как вы и говорили — Буэ! — Лена поморщилась, пересказывая разговор у Кощея. Ее слушали молча, и Крылова видела, как постепенно вытягиваются лица коллег.
— Мда… дела — задумчиво протянула Алька, моргая серыми глазищами. И что теперь?
— А теперь-никаких кофе-пауз, «ой, а можно мне пораньше уйти» и разговорчиков над работой… Придется задерживаться, иначе рискуем не успеть, а это, боюсь, чревато санкциями…
Лена пришла домой около девяти вечера. Рони, встретивший ее на пороге радостным лаем и немыслимыми кульбитами, преданно заглянул в глаза, намекая, что уже давно пора бы с ним погулять.
— Да знаю я, знаю, малыш. Задержалась сегодня на работе-уж очень много дел навалилось. Идем, но только вокруг дома. До Технического Парка меня уже ноги не донесут. Да оно и к лучшему. Подальше от неожиданных встреч…
Она бродила по двору, бесцельно глядя перед собой. Роник деловито сновал под ногами и что-то вынюхивал в павшей листве. Лена нащупала в кармане пачку сигарет и закурила, уже в который раз за сегодняшний день. Это, наверное, седьмая по счету. Надо как-то брать себя в руки, иначе с такой работой ни легких, ни нервов не хватит. Вот бы бросить все, уволится ко всем чертям и забыть об этом Ланге и его дурацких распоряжениях… Но нет. Куда она пойдет с такой зарплаты? Вряд ли сразу найдет подходящий вариант. Да и увольняться из-за какого-то заграничного хлыща… Нет, господин Ланге, еще посмотрим, кто кого…
Ее размышления прервала трель мобильника. В первую секунду Лена даже вздрогнула от неожиданности. Кому понадобилось звонить в десятом часу вечера? Она посмотрела на дисплей: ну конечно, это мама. Как чувствует, когда у Лены неприятности. Она вздохнула и взяла трубку
— Алло, мам — ей удалось сказать это совершенно спокойным голосом.
— Леночка, привет. Как у тебя дела? — участливо поинтересовалась та.
— Все нормально! Только вот работы много после отпуска.
— А что такое? — встревожилась мать.
— Ой, да просто отчет верстаем, лучше скажи как ты? — поспешила переменить тему она.
— Я хорошо. А ты знаешь, я тебя в гости хотела позвать в эту субботу.
— А что такое? — насторожилась Лена.
Насколько она знала свою мать, та никогда не приглашала ее зайти просто так. Точнее- всегда рада была видеть дочь, но официальные приглашения без повода были не в ее привычках.
— Ну, понимаешь, к соседке тете Гале приехал сын, и они обещали к нам зайти в субботу, в шесть часов…
— Маам, опять твои матримониальные планы? — возмутилась Лена.
— Что «Мам»! — возмутились в трубке. — Я, между прочим, переживаю! Тебе уже двадцать девять, в твоем возрасте я имела двоих детей…. Твоя сестра через месяц замуж выходит, а ты так все и сидишь, как монахиня в компании своего Роньки!
— Между прочим Роник- идеальный вариант. Всегда со мной, постоянно молчит, а если и лает, то только от радости! — она попыталась обратить все в шутку, еще пока справляясь с раздражением.
— Не дури, Ленка! Тебе муж нужен. Сильное плечо рядом, а одинокая старость-это страшно! — мама не повелась.
— Ой, мам, все… Тема закрыта! — повысила голос она.
— Дочь, ну я уже пообещала, что ты придешь… — тяжело вздохнула мама и у Лены заныли зубы. Ну знает же, чем ее пронять. Сейчас расстроится, разнервничается, у нее начнет скакать давление…
— Ладно, уговорила! — быстро протараторила Лена в трубку. — Ну все, пока, мне Роника ловить надо…
Не дожидаясь ответа, она сбросила вызов, чертыхнулась и потянулась в карман за очередной сигаретой, восьмой по счету…
4
Следующие два дня бухгалтерия ритейлерской фирмы «Машин Миттел» занималась исключительно отчетностью. Причем делала это, без перерывов на неизменный кофе, обеды и прочие приятности рабочего процесса. Так что уже во вторник, около семи вечера Софа припомнила, что ее бабушка была цыганкой и где-то дома у нее валялся тщательно законспектированный обряд приворота… Алька прыснула со смеху и поинтересовалась:
— И кого к кому привораживать будем?
— Ясно же! — пожала плечами Комова — Немца к нашему главбуху…
-
А можно как-то без принесения меня в жертву? — едко поинтересовалась Крылова, не поднимая глаз от отчета о финансовых результатах, который как раз упорно не хотел «красиво ложиться».
— Да ладно тебе, Елена Михайловна! Один-то раз во имя карьеры и родного коллектива — рассмеялась Галка.
— Девоньки, да если б вы его видели! Такого не то, что приворот, такого и проклятья не возьмут… — досадливо поморщилась Крылова. Она неловко повернулась и смахнула со стола папку с договорами. Чертыхнувшись, Лена полезла под стол ее доставать. В этот момент дверь открылась и раздался до чесотки знакомый голос:
— Добрый вечер, девушки, а где Елена Михайловна?
Однако никто не торопился отвечать. Более того, в кабинете повисла вдруг такая тишина, что было слышно было лишь как Крылова копошиться под столом. Наконец, она поднялась, и, поправляя очки посмотрела на Максимиллиана.
— Елена Михайловна на рабочем месте, господин Ланге! Что случилось? — она плюхнулась в кресло и заправила за ухо выбившуюся из пучка прядь…
— Нет, ничего особенного, просто хотел сказать, что мой кабинет в конце коридора. И послезавтра утром я жду Вас там с отчетностью… Как Вы, кстати, поддерживаете дисциплину среди своих подчиненных? Они без Вашего разрешения слова сказать не смеют… — едко усмехнулся он, обведя взглядом растерявшихся бухгалтеров.
— А Вам зачем? Опыт перенять хотите? — вскинула на него глаза Лена.
— Да, а то все никак не могу поладить со своими работниками — лицо Ланге оставалось безучастным, но во взгляде сквозило раздражение. — Лена почувствовала себя практически отомщенной. Похоже, этот раунд остается за ней.
— А тут все просто… Я ценю тех, с кем работаю… — равнодушно пожала плечами она.
— Спасибо, я запомню. — безучастно кивнул он. — Всего хорошего.
Пораженные, девчонки еще несколько минут молчали, переваривая увиденное. Первой нарушила молчание Комова.
— Ну ты, Лен, как знаешь, а тут без приворота никак… Но если ты на жертвы не согласна, то я, так и быть, приворожу его к себе… — выдохнула она.
— А как же «Тигуан»? — поддразнила подругу Алька
— Ну, чего не сделаешь для пользы дела? — состроила ей гримасу Софа.
— Даа… Что ж ты сразу не сказала, Елена Михайловна, что немец твой-красавчик с тааким сексуальным голосом? — вздохнула Галка.
— А вот когда он своим сексуальным голосом опустит тебя, Авдеева, ниже плинтуса как человека и как специалиста, тогда мы с тобой и поговорим о мужской красоте! — огрызнулась Лена, настроение которой резко испортилось после его визита. Сразу вспомнилось, что послезавтра утром ее профессионализм будут размазывать по полу, придираясь к каждой цифре в отчетности…. Еще и родной коллектив удружил. «Красавчик»! Тоже мне, нашли прынца!
— Ну-ну, я ж так… Зато ты его здорово уделала! — примирительно улыбнулась Галка. — Только смотри, осторожнее — как бы не уволил тебя за непримиримость…
— Тогда всю отчетность он будет делать сам! — отмахнулась та. — И я даже готова пожертвовать своей зарплатой, чтобы посмотреть, как он справится… Перепроверь, кстати, в программе итоговую сумму по реализации- тут что-то не сходится…
Домой она вернулась даже позже, чем вчера. Виновато посмотрела в глаза Ронику, объяснив что-то про бездушных немцев и их проклятую педантичность, потом пристегнула к его ошейнику поводок и отправилась гулять. Лена нарезала вокруг ближайших домов кругов десять, не меньше, пытаясь отдохнуть от мыслей о работе, что навязчиво лезли в голову. Хорошо еще, что отчет о финансовых результатах они свели, осталась самая малость… Завтра еще посидеть до ночи с пояснительной запиской, а книгу продаж можно подготовить для налоговой чуть позже, в конце-концов, сумма НДС указана в отчете… Так что до выходных доживем. А там…
Некстати пришла в голову мысль о субботних посиделках у матери и стало совсем тошно. Однажды, мама уже пыталась проделать подобное, и тогда Лена впервые почувствовала себя породистой собакой на вязке… Хорошо еще, что ей тогда в рот не заглянули-зубы пересчитать… А вот дифирамбов в свой адрес в исполнении матери, тогда надолго хватило. «Ах, знаете, Леночку так ценят на работе. Она ответственная исполнительная, серьезная… Такая замечательная девочка, но, вот не везет ей в личной жизни. Вы же понимаете, как трудно сейчас найти хорошего парня… У большинства из них ветер в голове. Не то, что Ваш Сашенька… Домашний мальчик, исполнительный, скромный, серьезный… Думаю, они будут отличной парой!» Говорила она своей знакомой, пока та понимающе кивала и охала в нужных местах. А рядом сидел Сашенька- грузный, не самого опрятного вида парень, увлеченно чавкающий мамину фирменную курицу и запускающий жирные пальцы в блюдо с нарезкой… Ее даже передернуло.
— Ладно, Роник! Где наша не пропадала? Мы, ведь с тобой прорвемся, правда? — вздохнула она, потрепав собаку по холке.
— Ваф! — согласился тот и громко чихнул.
— Ну все, идем домой-что-то похолодало совсем… — вздохнула она.
На следующий день они свели отчет, и в шесть вечера Марина распустила коллектив по домам, а сама обреченно поглядела на стопку документов, вздохнула и открыла «Ворд» — писать пояснительную. Не сказать, чтобы это было увлекательным занятием, но время за написанием пролетело незаметно. Она оторвалась от монитора, лишь поставив последнюю точку. На часах было девять вечера и Крылова с грустью подумала, что посиделки на работе до ночи, кажется, станут доброй традицией. Нет, конечно, ей частенько приходилось оставаться в вечер еще и при Алле, но тогда никто не устраивал авралов, а ее непосредственный начальник умудрялась довольно оперативно разруливать все сложные моменты. А тут — все на ней самой, так что пора покупать себе диванчик в кабинет. Жаль, не поместится — придется мебель двигать…
Она грустно усмехнулась и накинула пальто. Потом посмотрелась в зеркало, сложила очки в сумочку, погасила свет и вышла за дверь. В коридоре царил полумрак, было тихо и пусто. Лена вздохнула и принялась закрывать кабинет. Возилась она с этим минут пять, ибо в полутьме, да еще без очков никак не могла попасть в замочную скважину.
Внезапно ее руку накрыла теплая ладонь, а над самым ухом раздался голос Ланге.
-Позвольте, я закрою? — Лена от удивления забыла как дышать. Странно, с чего вдруг такой любезный, почти ласковый тон? Однако покорно убрала руку с ключа, подслеповато щурясь и стараясь разглядеть выражение его лица. Тот быстро закрыл дверь, отдал ей ключ и предложил:
— Сейчас уже поздно, давайте я Вас подвезу? — Лена нервно сглотнула, судорожно соображая, где тут подвох.
— Но… Мне не удобно — растерянно пробормотала она.
— Ничего страшного — все так же мягко проговорил он. — Я вижу, что последние три дня Вы ночевать готовы на работе. Похвальное рвение. Так что даже слегка виноватым себя чувствую…
Крылова, все еще не верила своим ушам: оказывается, немец может что-то чувствовать! Однако, никто его за язык не тянул, а потому почему бы не воспользоваться его нежданной добротой.