Дневник Рейвенкловки - Биглова Алла 9 стр.

      Ма­ма: «Это был воп­рос не пла­ва­ете? или не пла­вай­те».

      Я: «ВОТ И СТАВЬ «?»» — в этот мо­мент я пси­хану­ла, на­рисо­вав текст на всю стра­ницу,       вы­тирая сле­зу, пре­датель­ски по­катив­шу­юся из мо­его гла­за.

      Ма­ма: «НЕ ПЛА­ВАЙ­ТЕ воп­рос не ну­жен и так по­нят­но».

      «Так чи­тай пра­виль­но».

      Бра­во! Мне сем­надцать лет, а ме­ня учат, как пра­виль­но чи­тать! Где мож­но пох­ло­пать?       Слё­зы ль­ют­ся гра­дом, но я уже не об­ра­щаю на них вни­мания. В этот мо­мент я по­нимаю, что об­щать­ся с ро­дите­лями пись­ма­ми — го­раз­до прак­тичнее. Пись­мо идёт сут­ки, и у те­бя есть вре­мя хо­рошень­ко всё об­ду­мать.

      Я: «Это вос­при­нялось как указ».

      «Ес­ли спра­шива­ешь, то ставь знак воп­ро­са!».

      «Ты при­каза­ла не пла­вать, ибо жар­ко».

      «В кни­ге так­же дей­ству­ют пра­вила язы­ка. Да­же эле­мен­тарные».

      «Ес­ли точ­ка на кон­це пред­ло­жения упус­ка­ет­ся, но знак воп­ро­са…».

      Ма­ма: «У те­бя что-то за­ниже­но.Те­бе все вре­мя ка­жет­ся что те­бе ука­зыва­ют, при­казы­ва­ют, ог­ра­ничи­ва­ют…».

      Я на­чина­ла по­доз­ре­вать, что я до неё не дос­ту­чусь. Мис­сис Бей­кер, ви­димо, из вред­ности ста­ла пи­сать на­леп­ляя сло­ва друг на дру­га. Я еле-еле ра­зоб­ра­ла её по­черк, а, учи­тывая, что в гла­зах у ме­ня бы­ло мо­ре слёз, чи­тать ста­ло слож­нее. Я по­пыта­лась пе­ревес­ти раз­го­вор в дру­гое рус­ло:

      Я: «Ког­да я поз­во­нила, ты на­чала по­вышать на ме­ня го­лос».

      Ма­ма: «Лад­но от­ды­хай».

      По­рази­тель­но, с ка­кой лёг­костью она приз­на­ла свою неп­ра­воту! (сар­казм) Я бы от­ве­тила бы ей ещё, ес­ли бы в ком­на­ту не вор­вался Рас­тус:

      — А Изи тут?!

      Я, си­дя в од­ном по­лотен­це, зап­ла­кан­ная, тут же встре­пену­лась, вы­терев слё­зы тем, чем бы­ла уку­тана. То, что моё ли­цо об­го­рело, сыг­ра­ло мне на поль­зу.

      — Рас­тус!

      — Ой, из­ви­ни! — па­рень зак­ры­вал ли­цо ру­ками, пя­тясь к две­ри. Он ос­та­вил ме­ня од­ну, и я пе­реду­мала даль­ше ру­гать­ся с ма­мой. Тем бо­лее, «ми­нистр ма­гии» раз­ре­шил от­ды­хать.

      Я быс­тро при­вела се­бя в по­рядок, рас­пусти­ла во­лосы, не вы­суши­вая их. От­счи­тав нуж­ное ко­личес­тво де­нег, и взяв тол­стов­ку, я от­пра­вилась в ком­на­ту к маль­чиш­кам. Там же наш­ла и дев­чо­нок.

      Встре­тил ме­ня То­мас, и я улыб­ну­лась ему:

      — Спа­сибо те­бе боль­шое, спас ме­ня от прос­ту­ды, — я вер­ну­ла ему день­ги и коф­ту, чувс­твуя неп­ре­одо­лимое же­лание его об­нять. Ну, по­нима­ете, это­му ме­ня на­учил Хог­вартс, и моя друж­ная семья Рей­вен­кло. Но что-то ме­ня вов­ре­мя ос­та­нови­ло.

      Мо­жет, обе­щание, дан­ное нес­коль­ко дней на­зад, дер­жать­ся от не­го по­даль­ше?

      Он лишь улыб­нулся, но про­мол­чал.

      Дэ­ни­элу со­ва при­нес­ла по­сыл­ку — ги­тару, и сей­час он с удо­воль­стви­ем иг­рал на ней, а ре­бята, соб­равшись вок­руг не­го, с удо­воль­стви­ем рас­пе­вали пес­ни, как вол­шебные из­вес­тные мне, так и маг­гловские не­из­вес­тные.

      И я как-то быс­тро за­былась.

Пояснение: в тексте часто встречаются русифицированные «метры» и прочие меры длины, принятые в России. Автор это понимает, автор не хочет запутаться и не хочет запутать вас. Если это было бы полноценное произведение, я обязательно вставила нужные меры длины, а за фанфик меня извините.

Штормовое предупреждение

      Дни летели незаметно. С родителями я больше не общалась, ЯИТе — книгу не открывала, спрятав её вместе с звонилкой. Я решила, что хватит с меня всех этих магическо-маггловских штучек и контролирования на расстоянии. Мне захотелось по-настоящему отдохнуть, а это сложно, когда тебе постоянно треплют нервы.

      Каждый день мы с новыми друзьями где-то гуляли, узнавали что-то новое. По вечерам собирались то возле костра, который сооружали при помощи магии и сухих веток прямо во дворе, или же всей толпой заваливались в комнату мальчишек. Мы веселились: распевали песни, играли в разные игры и много-много общались.

      Я чувствовала себя по-настоящему счастливой, стараясь жить только сегодняшним днём. Я не думала о будущем: о возвращении домой, о том, какую истерику мне закатит миссис Бейкер — моя мама… Я не хотела об этом думать, но я прекрасно знала, что после приезда из Мантикоры, я поеду в Хогвартс. Возможно, и я не пересекусь с родителями вовсе. Для Бейкеров это обычная ситуация.

      Я писала им письма, но не получала ответа. Что ж, это их дело.

      Жить настоящим, не думая о плохом, на отдыхе мне понравилось. Я не думала ни о том, будем ли мы общаться с ребятами после того как вернёмся в Хогвартс, ни о каких-либо других проблемах, которые встретят меня на пороге моего дома.

      Чаще всего по вечерам мы проводили время за игрой «пожиратели смерти». Один раз я была мракоборцем, и не очень хорошо справилась с ролью, перепутав пожирателя с обычным волшебником, чуть ли не грудью защищая Изабеллу, которая на тот момент была «на тёмной стороне силы». Томас был ведущим и, заметив мою ошибку, написал в воздухе волшебной палочкой: «Большой палец вверх — это пожиратель. Я думал, что ты знаешь». Сделал он это, естественно, незаметно. Меня почти слили, и у Растуса был решающий голос. Я уставилась ему в глаза, говоря:

      — Раст, прошу, поверь мне, я не пожиратель.

      Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза, я понимала, что ещё чуть-чуть и не выдержу, сердцебиение участилось, но в итоге сдался Растус, отвёл взгляд и неуверенно пробормотал:

      — Голосую против Изабеллы.

      Мирные волшебники победили.

      В один из таких дней, после очередной прогулки, я свалилась с температурой, головной болью и полной ненавистью к окружающему миру.

Меня раздражало всё — свет, направленный мне в глаза, темнота, которая нагоняла тоску, тишина, стоящая в комнате, голоса заботливых друзей, которые пытались мне помощь и прочее.

      Джулия сбегала в медпункт, что находился рядом со столовой (она быстро нашла его, так как Дэйв описал местонахождение, ведь в первые дни сам посещал лазарет), далеко внизу, попросила лекаря подняться к нам, но женщина наотрез отказалась и не дала какие-либо зелья с собой, чтобы облегчить мои страдания. Зигмунд — старший поставил мне диагноз — солнечный удар, а младший поддержал, добавив, что это акклиматизация.

      До меня всегда долго доходит.

      Я много пила воды, пока не смогла, наконец, встать. Волнующаяся Джулия и Ралфина, сидящая неподалёку, обеспокоенно подскочили ко мне.

      — Лучше лежи!

      — Нет, я пойду к злобному лекарю, выскажу всё, что думаю о ней и о её работе, — уверенно заявила я.

      Отчасти злость на некомпетентность доктора заставила меня подняться. Я скучала по мадам Помфри из Хогвартса.

      Мы быстро собрались — девочки всё же решили меня сопровождать, а я не стала их отговаривать. Я не очень-то была уверена, что дойду самостоятельно, без чьей-либо помощи.

На балконе нам встретился Томас, которому, видимо, не хватило места в комнате. Кто угодно мог устать от такого большого количества людей, даже если проучился несколько лет в Хогвартсе.

      — Кэролайн! Как ты? — поинтересовался Томас. Мне показалось, что он даже волнуется за меня.

      Если честно, я соскучилась по такому варианту моего имени.

      — Паршиво, — мрачно прошептала я. — Я буду рада, если ты проводишь меня до лазарета.

      Логичнее, конечно, заглянуть в комнату пацанов, позвать Растуса, но я понимала, что это раскроет меня, чего совершенно не хотелось.

      К тому же, если честно, идея, что Томас будет рядом, мне понравилось больше. Женская логика. Неописуемая и неповторимая. И беспощадная. Я знаю, мне не нужно об этом повторять.

      Каким-то волшебным образом рядом с нами материзовался Дэн, и мы отправились впятером. Удивительно, я неплохо стояла на ногах, хоть и меня немного штормило. Я подумала, что, если переживу эту ночь, запишусь в команду по квиддичу. Мой отец всегда об этом мечтал, устраивая мне изнурительные тренировки. Впрочем, думаю, он порадовался, будь я на Гриффиндоре. Его счастью не было предела, когда я говорила, что победил Гриффиндор, забывая, что его дочь учится на Рейвенкло.

      Но это совсем другая история.

      Меня стало подташнивать, когда я вспомнила о своих родителях.

      — А я ведь сообщила лекарю, что ты стоять на ногах не можешь! — сокрушалась Джулия.

      — Ну, тогда скажем ей, что меня донесли мальчишки на руках. Или ты, при помощи Вингардиума.

      Они промолчали, Ралфина же тихонечко рассмеялась, разрядив обстановку.

      Лекарь возилась со мной недолго — измерив температуру, она дала пару зелий, микстур, и мне стало гораздо легче. Злость на неё спала, и я поблагодарила женщину.

      — Возьми этот пузырёк. Если станет хуже — выпьешь, — она протянула мне что-то ещё, и я убрала это в карман.

      Когда я вышла, братья Зигмунды играли в шахматы.

      — Томас, ходи конём на е восемь, — оценив ситуацию, посоветовала я.

      — А ты в этом разбираешься? — удивился он.

      — Почему бы и нет?

      — Она лучшая на всём факультете! Как искусно она ставит маты, — смеясь, заметила Джулия, не намекая, а в открытую говоря о той ситуации на пятом курсе. Конечно же, её понять смогла только я.

      Я надула губы, силясь не рассмеяться.

      — Надо бы поставить тебе пару матов, — задумчиво проговорил Томас, не отрываясь от шахматной партии и не глядя на меня. Он не сомневался в своей победе и с легкостью поставил брату мат. Чёрный король, увидев опасность, бросил свой меч, а затем сбежал с поля боя.

      Именно за спецэффекты я люблю магические шахматы больше, чем маггловские.

      Мы с Джулией переглянулись, поняв друг друга и без слов, а затем рассмеялись. Остальные так и не поняли причины нашего дружного и дикого смеха.

      Был тут у нас один, поставил мне пару матов. Как же.

      Но объяснять я этого не стала.

Та, что потерялась

До моста Дона Луиша мы-таки добрались через пару дней. И это событие осталось в моей памяти навсегда.

Во-первых, Растус не отходил на меня ни на шаг. С утра этот надоеда завалился ко мне в комнату, волнуясь и спрашивая, как я себя чувствую. Он повторял как заведённый, интересуясь у Джулии: «а пойдёт ли Лайни с нами?». Я всё это время стояла перед ним, мысленно представляя, как оглушу его волшебным Петрификусом. Короче, он вновь раздражал тем, что смотрит на меня, что не смотрит, что заигрывает со мной, что не заигрывает, что заигрывает, но не со мной. Он раздражал меня каждым своим действием!

Дементорову дочь! Он раздражал меня существованием!

Во-вторых, мы в очередной раз умудрились играючи поссориться с Джулией, чуть ли не подравшись прямо на маггловской штуке, выполненную в форме лестницы, которая неустанно тянула нас вверх. «Эскалатор», кажется, называется.

Братья Зигмунды вертелись рядом с нами, и Томас даже откомментировал:

– О, девчонки, драка, драка! Может, в купальники переоденетесь?

– А, может, тебе ещё в грязи поваляться? – нашлась я.

– Было бы неплохо, – мечтательно заметил Томас.

Дэниэл молча смеялся, наблюдая за нами со стороны.

Чем больше мы гуляли, чем больше проводили время в этой компании, тем больше братья Зигмунды держались к нам поближе. И не разберешь, то ли Дэну понравилась Джулия, а Томас просто держался ближе к брату, то ли мы, рейвенкловки, понравились обоим гриффиндорцам. В том, что Дэну нравится Джулия, я ни капли не сомневалась. Конечно, я не пыталась докапываться до истины, так и не составив характеристику Томаса. Я, по-прежнему, могла говорить только фактами, а также добавить: «ну… эээ, хороший парень». Меня немного раздражало, что Томас оставался для меня закрытой книгой. Было ли мне интересно её прочитать? Я не знаю. Я так и не нашла ответа ни на один вопрос, что касалось младшего Зигмунда.

На мосту было классно, но это единственное, что я могу сказать о той прогулке. Мы оказались очень высоко, река Дору предстала перед нами во всей красе, но особых запоминающихся воспоминаний я не получила. Единственное, что запомнилось это то, как Джулия боялась смотреть вниз. Ещё в моём подсознании отпечаталась фраза, брошенная Томасом:

– Разойдитесь, сейчас Лайни будет фотографироваться! – в тот раз он впервые назвал меня «уменьшительно-ласкательным» прозвищем нашей сформировавшейся компании, но сказал это не привычным для всех дразнящим тоном, а каким-то более ласковым. Мне почему-то показалось, что я крупно влипло.

Правда, не поняла, куда, как и зачем.

Вечером я вновь плохо себя почувствовала. Я выпила зелье, которое мне дали вчера в лазарете, и поняла, что очень хочу спать, поэтому легла пораньше. Я уже засыпала, когда Джулия, резко соскочив, сообщила:

– Кэр, ты заразная. Плохо себя чувствую – пойду прогуляюсь. Где-то через час вернусь. Не ходи со мной.

На часах было одиннадцать вечера. Я кивнула, и быстро уснула.

Мой внутренний будильник сработал через час – часы пробили полночь. Ни одной из девочек не было на месте. Насчет Ралфины и Изабеллы я не беспокоилась – они точно сидели у мальчишек.

Я взяла в руки звонилку, пытаясь найти Джулию, но вскоре обнаружила, что она оставила свою в номере.

ЯИТе – книга тоже валялась неподалёку.

Постепенно меня начала охватывать паника. Лучшая подруга сказала, что ушла прогуляться, что плохо себя чувствует, и пропала. Ну, вот что я должна подумать?