— Я не это имел в виду, — зло произнёс он, но тут же заставил себя успокоиться и, вздохнув, хладнокровно добавил: — Я хочу вернуть наши отношения.
— Что? — переспросила я, не веря в услышанное.
— Я хочу вернуться к тебе, — чеканя каждое слово, ответил он, а потом отчуждённо продолжил: — Мой уход был ошибкой. Я думал, что хочу другого от жизни, а оказалось, что имел именно то, что было нужно. Мне казалось, что твоя холодность и неразговорчивость раздражает меня. Но живя с Мариной я понял, что это твой огромный плюс… Да, первое время была интересна её живость, импульсивность и разговоры с ней. Но сейчас меня это нереально выводит из себя. Она вечно трындит, лезет ко мне с задушевными беседами или дебильными историями, над которыми я вроде должен посмеяться или всё время куда-то тащит прогуляться. Такое ощущение, что она ни на секунду не может остановиться и спокойно посидеть на месте. Мне иногда домой не хочется идти, потому что снова придётся слушать её. Не меньше выводит из себя и её неопрятность. Меня злило, когда ты просила те же грязные носки класть в корзину, и бесило, что ты вечно в выходные устраивала мини генеральную уборку, перетирая пыль, которая видна только тебе. Но сейчас я живу чуть ли не по колено в этой пыли. Везде бардак. Я брошу носки, и они могут неделю валяться в углу. В шкафу тоже ничего не найти. Её шмотьём всё завалено. И до неё ведь не доходят мои намёки, что женщина должна следить за чистотой в доме. А когда я как-то заикнулся, что нужно чаще убирать, она мои же слова использовала против, напомнив мои жалобы на твои уборки. Но я честно, не могу уже просыпаться с утра в бардаке или засыпать в нём, на постельном, которое меняется хорошо если раз в две недели… А уж про нормальное питание я вообще молчу. Она, видите ли, устаёт после работы, поэтому мы питаемся или бутербродами, или полуфабрикатами, которые нужно разогреть, или какой-нибудь дрянью из кафешек, от которой у меня не проходящая изжога… Да и вообще, всё не то! Я привык жить с тобой по-другому, и я хочу вернуть эту жизнь. Где ты молча кормишь меня после работы. Где вещи лежат на своих местах, и они чистые и выглаженные. Где я могу спокойно посмотреть телевизор, и именно те программы, которые хочу, потому что ты читаешь книгу и не навязываешь мне какие-нибудь сопливые сериалы. Где мне не нужно в пятницу вечером тащиться в какой-нибудь театр, чтобы посмотреть последнюю модную постановку и потом похвастаться перед друзьями богатой на события жизнью. Где я сам решаю, когда мне заниматься сексом и в каких позах, а не рассматривать какое-нибудь пособие для акробатов, а потом выворачивать себе руки или ноги, пробуя что-то новое. Или ещё хуже — подыгрывать в каких-нибудь идиотских ролевых играх, от которых уже тошнит. Я хочу ту свою жизнь с тобой, где тихо, уютно и спокойно и нет слишком сильных эмоций, которые меня уже достали.
— Ого, — вымолвила я, не зная, что на это сказать, когда Вадим на несколько секунд замолчал.
— Понимаю, что шокировал тебя этим, — уныло продолжил он. — Но я давно об этом думал и просто не знал, как уйти от Марины и всё тянул время, надеясь, что мы в очередной раз сильно поругаемся и я использую это как предлог. Но она как тряпка, соглашается со всем. И ладно бы ещё, если бы мотала на ус мои слова, так она продолжает потом жить, как ни в чём не бывало и не думает исправляться, прислушиваясь к моим претензиям… А тут ты с этим Климом спуталась и я понял, что реально могу тебя потерять… Всё ведь казалось, что успею ещё и от Марины уйти и тебя вернуть.
— Понимаю, — пробормотала я, и стало противно от мыслей, пришедших в голову.
— Ты же меня примешь назад? — он проникновенно посмотрел мне в глаза. — Обещаю, больше не будет претензий на твою холодность, нежелание пока обзаводиться ребёнком и всё прочее, что раньше меня раздражало. И словом не попрекну тебя никогда, что ты спала с этим уродом.
— Не приму…
— Из-за этого козла, да? — лицо Вадима превратилось в злобную маску.
— Нет, — сухо отчеканила я и решила высказать всё, что было на уме после его монолога. — Дело совсем не в Климе. Я не хочу с тобой больше жить. Да и ты сам хочешь вернуться ко мне не от большой любви, а потому что тебе удобно. Ты ведь ни разу не заикнулся, что скучал по мне или любишь, а тупо констатировал все те неудобства, что испытываешь с Мариной. Но! — я, давая понять, чтобы меня не перебивали, подняла руку, видя, что бывший муж хочет что-то добавить. — Я совсем не жажду услышать эти признания в любви, а на самом деле не желаю твоего возвращения. Я испытывала с тобой практически то же, что ты сейчас с Мариной и поэтому хочу жить одна. Меня раздражала твоя неопрятность. Твоя болтовня и желание залезть мне в голову, задавая кучу ненужных вопросов. Твоё смотрение по телевизору тупорылых боевиков, где смысл один и тот же, просто у героев разные имена, фамилии или клички. Твоё нежелание что-нибудь сделать дома даже по мелочам, когда я просила помочь мне. И уж тем более в последние годы раздражал секс с тобой. Всё было настолько пресно и монотонно, что я заснуть боялась. Да и много чего другого тоже выводило меня из себя. И я рада была, когда ты ушёл к Марине. Даже больше скажу — я сама всячески подталкивала вас друг к другу, чтобы остаться одной. А конкретно сейчас меня тошнит от тебя, потому что ты просто ищешь себе местечко, где тебе комфортнее. Так вот — у меня ты его точно не найдёшь.
— Тая, я не ищу места, где мне удобнее, а на самом деле осознал, что только ты мне нужна. И я готов исправиться, чтобы и тебе хорошо со мной жилось, — покаянно заверил Вадим. — И я сразу хочу сказать, что не требую ответа прямо сейчас, а готов дать тебе время, чтобы ты подумала о моём возвращении. Да и понимаю, что сейчас ты захочешь насладиться моим унижением и наказать меня за уход, поэтому вынесу и все твои упрёки, и обидные слова о некоторых интимных сферах нашей жизни.
— Вадим, ты не слышишь меня совсем, — я с недовольством поморщилась. — Мне совсем не интересно тебя наказывать, потому что я не испытываю злости из-за твоего ухода. Я сейчас больше злюсь, слушая о твоём желании вернуться. И высказанное — это не пустые упрёки, чтобы уколоть тебя, а правда…
— Брось, не всё у нас было так плохо, — он, по-видимому, решил поменять тактику и игриво посмотрел на меня. — И я готов прямо сейчас показать, как готов угождать тебе. Обещаю, тебе понравится, и спать ты точно не захочешь.
— Господи, перестань! Тебе совсем не идёт роль мачо! — меня аж передёрнуло, когда он многозначительно и вкрадчиво заговорил, ещё и протягивая ко мне руку.
— Тая, не ломайся, — он подмигнул мне. — Время до работы ещё есть и можно вспомнить, как нам было хорошо вдвоём. А потом я вызову тебе такси, чтобы ты не опоздала.
— Вадим, я не ломаюсь, а на самом деле не хочу секса с тобой! — раздражённо бросила я. — Мне его и так хватает теперь! Даже выше крыши. И уж точно такси с твоего барского плеча я не желаю. За мной Клим скоро приедет…
— Клим этот, значит, тебя больше интересует? — Вадим зло прищурился, а потом неожиданно бросился ко мне и припёр к стенке. — Что, у него мошна потолще и яйца больше, поэтому теперь перед ним раздвигаешь ноги?
— Отпусти, — прошипела я, чувствуя, как внутри всё закипает от ярости.
— Нет! Ты сначала ответишь на мой вопрос! — он, похоже, был в не меньшей ярости, чем я. — Давай, говори! Ради бабок с ним спишь? Или просто нравится отсасывать у него?
— Придурок! — покоробившись от его слов, выкрикнула я и попробовала отпихнуть бывшего мужа, но Вадим был сильнее меня и сопротивление лишь больше разозлило его.
Схватив за плечи, он встряхнул меня, а потом припечатал к стене и грубо приказал:
— Давай, расскажи, что тебе в нём больше привлекает!
— Всё! — выкрикнула я, а потом едко начала перечислять: — Ты по сравнению с ним пацан сопливый, без фантазии! И да, мне нравится отсасывать у него, потому что там есть, что сосать, в отличие от тебя! И нравится раздвигать перед ним ноги, потому что то, что он выделывает со мной в кровати, ты и в порнухе не видел! И ещё больше мне нравится…
Продолжить я не успела, потому что тут же получила удар в лицо, и во рту появился солоноватый привкус, а перед глазами всё потемнело и поплыло, и не упала я только потому, что Вадим продолжил меня держать, выкрикивая в лицо:
— Сучка! Потаскуха блудливая! Проститутка!
«По-моему, Вадим сошёл с ума», — отстранённо пронеслось в голове. «Никогда его таким не видела…», — продолжить мысль я не успела, потому что получила второй удар в лицо, но правда уже не кулаком, а пощёчину, из-за чего правая щека начала печь нещадно. «Ох, а больно-то… Это такое ощущают мужчины, когда мы пощёчины им даём? Или нет? У нас рука-то явно слабее», — удивлённо подумала я, почему-то задумавшись об этом, и только после этого заставила себя сосредоточиться, осознав, что, несмотря на головокружение, нужно постараться освободиться, иначе Вадим сделает из меня отбивную.
Я встряхнула головой и глубоко вздохнула, собирая все силы в кулак, чтобы дать отпор и в этот момент входная дверь распахнулась, а потом я увидела Клима, с перекошенным от ярости лицом.
— Уйди от неё! — заревел он, после чего, похоже, нанёс удар в спину Вадиму, потому что тот поддался на меня, и плечом ударил в челюсть, и из-за чего в следующее мгновение я ушиблась затылком о стену.
А уже через секунду я медленно начала сползать вниз, потому что Клим оттащил Вадима от меня. «Чёрт, как бы сознание не потерять», — вяло подумала я, сев на пол и глядя на то, как Клим, стоя за спиной, одну руку прижал к шее моего бывшего, а второй усиливает захват и как Вадим хрипит, беспорядочно махая руками, не имея возможности вырваться и ответить.
— Я тебя, сучонок паршивый, сейчас научу уважать Таю! — продолжал с ненавистью Клим. — И каждое твоё слово забью тебе в глотку, чтобы онемел навсегда!
— Тая! Тая! — с площадки донёсся голос одной из соседок. — Что там у тебя?! Я звоню участковому!
— Не нужно, — просипела я, чувствуя, как саднит разбитая губа, а потом кашлянула и громче добавила: — Клим, не нужно. Ты же его сейчас задушишь…
— И сделаю это с большим удовольствием! — злорадно ответил он, продолжая держать Вадима, который уже всё меньше сопротивлялся и начал закатывать глаза. — Нечего руку на тебя поднимать! Я и за меньшее готов отправить этого ублюдка на тот свет!
— Ой, всё, я звоню! — взвизгнула соседка, заглянув в квартиру.
— Не нужно! — умоляюще попросила я, а потом, опираясь на стенку поднялась и, покачиваясь, обратилась к Климу: — Отпусти его! Он уже вон синий!
— Значит так, мразь! Ещё раз приблизишься к Тае, меня уже ничего не остановит, — процедил Клим, развернувшись к другой стене и с силой ударив Вадима головой об неё, а потом убрал руку с шеи и повернул его к себе, добавил: — Она моя, запомни это навсегда.
— Иди нахер, — прохрипел Вадим, тяжело дыша и закашлялся, потирая шею.
— Это ты иди нахер, и как можно быстрее, пока я тебе ноги не сломал, — презрительно рявкнул Клим и резко выбросил руку вперёд, нанося удар в нос: — А это возьми с собой, чтобы было интереснее идти отсюда! — после чего не дав опомниться Вадиму, схватил его за одежду, вытолкнул на площадку и закрыл дверь. А затем уже бросился ко мне и прижал к себе, ласково сказав: — Тая, ты как?
— Терпимо, — ответила я и встряхнула головой, наводя резкость.
— Дай-ка я посмотрю на тебя, — он отклонился и осторожно прикоснулся к моему лицу, а потом нахмурился. — Нужно рану обработать и лёд приложить, чтобы синяка не было.
— Угу, — я кивнула, а потом с нервным смешком добавила: — Лёд в последнее время у меня дома очень популярен. То коленки разобью и ладонями по асфальту проедусь, то в морду получу…
— Не в морду, а в лицо, — поправил Клим и, взяв меня за руку, повёл на кухню.
— Кстати, спасибо тебе, — пробормотала я, потерев горящую щёку. — Не знала, что Вадим на такое способен и не ожидала…
— Чего он прикатил-то? — поинтересовался Клим и усадил меня на стул.
— Понял вдруг, что ему некомфортно жить с Мариной, а так же, что из-за тебя может потерять меня, вот и решил попроситься назад…
— А ты дала от ворот поворот и он сорвался, таким образом решив выместить на тебе злость за свой неверный выбор, — закончил за меня Клим и я кивнула.
Достав перекись водорода, мой спаситель аккуратно обработал рану на губе, а потом достал лёд и, завернув его в полотенце, приложил к месту удара, после чего провёл пальцами по щеке и задумчиво произнёс:
— Я как чувствовал, что мне нужно уйти пораньше. Последний час рабочего времени не находил себе места и всё порывался ехать к тебе. Но, идиот, понимая, что вряд ли тебе понравится мой ранний приезд, всё тянул. А если бы прислушался к своей интуиции, то ничего бы не случилось… Хорошо хоть, что всё же уехал раньше.
— Спасибо ещё раз, — мягко поблагодарила я и забрала лёд, чтобы удобнее было его держать.
— Не за что. Жаль ещё мало поддал этой мрази, — с ненавистью процедил Клим. — За тебя волновался, и было не до него.
— Но очень профессионально поддал, — пробормотала я, вспомнив, как Вадим даже не мог вырваться из захвата, а затем вспомнила и про удар затылком, поэтому подняла руку и осторожно пощупала его.
— Что, и там болит? — Клим моментально забыл о своей злости и начал ощупывать мне голову.
— Вроде не болит, — прислушавшись к себе, ответила я, а чтобы не акцентировать на этом внимание, добавила: — Ты, похоже, не просто спортом занимаешься, да? Какой-то борьбой?
— И этим тоже, — уклончиво сказал Клим. — Мужчине нужно быть не только сексапильным и иметь успех у женщин, а уметь и силу применить, и защитить.
— И защищать меня у тебя однозначно получается, — с улыбкой резюмировала я. — Второй раз уже приходишь мне на выручку. Сначала от вора спас, а теперь и от бывшего мужа.
— Плохо спас, — с недовольством ответил он. — Послушался бы своей интуиции, и вообще ничего бы этого не было. Но теперь я точно знаю, что чувствую тебя, — последние слова он произнёс с лёгкой долей удивления.
— Чувствуешь? — я заинтересованно посмотрела на него. — Это как?
— Никак, не обращай внимания, — бросил он, а потом присел передо мной на корточках и озабоченно продолжил: — Точно больше ничего не беспокоит? Голова не кружится? Тошноты нет?
— Всё нормально, — заверила я, потому что действительно кроме разбитой губы уже ничего не болело. — Посижу сейчас чуть-чуть, и снова буду собираться на работу…
— Даже не думай о работе! — резко перебил он. — Сегодня ты выходная.
— Клим, не говори ерунды! Разбитая губа не повод для прогула, — начала я, но он снова меня перебил:
— Для меня это веский повод! И ты никуда не поедешь. Точка. А с остальным я сам всё решу. Тебе и слова никто не скажет, что ты не явилась.
— Слушай, ты без сомнения один из моих начальников, но у меня есть начальники и повыше, — откровенно произнесла я. — Которые вряд ли обрадуются такому покровительству с твоей стороны…
— Ещё раз повторяю, тебе и слова никто не скажет, — отчеканил он. — Моё слово — закон для всех, независимо от того, какую должность они имеют в банке…
— Да? — я прищурилась, не зная, как реагировать на такое заявление, а Клим осёкся, по-видимому, поняв, что сболтнул лишнее и тут же попробовал поменять тему:
— И знаешь, думаю тебе нужно переехать ко мне хотя бы на время. Неизвестно что твоему муженьку в голову придёт. А ты мне дорога и я больше не желаю видеть тебя в таком состоянии.
— Спасибо, конечно, но переезжать я точно не буду, — фыркнула я, услышав такое предложение. — И я уже знаю, как найти управу на Вадима. Он прекрасно показал себя и теперь я понимаю, чем можно его остановить, если он хоть раз пикнет в мою сторону.
— Да, и чем же? — скептично поинтересовался Клим. — На мой взгляд, его можно остановить только мной, а значит, я должен находиться рядом.
— Прости, но не только тобой, — я улыбнулась и тут же раскаялась в этом, потому что говорить было не больно, а вот улыбаться пока не стоило. — Вадим аргументировал своё желание вернуться тем, что ему плохо живётся с Мариной. Но подумай сам — жилось бы очень плохо, ушёл бы от неё. Ан нет, Вадим решил сначала прощупать почву на возврат ко мне, а соответственно — он не желает жить один. Ему нужна этакая любовница-домработница, которая и спать будет с ним, и угождать во всём. И по этой причине он больше дёргать меня не будет. Иначе я пригрожу, что расскажу Марине о его желании снова жить со мной. Он просто испугается, что тогда она выставит его на улицу, и негде будет ему ни жить, ни спать. Вадим ведь до встречи со мной снимал комнату в общежитии, и вряд ли захочет вернуться туда, где кухня, туалет и ванная — общие. Так что, думаю, больше инцидентов не будет. Он не рискнёт меня трогать, чтобы не потерять всё. А сегодняшнее происшествие — это вспышка гнева из-за того, что не может получить то, что желает.