— Давай остановимся немного на пункте о причинении вреда моей репутации, — проговорил Ральф спокойным голосом, сцепив руки и положив их перед собой. Я посмотрела на него, догадываясь, о чем пойдет речь. — Забудь о том, что произошло. Переверни эту страницу своей жизни. Ты не смогла тогда ничего доказать, так теперь и подавно.
— Многие знали о том, что тот артефакт был моим, — я все же не сдержала свою злобу.
— Знали, однако кто за тебя вступился? — он вопросительно поднял правую бровь. — Магистр Олдридж? — при упоминании о моем кураторе на глаза навернулись слезы. — Даже он промолчал. А твои попытки отослать меня к менталистам или на кристалл правды были смешными. Думала кто-нибудь из преподавателей или сам ректор пойдет против сына того, кто на протяжении шести лет кормил их, отчисляя ежемесячно немалые деньги в фонд академии?
— Нельзя всё и всех купить, Ральф! Однажды тебе аукнутся все твои проделки, — уверенно произнесла я. «Если уже не настал час расплаты», — пронеслась мысль в голове.
— Тебя же купил, — полетел нож в самое сердце.
— Только потому, что сам же и заставил пойти меня на такой отчаянный шаг, заняв мое место в Палате артефакторов. Если бы…
— Если бы да кабы, — перебил он снова. — Я уже раз сказал тебе, что выживает сильнейший. Не стану повторяться. Забудь о том случае. Тем лучше будет для тебя.
— Не могу, Ральф. Столько лет прошло, да все не забывается что-то. Я не единожды пыталась понять твои мотивы. Кому и что ты доказал, войдя в состав Палаты артефакторов? Себе? — он выдержал мой пристальный взгляд. На его лице не смогла прочесть и доли сожаления.
— Я не намерен обсуждать с тобой эту тему, — сухо бросил мой благоверный. — Под причинением вреда моей репутации будут подразумеваться не только твои попытки что-либо доказать, но и встречи с мужчинами, — мои щеки запылали от смущения. — После того как произойдет расторжение брака, делай все, что тебе угодно, а до сей поры любое свидание возбраняется.
— Значит, тебе можно на них ходить, будучи женатым, а мне нет?! — вспылила я.
— Как-то так, дорогая, — и снова его губы тронула ехидная усмешка. Стиснув зубы, дабы не вырвалось какое-нибудь недоброе словечко в отношении моего супруга, я уткнулась в брачный договор.
— Супруг не имеет право оскорблять, наносить ущерб имуществу, применять физическую силу в отношении своей супруги или ее родственников. Переходим к следующему пункту, — тому, который не был мной замечен ранее. — Супруг имеет право беспрепятственно входить в личные покои своей супруги — это я еще понимаю, но дальше не лезет ни в какие ворота! Супруг вправе потребовать от своей жены исполнение супружеских обязательств! Это что еще за новости такие?! Да лучше уже стать служанкой, нежели твоей…
— Настоящий договор может быть расторгнут только в оговоренные сроки или же в случае его нарушения одним из супругов. Но не стоит так волноваться, дорогая. Последняя его часть явно тебя не касается. Не вызывала у меня особого интереса тогда, так теперь и подавно не сможешь, — проговорил Ральф после того, как оценивающе на меня посмотрел.
— Больно надо! — он ударил по моему самолюбию. «На безрыбье и рак рыба!» — пронеслась мысль, от которой мне стало душно.
Наши препирательства моментально закончились, едва открылась дверь в кабинет.
— Прошу прощения, герцог, герцогиня. Прибыла Ее светлость вдовствующая герцогиня Кэтрин Альбертсон, — объявил громовым голосом дворецкий. — Она ожидает вас в малом зале, — в этот момент моя душа ушла в пятки. О тяжелом нраве матери Ральфа мне не раз доводилось слышать.
— Ну что же, дорогая, твой выход на сцену, — со злостью выговорил Ральф, едва старший лакей покинул кабинет. — Раз тебе не сиделось на месте, то теперь придется знакомиться с моей матерью. И хороший вопрос: будет ли она тебе рада?
— Она ведь знает обо мне? — упавшим голосом поинтересовалась у него.
— Моей матери известно об Оливии Лебланк, но об Оливии Кроун — навряд ли, как, между прочим, и мне до некоторых пор, — я так и не смогла понять: пытался он поддеть меня этим высказыванием или все-таки хотел хоть немного приободрить, явно заметив мое смятение. Я надеялась, что если от леди Кэтрин Альбертсон и не укроется мое состояние, то она спишет его на волнение от предстоящего знакомства, хотя в большей мере так оно и было.
— Тогда следует придумать историю нашего знакомства, — задумалась я на минуту, пытаясь при этом еще и взять себя в руки.
— Наверное, лучше всего и говорить всем, что познакомились на днях в кабаре, где ты и работала до недавнего времени, — предложил благоверный. Значит, у него имелась на меня какая-то информация. — Иначе многим из моего круга покажется странным тот факт, что они ничего не слышали о тебе до сей поры.
— И никто не станет копаться в моем прошлом? — удивленно на него посмотрела.
— Те, кто знал тебя под фамилией Лебланк, думают, что после скандала с дипломом, ты уехала в другой город. А судя по твоей затворнической жизни, которую ты вела под фамилией Кроун, о тебе вообще мало что известно. Только если кто-то задастся этой целью… Но я уже дал кое-кому задание, чтобы замели все оставшиеся следы.
— А вдруг повстречаем кого-нибудь из наших бывших одногруппников? Они ведь явно меня вспомнят, — его вариант мне не понравился.
— Я ни с кем из них не общаюсь, а члены Палаты артефакторов, присутствовавшие тогда на защите проекта, скорее всего, и не вспомнят тебя, — поспешил Ральф отмести мои сомнения.
— Хорошо, возьмем твою версию за историю нашего знакомства, — согласилась с ним, так как ничего более приемлемого в голову сейчас не приходило. — Значит, мы повстречались в кабаре. Я обслуживала твой столик. Мы полюбили друг друга с первого взгляда. Как скоро ты сделал мне предложение? — посмотрела на него, надеясь на помощь.
— На следующий же день, — отозвался Ральф, поднимаясь из-за стола. Я понимала, что наше длительное отсутствие лишь распалит еще больший интерес к моей персоне со стороны герцогини, но следовало тщательно все продумать.
— Быстро ты, однако, влюбился, — поддела его. «А способен ли ты на эти чувства вообще?» — мелькнула мысль.
— Думаешь, сейчас самое время это обсуждать? — глаза Ральфа заметно потемнели. Вот кто меня за язык дернул? — Пойдем, не стоит заставлять ее так долго ждать, — посчитав, что додумывать будем по ходу разговора, поднялась из кресла и направилась к выходу. — Почему ты так сильно волнуешься? — внезапно спросил он, когда мы уже собирались покинуть его кабинет.
— Я просто не очень хорошая актриса. Да и лгать не особо всегда умела, — смущенно призналась ему.
— Уверен, ты великолепно справишься со своей ролью, — заверил меня супруг и, наклонившись, прошептал на ухо, при этом шустро обвив талию правой рукой и прижав к себе: — Помни лишь о том, что мы безумно влюблены друг в друга, и являемся молодоженами, которые наслаждаются счастьем, так внезапно свалившимся на них, — румянец мгновенно опалил мои щеки, вызвав у него смешок. — Стой! Как я мог забыть о нем. Она ведь иначе не поверит в весь этот фарс! — воскликнул Ральф, а затем закрыл дверь и быстрым шагом направился к единственной картине, висевшей в этом кабинете, за которой, как выяснилось, находился сейф. Я не видела, что он там искал, однако вскоре благоверный предстал передо мной и, схватив меня за руку, надел на палец широкое золотое кольцо с синим сапфиром, которое прочно село на нем, будто влитое. Как все «романтично»! — Теперь можем идти.
Глава 4
По мере того как мы приближались к малому залу, сердце стало заходиться от страха. Слуга открыл дверь, и в комнату сперва вошла я, а вслед за мной и Ральф. Голубые глаза, такие же притягательные, как и у мужа, тут же устремились в нашу сторону. Темные волосы вдовствующей герцогини локонами струились по плечам, мои же были уложены в затейливую прическу.
Моя свекровь оказалась намного моложе, нежели я ожидала. Она была красивой и сразу же привлекала к себе внимание окружающих.
— Так значит, это правда! — изумленно произнесла леди Кэтрин вместо приветствия.
— Мама, позволь представить тебе мою прекраснейшую супругу Оливию, — в его голосе было столько радости и восторга, что мне не составило бы труда поверить в эту ложь. Актер из него вышел бы превосходный. Хотя о чем это я?! Мне ведь и самой пришлось однажды стать зрительницей сценки, в которой он сыграл главную роль. А может и не единожды… Ее брови взлетели вверх, едва она услышала мое имя. — Оливия, это моя мама — Ее светлость герцогиня Кэтрин Альбертсон.
— Оливия? — удивленно переспросила женщина, продолжая изучать меня пронзительным взглядом. Я внутренне сжалась, не представляя даже, что произойдет дальше. — Никогда бы не подумала, что ты выберешь себе в жены девушку с таким именем. Только не говори мне, что это она и есть? — леди Кэтрин направила свой взор на сына, заметно напрягшегося. Я также на него посмотрела, желая услышать ответ.
Затянувшееся молчание заставило меня вступить в игру.
— Ральф, дорогой, у тебя есть еще кто-то помимо меня? Кто она? — демонстративно надула губки и постаралась изобразить ревность.
— Оливия, что ты такое говоришь? Конечно же нет! Я ведь люблю только тебя! — он поцеловал меня в висок, пытаясь таким образом заверить и свою маму, и меня в правдивости своих слов.
«Пой, ласточка, пой!» — тут же подумала про себя. Мне хотелось отстраниться от Ральфа, но он продолжал удерживать руку на моей талии. Герцогиня неустанно следила за нами. Взор у нее был очень тяжелым. Да ей только Главой безопасности работать или стражников, сместив с поста мистера Шеварда. И раскрываемость преступлений в нашей империи несомненно возросла бы в разы. Попробуй еще обведи ее вокруг пальца! Я тяжело вздохнула. Нельзя будет и на минуту расслабиться, пока она рядом.
— Мама вспомнила об одной девушке из прошлого, до которой мне теперь и дела нет, — Ральф произнес это с улыбкой на губах, которую страшно захотелось стереть, сказав какую-нибудь колкость в ответ.
— Правда, что ты любишь только меня? — решила таким образом хоть немного отомстить ему.
— Ну конечно, дорогая! — его глаза стали темнеть, а пальцы больно впились в левый бок. — Вы тут пока побеседуйте без меня, а я распоряжусь насчет праздничного обеда, — это было похоже на бегство. Никто из нас не успел вымолвить и слова, как он поторопился исчезнуть из малого зала. Ну, Ральф! Я тебе еще это припомню! Надо же было ему так подло поступить: оставить свою жену наедине с «железной» леди.
— Не буду скрывать, Оливия, что новость о вашем столь скоропалительном браке стала для меня полной неожиданностью, — первой нарушила тишину Ее светлость и поймала мою правую руку, а затем неспешно подвела к диванчику. Вот и настал час допроса.
— Вы расстроены? — решила потянуть время до возвращения благоверного.
— Чем? — она сделала вид, что не понимает, о чем я.
— Тем что Ральф женился, не спросив Вашего одобрения?
— Я очень люблю своего единственного сына и несомненно, желаю ему счастья. Поэтому с радостью приму любой его выбор, — она так красиво и чувственно говорила. Однако от моих ушей не укрылась ложь, хоть и тщательно завуалированная. — Расскажи лучше, как давно вы познакомились? И почему он прятал такое сокровище подальше от моих глаз? — она ловко перевела разговор в другое русло. «Не пронесло», — мысленно огорчилась я, стараясь ничем не выдать своего внутреннего состояния.
— Ой, ну что Вы, — мои щеки невольно запылали.
— Поделись, мне не терпится услышать эту явно невероятную историю вашего знакомства.
— Мы встретились в кабаре, — смущенно ответила, опустив при этом голову, но успела краем глаза заметить изумление, появившееся на ее прекрасном лице.
— А что ты там делала? — еле слышно спросила вдовствующая герцогиня, явно пришедшая в ужас от услышанного.
— Работала, — выпалила на одном дыхании. Мне стало ее немного жаль. Она точно не могла и предположить, что женой ее сына, столь влиятельного человека, окажется работница кабаре.
— И кем же? Танцовщицей? — процедила она сквозь сжатые челюсти. Ее уже потрясывало от негодования. Да, нелегко мне придется.
— Что Вы, — ответила ей с улыбкой на губах. — С моим-то ростом мне ни за что туда не попасть, — следовало сохранять спокойствие, а оно начало меня покидать.
— Тогда кем? — озадаченно вымолвила женщина.
— Официанткой, — с гордостью произнесла я. В этот момент открылась дверь, и в зал вошел Ральф. Мой убийственный взгляд, направленный в его сторону, был красноречивее слов.
— Надеюсь, вы полюбите друг друга, иначе разобьете мне сердце, — он сделал вид, что не заметил напряжения, повисшего в воздухе.
— Милая, надеюсь ты не будешь против, если мы оставим тебя ненадолго одну? — словно мое мнение кого-то интересовало.
Я утвердительно кивнула в ответ, и первой из комнаты вышла леди Кэтрин, а вслед за ней и мой муженек. Едва они скрылись из виду, как я опрометью бросилась к двери. Заметила, что мама с сыном направились в сторону рабочего кабинета Ральфа. Когда их шаги уже с трудом можно было различить, выглянула в коридор. Вроде хорошая возможность?.. И тихо прокралась туда. Особо напрягать слух не приходилось, поскольку недовольный голос леди Кэтрин отчетливо был слышен и за пределами небольшого помещения.
— Ты так реагируешь только потому, что я не женился на той, кого ты сама выбрала мне, — мой благоверный пребывал вне себя от злости.
— Да это же очередная охотница за деньгами! Ты разве этого не видишь? Или, Ральф, ты и вправду в нее влюбился без памяти, либо сделал это специально, мне в отместку! Так хоть бы помоложе тогда нашел кого-нибудь! — прокричала герцогиня. — Вот чем тебя так притягивают девушки по имени Оливия? Ты что-то слишком быстро забыл ту историю, — яд так и лился из ее губ. Мои кулаки сжались от злости. — Думаешь, теперь будет иначе?
— Не переворачивай все с ног на голову! — отрезал Ральф, отстаивающий свою позицию. — Думаю, разговор на этом можно считать законченным!
Для меня это послужило знаком — немедленно возвращаться в зал, тиначе могла быть застигнута врасплох, если благоверный внезапно вылетит из кабинета, заведенный высказываниями своей матери. У меня же появился вопрос, на который очень хотелось получить ответ: какая версия того случая стала известна моей свекрови, его или еще некая другая? Но то, что не моя, правдивая, так это точно.
Когда они вновь появились в комнате с непринужденными улыбками на лице, я сидела на диванчике с мечтательным видом, якобы и не выходила вовсе из помещения и не слышала их разговора. Каждый из нас прекрасно играл свою роль. Ее светлость снова села возле меня, в то время как Ральф остановился возле камина. Завязалась непринужденная беседа, пока слуга не объявил о том, что подан обед. Я не верила в то, что допрос свекрови на этом закончен, поэтому находилась в ожидании очередного каверзного вопроса.
— Оливия, а когда можно будет познакомиться с твоими родителями? Я бы с радостью отправила им приглашение, — словно невзначай произнесла моя свекровь.
— К сожалению, мои родители умерли, — я опустила глаза в тарелку и часто заморгала, надеясь, что они не заметят моих слез.
— Так ты сирота? — ее правая бровь взлетела вверх — та же привычка была и у моего благоверного.
— Да, — тихонько ответила ей.
— Мама, ну зачем ты расстраиваешь мою жену? — недовольно проговорил Ральф, желая оставить эту тему в прошлом.
— Дорогой, да у меня и в мыслях ничего подобного не было, — реакция мужа вызвала ее недовольство. — Кстати, ты уже показал Оливии свое рабочее место в Палате артефакторов?
— Нет! Это было бы здорово! Ральф, милый, ты же можешь устроить экскурсию? — взмолилась я. Мне действительно хотелось туда попасть и глянуть хоть одним глазком на место, где могла бы работать.
— Но… — попытался выкрутиться муженек, однако против двух настырных представительниц женского пола он вряд ли устоит.
— Вот только не говори, что у будущего Главы Палаты нет возможности провести свою жену в это заведение? — возмутилась его мать.