Они боролись на полу. Что-то упало и разбилось.
Тьма, накопившаяся в душе Рорка, рвалась наружу. Оба хватали ртом воздух. Бриллиант – подарок Рорка, который Ева всегда носила на цепочке – больно ударил Рорка по щеке.
Застигнутый врасплох, Рорк на секунду потерял бдительность и дал положить себя на обе лопатки.
– Валяй! – Он закрыл глаза. Злость ушла, оставив после себя опустошение. – Я не собираюсь причинять тебе боль.
– Не собираешься причинять мне боль? – Ева приподняла его голову за волосы, а потом отпустила. Раздался глухой стук. – Ты устал от меня, не желаешь видеть, хочешь избавиться от меня, а потом говоришь, что не собираешься причинять мне боль?
– Устал от тебя? – Он открыл глаза и впервые увидел в глазах Евы не только гнев, но и слезы. – С чего ты взяла? Я никогда не говорил этого. Просто мне есть о чем подумать, только и всего. Это не имеет к тебе никакого отношения.
Рорк увидел, что ее лицо дрогнуло от боли. Но Ева быстро справилась с собой. Когда она села на корточки, ее глаза были сухими.
– Что за глупости? – пробормотал он и потер ладонями лицо. – Извини меня. Извини за вчерашнее. И вообще за все. Я виноват.
– Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя виноватым. Хочу, чтобы ты рассказал мне, в чем дело. Ты заболел? – со слезами в голосе спросила она, взяв его лицо в ладони. – Пожалуйста, расскажи. С тобой что-то случилось?
– Нет. Вернее, да, но не то, о чем ты думаешь. – Он бережно взял ее за запястья, покрытые синяками. – Я сделал тебе больно.
– Не думай об этом. Рассказывай. Если ты не собрался умирать и не разлюбил меня…
– Я не смог бы разлюбить тебя даже в аду. – Его глаза снова наполнились чувством, и в них появилась прежняя боль. – Ты все, что у меня есть.
– Ради бога, рассказывай. Я не могу видеть тебя в таком состоянии.
– Подожди минутку, ладно? – Рорк прикоснулся к ее щеке, по которой катилась слеза. – Я хочу выпить.
Ева встала, протянула руку и помогла ему подняться.
– Это как-то связано с твоим бизнесом? Ты сделал что-то незаконное?
Рорк едва заметно улыбнулся:
– Ох, лейтенант, у вас только одно на уме… Но на сей раз вы ошиблись. – Он подошел к дверце в стене, открыл встроенный бар и выбрал виски. У Евы тут же свело живот.
– Ты потерял все свои деньги?
– Нет. – Он чуть не рассмеялся. – Это бы еще куда ни шло. А так… О господи, я сам все испортил. – Он сделал глоток и тяжело вздохнул. – Это связано с моей матерью.
– Ох… – Ева перебрала все возможные варианты, но эта мысль не пришла ей в голову. – Она связалась с тобой? Чего-то хочет? Если она причиняет тебе неприятности, я могу помочь. Покажу ей свой жетон. А если этого будет недостаточно…
Рорк покачал головой и выпил.
– Она не связывалась со мной. Она умерла.
Ева открыла рот и тут же закрыла его. «Опасная зона, – подумала она. – Дела семейные…»
– Не знаю, что и сказать. Мне очень жаль. Но ты не видел ее с детства, верно? Ты говорил, что она бросила тебя и ушла.
– Да, я так говорил. И думал, что это правда. Все это время. Но оказалось, что женщина, которая ушла от моего отца, не была моей матерью. А я думал, что была. Теперь выяснилось, что это не так.
– Что же выяснилось?
«Мой собственный коп. Спокойный и хладнокровный, – подумал он. – Становящийся хладнокровным, когда нужно сложить головоломку». Он свалял дурака, не рассказав ей все сразу…
– Я был в приюте «Доча» и там познакомился с женщиной – она главный консультант. Так вот, она родом из Дублина. Она рассказала мне то, чему я сначала не поверил. Не захотел верить. Историю о девушке, которой она в свое время пыталась помочь. О девушке и ее ребенке.
Рорк, держа стакан в руке, опустился на кровать. Ева медленно подошла и села рядом.
– Это был ты?
– Я. Девушка была очень молоденькая, родом с запада. Приехала в Дублин в поисках работы. И встретилась с Патриком Рорком.
Он рассказал Еве все.
– Ты проверил слова этой женщины? Уверен, что это правда?
– Абсолютно. – Рорку хотелось выпить еще, но у него не было сил подняться. – Девушка, которая была моей матерью, пыталась создать семью. Хотела, чтобы все было по закону. Догадываюсь, что она любила моего отца и боялась его. Он умел внушить женщине любовь и страх. Но она любила и меня тоже.
Ева взяла его за руку и попыталась утешить. Поняв это, Рорк поднял их соединенные руки и прильнул губами к ее пальцам.
– Я поверил в это, когда увидел нашу фотографию. Он убил ее, а потом заставил свою законную жену Мег вернуться к нему.
Он запрокинул голову и уставился в потолок.
– Они были женаты. Я нашел запись об этом. Женаты еще до того, как он встретил и убил мою мать. Но детей у них не было. Может быть, Мег не могла родить ему сына, и он прогнал ее. Может быть, она сама ушла, по горло сытая его пьянством и изменами. Впрочем, сейчас это неважно.
Он устало пожал плечами и закрыл глаза.
– Такая девушка, как Сиобан Броди, не могла не привлечь его. Молоденькая, наивная и неискушенная. А когда родился я, она стала твердить ему, что им надо пожениться и создать семью.
– Выходит, она прожила с ним около двух лет. Неужели никто не сказал ей про Мег? Не сказал, что он уже женат?
– Если и сказал, то Патрик от всего отперся. Болтать он был мастер. И убедительно врать тоже.
– Этой девушке не было и двадцати лет, когда она сошлась с твоим отцом и забеременела. Может быть, она уже тогда боялась его? Или просто не хотела слышать того, что говорили о нем другие.
– Вполне возможно. В то время еще существовали люди, не боявшиеся говорить о нем всю правду. Но если до нее и дошло имя Мег, она вполне могла притвориться глухой.
Он умолк и задумался.
– Мег подходила ему больше, если ты понимаешь, что я имею в виду. Грубая, любившая выпить и потрахаться. А Сиобан в конце концов начала его раздражать. Но разве кто-нибудь мог уйти от Патрика Рорка и забрать сына, доказательство его мужественности? Нет, этого нельзя было допустить. Ее следовало наказать за попытку. Я представляю, как это могло быть. Он заставил Мег вернуться, чтобы ухаживать за мной. Разве мужчине пристало возиться с ребенком? Он должен заниматься делами. А грязная работа – это для женщин. Он был настоящим ублюдком, можешь мне поверить.
– Неужели никто не рассказывал тебе о матери?
– Никто. Я мог бы обнаружить это сам, но мне и в голову не приходило искать документы. В отличие от тебя, это не запечатлелось в моем мозгу. Меня это не интересовало. Я о ней не вспоминал.
Он крепко зажмурился, но заставил себя открыть глаза.
– Я не тратил на это ни время, ни нервы. За все прошедшие годы думал о ней лишь мельком.
– Ты вообще не думал о своей матери, – уточнила она. – Ты ее не знал.
– Я даже не могу сказать, что ненавидел ее. Она ничего для меня не значила.
– Ты говоришь о двух разных женщинах.
Рорк посмотрел на нее, словно очнувшись.
– Да, ты права. Я еще никак не могу привыкнуть к тому, что Мег – не моя мать, а та несчастная девушка… Честно говоря, она заслуживала лучшего. Я спрашиваю себя, вернулась бы она к нему, если бы не я. Если бы не думала, что ее сыну нужен отец. Если бы не это, может быть, она осталась бы жива.
Как же хотелось Еве вырвать его из лабиринта вины! Но она доверилась интуиции, вспомнила то, чему ее учили, и заговорила спокойно, словно беседовала с жертвой преступления, переживавшей шок:
– Ты ни в чем не виноват. И не должен наказывать себя за случившееся.
– Нет. Я должен. Должен что-то сделать. Я чувствую себя беспомощным, и это мне не нравится. Я ничего не могу поделать – ни избить кого-нибудь, ни купить, ни украсть, ни договориться. Что бы я ни сделал, это ее не воскресит. А он останется безнаказанным.
– Рорк, я потеряла счет, сколько раз стучала в двери домов и переворачивала жизни людей, сообщая, что человек, которого они любили, умер. Если бы я продолжала держать в себе все то горе, которое видела, то давно бы сошла с ума.
Она провела рукой по голове Рорка, надеясь успокоить его.
– Они чувствовали то же, что чувствуешь сейчас ты. И что бы я ни делала, человек, который виноват в злодействе, никогда не заплатит по заслугам.
– Тебе это не понравится, но я все равно скажу… Я много раз хотел отомстить отцу за то, что он со мной сделал. Но никогда не желал этого так сильно, как сейчас, хотя знаю, что это бессмысленно и ничего не изменит. Может быть, именно поэтому я и молчал. Тебе этого не понять, но я чувствовал бы себя мужчиной, если бы обагрил руки его кровью.
Ева посмотрела на его руку с золотым кольцом, символом их брака.
– Ты ошибаешься. Я все понимаю. Потому что уже обагрила руки кровью своего отца.
– О боже… – Рорк разозлился на себя. Он слишком погрузился в собственные переживания и сморозил глупость. – Прости меня, малышка, – сказал он, притянув Еву к себе.
– Это не помогает. – Ева отстранилась, чтобы Рорк мог видеть ее лицо. – Честное слово. Поверь мне, ты самый мужественный человек на свете.
Он прижался лбом к ее лбу.
– Я не могу без тебя. Не знаю, как я мог жить до знакомства с тобой.
– Переживем и это. В последние два дня тебе пришлось несладко. Я воспользуюсь твоим любимым способом и заставлю тебя что-нибудь съесть.
Когда Ева встала и направилась к автоповару, Рорк наконец улыбнулся:
– Неужели ты заботишься обо мне?
Ева обернулась и посмотрела на него. Хотя он усмехался, но круги под глазами никуда не исчезли. Он был бледен от усталости и переживаний.
Что ж, черт побери, с этим она справится.
– Думаю, я знаю, как это делается, потому что достаточно часто выслушивала исповеди. – Она заказала бульон. – Я знаю о матерях не больше твоего, но, судя по тому, что ты рассказал, ей бы очень не понравилось, если бы ты стал винить себя в случившемся. Если она любила тебя, то желала тебе счастья. Она бы обрадовалась, если бы узнала, что ты ушел от него, добился успеха и стал большим человеком.
– Несмотря ни на что.
– Да. – Она поколдовала над бульоном, а потом принесла ему чашку. – Несмотря ни на что.
– Понимаешь, он во мне.
Ева кивнула и снова села рядом.
– Но если так, то и она тоже. Думаю, тут ты имеешь надо мной перевес.
– Я всю жизнь открещивался от своего прошлого. Оно повлияло на меня не так сильно, как на тебя. – Он пил бульон безо всякого аппетита, скорее по обязанности. – Я не хотел посвящать в это ни тебя, ни кого-нибудь другого. Хотел сам справиться, вот и все. Но оно грызло меня. Теперь я вижу ее лицо, и оно всегда будет стоять у меня перед глазами. У меня есть родные, о которых я не знал. Люди, которые потеряли ее. Проклятие, я не знаю, что с этим делать. Но ощущаю чувство вины и досады.
– Не делай ничего, пока тебе не станет легче. – Ева подняла руку и погладила его по голове. – Дай себе отдых.
– Я не мог сказать тебе прямо. – Рорк посмотрел ей в глаза. – Не мог найти нужные слова. Прогнать тебя было легче. А еще легче – выместить на тебе свою боль и обиду.
– Конечно, легче. Для этого мне пришлось поколотить тебя.
Рорк наклонился и нежно поцеловал ее.
– Спасибо.
– Всегда к твоим услугам, дружок.
– Прости за то, что вчера вечером я оставил тебя одну. Тебе снились кошмары.
– А ты переживал их наяву. Ничего, и это мы переживем.
– Но это еще не все… – Лицо Евы затуманилось, раздвоилось и вновь стало четким. – Будь я проклят… Ты подмешала в бульон снотворное?
– Да, подмешала, – жизнерадостно сказала Ева, вынув чашку из его ослабевших рук. – Тебе нужно уснуть. Ложись скорее, пока ты еще в состоянии двигаться. Поднять тебя на руки я не смогу.
– Похоже, тебе это нравится.
– Да. – Ева обняла Рорка за талию и заставила встать. – Я начинаю понимать, почему ты так любишь поднимать меня, если считаешь, что мне это нужно.
– Тогда давай окончательно поменяемся ролями, – нетвердым голосом сказал он. – Как ты говоришь в таких случаях? «Возьми меня»?
– С удовольствием. Но только когда ты проснешься.
– Наверно, мне следовало бы рассердиться на тебя, но я не могу собраться с мыслями. Ляг со мной, милая Ева. Дай обнять тебя.
– Конечно. Можешь не сомневаться. – Она уложила Рорка на кровать. У него слипались глаза. – А теперь спи, – прошептала Ева, укрывая его одеялом.
Он что-то пробормотал по-гэльски. Ева уже знала эти слова. Она села рядом, пригладила ему волосы, а потом прикоснулась губами к щеке.
– Я тоже люблю тебя.
Она включила свет на пять процентов мощности, чтобы Рорк не проснулся в темноте. Затем зашла к Соммерсету, поговорила с ним и вернулась к себе в кабинет.
Ева работала до глубокой ночи, но вызвала на экран изображение спальни. Это позволяло ей следить за Рорком.
13
Еву разбудили руки и губы Рорка. Она еще не успела толком проснуться, но кровь побежала по жилам куда быстрее, чем раньше.
Ева заворочалась и тихонько вздохнула. Она ощущала его вкус, запах, и желание становилось все сильнее, хотя сознание еще окутывал туман.
Прикосновения пальцев, губ, языка к теплой коже… Волнующий шепот на ухо… Ева парила в небесах и лениво отдавалась наслаждению.
Но тут он произнес ее имя. Произнес имя, а потом накинулся на губы. Рука Рорка скользнула туда, где все уже изнывало по нему.
И это заставило ее вернуться на землю.
Остались только ощущения, толчки крови, волны жара и сплетение тел, жаждавших большего. Ева гладила его атласную кожу, под которой бугрились мускулы.
Рорк соскучился по ней. Он проснулся от желания. Ощущать ее близость, видеть в полумраке уютно прильнувшее к нему тело было так приятно, что он не стал торопиться.
Ее губы были горячими, руки – быстрыми и жадными. Оба думали одно и то же: «Дай еще. И возьми сколько сможешь».
Изнывая от желания, Рорк привлек ее к себе. Ева, не сводившая с мужа глаз, раздвинула ноги, готовая принять его в свое влажное горячее лоно.
Когда это случилось, у Рорка перехватило дыхание. Сердце безудержно заколотилось.
Он хотел что-то сказать, но Ева притянула его к себе, обхватила руками поясницу и подала навстречу узкие бедра, подгоняя его.
Они бешено задвигались и кончили одновременно. Когда голова Рорка легла ей на грудь, Ева снова закрыла глаза.
– Похоже, тебе полегчало, – сказала она.
– Да, спасибо. – Рорк коснулся губами ее груди. – Думаю, я заслужил, чтобы мне дали успокоительное.
– А сколько раз ты так поступал со мной? Причем безо всякого предупреждения… но тебе действительно следовало поспать. – Ева запустила пальцы в его волосы и сквозь окно в потолке посмотрела на бесцветное утреннее небо. – Ты напугал меня, Рорк.
– Я знаю. – Он повернул голову, прижался губами к ее груди, потом сменил позу и положил ее голову себе на плечо. – Все это… сильно ударило по мне. Похоже, я еще не пришел в себя.
– Понятно. Но мне кажется, ты нарушил правило. Которое требует делиться своими бедами с партнером по жизни.
– Партнер по жизни? – Он улыбнулся, глядя в потолок. – Это новый и более удобный синоним понятия «жена»?
– Не отвлекай меня. Ты нарушил правило. Весь последний год я собирала правила супружеской жизни.
– Коп останется копом, – усмехнулся он. – Впрочем, ты права. Если такого правила нет, его стоило бы выдумать. Я не должен был таиться от тебя. Теперь сам не знаю, почему я молчал. Мне нужно как следует поразмыслить и решить, что делать. Или не делать.
– Ладно. Но больше не прячься от меня, хорошо?
– Договорились. – Рорк сел и взял ее лицо в ладони. Как она могла хотя бы на миг подумать, что он устал от нее? Это не укладывалось у него в голове. – Партнер по жизни, – повторил он. – Звучит красиво. И все же я предпочитаю слово «жена». – Он прикоснулся губами к ее губам. – Моя жена.
– Будь по-твоему. Но мне пора идти. Я должна отчитаться перед майором.
– А передо мной? Примем вместе душ, и ты расскажешь мне, как идет расследование.