— Врагов?
— Ага, поначалу они больше ругались и пакостили друг другу, чем дружили — усмехнулся Ник.
— Ясно — усмехнулся Кира.
— Всё! Хватит, я сказала, что я права, значит, я права! — Степа, как и в детстве, по-привычке надул щеки и замолчал.
— Что это было? — неожиданно Кирилл оказался слишком близко ко мне и спросил прямо на ушко.
— Ничего, вспоминали детство — ответила я.
Кирилл только хмыкнул. Далее, обед потек более мирно. Примерно через час, я почувствовала, что если не прилягу на дневной сон, то просто упаду носом в тарелку. Не знаю, как, но Кира что-то заметил. И схватив, слабо упирающуюся меня, потащил куда-то в сторону. Оказывается, повел он меня в свою комнату.
— Уж прости, но Пан с Лизкой уже опробовали комнату для гостей. Так что, придется тебе, прилечь здесь.
— А как ты догадался, что я спать хочу? — вылетело у меня.
— Просто. Ты же — ребенок. А дети спят после еды — и заметив злость, начинающую плескаться в моих глазах, рассмеялся — На самом деле, ты уже засыпала с открытыми глазами и слишком пристально смотрела на меня. Вначале я подумал, что ты, наконец, заметила мои небесные черты — я хихикнула, теперь Кира нахмурился — но, потом до меня дошло, что ты спишь с открытыми глазами.
Сейчас Кира выглядел таким серьезным и заботливым, что я не выдержала и придвинувшись к нему обняла. Секунду он стоял, как громом пораженный, но затем обнял меня в ответ.
— Ты, тот, кто мне нужен — ответила я на заданный еще утром, вопрос.
Кирилл, вдруг, схватил меня за талию и приподнял над полом, так, чтобы мы могли смотреть друг другу в глаза.
— Я не обижу тебя никогда, слышишь и никогда не брошу — приятные слова, в них хочется поверить.
— Давай, без обещаний — попыталась я сделать наш разговор менее пафосным.
— А я и не обещаю, я сказал и я это сделаю. Только не ускользай от меня, как мираж — и Кира поцеловал меня в шею, хотя нет, он поставил мне засос на шее, я стала брыкаться.
— Ты что, козел, творишь?! — закричала я, как только он меня отпустил.
— Ставлю на тебе метку, чтобы никто не посмел подойти, когда меня рядом нет — вот гад!
— Еще раз так сделаешь…
— Я и не так могу сделать — усмехнулся Кира и опять стал целовать мою шею, но сейчас уже без засосов. Нежно и медленно.
Я не заметила, как мы оказались на кровати. Точнее я, а Кирилл навис надо мной. Через минуту он оторвался от меня и улыбнулся:
— А теперь спи. Приятных дневных сновидений, куколка моя — и он прикрыл дверь.
Я удивленно хлопала глазами с минуту, а потом только рукой махнула и откинулась на подушку. Спать всё равно хотелось, так что я провалилась в сон.
Проснулась я весьма неожиданно, просто села на постели. Пригладив волосы со сна и уповая на то, что губы и глаза не опухли, я вышла из комнаты. Мельком глянув на настенные часы: спала я всего минут тридцать. Недолго раздумывая, я пошла в ту сторону, откуда раздавались голоса. Чем ближе подходила, тем четче слышала Кирилла и Ника.
— Ну что ты о ней знаешь? — задал вопрос голос Ника.
— Много чего — буркнул в ответ Кирилл.
Мне, как и всякой девушке стало любопытно, поэтому недолго думая, я притаилась у полуприкрытой двери.
— Да? Знаешь, где она живет? Знаешь, с кем она живет? Что любит? Что терпеть не может? Почему в ее возрасте учится в универе, а не в школе? Ну, на какие из перечисленных вопросов ты знаешь ответ? — проговорил с нажимом Ник.
От моего стремительного появления ребята вздрогнули, признаться, я сама от неожиданной решимости, чуть не упала.
— Живу я на улице Маркса вместе с братом, люблю одиночество и тишину, не терплю людей в целом и по одному, учусь в универе, потому что слишком быстро усвоила школьную программу. Я ответила на перечисленные вопросы? — скорей утвердительно, чем вопросительно сказала я.
Кирилл опомнился первым и тут же, подскочив ко мне, крепко прижал к груди.
— Ты чего встала, солнышко? И не отвечай на его глупые вопросы. Тараканы Ника лишь его проблема.
— Тараканы, значит! А как совершишь очередную дурость, так: «Ник, почему ты меня не остановил?». Сам себя для начала останови! — впервые увидела, как Ник сорвался на крик и чеканя шаг вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
— Чего это он? — все же спросила я.
— Не бери в голову. Бывает — вздыхая мне в макушку глухо произнес Кира — а чего это одни маленькие девочки не спят в кроватке?
— Проснулась и больше не хочу — сама удивляясь, как тон стал капризным.
— Тогда пойдем поиграем во что-нибудь?
— Во что? — оживилась я.
— Прятки?
— Шахматы? — одновременно предложили мы.
— Айс, ты умеешь играть в шахматы? — изумленно глянул на меня Кира.
— Ага, всегда в школе участвовала в соревнованиях по шахматам — призналась я.
— Тогда самое время определить кто лучше в нашей паре играет — и Кира, азартно поблескивая глазами, повел меня к столику, на котором я и заметила доску для предложенного вида игры.
Что я могу сказать? Степа с Лизой оттаскивали нас от доски. Мы играли уже часов пять. Играли мы только первую партию. На доске тоскливо стояло два короля и ферзь с конем. Конь был мой, ферзь — Киры. Выиграть нам другу у друга не удавалось. Ничью признать — тоже ни один из нас не был готов. Первым не выдержал Степа.
— Если ты Айс, не встанешь и не пойдешь к машине, то я уеду без тебя и тогда играй хоть до утра — я скосила глаза на Киру, и поняла, что парень именно этого и добивается, а вот фиг!
— Ладно, я признаю проигрыш, но вовсе не потому что проиграла, а потому что мне надо уходить. Вот, если бы мы играли у меня…
— Приглашаешь? — ухмыльнулся Кира.
— …То, я бы выиграла, рано или поздно. Ну а так, это нечестно — закончила я свою сбивчивую речь и подняла с кресла, чтобы тут же рухнуть в него. Ноги нещадно затекли от моего сидения без движений. Кира понял всё без слов и, вытащив меня из кресла, предупредил:
— Я донесу тебя до машины и не сопротивляйся — какое там! Я и сама понимаю, что вряд ли дойду, ни разу не упав.
Кира осторожно поднял меня, заставив носом уткнуться в грудь, прижав лицо к теплой рубашке парня. У Степкиного красавца нас уже ждала Лиза. Она сразу же запричитала и как только меня усадили, стянула кроссовки, начав массировать ноги от голени и до пяток. Было неприятно, ноги покалывали тысячи иголок, но зато я стала чувствовать свои конечности. Кира поскребся снаружи и я приоткрыла окно.
— Я позвоню через полчаса, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. И я хочу завтра за тобой заехать — заявил он без перехода.
— Извини, но меня брат в универ отвозит. Так что, не стоит — Кира показательно вздохнул, но кивнул.
— Ладно, тогда до встречи в институте — и поцеловав меня в щеку, которая слегка выглядывала из окна. Пожав руку Степе и махнув Лизе на прощание, отошел к крыльцу. Наверное, он сегодня здесь останется. На секунду мелькнула мысль, как было бы хорошо остаться с ним. Но, я сама смутилась ей и поскорей загнала подальше. Степа сел и завел мотор, мы сорвались с места, я обернулась и смотрела назад до тех пор, пока большой дом Киры не стал маленькой точкой на горизонте.
Степа домчал меня до дому, до хаты минут за двадцать, что, учитывая расстояние, было весьма быстро. Поблагодарив друга и сама подставив щеку для поцелуя, я обнялась с Лизкой и пошла к дому, где уже горел свет. Взглянула на часы, которыми светился экран мобильника поняла, что уже полдесятого и у меня тридцать семь непринятых вызовов от брата.
В голове всплыла идея погулять еще, всё равно скандала не избежать. Но я ее решительно отклонила. Чего мне бояться? Я уже давно привыкла к нашим стычкам. Так, воинственно настроенная, я вставила ключ в замок и повернув его открыла дверь. Брат вышел в коридор не сразу, только когда я стала разуваться. Его лицо выражало два чувства, облегчение и злость.
— Вот, скажи мне, зачем тебе был куплен мобильник? — стараясь сдержать ярость, осведомился Денис.
— И тебе доброго вечера, брат. Да, признаю, я не слышала звонков, только сейчас когда на время посмотрела увидела сколько пропущенных у меня от тебя — постаралась я говорить виновато.
— Боже, Айс, ты в могилу меня сведешь — брат стремительно приблизился и крепко обнял меня, отрывая от пола. Примостил на трюмо, заставив опереться спиной о зеркало, сам же, продолжая обнимать меня, устроился между разведенных ног. Поза была довольно неприличная для парня и девушки, но мы же родственники, тогда почему мои всегда прохладные щеки сейчас горят огнем?
— Денис, что ты делаешь? — попыталась я отодвинуться от брата максимально далеко.
— Ничего, я просто так волновался! Боялся, что с тобой что-то случилось, я бы не пережил, если бы это оказалось так. Любимая моя… сестренка, Айс, не смей меня больше так пугать — бормотал брат мне в волосы, но на последней фразе он откинул локоны с шеи и…
— Э, Денис, я всё могу объяснить — начала было я, когда увидела расширенные глаза брата.
— Что это?! — голос Дениса звенел от ярости, как до этого звенел от нежности.
— Ну, отметина — нашла я самое безобидное слово.
— Нет, это засос! И кто посмел тебе такое украшение оставить на память?! — рыкнул брат.
— Мой парень — выпалила я, в конце концов, что в этом такого? Девушки в моем возрасте часто технически уже не девушками бывают. А тут засос какой-то! Я же даже не целовалась с Кириллом.
— Твой, кто? Прости, не расслышал — елейным голосом осведомился Денис и стиснул меня сильней, почувствовал, как я пытаюсь извернуться.
— Парень! Бойфренд, друг… Как хочешь назови. Да отпусти ты меня! — предприняла я очередную неудачную попытку выбраться.
— И сотворил он это, когда штаны с тебя стаскивал?! — не сдерживаясь, заорал брат.
— Мы даже не целовались, понял! Он просто хочет, чтобы все знали, что я — его девушка — а глаза навернулись слезы, от унизительной позы и слов.
— Значит, вот как. Ну что ж, сестренка, я тогда тоже хочу, чтобы все знали, что я — твой брат — и пока я ничего не поняла, Денис быстрым движением втянул губами мою кожу на шее с другой стороны от отметины Киры. Я дернулась и закричала.
— Денис! Идиот, прекрати! — но брат отстранился только, когда шея начала ныть.
— Всё, теперь я несколько доволен — усмехнулся брат и тут же растерялся, я заплакала, по щекам катились кристаллики слёз — Айс, сестренка, ну хочешь отомсти мне в ответ — выпалил Денис.
— Как? — чудом не заикаясь, спросила я.
— Вот, можешь укусить или так же оставить синяк — ответил брат подставляя шею.
— Дурак? — с сомнением взглянула я на него.
— Нет, давай, ну же, я только что поступил с тобой некрасиво, теперь твоя очередь — и я подумала, как он станет отчитываться за такую метку перед своими многочисленными любовницами? Или как он ее скроет на работе от клиентов. И уже не задумываясь прикоснулась губами к его шеи. Брат вздохнул и сам сильней прижал мою голову к своей шеи.
— Ну же — хрипло поторопил он.
Я сначала поцеловала его мягкую, пахнущую одеколоном и немного пеной для бритья шею. А уж потом смачно поставила брату засос, еще и прикусив кожу. Денис как-то странно всхлипнул и прижался ко мне еще сильней, хотя куда уж сильней? Одна его рука покоилась на моем затылке, не давая отстраниться, а другая — чуть выше поясницы. Наконец, я отпустила его кожу и, не удержавшись, сделала то же, что и он неделю назад, лизнула его кончиком языка. Денис застонал и я в испуге порывисто отстранилась. Неужели я сделала ему больно?
Глаза Дениса ничего не выражали, их будто пеленой заволокло. Я нерешительно тронула его щеку пальцами, которые были тут же перехвачены. Теперь брат смотрел на меня пристально и с каким-то огнем в глубине зрачков. Тяжелый вдох, он не дышал, пока я издевалась над его шеей!
— Ну почему? Почему всё так? — целуя мои перехваченные руки, шептал брат.
— Как? — пискнула я, понимая, что я ничего не понимаю.
— Маленькая моя, почему всё не может быть по другому? Почему именно ты? Именно с тобой? Айс… Мне так нравиться произносить твое имя, перекатывая на языке. Айсир… девочка моя — хрипло говорил он.
Не знаю, отчего, может от нежных слов? А может, от ласковых прикосновений? Но я обняла брата, освободив руки, за шею, обвила его торс ногами. Мне хотелось, чтобы прекратилась та боль, что жгла его. Хотелось, помочь ему, сделать что-то для него. Я даже не поняла, как оказалась поднята сильными руками и как коала обхватившая ствол дерева я повисла на Денисе. Он целуя мое лицо, понес меня в спальню. Я не сопротивлялась, когда он уложил меня а своих шелковые простыни и сам лег рядом.
— Мне надо принять душ и переодеться — чувствуя, что пахну гаревом, мясо-таки подгорело слегка, и бензином Степкиной феррари, прошептала я.
— Не надо ты сладко пахнешь, костром, свежестью и детским мылом — перечислил Денис, крепко удерживая меня.
Но через секунду я почувствовала, как брат отстранился и стал приподнимать меня. Вначале подумала, что он решил-таки отпустить меня в ванную, но нет. Братик стал стаскивать с меня кофту, под которой была белая футболка. А затем расстегнул и снял штаны вместе с носками, оставив лишь трусики в форме довольно скромных шортиков.
— Теперь можно не переодеваться — прокомментировал брат, опять обнимая меня, сам он остался в легких домашних штанах и майке-боксёрке.
Он легкими поцелуями стал осыпать мои руки, плечи, шею, лицо. Я жмурилась от ласки и думала, что брат слишком нежен со мной, но я рада такой нежности. Его поцелуи дарили чувство тепла и тихого счастья. Но я слишком устала за сегодняшний день, поэтому вскоре стала засыпать под его губами.
— Айс, любимая — уловила я последнее, а потом провалилась в сон.
Глава 6
Она была красивою и юною,
Такой чистой, как капля росы.
Её душа переливалась струнами,
Она верила в знаки и сны..
В её глазах тонули очень многие,
Камнем вниз их тянуло до дна..
Дрались за неё демоны и боги, но
Неприступной осталась она.
А её сердце тук-тук-тук стучит, быстрей!
Когда, она лишь думает о нём..
Ведь так хотела стоп-стоп-стоп сказать себе,
Свои чувства спрятать за замком..
А её сердце тук-тук-тук стучит, быстрей!
Когда, она всё смотрит ему в глаза..
Уже не в силах стоп-стоп-стоп сказать себе,
Она бесповоротно влюблена!
ДЕНИС
Я задрал маячку Айс и и стал обцеловывать впалый животик, проводя языком по впадинке. Осмелел я, когда понял, что сестра спит глубоким сном. Сегодня был ужасный и прекрасный день одновременно. Вот только я никак не могу определиться, что можно отнести к ужасному, а что — к прекрасному.
Если бы не дела, отвлекшие меня от самого дорогого — сестрёнки, я бы не допустил засоса на шее и «бойфренда». Но если бы не это, Айс бы не допустила меня к себе так близко. Сегодня я целовал ее почти так как хотел и столько сколько хотел. Но приходилось постоянно сдерживаться, отчего низ живота превратился в камень и ныл.
Вчера я понял, что не в состоянии с собой бороться. Просто не смогу… Инцест — само слово звучало для меня грязно и неправильно. Я, благодаря всемирной сети, узнал достаточно. Чтобы понять, что всё катиться именно к нему. Но желание обладать Айс было не столько физическим, сколько душевным. Я хотел, чтобы она тоже любила меня, не как брата или не только, как брата. Боялся и хотел этого одновременно.
Сегодня утром я вдруг понял, что хочу просыпаться и засыпать с ней рядом, хочу готовить ей завтраки, одевать ее и раздевать, видеть каждую ее гримасу, видеть ее улыбки, адресованные только мне, чувствовать как начинает стучать быстрее ее сердечко от моих взглядов и прикосновений, ощущать робкие прикосновения и смущенные поцелуи в ответ, защищать и оберегать ее от ошибок. Стать для нее если не всем миром, то хотя бы островком стабильного счастья.