Потому что он не мог забыть яркой вспышки желания, которое охватила его, когда он нес ее на руках в дом. Именно тогда он признался самому себе, что она выросла и превратилась в настоящую красавицу, и теперь он не смеет даже помочь ей снять пальто, потому что боится потерять голову, уловив ее нежный аромат и почувствовав шелковистость ее кожи.
– Не волнуйся насчет грубости, Франческа. Я уже все забыл, – сказал он холодно. – Я бы так же повел себя в подобной ситуации.
Фрэнки хотела сказать ему, что в подобной ситуации он оказаться не мог, потому что слишком умен для того, чтобы позволять другим манипулировать его чувствами. Но слова застряли у нее в горле, потому что снова в ее голове родился образ дикой кошки, точнее, кота, который чувствует себя в роскошных апартаментах так же вольготно, как в родных джунглях.
Шелковая рубашка цвета слоновой кости великолепно оттеняет его смуглую кожу, словно крем стекая по его широким плечам и натренированным рукам. Черные брюки идеально сидят на великолепных узких бедрах. Еще Захид слегка распустил галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки, обнажив темные волосы на груди, от вида которых у нее пересохло во рту.
Видимо, он решил немного отвлечься от работы и расслабиться. Фрэнки вдруг поняла, что слегка приоткрыла дверь в его тайную частную жизнь, о которой она ничего не знала. Интересно, каково это – быть королем? Особенно когда с детства тебя к тому не готовят? Наверное, коронация сильно его изменила.
Фрэнки провела языком по губам, пытаясь сосредоточиться на реальности. Она подумала о том, что огромная пропасть между ними стала еще шире: у него была своя личная жизнь, у нее – нет. Ни работы, ни планируемой свадьбы, ни надежд на стабильное будущее.
– Почему бы тебе не присесть, Франческа? Выпьешь кофе? Или чай?
– Нет, нет. Спасибо.
Она не могла позволить себе расслабиться, почувствовать неформальную обстановку. Фрэнки подошла к окну, делая вид, что любуется панорамой города. На мгновение ей не пришлось притворяться. Вид открывался на «Лондонский глаз», здание парламента и всемирно известный Биг-Бен.
– Ого!
– Словно почтовая открытка, правда? – сухо заметил Захид, глядя на изящный изгиб ее плеч и на волны волос, собранные в косу. На ее руке не было обручального кольца, на ней было надето простое платье в морском стиле, которое, несмотря на очевидную дешевизну, выгодно подчеркивало каждый изгиб ее молодого здорового тела. Его глаза задержались внизу ее спины, проследовали всю длину ее стройных ног. И прежде чем он успел напомнить себе, что перед ним стоит Франческа О’Хара, друг его детства, он уже погрузился в смелые эротические фантазии.
– Ты пришла, чтобы извиниться?
Фрэнки резко обернулась. Он пытается намекнуть, что она отрывает его от важных дел? Что они вольны распивать чай на ее территории сколько угодно, но у себя он может отвести ей всего лишь несколько минут в своем загруженном расписании?
– Нет.
Она не знала, что сказать, внезапно почувствовав, как исчезла легкость общения, которая всегда существовала между ними до их последней, эмоционально насыщенной встречи.
Фрэнки была уверена, что ему не терпится узнать, как прошел их разговор с Саймоном, но она ошиблась. Захид не позвонил, чтобы выяснить подробности и даже сейчас всего лишь вежливо интересовался целью ее визита. Здесь, в пентхаусе роскошного лондонского отеля, она была всего лишь человеком из его прошлого. Дочерью старого друга, которая терялась в компании могущественного представителя королевской семьи. И она отнимала у него драгоценное время.
– Если дело не в этом, тогда в чем именно? – настаивал Захид.
Ей вдруг захотелось пролепетать какое-нибудь оправдание и убежать из роскошных апартаментов, сохранив остатки растерянного достоинства и не озвучить то, что могло только усложнить ее положение.
Но она понимала, что это снова станет бегством от проблем и поиском легких решений, которые помогли Саймону так успешно обвести ее вокруг пальца.
– Я хотела бы уточнить, остается ли в силе предложение, которое ты сделал? – Она увидела, как все его тело напряглось и ей захотелось произнести свою просьбу так, чтобы он нашел убедительный довод отказать ей. – Ты… ты говорил о том, что можешь предоставить мне работу в своей организации, но если ты передумал, я пойму.
– По-моему, передумала здесь ты, Франческа, потому что в прошлый раз ты наотрез отказалась от моего предложения, – вкрадчиво произнес он. – Может, объяснишь почему?
Фрэнки шумно сглотнула. Ее немного разочаровало то, что Захид требовал объяснений. Возможно, в душе она надеялась, что он продолжит безоговорочно выполнять ее капризы, как это было в детстве. Но теперь она просила не поносить ее на плечах и не снять котенка с дерева. Ее просьба была вполне обдуманным решением зрелого человека.
– Я встретилась с Саймоном, и он… – Фрэнки закрыла глаза, вспоминая ужасную сцену выяснения отношений.
Сначала Саймон все отрицал, но потом взорвался, поняв, что его загнали в угол. Он сказал горькие слова, которые она никогда не сможет забыть: о том, что она холодная как ледышка и он рад, что ему не пришлось ложиться с ней в постель. Затем добавил, что если она считает, что у Захида были другие мотивы, когда он следил за ним, нежели взять ее под контроль, то заблуждается. Такой мужчина, как он, может немного поиграть с ней, но потом выкинет, как прошлогодний календарь.
Она и не думала заблуждаться на этот счет. Она была уверена, что шейх пытается оградить ее от неприятностей, как всегда поступал в прошлом. Она даже не допускала мысли о том, что мужчина, подобный шейху, может захотеть поиграть с ней. Он просто продолжал заботиться о ней. По инерции.
– Что он, Франческа? – подтолкнул ее Захид.
– Он заставил меня по-честному взглянуть на собственную жизнь, – сказала она. – Я осознала, что сама себя загнала в тупик. Что в моей жизни нет цели.
Внезапно в памяти Захида возник образ маленькой девочки, которая проводила дни напролет в лаборатории своего отца и возилась со своими собственными пробирками, одетая в нелепый огромный халат.
– Я считал, ты станешь ученым, как твой отец, – заметил он.
Фрэнки с сожалением покачала головой:
– Я не унаследовала его способностей. Но я очень любила таинство науки, поэтому и вилась вокруг него в лаборатории в детстве. Когда отец заболел, мне пришлось бросить школу, хотя мне там особо никогда и не нравилось.
Она была излюбленной мишенью для насмешек острых на язык сверстниц, которые не жаловали чудаковатую дочку ученого, мать которой опозорила семью.
– Еще надо было присматривать за домом и за садом, – добавила она. Жизнь подкинула ей непростую задачу, и она не пыталась искать выхода из создавшегося положения до тех пор, пока не умер ее отец и на горизонте не появился Саймон.
Она понимала – у нее теперь достаточно профессионального опыта для того, чтобы получить работу в одной из конкурирующих фирм по работе с недвижимостью, но ей этого не хотелось. Ей нужно было уехать из родного городка, но бегство ради бегства – тоже не выход. Она не знала, чего именно хочет. Ей просто нужно сменить обстановку. Получить новый опыт, чтобы прогнать чувство унижения, чей горький привкус будет преследовать ее после разрыва с Саймоном.
Она с вызовом посмотрела в прищуренные глаза Захида:
– Я умею быстро печатать, я работаю с архивами. Еще я быстро нахожу общий язык с людьми и умею решать проблемы. И еще я умею готовить.
Столь странная комбинация навыков привела его в недоумение. Женщина со скрытыми задатками ученого превратилась в хорошего повара. Хотя… ведь готовка – это тоже в своем роде химия?
Кстати, о химии… правда, немного другой. Интересно, какие именно процессы заставляют его завороженно смотреть на ее упругие соски, обтянутые скромным платьем, неприметным на первый взгляд нарядом, который вызывает у него одно-единственное желание – поскорее снять его. Он пристально взглянул в ее широко распахнутые синие глаза и почувствовал, что ему не хватает воздуха.
– У меня уже есть целый штат, готовящий для меня и занимающийся архивом.
– Я это понимаю.
– Так о чем же ты просишь меня, Франческа?
Она снова начала кусать губу. Ей понадобилось немало сил, чтобы напомнить себе о том, что теперь она сама несет ответственность за свою жизнь и это – ее первый шаг в выбранном направлении. Ей придется набраться смелости и ответить ему, преодолев первое препятствие на пути к достижению цели.
– Сама не знаю, Захид. Ведь это ты сделал мне предложение по поводу рабочего места, помнишь? Хотя, возможно, это был лишь минутный эмоциональный порыв.
Захид закрыл блокнот и внимательно посмотрел на Франческу. За маской бравады он отчетливо заметил волнение и тревогу. Она была настолько бледной, что он снова почувствовал острую необходимость защитить ее, оградить от жизненных неурядиц. Она заслужила отдых, возможность убежать от мерзавца Саймона и ужасных воспоминаний.
Но все было очень непросто.
По многим причинам его предложение было ошибкой. Для его страны работа женщины в ближайшем кругу королевской особы станет невиданной смелостью. Наверное, все было бы проще, если бы он собирался пожить в Европе, но он не мог себе этого позволить. В ближайшие дни он собирался вернуться в Хаярзах. Сможет ли незамужняя женщина из Англии вписаться в дворцовую жизнь?
Более того, Захид понимал, что все эти проблемы можно решить, но он ничего не может поделать с главным препятствием, которое стоит у него на пути. С каждой новой встречей он все сильнее желает Франческу и не может справиться с собственной страстью. Самым странным было то, что ни об одной другой женщине он не думал так, как думал о ней. Он наслаждался женским обществом, женщины наслаждались им, но он никогда не подпускал их к себе близко. Даже когда они кричали от наслаждения в его объятиях, он не позволял себе чувствовать эмоциональной привязанности и считал это одной из самых сильных сторон своего характера.
Теперь он целыми днями думал об упругом молодом теле Франчески, о ее пухлых губах. О том, как она заставляет его улыбаться. О ее глубоких синих глазах. Даже когда вчера ночью к нему пришла его русская любовница Катя – они встречались время от времени, когда он приезжал в Лондон, – в меховом манто на голое тело и кружевном нижнем белье, он отправил ее домой, отказавшись от секса.
Какого черта он так поступил?
Пожалуй, стоит прогнать и Франческу.
Захид понимал, что между ними что-то произошло и их отношения уже никогда не станут прежними. Для него она перестала быть старым другом Франческой – невинной маленькой девочкой. Теперь он видел перед собой сексуальную, опытную женщину, которая только что пережила тяжелый любовный разрыв. И это очень опасно.
Сейчас ей должно быть очень тяжело после разрыва с бывшим любовником и больно от того, как жестоко он с ней обошелся. Но подобные чувства могут только стать катализатором в их отношениях, которые перестают быть дружескими.
Он увидел, как она проводит пальцами по лепесткам орхидеи, и задумался над тем, какое исцеление принесло бы прикосновение ее нежной руки к его пылающей коже. И вдруг раздался телефонный звонок.
– Ответь, – резко сказал он.
– Но…
– Я говорю: ответь.
Что делать? Сказать, что это телефон шейха? Наверное, не стоит. Вдруг это журналист?
– Алло?
На другом конце трубки раздался глубокий, сильно раздраженный женский голос.
– Ты кто еще такая?
Фрэнки изо всех сил вцепилась в трубку, охваченная незнакомым ей до этого чувством. Ей захотелось ответить: «А ты кто такая?» – но что-то остановило ее, и она спокойно спросила:
– Я могу вам помочь?
– Конечно можешь. Позови мне Захида.
Замешкавшись на секунду, Фрэнки произнесла:
– Боюсь, сейчас шейх не может говорить. Но вы можете сказать мне ваше имя и назвать номер телефона, я ему все передам. – Краем глаза она заметила, как на другом конце комнаты Захид не смог сдержать удивления.
– Меня зовут Катя. У него есть мой номер. Скажи ему, чтобы он бросил валять дурака и позвонил мне.
В телефоне раздались короткие гудки. Фрэнки положила его на место и взглянула на Захида, который озадаченно смотрел на нее. Ее сердце забилось еще учащеннее, когда она попыталась представить себе женщину, которая только что звонила шейху.
– Кто это был?
– Катя.
– Ты даже не потрудилась спросить меня, хочу ли я с ней поговорить?
Фрэнки пожала плечами. Возможно, она перешла границу и позволила ревности повлиять на реакцию в данной ситуации?
– У нее был такой… раздраженный голос, – объяснила она. – И потом, я подумала, что она звонит по личному вопросу и ты не захочешь беседовать с ней в моем присутствии. А если бы я спросила тебя, хочешь ли ты поговорить, а ты бы отказался, ситуация была бы неприятной для нас всех. Я сделала вывод, что именно поэтому ты и попросил меня ответить и принять решение самой. – Фрэнки нервно сжимала пальцы, пытаясь угадать его мысли за маской равнодушия на лице. – Я ошиблась?
Захид задумчиво смотрел на нее. Она поступила верно. И довольно смело. Он заметил, как ее щеки слегка окрасились румянцем. Интересно, она догадалась, что Катя – его любовница? Точнее, бывшая любовница.
– Нет, не ошиблась. Ты поступила абсолютно верно. Я хотел посмотреть, умеешь ли ты принимать самостоятельные решения, и убедился, что ты прекрасно можешь с этим справиться. Очень грустно, что это тебе не помогло, когда ты ложилась в постель с Саймоном.
Фрэнки вновь была близка к тому, чтобы открыть ему всю правду об их отношениях с ее бывшим женихом, но она промолчала. Ведь обычно работодатель и его подчиненные не начинают совместную деятельность с разговоров о своей сексуальной жизни.
– Проще быть прозорливой, когда дело касается другого, а не тебя.
– Считай, ты получила работу.
– Правда?
– Почему ты так удивляешься? – Он негромко рассмеялся. Похоже, она не утратила своей способности вить из него веревки.
– И что это за работа?
– Мой отец вел дневник, – медленно произнес он. – Я упоминал об этом?
– Нет.
– Для него это было своего рода отдушиной. Особенно во время войны и болезни моей матери. И я вдруг подумал, что именно тебе могу поручить напечатать их.
– Но я не знаю вашего языка, – возразила Фрэнки.
– Он писал по-английски. Так он был уверен, что его окружение не прочтет его мысли. Я давно собираюсь придать записям подобающий вид, но мне сложно найти человека, которому могу доверить семейные тайны. – Его темные глаза горели ярким огнем. – Так что ты, дорогая Франческа, – идеальный вариант.
Фрэнки вспыхнула от удовольствия, потому что похвала из уст Захида звучала для нее как прекрасная музыка.
– Тебя не смущает мое предложение?
– С удовольствием его принимаю. – Она на мгновение замешкалась. – Знаешь, ты так и не сказал, что ты делаешь в Англии.
– Я рекламирую новый ипподром, который почти уже достроил в Хаярзахе. Моя страна сможет принимать участников международных конных соревнований. Но приезд в Лондон имеет и личные мотивы. – Он не стал бы обсуждать этот вопрос ни с кем другим, но доверительные отношения с Франческой сделали его более откровенным, нежели он обычно мог себе это позволить. – Я приехал повидаться с братом. Хотел убедиться сам, действительно ли его поведение настолько ужасно, как об этом пишут в газетах.
Она видела брата Захида, по имени Тарик, пару раз в жизни, в том числе на похоронах своего отца, когда была полностью поглощена горем и никого вокруг не замечала.
Как и Захид, Тарик был воспитан во вполне либеральных традициях, проведя большую часть жизни в Европе. Но разница между двумя принцами была видна невооруженным взглядом.
Когда Захид стал королем, его жизнь изменилась до неузнаваемости, а Тарик по-прежнему имел возможность жить как хотел. Фрэнки слышала, что Тарик признан непревзойденным красавцем и в прессе его называют не иначе как «шейх-плейбой».
– Что он наделал?