Действительно, у ворот остановилась машина. Оттуда вылез молодой человек, подошел к калитке и крикнул:
– Это дом Горчаковых?
– Да! – крикнула в ответ Марго и пошла к калитке. – А кто вам нужен?
– Маргарита Александровна.
– Это я. А в чем дело?
– Вам посылочка.
Он полез в машину и вытащил корзину с крышкой, к которой был пришпилен большой конверт.
– Вот, держите ваш подарок!
– От кого это? – недоуменно спросила Марго.
– От господина Михеева.
И молодой человек передал Марго корзину.
– В конверте документы.
– Документы? Ничего не понимаю.
Лицо молодого человека расплылось.
– Да вы откройте корзинку-то.
Марго открыла крышку и завизжала от восторга. Там лежал щенок, точная копия Бешбармака. А на конверте было написано – Бешбармак Второй.
Марго вытащила щенка. Ему было от силы месяца два, толстые лапы, крупная мохнатая башка, черный мокрый нос…
– Что прикажете передать господину Михееву?
– Спасибо, огромное, огромнейшее спасибо! Даня! Даня! Смотри, кто у нас появился!
– Тут все написано, как за ним ухаживать, он, конечно, беспородный, но все прививки, какие в этом возрасте полагаются, сделаны, а наблюдать его будет доктор Шелест, Алла Геннадьевна, все телефоны здесь, – втолковывал молодой человек ополоумевшей от счастья Марго.
– Что такое? – подоспел Даниил Аркадьич.
– Данька, смотри!
– Бешбармак! – воскликнул Даниил Аркадьич, – вылитый Бешбармак! Дай мне! Это мальчик?
– Да, Бешбармак Второй! Ох, Михеич, молодец какой…
Молодой человек, увидев, что щенок попал в надежные руки, простился и уехал.
Тут как раз вернулись с прогулки Нуцико и Таська.
– Ой, кто это, тетя Марго? – завопила Таська.
– Не кричи так, напугаешь!
– Марго, ты привезла его с Майорки?
– Мне его доставили с Майорки, – целуя тетушку, уточнила Марго. – Хорош, а?
– Только не надо его так тискать, – покачала головой Нуцико, хотя ей самой нестерпимо хотелось взять на руки это чудо. – Значит, так, жить он будет у меня в комнате, я буду за ним ухаживать. А то я вас знаю, станете таскать его по всему дому, Элико будет ворчать, что это негигиенично, нести всякие мед. глупости, а я умею воспитывать животных. Помнишь Марлона, какой воспитанный кот был?
И Нуцико очень властно отобрала щенка у Даниила Аркадьича, посадила в корзинку и пошла к дому.
– Вот тебе и раз, – протянул разочарованный Даниил Аркадьич.
– Но вообще Нуца права, – улыбнулась Марго. – Зачем раздражать Эличку? Щенок пока будет под надежным присмотром, а потом все привыкнут и он подрастет…
Таська помчалась вслед за Нуцей.
– Тошка будет в восторге, ох, как я по ней соскучилась, еще два дня ждать…
– Марго, – Даниил Аркадьич нежно обнял жену, – я знаешь что придумал? Если будет девочка, назовем ее Вероникой, Никой, тогда у нас будут две Победы, Виктория и Ника, а если мальчик, то…
– Бешбармак Третий!
– Да ну тебя, я серьезно…
– Даня, еще рано это обсуждать, еще даже нечего обсуждать, понимаешь? – решительно заявила Марго.
– Кто знает? А вдруг уже есть?
Лев Александрович пребывал в некотором смущении. Кажется, я облажался, не учел ее провинциальную стеснительность, зажатость. С ней надо иначе… А может, ну ее к черту, а? Зачем мне такая мымра, которую надо еще раскочегаривать? Но ведь теперь я в ее глазах буду выглядеть глупо. Наверняка она все поняла. Ах, я идиот. Но она красивая, тело чудное, и нежная… Нет, хочешь не хочешь, надо реабилитироваться. Если вторая попытка успехом не увенчается, тогда завязываю, а сейчас – ноблесс оближ. Позвонить ей, пожурчать, сказать, что первый блин комом… Да, на таких обезоруживающая откровенность действует, хотя откуда я знаю, у меня таких как раз и не было. Странно, у меня не было ни одной вдовушки, надо же, оказывается, и с моим богатым опытом могут еще быть открытия. Забавно. Нет, в ней все-таки есть потенциал, она еще может оказаться такой горячей штучкой…
– Алло, Алечка, дорогая моя, – зашептал он в трубку.
– Лев Александрович, вы?
– Дорогая моя, понимаю, мне нет прощения, я повел себя как глупый бизон… Знаешь, если еще когда-нибудь я поведу себя подобным образом, ты мне просто шепни: «Глупый бизон», – и я сразу же исправлюсь. Алечка, любимая, но ведь повинную голову меч не сечет, что ж ты молчишь?
– А что тут скажешь? – засмеялась вдруг она. – Все правильно, глупый бизон.
– Но мы в ближайшие дни исправим ситуацию, да?
– Можно попробовать, – как-то излишне свободно, как ему показалось, отозвалась она.
Кажется, мы ее теряем, прозвучала у него в мозгу дурацкая фраза из американских сериалов. Значит, надо попробовать сыграть по ее правилам. Никуда эта вдовушка от меня не денется. Надо только чуть отступить от собственного стереотипа. Кстати, это может оказаться интересным.
– Даня, пожалуйста, залезьте на чердак, если я не ошибаюсь, там должен быть где-то еще Тошкин манеж.
– Нуца Вахтанговна, зачем вам манеж?
– Не мне, а Бешбармаку! Ему нужно дышать свежим воздухом, а на травку такого малыша пускать нехорошо.
– Что-то я не видел там манежа… Марго, Марго, ты не помнишь, сохранился у вас Тошкин манеж?
– Манеж? С ума сошел, зачем тебе манеж?
– Нуцико требует манеж для Бешбармака. Кстати, хорошее название для детектива: «Манеж для Бешбармака»!
– Да я сто лет назад отдала его кому-то.
– Придется купить. Может, когда Бешбармак подрастет, манежик и для нашего ребятенка сгодится.
– Только не говори этого Эличке, даже в шутку, она не переживет.
Марго чувствовала себя такой счастливой, что в который уж раз подумала – ой, мне страшно! И конечно, первая мысль была – только бы Тошка благополучно долетела!
Тошка долетела! Когда Марго увидела ее, то поразилась, неужто можно так измениться и повзрослеть за две недели? Уезжала девочка, а вернулась девушка, красивая, стройная, какая-то независимая. Это пронеслось в голове Марго в одну секунду, в следующую Тошка уже обнимала ее.
– Мамочка, мамулечка, как я соскучилась! Ой, как хорошо дома! А Таська не приехала?
– Нет, у нее урок музыки, перенести не удалось. Ничего, к нашему приезду она уже вернется.
– Ты одна? Ой, мам, ты так загорела, тебе идет.
– Долетела нормально?
– Если не считать, что рядом сидел папаша с грудным младенчиком, который всю дорогу орал как резаный, все нормально. Никогда не буду рожать.
– Дуреха ты! Не все дети орут, ты вот, например, почти не орала.
– Ну, об этом надо спросить Эличку.
Как странно, подумала Марго, что она заговорила об этом именно сейчас, когда я мечтаю о ребенке…
Они выкатили тележку с вещами на стоянку, и тут к ним бросился Володя.
– Маргарита Александровна, давайте вещи! Ой, Тоша, ты совсем американка стала!
– Дядя Володя, здравствуйте. А вот этот пакет для вашего сына. Из Америки!
– Тоша, мне даже неудобно… А что там?
– Машина, трейлер с прибамбасами.
– Обалдеть! Вот он порадуется. Но это ж дорого, небось?
– Нормально!
– Куда едем, на дачу?
– Ой, пожалуйста, давайте домой заедем, – взмолилась Тошка, – я душ принять хочу, а то на даче сразу все набегут, а я такая несвежая…
– Сколько времени тебе понадобится? – спросила Марго.
– Полчасика, мама, а что?
– Давай завезем тебя домой, а я пока сгоняю в одно место, от силы минут на двадцать, и за тобой заеду.
– Годится.
Приняв душ, Тошка сразу направилась в кабинет деда и обнаружила, что одна коробка с дневниками исчезла. Тошка похолодела. Что же это значит? Куда она девалась? К тому же исчезла как раз та коробка, до которой у нее еще не дошли руки. Взять коробку могла только мама… Тошка заглянула в комнату Марго. Ничего. Интересное кино!
На даче, как она и предполагала, все семейство высыпало ей навстречу, кроме Даниила Аркадьича, который был на работе.
– Ой, Тошка, как я рада, – верещала Таська.
– Ой, кто это? – завопила Тошка, увидав манеж. Схватила щенка. – Какой сладкий! Кто это?
– Бешбармак Второй! – с гордостью объявила Таська.
– Ой, какой хорошенький, он какой-то породы?
– Да нет, дворняжка.
– Откуда он?
– Мне подарили! – с гордостью объявила Марго.
Вся семья уже души не чаяла в щенке, даже Эличка, что для всех оказалось полной неожиданностью.
– Но он же не борзой, – засмеялась Тошка. – Или теперь взятки дают не борзыми щенками, а дворняжками?
Сердце Марго опять переполнилось гордостью за дочку. Нынешние девчонки редко бывают начитанными. Спасибо Нуцико.
– А кстати, что такое Бешбармак?
– Какое-то среднеазиатское блюдо, кажется, – пожала плечами Марго.
– Никогда не слышала этого слова, – задумчиво проговорила Тошка, – но если бы меня спросили, как выглядит пес по кличке Бешбармак, я бы именно такого себе представила – черного с пятнами, лохматого и чтобы одно ухо стояло, а другое висело.
Наконец Таське удалось увести Тошку наверх, в их комнату.
– Ну, – спросила Тошка.
– Нет слов, – ответила Таська и зарделась.
– Звонит?
– Ага! И эсэмэски шлет…
Тут Тошка заметила стопку книжек на ночном столике.
– О, в стихи ударилась? Сама или с подачи Нуцы?
– С подачи…
Таська рассказала Тошке о разговоре с Нуцико.
– И теперь мы с ним иногда так играем, он мне присылает какую-нибудь строчку, а я ему следующую шлю… Ну, сначала, правда, я к Нуцико бегала, а вчера он мне прислал строчку Блока и я сама ответила! – с невероятной гордостью сообщила Таська.
– Да, в Нуцико пропал Песталоцци!
– Тошка, рассказывай!
– Что?
– Все! Ты ж в Америке была! В Голливуде!
– Ну, про Голливуд и рассказывать нечего, я ж тебе писала. Я ведь не вращалась в светских кругах Голливуда, а улица эта знаменитая со звездами – срань сранью.
– А хоть одну кинозвезду видела?
– Ага, видела, Тома Круза. Смотреть не на что.
– Ну ладно!
– Ей-богу, маленький, в оранжевой футболке, немолодой уже.
– Ну что-нибудь тебе там понравилось?
– Да мне многое понравилось! Природа, океан, луковые кольца…
– Какие кольца?
– Луковые. Надо Эличке сказать. Это крупная луковица режется кольцами и каждое колечко отдельно жарится в кляре. Вкуснотища!
– Тошка, ты можешь говорить серьезно?
– После такого перелета совершенно не могу говорить серьезно. Потом. А сейчас я тебе выдам неофициальный подарок, вот держи.
Тошка протянула Тасе три роскошно изданных диска Андрея Воздвиженского.
– Тошка! – завизжала Таська, бросаясь на шею кузине.
– А вот это уже официально!
– Что это?
– Очки. «Дженнифер Лопес». Примерь. Ой, попала, тебе идут!
– Тошка, спасибо, такое спасибо!
– На здоровье! Ну, что тут интересного было без меня?
– Когда тетя Марго уехала, на другой день к Нуце какой-то странный мужик приезжал.
– Какой мужик?
– Не знаю. На мотоцикле, в бандане. Нуцико удивилась, назвала его Юрием… отчества я не расслышала. В дом она его не повела, сидела с ним в беседке минут двадцать, потом он свалил.
– Погоди, в бандане, говоришь? Он такой высокий, широкоплечий, ему лет сорок, да?
– Да. А ты его знаешь?
– Видела один раз, он как-то маму привез на машине и ужинал у нас. Интересно, что ему от Нуцико понадобилось… Мама сказала тогда, что это клиент фирмы. Ты Нуцу не спрашивала о нем?
– Нет, я на урок тогда поехала, а вернулась, мне Андрей как раз позвонил, ну я и забыла.
– Ладно, вряд ли этот мужик в бандане втюрился в нашу Нуцу.
– Да уж. А больше вроде ничего такого…
– Значит, все хорошо?
– Вроде да. Тош, а ты там ни в кого не влюбилась?
– Чуть не влюбилась, но чуть не считается.
– А почему не влюбилась? Расскажи!
– Понимаешь, папа повез меня в одну русскую семью, с которой они дружат, там есть сын, ему восемнадцать, красивый парень, Дэвид, по-русски говорит уже хреново, но в принципе ничего, я сперва даже слегка на него запала, и родители у него славные, они там уже пятнадцать лет живут и здорово преуспели, дом у них клевый, не такой шикарный, как у папы, но очень красивый, на Голливудских холмах. И этот Дэвид на меня глаз положил, повел в кино, потом в кафе, на другой день опять встретились, он меня все про Россию расспрашивает, и вдруг чувствую, что ему ужасно хочется, чтобы я гадости какие-то про Россию рассказывала…
– Зачем ему это?
– Я заметила, что многим эмигрантам…
– Ты там что, со многими эмигрантами встречалась?
– Там – нет, но в Москву многие знакомые приезжали, и большинству охота, чтобы у нас все хреново было, наверное, чтобы самих себя убедить, что они правильно сделали, когда уехали… А мне это ужасно не нравится. И ведь Дэвид этот совсем маленьким уехал, ему-то зачем? Ну я и подумала – парень не умеет мыслить самостоятельно в восемнадцать лет. Мне такой не нужен.
– Но он же тебе понравился?
– Как понравился, так и разонравился. А кстати, твой Воздвиженский как, ничего такого не говорил?
– Что ты! И потом, он же не эмигрант, он это… человек мира!
– Сама сообразила?
– По-твоему, я совсем идиотка?
– Никогда так не считала. Только я тебя прошу, Таська, Нуцико про Дэвида не рассказывай.
– Есть что скрывать?
– Нет, просто она начнет меня жалеть, говорить, что я слишком рациональная и все такое. Ерунда, просто я еще не встретила парня себе под стать.
– А ты от скромности не помрешь! – засмеялась Таська.
– Я совершенно не собираюсь помирать, а уж тем более от скромности.
– Марго, Марго, – закричал Даниил Аркадьич, вылезая из машины, – где ты, Марго?
Она выскочила на крыльцо.
– Даня, что случилось? Почему ты так орешь?
– Маргоша, свершилось!
– Что свершилось? Ты так сияешь…
– Помнишь, мне на Майорку звонили, требовали, чтобы я к ним примчался?
– Ну и?
– Меня пригласили вести новостные программы на федеральном канале! Сказали, что им нужен ведущий с интеллигентным лицом, красивым голосом, меня попробовали вчера, а сегодня утвердили, можешь себе представить? Я так удивился, говорю, что я вроде бы староват для них, а они говорят, что им именно такой нужен… харизматичный и внушающий доверие, мол, у них не молодежный канал, короче, с октября выхожу в эфир… У тебя теперь будет муж с медийным лицом… Марго, ты не рада?
– Что ты, конечно, рада, но не тому, что ты станешь медийной мордой, а тому, что ты так рад. А с радио уйдешь?
– До середины сентября еще поработаю, а потом придется уйти.
– Значит, начиная с октября с тобой уже нельзя будет просто сходить в ресторан или в театр, все будут на тебя пялиться?
– До октября еще много времени, а пока… Давай завтра вечером сходим куда-нибудь, пока я не засветился на экране.
– Давай, – улыбнулась Марго. Ей вдруг стало страшно. Казалось, что-то должно случиться, что-то плохое…
– А где Нуцико, я ее почти не вижу, – сообразил вдруг Даниил Аркадьич. – Неужто все время пасет Бешбармака?
А ведь верно, подумала Марго.
– Я в душ, есть пока не хочу! – сообщил Даниил Аркадьич.
– Хорошо, – кивнула Марго и пошла к Нуцико. Постучалась.
– Войдите!
– Нуца, ты что, затворницей стала? Даже не куришь на лавочке…
– Маргоша, детка, мне необходимо с тобой поговорить.
У Марго упало сердце.
– Что-то случилось? Ты заболела?
– Нет. Знаешь, пойдем-ка в беседку.
– Нуца, не пугай меня.
– Да нет, пугаться нечего.
Они пошли в беседку, сели, Нуцико закурила.
– Марго, есть две темы…
– Плохая и хорошая? Начни с хорошей.
– Да я не знаю, хорошая она или нет… В твое отсутствие ко мне приезжал Юрий Валентинович.
– Кто? – не поверила своим ушам Марго. Она как-то сумела забыть о господине Вольнике.
– Ураган, помнишь его?
– Да, но зачем он к тебе-то приезжал?
– Хотел, чтобы я передала тебе его слова…