Время замедлило ход.
Лирис встала с земли, и пошла к этим монстрам, глядя пустым взглядом — ненависть ее была на столько сильна, что выжигала все другие эмоции и чувства.
Первым ее увидел маг разума и он же первым пожалел, что столкнулся взглядом с девушкой. Она одним ударом сбила его щиты и почти взорвала голову изнутри, используя не только магию разума, но и те крохи от сил ньяри, что ей достались. Все состоят из воды… а вода — это стихия.
Понимая, что пахнет жаренным — оба оставшихся некроманта призвали нежить, притормозив ритуал на время и направили тварей на Лирис, но…
Она отделила разум мужчин от тела и, используя их же знания и руки, упокоила тварей на место. Амулеты, которые должны были защитить некромантов от магии разума, на глазах оплавились, стекая раскаленной жидкостью по груди. Наклонив голову на бок, Лирис подвела их друг к другу и заставила того, который охранял ньяри сделать со вторым все то, что пять минут назад он делал на алтаре. Затем, оставшийся в живых перевернул окровавленный нож в руках и начал резать уже себя. Лирис абстрагировалась от их боли как могла, долетающие отголоски ей сейчас казалась почти сладкими, на столько ей хотелось не просто их убить, а ввести в то самое беспомощное сумасшествие. И ей это удалось — быть в своем теле и не контролировать его… наблюдать, как тебя или ты сам себя режешь…
Что-то горячее начало капать на сложенные руки девушки. Она удивленно опустила глаза, только сейчас поняв, что к тому же почти ничего не видит… и не слышит. Кровь? Откуда столько крови?
Ноги странно подкосились, и Лирис упала на землю. Становилось очень душно, но самое главное — болели глаза, а голова горела огнем. Мышцы на лице почти отказали, она не могла дышать ни ртом, ни носом. Тело начала бить мелкая дрожь.
— ЛИСА!
К ней кто-то подбежал. Девушка не понимала что происходит, как-то отстранённо она почти перестала осознавать то где она, кто…
— Стихии! Что с ней, откуда столько крови!
— Айлиор, я не знаю, конечно, я не спец по магии разума, но кажется, у них это называется «спечься». Когда маг прикладывает слишком много сил, в разы перегнув палку собственных возможностей, у них происходит сильнейшее кровотечение во всем теле и самое главное — в мозгу. Боюсь, она не выживет.
— Выживет, — тихо зарычал седовласый ньяри, поднимая на руки девушку, — она еще и гребанный демон, а их простое кровотечение не убивает.
— Но…
— Телепортируйтесь куда я показал, — мужчина нежно провел рукой по лицу Лирис, пытаясь забрать ее боль, остановить судороги, мелко бьющие ее тело, — о нас не слова — вы ничего не видели и не слышали. Скажите, что сами сбежали — в общем придумаете. Но не слово о ней и обо мне.
— Слушаемся.
Спустя пару мгновений поляна полностью опустела. О том, что здесь произошло, говорила только кровь, щедро пропитавшая землю вокруг и тела убитых.
Солнце полностью поднялось над лесом, освещая почти разрушенный эльфийский город, тысячи изуродованных тел, последних выживших и двоих — седовласого мужчину и, лежащую у него на руках девушку, которую он нес к небольшому домику, стоящему на обрыве. Там, где с одной стороны виден вулкан и горы, с другой — бескрайний простор океана.
Место четырех стихий.
Часть 2
Огонь и воздух
Глава 1
— А как давно мы знакомы? — невысокая девушка в легком льняном платье, сидела на полянке рядом с небольшим деревянным домиком и плела венок из всех цветов, которые тут росли.
— Около тридцати лет, — рядом с ней, в одних штанах, сидел высокий и красивый мужчина с коротко отстриженными седыми волосами и ярко-желтыми глазами.
— А как мы познакомились? — девушка подняла лицо и посмотрела на него смеющимися глазами разного цвета — один был зеленым, а другой ярко-сине-голубым.
— Ты спасла меня в тот момент, когда я уже почти лишился жизни. А вообще — тебе не надоело меня об одном и том же спрашивать? По сути мне кажется, тебе просто нравится тот момент, когда я снова и снова говорю о том, что обязан тебе жизнью.
— Есть такое, — девушка снова рассмеялась, — мы сегодня будем снова жечь костер?
— А ты хочешь? — Айлиор смотрел на девушку с мягкой теплой улыбкой. Кто бы подумал, что Лириса, с ее вечным скептицизмом, с горечью в глазах станет такой милой и теплой, лишившись почти всех воспоминаний.
— Очень. Когда я смотрю в него и когда касаюсь, я вижу там свою маму. Странно, почему-то мне кажется, что раньше я так не могла.
— Не могла, — кивнул мужчина, — ты боялась огня, потому, что твой самый близкий человек ушел в него.
— Но ведь для ньяри это нормально, почему же я боялась?
— Наш разум иногда отказывается верить в такие вещи — мы можем объяснять их другим людям, но когда вопрос касается нас самих — возникает проблема.
— Наверное, — девушка доплела венок и, закрыв глаза, подняла лицо к небу, ловя последние лучи света.
Айлиор поднялся на ноги и пошел в дом, за дровами. После того, как Лирис очнулась прошло уже почти семь месяцев. Первое время было очень тяжело. Сколько раз ньяри сидел у ее кровати, моля Стихии о спасении, сколько ночей он менял холодные компрессы на ее лбу, который был на столько горячим, что вода испарялась почти мгновенно. И однажды, жар отступил, Лирис перестала метаться и бредить, она впервые открыла глаза и каково было удивление мужчины, когда первый вопрос, который она задала, стало:
— Привет, а ты кто?
Позже ньяри осознал, что девушке пришлось заново восстанавливать большую часть мозга, после того выброса энергии. Вместе с этим она потеряла кусками почти всю память. Осталось немногое — часть детства, образы и отдельные имена. Что стало еще интереснее — девушка стала в разы более сильной как ньяри, чем была. Стихии сами тянулись к ней и мягко склонялись перед девушкой. В какой-то момент Айлиор задумался — а было ли когда-нибудь с ним так же? И сам себе ответил — было, но позже, пережив то, что никому бы не пожелал, он разучился чувствовать и любить этот мир так, как раньше. И мир в ответ стал более чужд.
Их маленькое убежище за это время никто так и не нашел. Тишина и спокойствие стали самой большой ценностью этих двоих.
Когда Айлиор первый раз развел огонь за пределами дома, Лирис испугалась и боялась подходить к костру еще очень долго, но ньяри терпеливо объяснил ей, и причину страха и его бессмысленность. С тех пор, девушка каждый раз просила специально делать его снова и снова. Она садилась у огня и долго разговаривала с ним — смеялась и, иногда ложилась прямо в огонь, раздевшись предварительно, и засыпала в языках пламени.
Мужчина не знал, правильно он поступал или нет. С одной стороны он обманывал девушку, не рассказывая ей о ее жизни и скрывая тот факт, что на самом деле он не был ни ее мужем, ни даже просто возлюбленным. Что все, что она ощущала — лишь отблеск того, что чувствовал он и не более того. Однажды, Айлиор не выдержал и спросил девушку:
— Лис… ты хотела бы все вспомнить? Все полностью?
Девушка замерла, потом ответила:
— Скажи, я была счастлива в той, другой жизни? Я была так же счастлива как сейчас?
— Нет, — простой ответ из трех букв, — возможно по-своему и была, но я никогда не видел такую твою улыбку.
— Значит, не хочу. Путь прошлое со своими призраками остается там, где она была раньше. Плохие воспоминания мы всегда успеем получить — жизнь еще длинная.
И этот ответ слегка успокоил советь Айлиора, хотя червячок сомнения продолжал точить его душу. По сути, мужчина понимал, что вполне возможно, у Лирис были те, кто ее ждал, те, кто ее любил не меньше, чем он и кого, самое важное, могла любить она. Ему было мерзко думать, что он обрекал их на мучения и мысли о смерти девушки. Что если бы в такой ситуации кто-то другой бы забрал Лирис? Или что еще хуже — она очнулась бы просто в лесу, и тогда уже сам Айлиор считал бы ее погибшей. Чтобы чувствовал он? Эти мысли не давали нормально спать ньяри, но чем дольше они жили в тишине и спокойствие, тем слабее они становились. В конечном счете, они все равно не будут находиться тут вечно, да и Айлиор свято верил, что если Лирис кого-то любила, она рано или поздно все равно его вспомнит и тут не спасет ни какая эмпатия.
В этот вечер, отнеся благополучно заснувшую в костре девушку домой, ньяри вышел на улицу, сел на простые деревянные ступеньки и попытался уйти в медитацию на стихии воздуха. Помешал ему неожиданный хруст ветки под чьими-то ногами. Ньяри потянулся к мечу, готовый дать отпор неожиданному гостю и мысленно удивляясь тому факту, что кто-то явился в такое защищенное место. Сюда, по сути, только ньяри должны были иметь проход — так завещала мать Лирис, которой и принадлежал дом.
Но это был не ньяри. На поляну, тускло освещаемую почти догоревшим костром вышел мужчина. На вид ему было около пятидесяти лет по человеческому исчислению, высокий, широкоплечий, с яркими зелеными глазами и темно-русыми короткими волосами. У основания головы по краям лба были видны явно сломанные и запечатанные рога.
Такхар.
— Добрый вечер, господин ньрия, — мужчина слегка поклонился, — мое имя Гархиан Амариг, я пришел сюда в поисках девушки по имени Лэйриолис.
Гархиан… Айлиор знал кто это и знал что это значит. Но какого черта он пришел именно сейчас? Отцовские чувства внезапно заиграли?
— Да она здесь, — спокойно сказал ньяри, поднимаясь на ноги, — но она не совсем в нормальном состоянии. Не думаю, что девушка готова встретиться с блудным папой.
Демон неожиданно криво улыбнулся, обнажая ровный ряд клыков.
— Меня удивляет ваша осведомленность, милорд….
— Айлиор.
— Милор Айлиор. Я так понимаю, что моя девочка тоже поняла, кем я ей прихожусь.
— Поняла и давно, — кивнул ньяри, — однако с ней почти год назад случилась беда и на данный момент Лирис не помнит ничего о своей жизни, кроме некоторых моментов. Более того, любая попытка вспомнить что-то оборачивается для нее сильнейшей головной болью. Не думаю, что в данный момент девушка действительно готова с вами встретиться.
— Тут наше мнение расходится, — покачал головой мужчина, — возможно именно сейчас самый лучший момент, чтобы поговорить. Без груза прошлого.
— Почему сейчас? — Айлиор старался не выдавать закипающую злость, — почему вы именно сейчас вспомнили о своей дочери? При том, что вы бросили ее мать, а после и ее саму?
— Милорд Айлиор, позвольте мне рассказать вам мою историю, и после вы решите — пускать меня к дочери или сейчас не стоит.
Ньяри с недоверием смотрел на мужчину и пытался понять, на сколько тот серьезен и честен сейчас. Но ничего не выдавало подвоха, и Айлиор кивнул головой:
— Она спит крепким сном, и не слышит нас. Рассказывайте.
* * *Ночь как всегда была мучительной для Лирис. Ее преследовали отдельные видения, иногда повторяющиеся, но иногда, как сегодня — новые. На этот раз ей приснился мужчина с угольно черными глазами. Он протягивал к ней руку и девушка тянулась к ней, ощущая, что для нее нет ничего важнее, чем прикоснуться к незнакомцу, хотя бы кончиками пальцев… Образ резко менялся и теперь она стояла на залитой кровью поляне, где лежало так много изуродованных тел, а неизвестный, сухенький старичок с ножом в руках уже почти начал разделывать новую жертву на алтаре — маленького ребенка лет восьми. Образ снова изменился и теперь она стояла в толпе людей, одетая в грязные порванные тряпки, скрывающие кольчугу и смотрела как на деревянный помост выводят четырех связанных мужчин и женщин, под радостный крик толпы.
В какой-то момент боль пронзила сознание и Лирис проснулась, тяжело и нервно дыша. Рядом тихо спал Айлиор. Их отношения всегда были странными для ньяри. Когда он был рядом, Лирис ощущала огромную нежность к мужчине и сильно скучала, когда его не было, но с другой стороны, когда он уходил, помимо всего прочего в ее сознание закрадывалась еще одна мысль — почему она с ним? Что она к нему испытывает на самом деле? И ответа на это у нее не было.
Девушка потянулась к чашке с водой, которую Айлиор всегда ставил на стол рядом, зная о ночных кошмарах своей жены и услышала тихое:
— Доброе утро.
Она улыбнулась, сделала быстрый глоток и повернулась к мужчине:
— Доброе, милый. Ты выглядишь напряженным, что-то случилось пока я спала?
— Да, но ничего такого, о чем действительно сильно нужно было беспокоиться и будить тебя, — рука Айлиора скользнула по ногам девушки, поднимаясь выше. И в этом жесте не было пошлости, только глубокая нежность, от которой внутри разливалось тепло, — милая, что ты помнишь о своей семье? Точнее об отце?
Лирис удивилась вопросу, но послушно попыталась сконцентрироваться на образе, после чего покачала головой:
— Почти ничего. Помню мужчину, который появился, когда мне было лет пятнадцать, кажется, но не знаю, кем он мне приходился. Странно, но при всем этом, стоит мне подумать об отце, именно этот образ всплывает сразу. Возможно потому, что я долгое время прожила с ним и просто привыкла.
— Твоя память не подводит тебя в этом моменте, — Айлиор нежно поцеловал девушку в плечо, — это действительно был твой папа, и вчера он вернулся и попросил о встрече с тобой.
Лирис удивленно замерла.
— Мой отец? Он здесь? Он пришел ко мне? — Она быстро села на кровати, — почему ты меня вчера не разбудил, по-моему это достаточно важный момент, не находишь?
— Потому, что решил, что вам обоим лучше отдохнуть перед разговором. Все равно он здесь и ждет тебя в соседней комнате.
У девушки замерло сердце, а после начало бить в разы быстрее. В голове стучала одна единственная мысль — мой отец! Он пришел! Он хочет меня увидеть!
Лирис быстро поцеловала ньяри и тут же вскочила с кровати, сгорая от нетерпения. Она судорожно заметалась по комнате, оделась, просто набросив платье и зашнуровав его спереди. Провела гребнем по длинным волосам, шипя раздирая спутавшиеся за ночь пряди, и выбежала из комнаты. Айлиор при этом лишь смотрел на нее задумчивым и грустным взглядом. Почему-то он не сомневался, что с этого момента для их совместной жизни начался медленный отсчет последнего времени.
Дверь в помещение, где ждал Гархиан, девушка почти снесла ударом, напряженно вглядываясь в черты лица незнакомца. В голове скользнуло воспоминание о том, как этот мужчина вышел из леса и поднял ее с земли, отнеся на руках в дом, как он смывал с нее грязь и кормил с ложки.
Лирис поморщилась, вспоминая имя и память ее не подвела.
— Га… Гархиан? — ньяри робко подняла глаза и улыбнулась мужчине, — мне от вас достался один глаз.
Такхар удивленно замер, потом поднял лицо и начал громко смеяться, затем он раскрыл руки и почти робко посмотрел на девушку.
— Иди ко мне, мое солнышко.
Лирис сделала неуверенно шаг вперед, потом почти бегом пересекла разделяющее их пространство, и обняла мужчину, вцепившись пальцами в жесткую кожаную крутку. Слезы сами потекли по лицу, потому, что то, что она сейчас ощущала, было невероятно. Смесь радости от встречи, грусти от того, сколько прошло времени, что ничего нельзя изменить и любовь… та любовь, что держит в этом мире и не дает опустить руки, как бы тяжело не становилось.
— Папа… папа, где ты пропадал все это время? Почему тебя так долго не было?
Айлиор, зашедший в этот момент, увидел первый раз в своей жизни, как слезы текут по лицу демона, пожимающего к себе девочку, не достигающую ростом даже до его плеча. Ньяри только улыбнулся и вышел, прикрыв дверь за собой.
— Лири, нам надо о многом поговорить, — тихо сказал Гархиан, поднимая заплаканное лицо девушки и смотря в ее глаза, — я должен тебе все рассказать, все, что не успел рассказать тебе прошлый раз. Если к тебе когда-нибудь вернется память, только тогда я смогу надеяться на то, что ты простишь меня и поймешь, почему я так поступал все это время.
— Да, конечно, — Лирис быстро вытерла глаза рукавом платья и махнула в сторону дивана, — пойдем сядем тогда.
Они вдвоём, держась за руки, дошли до старого, обитого выцветшим синим бархатом дивана и сели.
— Только не перебивай, хорошо? — мужчина взял узкие ладони девушки в свои и внимательно посмотрел на нее, — мне будет очень тяжело рассказывать и без этого.