На гобелене красовались розы «микадо».
Взгляд Микки пробежал от стены к стене. Розы, изображенные на гобеленах, были так реалистичны, что Микки показалось: она вот-вот ощутит их изысканный аромат. И все они были сорта «микадо».
- Это определенно что-нибудь да значит, даже если это всего лишь бред, - решила Микки.
Заинтересованная игрой собственного ума, Микки принялась исследовать комнату. Между занавесями скрывались покрытые тонкой резьбой платяные шкафы, а неподалеку от укрытой балдахином кровати стояло огромное зеркало с туалетным столиком. Зеркало как будто ждало, когда перед ним сядет сказочная принцесса или богиня и начнет прихорашиваться. Мигнувший свет люстры привлек внимание Микки, и она посмотрела вверх. Стены уходили в невиданную высь. Микки пришлось закинуть голову, чтобы увидеть сводчатый потолок, расписанный фресками; там тоже переливались кроваво-алым и золотым розы «микадо».
Микки недоверчиво пробормотала:
- Какого черта, где же я?
Как могло ее сознание сфабриковать столь ошеломляющую «реальность»? «Может быть, я это и не выдумала… может быть, все это существует на самом деле, а вот как раз моя прежняя скучная, лишенная событий жизнь и была сном?…» Эта мысль, даже более неуловимая, чем легкий дымок, проскользнула в ее ошеломленном уме.
Стараясь взять себя в руки, Микки встала, и босые пальцы ног зарылись в толстый ковер.
Босые?
Только теперь она оглядела себя. На ней была длинная белая рубаха с треугольным вырезом, глубоким, приоткрывающим грудь, рукава рубахи отделаны кружевом, пышно собранным на запястьях. И по всей ткани рассыпались вышитые алые розы. Микки пощупала ткань. Это был не шелк, но для хлопка материал казался слишком гладким и мягким. Очень дорогой лен? Ну, что бы это ни было, оно приятно на ощупь. Рубаха как будто окутывала тело полупрозрачными волнами, так что все выглядело соблазнительно, но при этом не вульгарно. Микки приподняла ногу, наслаждаясь тем, как ткань ласкает ее нагое тело.
Нагое?…
Микки застыла на месте. Потом, оттянув край выреза, заглянула в рубаху. «Абсолютно голая»,- прошептала она, чувствуя, как к щекам приливает румянец.
Как она могла раздеться догола? Или, точнее, кто мог раздеть ее? Видимо, те маленькие служанки, сказала себе Микки (пожалуйста, не надо, тут же смущенно пробормотал ее рассудок, стараясь отогнать воспоминание о чудовище, что так упорно преследовало ее). Ну, хотя она и не знает этих женщин, они все-таки женщины. Уговаривая себя успокоиться, Микки рассеянно провела ладонью по рубахе. Взвинченные нервы слегка угомонились от этого прикосновения. Микки подняла руку, чтобы рассмотреть тончайшие кружева, и тут заметила, что порезы на пальцах покрылись корочкой, хотя нажимать на них было еще больно.
Но она ведь помнила, что порезала пальцы, когда разбился флакон с духами, а было это вчера вечером. Микки снова нажала на подживающие шрамы и поморщилась. Порезы были настоящими. Микки втянула воздух и ощутила аромат экзотических духов, которые она капнула на запястья и которыми измазала потом всю руку. Вряд ли галлюцинация могла захватить все ее чувства. Или могла?
Микки вздохнула и подошла к окну. Только тогда она поняла, что средние панели имели мраморные ручки и открывались наружу, на огромный балкон. Микки прижалась лицом к стеклу, пытаясь рассмотреть что-нибудь в угасающем свете. Но увидела только отдаленную балюстраду балкона. А за ней - лишь смутные темные тени. Потом стекло затуманилось от ее дыхания.
- Не веди себя как ребенок, - приказала Микки своему отражению.
И, не обращая внимания на сильное сердцебиение, повернула ручку и вышла в прохладный вечер.
Балкон, казалось, не имел конца. Он был из гладкого, как стекло, мрамора жемчужного цвета, и уходил в обе стороны плавным полукругом, скрываясь за строением, которое выглядело как…
Это был замок!
Микки разинула рот и обернулась, чтобы оглядеть впечатляющее сооружение за спиной.
- Охбожемойнуину!
Ошеломленная, она смотрела во все глаза. Здание было выстроено из того же матового мрамора, что и балкон, и больше походило на гигантский дворец, чем на традиционный замок. Дворец возвышался над Микки, словно рукотворная гора, и тянулся в обе стороны, насколько хватало взгляда. Похоже, он стоял на утесе. Микки таращилась на него в полном изумлении. С этого места ей были видны несколько полукруглых крыльев, как будто охватывавших основное строение. Сквозь огромные окна она заметила свет. Микки смотрела, смотрела, и наконец внутри ее что-то щелкнуло.
- Я не могла все это выдумать, - сказала она вслух, чтобы подбодрить себя. - Если бы я стала воображать какой-нибудь дворец или замок, я бы придумала что-то вроде сказочного дворца Золушки, как в диснеевском фильме. Но только не такое… до такого мне не додуматься. Не знаю, где я нахожусь и что случилось, но все вот это не может быть плодом моего воображения.
За спиной Микки раздался какой-то отрывистый звук, и она обернулась. По ту сторону балкона мигали огоньки. Судорожно сглотнув, Микки шагнула вперед. Ей пришлось пройти больше тридцати шагов, чтобы очутиться наконец у перил балкона. Они достигали ее талии, и, задержав дыхание, Микки вцепилась в гладкий мрамор и наклонилась, чтобы посмотреть вниз, на землю.
- Розы! - сорвался с ее губ восторженный вскрик.
Дворец окружало гигантское кольцо розовых клумб, перемешанных с подстриженными деревьями, изгородями, фонтанами и статуями. В глубине сада Микки увидела темные очертания еще какого-то строения, но угасающий свет дня не позволял рассмотреть его как следует, хотя по всему пространству сада были разбросаны живые мигающие огни - это были светильники, висевшие на ветвях деревьев, и факелы, воткнутые в землю. Приглушенный короткий звук повторился, и Микки наконец заметила в полутьме одетую в шелка девушку, которая зажигала факелы. Вскоре Микки обнаружила, что по саду бесшумно движется множество таких девушек, оставляя за собой светящийся след. Наблюдая за этим невероятным зрелищем, Микки вдруг ощутила приступ тошноты.
- Ну вот! - Она огорченно взмахнула руками, стараясь справиться с головокружением и неприятным ощущением в желудке. - Вот и до такого мне тоже не додуматься… до маленьких служанок, похожих на нимф, которые зажигали бы факелы в саду…
- Ты не выдумала все то, что видишь, и ты не сходишь с ума, Микадо Эмпауз.
Микки охнула и подпрыгнула на месте, так испугал ее сильный, гортанный женский голос. С перепугу у нее даже голова перестала кружиться. Она стремительно повернулась к женщине, столь внезапно возникшей позади нее. Без сомнения, она и была верховной владычицей этого странного мира. И, не в силах произнести ни звука, она просто уставилась на эту женщину, словно полное испуга и благоговения дитя.
Незнакомка была высокой и широкоплечей, с прекрасным телом и властным умным лицом. Губы у нее были полными, алыми, а серые глаза как будто видели все насквозь. На ней было платье из нескольких слоев тонкого черного шелка - ткань словно стекала вниз, подчеркивая безупречные линии фигуры; на талии вместо пояса красовалась цепь из серебряных роз, соединенных между собой рубиновыми стеблями. Сквозь легкое одеяние Микки различила очертания длинных стройных ног - идеально прекрасных, обутых в золотые сандалии. А к этим ногам привалились две собаки - такие огромные, каких Микки никогда и не видела. Черные твари таращились на Микки немигающими глазами, светящимися неестественным красным светом, и Микки поспешно отвела от них взгляд, посмотрев сначала на пылающий факел, который женщина держала в руке, потом на сияющую голову незнакомки… В ее темных, затейливо уложенных волосах светился целый рой огоньков. Они подмигивали, как крошечные звезды, в ночной тьме прически.
Наконец женщина снова заговорила, и от силы ее голоса по коже Микки пробежал холодок.
- Я - богиня Геката, и я приветствую тебя в Царстве роз.
Глава 9
- Геката?
У Микки онемели губы. Было нечто невыразимое словами в этой женщине, от одного ее вида у Микки подкашивались ноги… Она попятилась назад, пока не уперлась в мраморные перила балкона.
- Геката из «Медеи»? - выдохнула она чуть слышным шепотом.
- Я действительно богиня Геката, повелительница Медеи. - Геката говорила резко, властно. - И если ты упадешь в обморок, как обычная слабая женщина, я буду весьма недовольна тобой, Микадо.
- Я вообще-то никогда раньше не падала в обморок, - ляпнула Микки первое, что пришло в голову.
- Вот и не начинай теперь, - сказала богиня.
Микки смогла в ответ лишь судорожно кивнуть.
Геката молча рассматривала ее. Властное лицо богини было непроницаемым, и у Микки возникло совершенно детское желание закрыться руками, но она заставила себя стоять неподвижно, хотя богиня и смотрела на нее так пристально, что Микки казалось: она физически ощущает этот взгляд.
- Я не просто богиня Медеи, - внезапно нарушила молчание Геката. - Я богиня чудовищ, магических сил и темной луны. Я властвую над ночной тьмой, снами и границей познанного и неведомого.
Богиня говорила размеренно и мощно, и Микки чувствовала, как сила ее слов скользит по коже, будто голодная ищущая змея. Потом голос Гекаты угрожающе понизился, и Микки пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы не съежиться от ужаса.
- Я знала твою мать, Микадо, а до того - ее мать, у прежде - ее… много поколений. Я всегда наблюдала за женщинами вашей семьи. Я продолжала следить за ними и продолжала верить в них, даже после того, как эти женщины почти забыли меня.
В полном и окончательном изумлении Микки вскрикнула:
- Моя мама! Моя бабушка! Но почему… Я ничего не понимаю!
Выражение лица богини едва заметно смягчилось.
- Разве ты никогда не задумывалась о том, откуда у тебя взялся особый дар, Микадо?
- Дар?…
- Да! Думай! - рявкнула богиня.
Собаки, сидевшие у ее ног, обеспокоенно рыкнули.
- Не стой тут с дурацким видом, как будто ты мужчина и способна соображать только той частью тела, что висит между ног! Осознай свой дар, Микки Эмпауз!
Микки повиновалась приказу богини и ответила, причем голос уже почти не дрожал:
- Моя кровь помогает розам расти. Я смешиваю кровь с водой, и в ночь новолуния… - Микки немного помолчала; она сообразила, что подразумевает титул «Богиня темной луны», - В ночь новолуния я подкармливаю розы своей кровью…
- И твои розы всегда прекрасно растут, - закончила за нее богиня.
- Всегда,- прошептала Микки.
- Это одна часть твоего дара. Другая связана с тем, что женщины твоей семьи сохраняли всегда, из поколения в поколение, - сказала Геката.
Микки нахмурилась, задумавшись. Потом ее лицо прояснилось.
- Фамилия! Все женщины нашего рода всегда сохраняли свою фамилию, Эмпауз. Мы никогда ее не меняли. Это традиция, и мы действительно ей следовали из поколения в поколение. Даже тогда, когда казалось неслыханным, чтобы женщина оставила свою фамилию, а не взяла имя мужа, как положено… женщины Эмпауз твердо держались своей традиции. Это всегда заносилось в брачный договор как обязательное условие - женщины семьи Эмпауз фамилию не меняют. Моя мама рассказывала разные истории о невестах Эмпауз, разрывавших помолвки, когда мужчины отказывались соглашаться с этим…
Микки резко закрыла рот, испугавшись, что впала в истерическую болтовню.
Геката коротко кивнула, соглашаясь.
- Это потому, что в женщинах вашей семьи - драгоценная кровь Эмпузы, моей самой любимой жрицы. - На мгновение грозное лицо богини показалось почти добрым. - Ожидание было долгим, но я рада, что ты наконец вновь разожгла в своем сердце божественный огонь, умастилась священным маслом и воззвала к моему имени. И ты видишь, я вознаградила тебя за веру. Ты пробудила моего Стража, и ты вернулась в Царство роз.
- Но это случайность! - Микки хотелось разрыдаться. - Я все это ненамеренно сделала!
- Подумай хорошенько. Разве такое возможно - случайно наложить на себя священное масло и воззвать ко мне?
Мраморные перила балкона сквозь тонкую ткань ночной рубашки обжигали спину Микки, как обледеневшее железо. Огромные собаки насторожили уши, глядя на Микки, словно тоже были удивлены ее ответом. Микки почти истерически подумала, а не прикажет ли богиня своим псам сожрать ее, когда поймет, что происшедшее - всего лишь безумная путаница?
Она глубоко вздохнула и посмотрела в холодные серые глаза богини.
- Ты говоришь, я намазалась священным маслом… ну, я полагаю, это всего лишь духи.
Геката вскинула брови.
- Духи? И правда. Но как ты умудрилась раздобыть такие духи, которые пахнут точь-в-точь как ритуальное масло моей Верховной жрицы?
- Мне их подарила одна старая женщина, с которой я встретилась накануне днем…
Микки немного помолчала. Было ли это действительно накануне, или прошло несколько дней, или несколько лет? Нет, об этом она сейчас не могла думать; да это и не имело значения. Важно было только одно: чтобы Геката поняла - Микки не принадлежит к этому миру. А может, и вообще ничто не имело значения, потому что Микки ошибалась и это место не было ее новой реальностью, а она просто окончательно сошла с ума и на самом деле лежит сейчас где-нибудь в розовых садах Талсы, свернувшись, как эмбрион, и пускает слюни.
- Я уже говорила тебе, Микадо, что ты не бредишь и не галлюцинируешь. И не сошла с ума, - твердо произнесла Геката.
- Ты что, читаешь мои мысли?
- Мне всегда ведомы самые тайные страхи и самые страстные желания моей Эмпузы. Итак, жрица, продолжи объяснять своей богине эту случайность.
Своей богине… Волна невообразимого холода пронеслась по телу Микки, когда Геката произнесла эти простые слова. Как будто нечто давно забытое шевельнулось в ней, взволновалось, ощутив шанс новой жизни…
«Твое сердце помнит, Эмпауз, как и твоя кровь». Богиня ничего не сказала, но в сознании Микки как будто пронеслось эхо ее голоса.
Она слышит голоса? Микки встряхнула головой, снова испугавшись. И быстро заговорила, надеясь, что собственный голос, перечисляющий события, которые произошли в «настоящем мире», укрепит ее пошатнувшееся ощущение реальности.
- Одна старая женщина подарила мне эти духи. Мы с ней разговорились, потому что ее тоже назвали в честь розы.
- И как звали эту старуху?
- Севильяна Калука, - ответила Микки, заметив, как угрожающе прищурилась Геката.
Но богиня больше не перебивала, и Микки продолжила:
- У меня в тот вечер было свидание, вот я и решила немножко надушиться. - Она поморщилась, вспомнив самодовольного профессора Ашера. - Но парень, с которым я встретилась, оказался просто ужасен. Я отправилась домой.
Геката задумчиво кивнула.
- Мало таких мужчин, что достойны Эмпузы.
Микки посмотрела в глаза богине и с удивлением увидела в них понимание. Она осторожно улыбнулась Гекате.
- Да уж, в любви мне совсем не везет.
Геката фыркнула.
- Мужчины вообще не имеют значения.
Микки почувствовала, как ослабевает напряжение в плечах. Действительно, в ее жизни мужчины не имели особого значения.
- В общем, я решила не идти прямо домой и пошла через парк, чтобы заглянуть в розовые сады.
- Ты живешь рядом с розовыми садами? - спросила богиня.
Микки кивнула.
- Прямо через дорогу от городских розовых садов. Я там бесплатно помогаю весь год.
Гекате это вроде бы понравилось.
- Это правильно. После служения мне твой наиглавнейший долг как Эмпузы - заботиться о розах.
- Я всегда ухаживала за розами. И моя мама тоже, и бабушка…
Геката прервала ее нетерпеливым жестом.
- Женщины твоего рода кровью связаны с розами. Я это знаю. Но чего я не знаю, так это как ты воззвала ко мне.
- Это действительно была просто ошибка, честно! Я шла через парк к розовым садам, а там репетировали пьесу «Медея». И им понадобился кто-нибудь, чтобы выйти на сцену вместо актрисы, которая играла Медею… а я оказалась рядом. И режиссер попросил меня прочитать несколько строчек роли, и я…