- Лейни, мне Сет звонит.
- А, хорошо, тогда пусть он расскажет все остальное.
Я переключилась на Сета, попутно стараясь придумать, как бы сделать вид человека, который еще ничего не знает.
- Привет, Сет! – весело начала я. – Я вот как раз вышла на репетицию. Что-то случилось?
- Она уже тебе позвонила, да? – рассмеялся он. – Каждый раз одно и то же. Не отнекивайся, Кейтлин. Как тебе новость?
- Да, она звонила, - призналась я. – И это ОЧЕНЬ КРУТО! Не верится, что они хотят, чтобы я пришла… - я осеклась. – Сет, но как у меня получится? Разве я не буду на репетициях или на выступлениях?
- Судя по всему, да, это будет время репетиций, - согласился Сет, - но я уверен, что мы сумеем совместить и то, и другое. Конечно, съемки займут не так уж мало времени, но это того стоит. Это же SNL, звездочка моя!
- Убедил, - хихикнула я. – Я в деле, - продолжая разговаривать, я натянула джемпер, взяла сумку и вышла в коридор. – Отправь Надин все детали. Когда я с ними встречаюсь? Ой, Сет, а можно попросить, чтобы с нами выступали Энди Самберг и Джастин Тимберлейк?
Мэтти, шагавший рядом со мной, с любопытством взглянул на меня, и я остановилась на секунду у тумбочки, чтобы нацарапать ему короткую записку с пояснением. Прочитав ее, брат с уважением взглянул на меня и поднял большой палец вверх. Когда мы спустились на первый этаж, где нас уже ждала Надин, Мэтти показал ей записку, Надин показала ее Родни, а Родни показал ее Эндрю, нашему консьержу. В итоге, когда я закончила разговор, эти четверо едва ли не танцевали от радости.
- Это просто великолепно, - Надин так и сияла от счастья. – Только представь, как поднимется твой уровень как актрисы после этого! Готова поспорить, режиссеры будут драться за возможность поработать с тобой.
- Ты так думаешь? – усомнилась я. – SNL пригласили нас лишь из-за той истории с Авой и Лорен и их видео. Скай написала кое-что злобное – и вуаля, на нас обратили внимание.
- Какая разница? – махнула рукой Надин. – Главное – ты будешь сниматься в выпуске SNL, а почему ты будешь там сниматься, никто спрашивать не станет. Тебя пригласили – и это хорошо. А насчет постов Скай… Знаешь, я думаю, это было правильно.
Я уставилась на нее круглыми от удивления глазами.
- Серьезно, - слегка улыбнулась она, проводя рукой по волосам. – Скай права. Иногда нужно уметь дать отпор.
- Ммм… Да, пожалуй, - согласилась я, глядя на Надин, как на ненормальную. Она только что признала правоту Скай! Ад замерз, не иначе. – Надо сказать Лиз и Остину, - я посмотрела на часы. В Лос-Анджелесе сейчас половина девятого, значит, они на первом уроке. Сперва я попробовала набрать Лиз, но она опаздывала в школу, и ее папа на заднем плане кричал, чтобы она выключила телефон. Тогда я позвонила Остину.
- Привет, Бёрк, - раздался его глубокий голос после первого же звонка. – Как дела?
- Все хорошо, и извини, что отрываю от занятий, - сразу извинилась я.
- Я не на уроке, - отозвался Остин, и, прислушавшись, я услышала голоса мальчишек, удары клюшек по мячу и свистки тренера. – У меня сейчас тренировка, а ты сама знаешь, что ее я уроком не считаю.
Я представила, как Остин стоит на поле с клюшкой в руках, в шлеме и в майке без рукавов. В такой майке, кстати, прекрасно видны его накачанные руки… Ох, его руки. Как бы мне хотелось, чтобы сейчас они обняли меня за талию…
- Но через пару минут мне надо будет возвращаться, - предупредил Остин, возвращая меня саму с небес на землю. Точно. Я говорю по телефону. Не надо мечтать о парне, когда разговариваешь с ним.
- Мне только что звонила Лейни, - сказала я. – И Сет. Угадай, кто будет в одном из выпусков SNL? Я! И Скай! – я снова не смогла удержаться от восторженного визга, и Надин прикрыла уши руками. – Они пригласили нас в свое шоу!
- Бёрк, поздравляю! – воскликнул Остин. – Ты сможешь встретиться с Энди Самбергом.
- Да! – Остин помнит, как мне нравится Энди. Он действительно слушает, что я говорю. Или бормочу. – Как же я хочу, чтобы ты был в зале. Мне будет очень страшно.
- Неправда, - рассмеялся Остин, - ты выступишь прекрасно. Думай об этом, как о тренировке перед постановкой. Это тоже живая аудитория, просто там на тебя будут смотреть миллионы людей… - он задумался. – Да, пожалуй, я бы тоже нервничал. Но я буду смотреть эфир!
- Спасибо, - выдохнула я. – Ладно, не буду тебя задерживать, перезвоню позже, хорошо? Удачной тренировки!
- И тебе удачного дня, - пожелал Остин, на чем мы и распрощались.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь одновременно отвлечься от мыслей о том, как бы я хотела поцеловать Остина (учитывая, что сделать этого я не могу, сейчас я думаю об этом еще чаще), и успокоиться. Скажу честно, я жутко нервничала перед первой настоящей репетицией в театре.
Когда мы вышли из машины, от тревожных мыслей меня отвлек Родни:
- Кто так водит? Ну, кто так водит? – ворчал он. – Он же постоянно вилял из ряда в ряд, тормозил буквально на переходах…
- Родни, если ты хочешь успеть куда-либо в этом городе, ты вынужден так водить, - напомнила Надин в очередной раз.
- Я бы так не делал, но, уверен, мы бы всё успевали, - он проводил отъезжающую машину мрачным взглядом.
- Ты нужен мне не как шофер, - я положила руку ему на плечо, - ты защищаешь меня! В том числе, и от самой себя.
У театра ко мне подбежали две девушки, и я подписала им футболки, сфотографировалась с каждой по очереди, а затем пошла внутрь.
Театр «Лаймстон» выглядит достаточно скромно снаружи, но огромный холл завораживает с первых секунд. Здание было построено в тридцатые годы и с тех пор реставрировалось всего дважды. Во время первого ремонта все винтажные штрихи были убраны, а во второй раз их вернули обратно. Высокие потолки, колонны с лепниной, красный ковер на лестнице, статуи Ренессанса – все это смотрелось невероятно органично. Мы прошли к массивным дверям, ведущим в зрительный зал.
Надин прочитала, что театр рассчитан на 1,300 зрителей, и зал, действительно, оказался огромным. Партер, балкон – все это здесь было. Свет в самом зале оказался приглушенным, но сцена была ярко освещена. Несколько человек стояли на сцене, кто-то сидел на первых рядах. Все присутствующие обернулись, когда дверь за мной закрылась, и я почувствовала неловкость, точно снова стала новенькой в классе. Что, если я не смогу? Вдруг не впишусь и все меня возненавидят?
- Кейтлин! Добро пожаловать! – помахал рукой Форест Амстердам, режиссер постановки. Мой страх потихоньку стал рассеиваться. Форест, как и я, здесь новичок – ему передали руководство над «Встречей разумов» на то время, что пьеса показывается в Нью-Йорке. Но, в отличие от меня, он профессионал во всем, что касается Бродвея, совсем недавно он вернулся с гастролей «Русалочки», а до этого работал над «Резней». - Очень рад снова тебя видеть, - сказал он, когда я подошла к сцене. Надин и Родни сели на кресла пятого или шестого ряда, чтобы не мешать и никого не отвлекать. Режиссер протянул руку, и я с удовольствием пожала ее, радуясь, что пока все идет хорошо. Форест выше меня, очень бледный, что неудивительно, ведь он все время проводит в театре, и серые глаза ярко выделяются на его лице. – Как переезд? Мы специально дали тебе несколько дней, чтобы привыкнуть и пообжиться на новом месте.
- Все замечательно, спасибо, - широко улыбнулась я, несмотря на то, что нервничать не перестала. Сцена вблизи оказалась такой ОГРОМНОЙ! – Я распаковалась, прогулялась по окрестностям, нашла несколько хороших кафе и уже влюбилась в пирожные из «Магнолии»,- сказав это, я покраснела. Кейтлин, хватит болтать!
Форест рассмеялся.
- Их все обожают, - заметил он. – Тебе еще надо зайти в «Крошку», их выпечка – это что-то. Уровень глюкозы нужно поддерживать, - подмигнул он. – А как тебе сценарий? Он был приветлив к тебе? – пошутил режиссер.
- Да, вполне, думаю, я уже запомнила свои слова, - я достала из сумки листы. – У меня тут есть несколько вопросов, если можно, я бы уточнила, как делала Мэг, - может, зря я это говорю? Разве может актер театра сомневаться в своих репликах? Но мне действительно очень помогло бы, если бы я знала, как играла Мэг Валентайн в некоторых сценах. В конце концов, именно она была, так сказать, «оригинальной» актрисой, роль Энди Эмбер принадлежала ей. И ее оценки от критиков были бесподобны. Вдруг у меня не получится поддержать уровень?
Действие разворачивается в средней школе за день до выпускного. Энди – моя героиня – понимает, что парень, в которого она была влюблена в четыре года, теперь едва ли узнает о ее чувствах, ведь их дороги вот-вот разойдутся. Она признается в любви к нему, начиная тем самым цепную реакцию: другие ученики и даже многие учителя признаются в своих страхах перед будущим, тревогах, ожиданиях… И, конечно, часто слышны слова о том, что кто-то был влюблен в людей, которые и понятия об этом не имели. Подростки в Лондоне единогласно одобрили пьесу, назвав ее новым «Дневником памяти», билеты распродавались с поразительной скоростью. Возможно, это происходило и «по вине» Дилана Костера, играющего Лео, так он красив и талантлив. Кстати, в этом году выходит и его первый фильм.
- Нет, Кейтлин, никаких упоминаний о Мэг, - твердо сказал Форест. – Теперь это твоя роль, и мы все хотим, чтобы ты сыграла ее по-новому. Твоя очередь поразить критиков. Они тебя полюбят, я уверен.
Я рада, что Форест так убежденно об этом говорит, потому что лично я никакой уверенности не чувствую абсолютно. К счастью, моя роль мне очень нравится, потому что Энди полна жизни, любви и эмоций, как и вся постановка в целом.
- Ну, а теперь будем знакомиться с остальными, - улыбнулся режиссер. – Народ, вы помните Кейтлин. Кейтлин, это народ.
- Привет, - я смущенно улыбнулась. Что дальше делать? Пожать всем руки? Поговорить о чем-то? Я не хочу совершить ни малейшей оплошности! Как вообще знакомятся актеры в театре?
Но мне повезло: все стали задавать вопросы, и мне не пришлось представляться первой. Каждый подходил, говорил, кто он, мы обменивались рукопожатиями, а затем я отвечала на множество вопросов о жизни в Голливуде («Майли действительно такая милая болтушка?», «Ты знакома с Тейлор Свифт?»). Разговоры так меня захватили, что я даже не заметила Фореста и еще двух людей, с которыми мне предстояло познакомиться.
- И, разумеется, - сказал он, когда мы закончили, - ты помнишь Райли и Дилана. Они – твоя права и левая руки на сцене.
- Как у тебя дела, милая? – с потрясающим британским акцентом осведомился Дилан. – Готова покорять сцену?
Да-да, Дилан все такой же приятный в общении человек, как и был в тот раз, когда мы впервые познакомились и снялись в короткой фотосессии.
- Привет, - улыбнулась в ответ я, - ну, пытаюсь подготовиться.
- Видел «Милых убийц» в эти выходные, - продолжал он. – Ну и задала же ты жару Скай Маккензи! Давно хотела, наверное, а? – Дилан подмигнул.
Почему парни, говорящие с акцентом, всегда такие потрясающие? Лично я от этого просто таю – и это даже хорошо, потому что моя героиня обожает героя Дилана. Дилан и сам очень симпатичный, так что мне будет нетрудно изобразить глубокие чувства.
- Она не такая уж плохая на самом деле, - заговорила я, приказав себе перестать пялиться на Дилана. – Особенно теперь, когда мы больше не работаем вместе и она не ругается по поводу количества строчек, - мы оба рассмеялись. Кто-то прокашлялся.
- Хватит распылять свои чары, - подтолкнула Райли Дилана локтем. – Дай и мне поздороваться, - она крепко обняла меня. – Ты в последнее время на вершине, да? Во всех газетах твое имя, но тебе, наверное, это нравится, - она улыбнулась. – Это тебе подходит.
- Рада встрече, Райли, - тепло отозвалась я, хотя больше всего мне хотелось спрятаться под кресло. Что значит «Это тебе подходит»? Ну да ладно. С Райли я уже знакома, ее сценическое имя – Эмма Прайс. Дело в том, что она – одна из тех актрис, которые не любят афишировать свое настоящее имя, играя на сцене, и предпочитают псевдонимы, так что она называет себя своим вторым именем. Эмма, Райли, как бы она ни назвалась, всегда заставляет меня чувствовать себя маленькой и глупой в своем присутствии. Это странно, потому что она никогда не унижала меня, но по какой-то причине я чувствую себя глупым ребенком, находясь возле нее, а ведь она всего на год старше меня. Наверное, я просто пока к ней не привыкла.
- Форест как раз сказал нам, что ты будешь сниматься в SNL через несколько недель, - продолжала Райли. Взглянув на собравшихся чуть внимательнее, я поняла, что все одеты очень просто – в джинсы и футболки, но Райли выглядит так, словно уже настало время премьеры: нарядная блузка и юбка-карандаш. И каблуки. Я покосилась на свои удобные сандалии. Хм.
- Да, это большая честь, - кивнула я. Боже, да я же говорю, как на церемонии награждения! Хотя SNL для меня и правда как награда. – В смысле, я очень рада. Это шоу просто замечательное.
- Тогда поздравляю, - Райли хлопнула в ладоши. – Похоже, они очень заинтересованы в тебе, - она улыбнулась, а я почему-то подумала, что она выглядит, как кошка, что проглотила канарейку. Прелестная кошечка со светлой кожей, длинными русыми волосами и тонкой талией. – Я бы тоже не отказалась от такого предложения, но у меня не так мало обложек от папарацци, - она пожала плечами. – Мы вчера ходили на премию «Тони» вместе с Мэг, думали встретить там тебя. Разве тебя не пригласили?
Я покраснела.
- Я решила потом посмотреть все в записи, - соврала я. На самом деле, никто меня не приглашал, хотя Лейни уже наорала на кого-то по телефону сегодня утром, и передо мной извинились. Будучи новичком на Бродвее, я еще понятия не имела ни о каких премиях, а Лейни закрутилась с работой – одна из ее клиенток поручила ей найти няню для ребенка, потому что застукала мужа в спальне с нынешней няней (видимо, скоро она будет искать и хорошего адвоката, разбирающегося в разводах).
- Правда? – изумилась Райли. – Никогда не слышала, чтобы кто-то отказался от приглашения на «Тони»! Тебя часто приглашали на церемонии награждения, пока ты снималась в той мыльной опере?
- Только на «Оскар», - спокойно откликнулась я, проигнорировав шпильку.
- Райли, это невежливо, - покачал головой Дилан. – Да, она из Голливуда, но спуску тебе не даст, - он поднес руку ко рту и громким театральным шепотом обратился ко мне. – Она считает, что актеры с телевидения не могут играть на сцене.
- Вранье, Дилан! – возмутилась Райли. – Я такого не говорила. Я сказала, что большинство голливудских актеров идут в театр, чтобы поднять свой рейтинг. Режиссеры хватаются за них, как за спасательный круг, причем уже неважно, если ли у них то, что нужно для сцены, - она говорила достаточно громко, и к нашему разговору стали прислушиваться. – Разумеется, я не о тебе, Кейтлин, дорогая, - улыбнулась она в мою сторону. – Но продюсеры могли взять актрису, что была бы так же опытна, как Мэг, а не новичка, который ничего не знает об очередности и прочем. По-настоящему матерые, если можно так выразиться, актеры существенно упрощают работу не только себе, но и всем остальным. Вот, что я имела в виду.
Я не знала, что на это ответить, и, покраснев, опустила глаза в пол. Разумеется, Райли права – со мной репетиции будут наполовину смазанными, потому что я ничего не знаю о сцене и… Как она сказала? Очередности? Но ведь я не просила продюсеров брать меня на главную роль, не умоляла со слезами на глазах, они сами захотели, чтобы я играла в их постановке! Наверное, будь здесь Скай, она бы уже на середине речи Райли оборвала девушку и высказала свое мнение, но я не Скай. И сейчас мне хочется провалиться сквозь землю.
- Да, Райли, молодец, - сухо отозвался Дилан. – Расскажи нам, что на самом деле думаешь о Кейтлин.
- Я говорила не о Кейтлин, - Райли огляделась. – Разве я хоть раз ее упомянула?
- В отличие от нее, мне нравится идея с принцессой папарацци, - подмигнул мне Дилан. – И я рад, что буду играть на одной сцене с принцессой. Знаешь, театр – это как американские горки. Вверх, вниз, туда, сюда – а в итоге ты счастлив и получаешь только прилив адреналина.
- Я большая любительница американских горок, - рассмеялась я. Дилан тоже улыбнулся, и я заметила премилую щелочку между двумя его передними зубами.
- Райли, можно тебя на два слова? – оказывается, Форест стоял возле нас с каменным лицом. Что он успел услышать? Они с Райли спустились со сцены, и, хоть я не слышала из разговора, было понятно, что он не в восторге от того, что она только что говорила. От этой мысли я расплылась в улыбке. Даже если я не нравлюсь Райи, Дилан со мною приветлив, да и режиссер тоже на моей стороне. Но Райли определенно королева здесь – никто и слова поперек ей не сказал. Опять же, кроме Дилана.