— Спасибо, Мари, — я послала девчонке в ответ беглую усмешку, — С уборкой я разберусь сама, но — благодарю, что пришла. Я рада. Чаю не желаешь?
— С удовольствием! — Марита хитро посмотрела на меня. Очевидно, ей не терпится рассказать о чём-то. Что же, послушаем — она никогда не умела подолгу хранить секреты!
Марита разложила на столе принесенную с собой снедь и принялась украдкой рассматривать Омали, заваривающую чай. Болезненно худощавая, довольно высокая, муэти двигалась плавно и грациозно, словно бы плыла под водой. Волосы её, небрежно прихваченные деревянным гребешком, выбились из причёски и рассыпались по плечам мягкими белоснежными прядями, а шаль, наброшенная поверх тонкого нижнего платья, упрямо сползала с плеч.
Для Мари, девушки активной, общительной и весьма эмоциональной, Оми с самого первого дня их знакомства стала большой загадкой. Будучи их с Элли ровесницей, муэти зачастую вела себя, как безнадёжная старушка, давно уставшая от жизни. Воспитанница Смотрителя с малознакомыми людьми держалась вежливо, но отстраненно, словно погруженная в некую душевную меланхолию. В высказываниях беловолосая, сколько Марита её помнила, была очень осторожна, ничего не рассказывала о себе и общество книг предпочитала любому другому. У Мари ушло несколько месяцев только на то, чтобы немного узнать Омали и хоть как-то охарактеризовать. Однако, потраченное время того стоило: муэти оказалась умным, сильным, весьма высокомерным человеком, умеющим, без сомнения, принимать людей такими, какие они есть, и хранить чужие секреты.
Марита, выросшая в довольно дружной семье, была девушкой сердобольной и отзывчивой. Она старалась, как могла, вытащить необщительную подругу куда-нибудь, познакомить с большим количеством людей, растормошить, заставить поверить в себя… Мари была убеждена: Омали нужно выйти замуж, причём за человека любящего, сильного и неглупого. Такой брак, по мнению девушки, стал бы панацеей, неким волшебным зельем, способным сделать Оми счастливой. И вот сейчас, в это трудное время, Марита четко увидела перед собой кандидатуру, идеально подходящую на роль жениха. Послушав, как Дир отзывается о молодой муэти, девушка поняла: вот оно! Этот полюбит Омали, будет заботиться и не даст в обиду… Тихонько строя матримониальные планы, Мари всеми силами старалась свести этих двоих. Но воспитанница Сахроса отчаянно сопротивлялась, ещё и лезла, очертя голову, в самые гущи проблем! Мари не понимала подругу, и это сильно раздражало.
Как ни смешно, но предположение Омали насчёт их «игры в шпионов» полностью оправдывало само себя: распрощавшись минувшим вечером с Оми, Марита спровадила Дирана в казармы, договорившись встретиться на следующий день. Сама же, недолго думая, направилась на десятый ярус, где располагалось поместье Ящериц. Ей не терпелось задать Эллине несколько вопросов.
Семейство Ящериц не зря имело резиденцию на элитном ярусе: оно слыло одним из могущественнейших в Талье. Именно представительница этого рода, Эстатра Ящерица, возглавляла всем известный Магический Альянс, который даже в то время, несмотря на политические неурядицы, оставался одной из самых богатых и влиятельных организаций империи Ишшарра.
Мари выросла в семье торговцев, где незыблемым считалось правило: приобретение полезных друзей — одно из самых выгодных капиталовложений. Отец девушки, в своё время исхитрившийся из последнего грязнорабочего дорасти до вполне состоятельного купца, обладал замечательным нюхом на людей, который в полной мере передался обоим его детям. Потому Марита в свое время проявила недюжинную выдержку, хитрость и гибкость, ненавязчиво сблизившись с пэри. В будущем девушка планировала работать компаньонкой при юной Ящерице, что для простолюдинки было немалой честью. Следуя этой цели, Марита относилась к Эллине с преданностью и обожанием, снабжала сиятельную последними сплетнями и во всем принимала исключительно её сторону.
Родовое поместье Ящериц было воистину громадным. Его территория представляла собою совершенно сумасшедшее переплетение переходов, мостиков, арочек и дорожек. Не имея ключа-пропуска определённого уровня, сумасшедший, рискнувший без разрешения перебраться через обманчиво низенький ажурный заборчик, рисковал безнадёжно заблудиться и банально сгинуть в одной из многочисленных ловушек, установленных в саду. Впрочем, Марите бояться было нечего: её кулончик позволял беспрепятственно пользоваться неприметной калиткой для слуг, которую посторонние просто не замечали.
Подняв повыше сияющий мягким светом кристалл, Мари прошла сквозь решётку забора и очутилась на длинной аллее с множеством ответвлений, со всех сторон обсаженной высоченными растениями. Стоило девушке сделать шаг, как свет, исходящий из кулона-проводника, превратился в неширокую сияющую ленту, указывающую дорогу званой гостье. Марита двинулась вперёд, стараясь не замечать пейзажей, мелькающих, как в калейдоскопе: весь сад был укрыт мощнейшей иллюзией, постоянно меняющей его внешний вид.
Элли, загодя предупреждённая о визите, ждала подругу в отдаленной беседке, надёжно скрытой от посторонних глаз густыми оживающими лианами. Когда Марита неуверенно приблизилась к шевелящейся зелёной массе, побеги, как громадные змеи, с шелестом расползлись, пропуская её. По традиции, девушка замешкалась на пороге: магии, как и большинство обывателей, она побаивалась. Как ни глупо, всегда, когда Марита приходила к этой живописной композиции, ей казалось, что жутковатые побеги вот-вот задушат её, как питоны…
— Мари! Ты долго собралась там стоять? Это просто растения, и они — не кусаются! — недовольный голос Элли послужил дополнительным стимулом к действию.
— Ну да, конечно… — буркнула Мари недовольно, однако, зажмурившись, сделала решительный шаг вперёд. Как и в предыдущие сорок раз, растения беспрепятственно пропустили девушку, с шелестом сомкнув проход за её спиной.
— Ну вот, — пожала плечами Эллина, надкусывая небольшую конфетку, — Я же говорила. Рада видеть тебя!
Марита радостно улыбнулась в ответ, исподтишка рассматривая пэри, вальяжно развалившуюся на подушках. Её блестящие чёрные волосы, прямые и жёсткие, были собраны в высокую прическу, вычурную и изукрашенную блестящими самоцветами. Из-за коротких рукавов верхнего платья изумрудного цвета, шитого серебристой нитью, можно было легко разглядеть белоснежное нижнее, покрытое тончайшей вышивкой. С некой долей грусти Мари подумала, что такую, как Элли, невозможно не любить. Рано или поздно Эшир так же, как и остальные, упадёт к её ногам…
— Да что с тобой сегодня? Долго ты меня рассматривать собралась, солнце моё? — пэри, кажется, начинала всерьёз переживать. — Не доводи до греха! Что я пропустила? Что произошло?!
— Омали избили сегодня! — воскликнула Мари после драматичной паузы. Юная Ящерица подскочила:
— Что… как?! Кто посмел?! Как Сахрос позволил?!
Марита весьма эмоционально, постоянно вставляя в повествование собственные выводы, описание одежды гостей и ненужные случаи из жизни знакомых, пересказала утреннее происшествие. Пэри слушала внимательно, не перебивая, и меж красиво изогнутых бровей всё четче проступала задумчивая морщинка.
— Любопытно… — пробормотала девушка, машинально поигрывая веером. Взгляд её рассеянно блуждал по листьям лиан, и Мари скромно сидела, не смея прерывать размышления пэри. Впрочем, минуты через две праздное созерцание окружающей природы Эллине наскучило, и она соизволила вернуться в реальный мир.
— Не думала, что Сахрос так поступит, говоря откровенно… хотя, чему я удивляюсь, на самом-то деле?
Вот оно! Марита подалась вперёд:
— Эллина, а ты не можешь сделать что-нибудь? Омали — наша подруга, и она в опасности! Я, честно говоря, даже представить не могу, что мог совершить Смотритель. Почему Оми теперь подозревают? При чем тут вообще она? Она ничего не понимает!
— Совсем-совсем ничего? — с непонятной тягучей интонацией переспросила пэри. Марита серьёзно закивала:
— Абсолютно! И я решила спросить у тебя: что успел натворить Сахрос?
Эллина состроила недовольную гримасу. Марита знала: пэри не отличалась честностью, однако, лгать друзьям не любила. Именно по этой причине, всякий раз, услышав неприятный, неловкий или неуместный вопрос, Ящерица морщилась и закатывала глаза. Обычно в подобных случаях Мари отступала, однако сегодня она была полна энтузиазма узнать и понять хоть что-нибудь.
— Элли, ну ответь, ну, пожалуйста! Ты не поверишь, у Омали пол-лица в синяках, я уж молчу о ребрах! Она перед этим ублюдком на коленях ползала, сапоги целовала, лишь бы он ушёл!
Брови пэри поползли вверх.
— Такое унижение… Не очень похоже на Омали! Если только… — на лице девушки промелькнули, как маски, странные чувства. Удивление — подозрение — догадка — понимание — спокойствие…
— Что же, — лёгкое пожатие плеч, — Пожалуй, с учётом обстоятельств, я действительно могу кое-что рассказать. Скажи мне, Мари, что ты знаешь о нашем Смотрителе?
Девушка задумчиво наморщила лобик:
— Ну, мужик он умный, прагматичный, не скупой. Помешан на различных книжках, и Омали этим заразил, но вообще довольно добрый: и маленькую муэти подобрал, и меня на работу взял, и тебя обучает… ну, что я смешного сказала?
Элли фыркнула:
— Ну что же! Только сегодня и только сейчас я расскажу тебе забавную сказку о Дэре Сахросе, уроженце Сакии, который в возрасте семнадцати лет едва не угодил на плаху — за ересь и антиправительственные настроения…
— Уроженец Сакии?! Сахрос — не ишшарец?! Но, Элли, это бред! Его внешность! Разрез глаз, цвет волос, фигура — все говорит о том, что Смотритель — наш соотечественник!
Пэри только усмехнулась:
— Да, его дед родом из Ишшарры, но — не более того. Впервые Смотритель попал на наш остров в возрасте тридцати пяти лет, в качестве посла.
— Даже не верится… а какое отношение Сахрос имеет к принцу Эйтану?
Брови Ящерицы поползли вверх:
— С чего ты взяла, что они как-то связаны?
Под пронизывающим взглядом подруги Марите стало неуютно, она тут же принялась оправдываться:
— Мне сказала Омали! Я попросила её объяснить, что происходит. Она поведала, что Смотритель влип во что-то серьёзное, связанное с политикой. Во что конкретно, Омали не знает и сама, но наши гости были уверены, что Смотритель и принц Эйтан знакомы! Оми убеждена: они считают, что Смотритель мог знать, где скрывается Наследник, и рассказать ей об этом! Глупость, верно? Мы с Дираном очень испугались, предложили Омали уехать, но она отказалась! Сказала, что не будет прятаться, не дождутся… И вот тогда я подумала: если Сахрос влип во что-то, связанное с политикой, то единственный, кто может помочь нам — ты. Ну, Элли, пожалуйста! Омали очень тяжело сейчас!
Ящерица вздохнула и отвела взгляд:
— Я не могу рассказать тебе многое. Не знаю.
— Элли…
— Не знаю! И не советую тебе совать нос во все это — пусть Омали сама решает свои проблемы. Я уверена, Сахрос дал ей все шансы выпутаться из этой истории живой и здоровой.
— Какие там шансы! — возмутилась Мари, — Она в опасности! Омали не понимает, что происходит и почему! Элли, мы ведь друзья, и…
— Марита! — в голосе пэри зазвенела сталь, — Ты оглохла? Не лезь в это дело, оставь Омали в покое! Она знает, на что идёт, уж поверь мне!
— Ладно-ладно! — Мари примирительно подняла руки ладонями вперёд, — Как скажешь!
Эллина покачала головой и сменила тему:
— Лучше расскажи мне, Марита: как там твой брат? Всё ли у него в порядке?
— Да! Мы связывались только недавно, он сильно переживает за нас за всех…
Эллина, как всегда, спрашивала про Микеша. Марита к этому привыкла, но старательно делала вид, что не замечает странной закономерности. Это было вполне в её характере: ей всегда было проще в упор не замечать вопросов, ответы на которые ей могли не понравиться.
Разговор потёк вокруг будней курсантов, новых платьев и церемонии Принятия, которая должна была состояться через неполных шесть суток. Как и большинство жителей столицы, девушки сплетничали, гадая, кому же доведётся примерить на себя Императорский Венец. К серьёзному разговору по негласной договоренности Мари в тот день так и не решилась вернуться.
— … Вот что рассказала мне Элли о Смотрителе! Только, сама понимаешь, это очень большой секрет! — Марита явно гордилась проделанной работой и внимательно смотрела на меня, ожидая похвалы. Я искоса глянула на девушку и тихо заметила:
— Верно, Мари. Это — секрет. Мне ты рассказала, но больше — никому. Даже Дирану. Особенно — Дирану! Пообещай мне!
Мари фыркнула:
— Я же не совсем дура, кому попало, рассказывать не буду!
Я покачала головой:
— Не только «кому попало», Мари. Вообще никому! Ну же! Обещай!
— Ладно-ладно! Я вообще не понимаю, к чему такие предосторожности? Ну, родился Сахрос в Сакии. Что тут такого криминального, из-за чего стоило бы разводить таинственность?
— Мари!!! — это был крик души в моем исполнении. Марита закатила глаза и рявкнула:
— Ладно! Обещаю! Довольна? А теперь — марш в постель!
— Что?! — изумилась я. — Какая ещё постель?! Мари, я…
— Ничего не знаю! — девушка вцепилась в мою руку чуть повыше локтя и поволокла за собой, как на буксире. Я покорно поплелась за ней, чувствуя, что спорить бесполезно: этот комок энергии в покое меня не оставит.
— Тебе надо отдыхать, — вещала меж тем Мари, — Ты и так устала, к тому же ранена! Я тут пока что поубираю, посетителей, если явятся, приму, а ты — отдыхай!
Я открыла было рот, чтобы возразить… но передумала. Зачем? Мне нужно обдумать слова Мариты и поискать информацию о том купце, чьи записки я читала прошедшим вечером…
Слегка пошатнувшись, я прошептала:
— Может быть, ты и права. Отдых мне не помешает…
— Вот видишь! Лежи, а я принесу тебе ещё чаю!
Когда я изучила на свежую голову записки купца, стало понятно, как такой опасный текст ещё не изъяли из свободного оборота: данный дневник только недавно поступил в Библиотеку, и Сахрос ещё не успел его проверить досконально. Помню, он мне жаловался на нехватку времени! Любопытно, кстати: почему это Смотритель Библиотеки занимается цензурой и распределением новых текстов? И, что ещё интересней: почему бывший шпион работает Смотрителем Библиотеки?
Конечно, не гарантия, что мой опекун был именно шпионом, но другого логичного объяснения я не видела. Посудите сами: человек был осуждён за антиправительственные настроения в Сакии, каким-то непонятным образом спасся, потом стал послом этой страны в Ишшарре. Далее следует громадный пробел. То есть, несколько десятков лет этот «посол» непонятно чем вообще занимался, но докатился до работы Смотрителя Библиотеки в нашей стране. Зная сакийскую политику, смею утверждать: просто так оттуда можно уйти только в могилу. Но Смотритель как-то сбежал, ещё и дочь прихватил! Которая позднее попала в гарем Императора…
С ума сойти можно! Глупо, очень глупо гадать, имея так мало фактов. В голове был сумбур, но в тот момент я знала, каким должен быть мой следующий ход: необходимо найти автора дневников, которые попали мне в руки, и попробовать расспросить его об Ордене Тай Лир.
Охрад Сэйрс, пятидесяти трёх лет от роду, жил, если верить архивным данным, на восьмом ярусе Тальи, что говорило, несомненно, о его достатке. Сейчас, направляясь в сторону высоченных ворот нужного мне яруса, я гадала: пожелает ли уважаемый купец разговаривать с безродной муэти? Глядя правде в глаза, Охрад вполне мог отказаться. Однако попытаться определённо стоило!
Библиотеку я покинула через основной выход, улучив момент, когда Марита ушла на кухню. В той ситуации глупо было бы тешить себя иллюзиями: я понимала, что за мною наверняка следят. Оставалось надеяться, что, свершив задуманное, я не подпишу и себе, и принцу Эйтану смертный приговор…
Боги, видимо, оплакивали окончательную гибель моего чувства самосохранения: дождь лил, как из ведра, и вода мощным потоком неслась по водостокам вниз, к морю. Я шла, опустив голову, не глядя по сторонам и прижимая к себе несколько свитков. Шаг мой был стремительным, как у человека, безнадёжно куда-то опаздывающего, а серый плащ из грубой ткани, в который я зябко куталась, скрывал меня от посторонних глаз.