- Скорее всего. – Прежде чем выйти из кабинета, помедлила, раздумывая. Потом спросила: - А где участковый живёт? На этой территории?
- Хочешь к Денисову домой наведаться?
- Хочу выяснить, чего мне завтра ждать.
Адресом Машу не побаловали, но дали номер телефона нового участкового. Тот, как и рассказывал отец, оказался человеком молодым и энергичным, и занимаемая должность и нудные обязанности его интересовали не сильно. К делу новый участковый подходил весьма формально, но при этом действовал чётко по букве закона. Явно планировал впечатлить начальство и должность районного участкового перешагнуть без всякого сожаления. На звонок Маши он откликнулся, и после некоторых усилий и уговоров с её стороны, согласился встретиться в свой законный выходной. Правда, торопиться на работу не собирался, и домой не пригласил, но через час Маша смогла встретиться с ним в парке неподалёку. Молодой симпатичный мужчина спортивного телосложения не подошёл к ней, он подбежал, прервав пробежку. Приличный спортивный костюм, фирменные кроссовки, смарт-браслет на запястье. На их бывшего участкового, которого Маша помнила с детства, грузного и серьёзного мужчину с кустистыми бровями, похож совсем не был. Александр Денисов, так звали нового представителя власти их микрорайона, внешне походил на шпиона из голливудского блокбастера, в такого вполне можно было влюбиться с первого взгляда и навсегда. И совершенно ясно, что подобная работа не для него. Какой из него участковый?
- Вы Маша?
Он остановился перед ней, руки в бока упёр, пытался справиться с дыханием. А Маша в это время его разглядывала, надо сказать, что на некоторое время откровенно позабыла, для чего просила о встрече, и что Александр Михайлович сделал ей одолжение, согласившись на короткий разговор. А она его разглядывала, впитывая его образ. А Александр Михайлович, по всей видимости, прекрасно знал, какое впечатление способен производить на женщин, потому что в какой-то момент откровенно усмехнулся. Эта усмешка Машу из ступора и вывела. Она смущённо кашлянула и кивнула.
- Да, я Маша. Спасибо, что уделили мне несколько минут. – И чтобы как-то оправдать свой ступор, призналась: - Стереотипное мышление. Подсознательно ожидала увидеть продолжение Сергеича.
Денисов посмеялся.
- Да, уже знакомо. Давайте прогуляемся, не хочу останавливаться.
Маша кивнула, направилась с ним по длинной аллее.
- Так что именно вы хотите мне сказать, Маша? Вчера я разговаривал с вашей мамой… Она ведь ваша мама?
- Да. Она написала заявление на этого Голикова.
- Написала, - согласился Денисов. – Я его принял, по всей форме.
- И что? Уже дали ему ход?
- Я его зарегистрировал. – Денисов кинул на Машу взгляд, причём взгляд был оценивающим. Теперь он к ней присматривался. – Не должен был?
- Понятия не имею. Александр Михайлович…
- Саша.
- Саша, - не стала спорить она, - вы же участковый, расскажите мне об этом Голикове. Чего ждать?
- То, что мне есть, что о нём поведать, уже плохо. Да?
- Это точно.
Он руками развёл.
- Не назову его бандитом или преступником, молод он ещё для этого, но личность в районе известная. Хулиган, несколько раз замечен в серьёзных драках, даже в угоне подозревался.
- Наркоман?
- Не замечен. Но всё я знать не могу. Я здесь только полгода, если честно. Но Сергеич, уходя, мне всю свою базу передал. Если понимаете о чём я.
- Понимаю. Я адвокат.
- Серьёзно? – Денисов заметно заинтересовался. – Где учились?
- В Нижнем. Там и работаю.
- Понятно. Покинули отчий дом.
Он явно с ней заигрывал. Маша головой покачала.
- Сейчас не обо мне речь. К сожалению.
Денисов сунул руки в карманы спортивных штанов.
- Я не знаю чем вам помочь, Маша. Я принял заявление вашей мамы, обязан был это сделать, и Голикова мы найдём, допросим. Но что ещё мы можем сделать?
- Я всё понимаю. Доказать будет очень трудно.
- Трудно. И я не уверен, что вашей сестре это нужно. Он не педофил, он… местный остолоп. Соблазнивший девочку. Конечно, это совращение. И это статья, вы правы. Но огласка…
- Света не даст никаких показаний, я уверена.
- А то и заявит, что соврала, и это не он. Были такие случаи.
- Но заявление…
- Заявлению мы ход дадим. Найдём Голикова, допросим, но в остальном… Ничего не могу обещать.
- Да что тут обещать, - пробормотала Маша себе под нос. Они дошли до конца аллеи, Маша остановилась и повернулась к Денисову. Благодарно тому улыбнулась. – Спасибо вам, Саша. Думаю, ещё увидимся.
- Вот этому буду рад. Искренне.
Денисов ослепительно улыбнулся, простился и поспешил по аллее, а Маша всё-таки задержалась, глядя ему вслед. И даже проговорила негромко:
- Бегите, Саша, бегите.
А он взял и оглянулся через плечо. Маша задохнулась от неловкости, повернулась и пошла прочь. И ничего особенного в её удивлении нет. Вы когда-нибудь видели такого участкового? Она представить не могла, что подобное возможно. Это даже чуточку несправедливо.
Дома её мама встретила. Света, как оказалось, снова заперлась в своей комнате, не желая никого видеть. Наверное, это нежелание казалось ей очень взрослым и продуманным, она продолжала настаивать на своём, и этот безмолвный протест считала продуманным. Для всех остальных это было передышкой и временем для обдумывания новых доводов. Которые Свете были не нужны.
- Что-нибудь узнала? – спросила Галина Ивановна.
- Ничего хорошего, мама.
Галина Ивановна руками всплеснула, повторила за дочерью:
- Ничего хорошего. А я и не жду ничего хорошего, уже не жду.
- Мама, не впадай в отчаяние. Где папа?
- В магазин пошёл. В этой квартире все задыхаются.
Маша прошла на кухню, налила себе воды. Сказала:
- Я так понимаю, что вопрос о ребёнке не стоит. Она будет рожать.
- А что делать? На таком сроке? Маша, она ведь специально молчала, ты понимаешь? – Маша кивнула. А Галина Ивановна продолжала возмущаться, правда, вполголоса. – Эта дурочка решила, что он на ней женится. Из-за ребёнка. Это ведь уму непостижимо!
- Мама, - Маша взглянула на неё в упор, - вряд ли мы сможем доказать факт совращения.
- Как это? А беременность?
- Для этого нужно провести анализ ДНК, а для этого нужно его согласие. Или предписание суда. А для суда нужны доказательства.
- Да что ж это за законы такие? – Галина Ивановна смотрела на старшую дочь в полной растерянности, Маше даже неудобно стало. Она пожала плечами.
- Вот такие законы. Единственная возможность – это Светкины показания. А она их не даст. Ты ведь это понимаешь?
Галина Ивановна вздохнула, на стул присела.
- И что делать, Маша? Нам с отцом что, в ножки ему поклониться? За то, что он нам ребёнка испортил?
- Я не знаю, мама. Если бы не беременность, я бы сказала, что всё пройдёт. Любовь её пройдёт, а так…
Телефон зазвонил так неожиданно, что Маша вздрогнула. Достала его из кармана, взглянула на экран и мысленно ругнулась. Сейчас ей не хотелось со Стасом общаться, поэтому вызов она отклонила. Мама наблюдала за ней. А когда Маша убрала телефон обратно в карман, спросила:
- Жених?
Маша с ответом помедлила. После чего кивнула:
- Да, он. Вот только, - она лоб потёрла, - я не уверена, что он ещё мой жених.
- Маша!
Маша руку вскинула, останавливая мамины расстроенные рассуждения и предположения.
- Всё нормально. Это не стоит переживаний, ни твоих, ни моих. У меня всё в порядке. В моей жизни это ничего не изменит.
Расспрашивать Галина Ивановна не стала, но дочь обняла, потрепала по щеке, как в детстве. Жаль, что во взрослой жизни это ничего не решало и успокоения не приносило.
Стас звонил ещё дважды. Маша из-за его звонков чувствовала серьёзное беспокойство и тяжесть в груди, но каждый раз от телефона отворачивалась. Помогала маме готовить обед, в доме, наконец, стихли все разговоры и споры, от усталости все старательно делали вид, что ничего экстраординарного не происходит. Все собрались за обеденным столом, чего очень давно не происходило, правда, больше молчали, а если говорили, то отделывались односложными предложениями. Света ела с аппетитом, сказывалась утренняя тошнота и пропущенный завтрак. А родители поглядывали на неё со значением, но торопились отвести взгляды, когда дочь их внимание замечала.
После обеда Стас снова позвонил. Это был уже четвёртый вызов, Стас проявлял удивительную настойчивость, и Маша поняла, что и дальше игнорировать его нельзя. Закрыла за собой дверь комнаты, присела на диван и перезвонила Стасу сама. Чтобы оправдаться, решила немного приукрасить:
- Извини, я была занята.
- Случилось что-то серьёзное?
Просто взять и рассказать ему не решилась, что-то останавливало. Не верила, что Стас проявит понимание к ситуации.
- Достаточно серьёзное.
- Помощь нужна?
- К сожалению, помочь не получится. Даже у меня не получается.
Стас хмыкнул.
- Раз уж у тебя не получается, тогда я не знаю, что сказать.
- Не нужно ничего говорить.
- Я тоже так подумал. Поэтому решил приехать.
Маша нахмурилась, не сразу осознав.
- Куда приехать?
- К тебе. Я буду примерно через полчаса. Объяснишь, как найти дом твоих родителей?
Маша молчала. Как ей показалось, довольно долго. После чего глупо переспросила:
- Ты приехал? Стас, я не просила.
- Я знаю. Именно из-за этого мы вчера и поспорили.
- Мы не спорили… - попробовала она его образумить. Но Стас ставил её перед фактом.
- Маша, я уже подъезжаю. Как мне найти вашу Комсомольскую улицу?
Он знал адрес. Маша зажмурилась. Секунду, две раздумывала, ничего достойного придумать не смогла, и поэтому принялась объяснять Стасу, как доехать.
- Только этого не хватало, - вырвалось у неё, когда телефон отключила.
Лишь пару часов назад она сказала матери, что с женихом у неё проблемы, настолько серьёзные, что он вроде как перестал быть женихом. А вот сейчас пришлось объявить, что он вот-вот появится у них в доме. Галина Ивановна несколько удивилась, на Машу смотрела растерянно, та же смятённо улыбнулась.
- Я не звала его, мама. Стас решил инициативу проявить.
- Стас Тихонов приедет к нам, - в благоговении выдохнула Света и даже негромко взвизгнула.
Маша на сестру многозначительно взглянула.
- Ты чему радуешься? У тебя теперь другие приоритеты должны быть. А не журналы подростковые и их герои.
Света тут же обиженно фыркнула и отвернулась. Вернулась в свою комнату, но Маша видела, что прилипла к окну. Сестра с нетерпением ожидала приезда гостя, а Маша поймала себя на мысли, что нетерпение должна испытывать она. Нетерпение, желание увидеть, обнять, в надежде на помощь и поддержку, а в ней подобных эмоций не было, ни одной. И это больше всего беспокоило. Маша знала, что Стас приедет, станет осматриваться, оглядываться, делать выводы, пусть и мысленно, а ей не хотелось замечать непонимание, удивление на его лице. Не хотелось, и она всегда этого подсознательно боялась, понимая, что по-другому Стас не сможет, наверное поэтому и соврала в своё время. А вот теперь её не просто поймали на лжи, сейчас ей придётся преподнести Стасу правду, как она есть. Правду, которую он никогда не стремился узнать.
- Значит, жених приезжает? – поинтересовался отец. В его голосе прозвучало доброе подначивание, а Маше всё равно стало неудобно. Утром она сказала отцу, что её замужество под вопросом, и вот Стас готов пожаловать в гости и не понятно: то ли подтвердить Машины сомнения, то ли их опровергнуть.
В итоге, Маша поступила так же, как и сестра, прилипла к окну, только на кухне, и наблюдала за въездом во двор. Кстати, ждать пришлось недолго, спортивный «Chevrolet» Стаса показался из-за поворота, и Маша первую минуту просто наблюдала за машиной, понимая, что волнуется слишком сильно.
- Маша, это он, это он? – Света взвизгнула за стеной, а Маша недовольно попросила:
- Перестань вопить.
Мама попалась ей в прихожей, посмотрела с растерянностью.
- Маш, что мне делать?
- Ничего, - ответила та коротко. – С хлебом, с солью встречать его не нужно. Я не думаю, что он надолго задержится.
Вышла из подъезда, Стасу навстречу. Тот как раз выходил из машины, припарковавшись у кривенького бордюрчика. Вышел, предсказуемо огляделся по сторонам, снял тёмные очки. Прищурился на солнце. Ослепительный, популярный Стас Тихонов. С очаровательной улыбкой, которую Маша так любила, с выдаваемой всем встречным людям уверенностью в себе и приевшейся ему успешностью, тщательно задавливавший в себе «звёздность», настолько тщательно, что это стало чертой его характера, причём, любимой фанатами чертой. Да и Машей, кстати, тоже. Она ведь искренне верила, когда Стас говорил, что его популярность утомляет, что он её перерос, и приоритеты давно сменились. Маша верила этому. Так же, как и в его самостоятельность и независимость его мнения от кого бы то ни было. И, признаться, сомнения и обида на ошибочность собственных суждений её сильно расстраивали в последнее время. Наверное, поэтому она не чувствовала в данный момент облегчения или радости по поводу его приезда.
Стас заметил её, отвлёкся от обозрения окрестностей, а Маше попробовал улыбнуться. Именно попробовал. А вместо приветствия спросил:
- Злишься?
Маша подошла, стараясь не думать о том, что на ней простенькие джинсы и футболка из старого, оставшегося в доме родителей, гардероба.
- На что именно?
Стас выдал смятённый выдох.
- Поводов много, да?
- Стас, зачем ты приехал? Я же говорила, что не нужно.
- Что не подходящий момент, - поддакнул он. – А когда он будет подходящим? У нас с тобой?
- Кто бы знал.
- Вот и я о том же. – Стас разглядывал её. Потом позвал: - Маш. Я скучаю. – Он руку к ней протянул, сделал попытку обнять за плечи. – А мы ругаемся и ругаемся.
- Предлагаешь перестать?
- Предлагаю успокоиться.
Из подъезда вышла соседка, глянула на них с неподдельным любопытством, и намеренно громко поздоровалась:
- Здравствуй, Маша.
Пришлось оглянуться, улыбнуться и поздороваться, как положено, чтобы родители после не выговаривали:
- Здравствуйте, тётя Галя.
Стас проводил женщину взглядом, та ещё и обернулась на них через плечо, явно, что его разглядывала. Узнала или нет, осталось тайной. Возможно, её сам факт заезжего жениха заинтересовал и его спортивная машина. А у Маши возникло ощущение, что на них из всех окон смотрят, не хватало ещё, чтобы кто-то из соседей, особенно молодых, оказался особо прытким, Стаса узнал и заснял на телефон или камеру. С нынешними возможностями уличного шпионажа можно ожидать всего чего угодно.
- Пойдём в квартиру, - сказала Маша, решив, что её личные причины не желать этого, менее весомы, чем возможные проблемы Стаса со средствами массовой, точнее, «жёлтой» информации.
- Пойдём. – Он взял её за руку. Так привычно, но отчего-то странно. Маша даже посмотрела на их руки. Но спорить не стала и направилась к подъезду. Старалась не наблюдать за Стасом, не замечать, как он посматривает по сторонам. На кособокую лавочку, на самодельные клумбы из автомобильных шин, на не крашенную подъездную дверь. Конечно, он не вырос в мыльном пузыре, и знал, как живут обычные люди. По крайней мере, он так считал, имел какое-то представление, но нужно честно признать, что у Стаса Тихонова не было необходимости снисходить до обычных людей. Его всегда занимали другие ценности, интересы, и до лавочек у подъезда, на которых проводит вечера дворовая молодёжь, ему дела не было. И сейчас ему, судя по всему, было любопытно. В первые минуты. Он откровенно присматривался.
Галина Ивановна встретила их в дверях. И Маша сразу поняла, что мать растеряна и не знает, как себя вести. На Стаса смотрела, пыталась улыбаться, но то и дело косилась на дочь, видимо, ожидая подсказки. Подсказывать было нечего, и поэтому Маша просо представила:
- Мама, это Стас, я тебе рассказывала. А это моя мама, Галина Ивановна.
Стас заучено, но радушно улыбнулся.
- Очень приятно познакомиться. Давно ждал этого момента.
Маша кинула на него изучающий взгляд. Правда, ждал?
Она не была рада, что он приехал. Ей не стало от этого спокойнее и легче. Маша словно со стороны наблюдала за тем, как любимый человек знакомится с её родителями, проходит в квартиру, снова осматривается… Потом Света из комнаты вышла, и стало совсем грустно. Сестра вела себя, как девчонка, встретившая своего кумира. Она ахала, смотрела на Стаса восторженными глазами, даже догадалась автограф попросить. Вот тут Маша не выдержала, и её одёрнула.