— Ну, это вряд ли, — скептически скривился Дорнан. — Мне она не нравится уже заранее, причем не первый год.
— Она ведь как?то умудрилась влезть в постель к твоему отцу. Подумать только — дочь Орвина Морна и Майрит ан’Койр, милостью небес король Эрнодара, делят ложе! — брезгливо произнесла Даллара, и ее прекрасное лицо на мгновение исказилось, словно она неожиданно увидела нечто неприятное. — Впрочем, эта девица может быть привлекательной, если захочет. Мужчины в большинстве своем редко замечают, когда на них воздействуют чарами, потому колдуньи и умеют отлично устраивать свою судьбу.
— Нас в Тейллере обучали противостоять чародейству, особенно женскому, — карета остановилась, и Дорнан приподнял занавеску со своей стороны.
— Мы приехали, — вздохнула Даллара.
Принц — рыцарь с некоторым недоверием рассматривал дом, напротив которого кучер остановил лошадей. Приземистый и довольно старый, он не производил впечатления роскоши, которой должна была бы окружить себя любовница короля, вышедшая на первые позиции после долгого вдовства Майрита ан’Койра. Ожидавший, что экипаж доставит его в дорогой район столицы, где дворец Ильтеры Морн, якобы боевого мага армии Эрнодара и официальной воспитанницы правителя, будет соперничать в великолепии и богатстве с жилищами лучших Домов страны, Дорнан даже на секунду усомнился, действительно ли они приехали туда, куда намеревались. На улице явно обитали не самые богатые его подданные, хотя и довольно зажиточные. И скромное жилище чародейки ничем не выделялось из череды таких же небольших домишек.
— В этой лачуге она держит твоего отца, — фыркнула Даллара. — В то время как лучшие Дома Эрнодара предлагали свои услуги, чтобы принять его как своего гостя! Это была бы великая честь и для Дома Игрен! Но нам всем — всем! — было отказано в весьма жесткой форме. Я уверена, что эта мерзавка силой удерживает короля подле себя! Надеюсь, тебе удастся забрать отсюда Майрита и перевезти его ко мне! И, разумеется, двери моего столичного дома всегда открыты для тебя, дорогой!
Рядом с жилищем Ильтеры Морн скучали двое солдат в форме королевской гвардии. Убедившись, что карета не собирается проезжать мимо, они переглянулись и один из них направился к экипажу. Даллару Игрен здесь явно знали, а помпезный герб на ее экипаже прямо?таки бросался в глаза.
— Прошу прощения, миледи, но к королю по — прежнему не пускают посетителей… — извиняющимся, но твердым тоном начал гвардеец, когда Дорнан, не дослушав, распахнул дверцу и спрыгнул на землю, проигнорировав ступеньку.
— Надеюсь, что для меня все же сделают исключение, — ледяным тоном заявил он. — Доложите моему отцу, что прибыл его сын и наследник. Если он откажется меня принять, можете сказать, что я настаиваю.
Опешивший гвардеец вытянулся перед принцем, его пораженный напарник бросился в дом. За спиной Дорнана из экипажа выбрались Даллара и Менеста в сопровождении горничной, по — прежнему не поднимавшей глаз. Принцу не надо было оборачиваться, чтобы понять, что на лице госпожи Игрен цветет победная улыбка, хотя ему остро хотелось еще раз взглянуть на ее дочь.
— Ваше высочество! — из дома широким шагом вышел — нет, буквально вылетел Коттар Лонк, кряжистая фигура которого показалась Дорнану не такой высокой, как он запомнил. — Ваше высочество!
Пожилой капитан королевских телохранителей сделал несколько шагов и буквально рухнул перед принцем на колени, склонив голову.
— Ваше высочество, мы надеялись… Хвала Отцу — Небу и трем богиням, вы успели! Передать не могу, как я счастлив видеть вас, — невнятно бормотал бессменный в течение многих лет начальник королевской охраны, и Дорнан с горечью увидел, что в его неровно обрезанной густой шевелюре теперь больше благородной седины, чем привычного темно — каштанового цвета.
— Встань, — тихо проговорил принц. — Пожалуйста, Коттар, встань. Я никогда не желал увидеть тебя коленопреклоненным.
Лонк тяжело поднялся, и в его глазах Дорнан увидел то, что и ожидал — глубочайшую вину за то, что король умирает. И только встретив этот безнадежный и отчаянный взгляд, Койр осознал, что все это происходит на самом деле. Это не ошибка и не уловка, чтобы заманить его в Эрнодар еще раз увидеться и попытаться наладить отношения с отцом. Майрит, всегда казавшийся ему несгибаемым и вечным, лишь каким?то чудом еще держится за этот мир, хотя его во весь голос зовут предки и ему приготовлено место за пиршественным столом Отца — Неба.
— Я хочу видеть его, — больше всего Дорнан боялся, что у него прилюдно сорвется голос. — Веди меня к отцу.
Телохранитель покорно пошел впереди, даже спина его излучала горечь поражения и нежелание жить. В доме остро пахло травами и болью — рыцарь даже поморщился от этого смешения ароматов. В коротком коридоре, ведущем из прихожей, было всего четыре двери, и одну из них, самую дальнюю, толкнул Коттар Лонк.
— Он успел, — тихо произнес начальник дворцовой гвардии.
Женщина, сидевшая на стуле у кровати спиной к двери, резко обернулась, и Дорнан, поразившись, едва не шагнул назад. Если это Ильтера Морн, то, должно быть, она задействовала какие?то очень могучие чары, чтобы приворожить его отца! Впалые щеки на нездорово бледном лице, потемневшие от усталости веки, помутневшие, словно подернутые болотной тиной глаза неопределенного цвета, на щеках покрасневшие дорожки от слез. Темное платье висело на ее узких плечах, словно маленькая девочка примерила матушкин наряд, до которого ей еще расти и расти, узкие запястья, больше похожие на голые кости, выглядывали из?под простых манжет. При этом она выглядела лет на двадцать старше Даллары, хотя, по всем расчетам, должна была оказаться на столько же младше.
— Отец — Небо и три богини! — еле слышно проговорила она, увидев Дорнана. — Успел!
Лежащий на кровати человек пошевелился, взгляд принца метнулся туда, и Койр невольно стиснул зубы. Даже для неоднократно видевшего кровь и смерть рыцаря зрелище оказалось не из легких. Лицо человека и его руки, лежащие на покрывале, представляли собой сплошной ожог: багрово — красный, переходящий в черноту. На повязках, обматывающих изломанные предплечья до самых запястий, проступали кровавые пятна. Дыхание со свистом срывалось с запекшихся и потрескавшихся до кровоточащей розовой плоти губ, впалая грудь с усилием вздымалась под покрывалом. В этом человеке невозможно было узнать Майрита ан’Койра — того, которого помнил его сын.
— Кто здесь? — не громче шелеста ветра произнес умирающий.
— Ваш сын приехал, ваше величество, — негромко сказал Коттар, и Дорнан сделал шаг к кровати.
Человек приподнял веки, и острый взгляд проницательных льдистых глаз воткнулся в Дорнана с привычной суровой требовательностью. Сердце рыцаря забилось в горле, а через секунду рухнуло куда?то вниз. Да, это были глаза его отца, Майрита ан’Койра, милостью небес короля Эрнодара.
— Вижу, — прошелестел король, попытавшись скривить губы в улыбке. — Ты не слишком торопился, похоже. Я уже не думал, что ты застанешь меня в живых, мальчик.
Дорнан невольно поморщился. Он с детства не терпел, когда отец называл его так, но на все его протесты Майрит отвечал, что иное прозвище еще нужно заслужить. «Вот вернешься с рыцарской чашей на груди, тогда и посмотрим, как тебя называть», — усмехаясь, повторял король.
— Оставьте нас, — спокойно приказал умирающий, снова прикрывая глаза. — Мне с сыном нужно поговорить без свидетелей.
Изможденная женщина стремительно поднялась со стула, покачнулась и упала бы, если бы Дорнан машинально не поддержал ее под руку. Она тут же вырвала у него свой локоть с такой поспешностью, словно случайно схватилась за змею, и сделала несколько нетвердых шагов назад. Тут ее подхватил уже Коттар Лонк, движению которого она сопротивляться не стала, и, что?то шепнув, вывел в коридор. Как только дверь за ними закрылась, король снова открыл глаза. Несмотря на то, что в их глубине явственно плескалась боль, он смотрел на Дорнана вполне осмысленно — и очень критически.
— Я рад, что ты успел, — произнес Майрит. — Действительно рад.
— Отец, — принц попытался преклонить колени, но вялое движение обгоревшей ладони остановило его, а с уст короля сорвался стон.
— Может, еще прочтешь мне сыновнее приветствие в стихах? Или рыцарей этому теперь не обучают? Оставь все эти церемонии, мальчик, — взгляд Майрита сделался бесконечно усталым. — Обойдемся без них, у меня почти не осталось времени.
— Может быть, еще не все потеряно… Я приведу целителя — манниарийца, говорят, они могут…
— Не болтай ерунды! — король поморщился. — Они ничего не могут. Здесь уже были лучшие из лучших, и их вердикт однозначен — я умираю. Даже лекари с границы, привыкшие иметь дело с самыми тяжелыми случаями, ничего не могут сделать. Никто из целителей не возьмется лечить меня сейчас, как не взялись они за это раньше — сразу после пожара. По правде говоря, они изрядно шокированы тем, что я еще жив. Я давно уже должен был умереть и умер бы, если бы не Тера.
— Может, кто?нибудь другой помог бы тебе лучше, но твоя… воспитанница всех выставила отсюда…
— Кого это «всех»? — скептически фыркнул Майрит. — Этих паршивых плакальщиков и прихлебателей, которые уже начали сокрушаться по мне, когда я еще не умер? Они устраивались в коридоре или даже в этой комнате и начинали рыдать в голос о том, как им будет меня не хватать — думаешь, мне было приятно это слышать?! Я рад, что Тера выгнала их прочь. И сам приказал Коттару и его людям больше не впускать их сюда. Нет, мальчик, я все еще жив только благодаря Ильтере Морн!
— Я готов смириться с ее присутствием, если чувства к ней так сильно привязывают тебя к нашему миру, — не удержался Дорнан.
— Ты всегда был дерзким сопляком! — на этот раз Майрит явственно усмехнулся обожженными губами, хотя это, судя по всему, стоило ему немалого труда. — Чувства тут ни при чем, девочка просто силком удерживала меня здесь в надежде, что ты явишься вовремя. И она забирает половину моей боли, хотя и думает, что я об этом не подозреваю. Хорошая девочка! — король попытался повернуться, но замер, скривившись от боли. — Хорошая упрямая девочка!
— Забирает половину? — непонимающе переспросил Дорнан.
— Ну, разумеется! — сварливым тоном подтвердил его отец. — Если бы все это лежало только на мне, я не прожил бы и недели после пожара. А прошло больше четырех десятков дней… Если бы не она, ты бы и на похороны мои не успел! Теперь, надеюсь, она меня отпустит. Я устал, мальчик, очень устал…
Майрит снова прикрыл глаза, его дыхание стало более прерывистым.
— Отец, я… — Дорнан склонился к нему, но ему опять не дали закончить фразу.
— Успеешь сказать, что хочешь, у моего гроба, если, конечно, сочтешь необходимым устроить бдения! — грубовато оборвал его король. — Сейчас тебе лучше послушать меня, потому что тогда у меня не будет возможности ответить. Ты, наверное, уже в курсе, что творится в Эрнодаре? — он бросил на сына взгляд из?под полуопущенных ресниц и удовлетворенно скривил губы. — Вижу, что в курсе. Вкратце ситуация выглядит не самым лучшим образом, и тут я с себя ответственности не снимаю. Мне следовало многое сделать по — другому, но нам обычно кажется, что мы будем жить вечно… А в том, что происходит, между прочим, есть и твоя вина.
— Интересно, какая именно? — каждый раз, разговаривая с отцом, Дорнан не мог удержаться от дерзости и споров.
— Если бы ты был чуть менее упрям, я бы мог увидеть своих внуков! — отрезал Майрит. — Ты слишком долго отсутствовал, мальчик! Двор и ближний круг тебя еще помнит, а вот армия и пограничные Дома — уже нет. Поэтому, думаю, ты не должен слишком удивляться тому, что они хотят видеть на троне Теру. Она не только приближенное ко мне лицо, но и их боевой товарищ, бок о бок с которым пройдена не одна кампания. А ты для них темная лошадка — драгоценный наследничек, половину жизни проведший где?то вдалеке от Эрнодара. Ничего удивительного, если они отнесутся к твоему возвращению без особого восторга!
— Действительно, леди Морн — гораздо более приятный кандидат на наследование, — зло резюмировал Дорнан. — Так почему бы тебе не передать ей королевскую власть официально? Как твоя воспитанница она имеет все права. Странно, что ты не наградил ее нашим родовым именем! Если ты опасаешься какого?то недовольства с моей стороны, то знай, что я приму любое твое решение.
— Разумеется, примешь, — тоном, не допускающим возражений, заявил король. — В этом смысле ты не опасен для Эрнодара. Опасны другие, — он многозначительно приподнял брови. — Двор категорически против того, чтобы Ильтера унаследовала трон. Несмотря на то, что даже верховный жрец Отца — Небо относится к ней вполне терпимо и даже дружелюбно, они предпочитают законных наследников короля воспитанницам с любыми способностями. Канар и Роэран Стеллы, Пейлевар Игрен и другие ни за что не согласятся терпеть королеву вместо короля.
— Не могу их за это осуждать, — не удержался от едкого комментария Дорнан. — Неужели мне все же выпадет честь и дальше нести имя ан’Койров?
— Если ты не замолчишь, я не успею договорить, — сухо заметил Майрит. — Наверное, ты не понял, что у меня осталось не так уж много времени, — он несколько секунд помолчал, убедившись, что сын понял намек и выполнит его прозрачный «приказ». — Именно поэтому я рад, что все же дождался тебя. После моей смерти так или иначе начнутся трения, невзирая на то, что Ильтера с радостью уступит тебе трон. Как ни странно, он ей не нужен, и она бы с радостью оказалась подальше от столицы и от тебя. Но ее многочисленные сторонники могут попросту бойкотировать нового короля, а это абсолютно обескровит страну. Если армия не станет подчиняться главнокомандующему в твоем лице, любой проходимец сможет свергнуть тебя, а каждый из соседей — с легкостью завоевать. Среди пограничных Домов ты пока не пользуешься популярностью, они будут ждать, что скажет Тера, и защищать лишь собственные владения, а не тебя. Если же им не понравится то, что они услышат, они и девочку проигнорируют… А Равиана, между прочим, давно косится на наши кейнтаровые запасы, тем более что там магия официально вне закона. Даже не сомневайся — если Эрнодар проявит слабость, они мигом воспользуются ситуацией и начнут войну. В свою очередь придворная клика не откажет себе в удовольствии поклевать девочку и ее сторонников, учитывая, что каждый влиятельный Дом держит собственную гвардию. Мне лично ясно видно, что есть только один способ сохранить Эрнодар без раскола и не допустить гражданской войны или внешнего вторжения. Думаю, ты догадываешься, какой.
Майрит снова открыл глаза и внимательно посмотрел на сына. Дорнан спокойно встретил его взгляд.
— Не могу лишить тебя удовольствия поведать мне, что это за способ, — холодно произнес принц.
— Вы с Терой должны пожениться, — будничным тоном, каким говорят о погоде, резюмировал король.
— Это немыслимо! — тут же выпалил Дорнан. — Это просто…
— Это просто единственный способ сохранить государство, — твердо заявил Майрит. — Если вы сядете на трон вдвоем, это в какой?то мере удовлетворит обе противоборствующие стороны. Разумеется, найдутся недовольные, но они не станут вредить королевской чете, зная, что, по крайней мере, один из ее членов — желанный для них правитель. Не надо сверкать глазами, я сам прекрасно умею это делать, да и тебя, как видно, неплохо научил! Ты сам виноват в этом, мальчик! Твое упрямое нежелание вернуться в Эрнодар создало подобную ситуацию! Чего же ты хочешь, если тебя здесь совсем не знают?! Ты уезжал мальчишкой, а вернулся мужчиной и воином, но незнакомым мужчиной и воином. А Тера хоть и не королевской крови, но все время была здесь, ее видели рядом с королем, и никто не удивится, если она опять окажется рядом с тобой. Единственная разница — теперь она будет не придворным боевым магом, а соправительницей…
— Потрясающе! Даже на смертном одре ты пытаешься уладить вопрос с будущим своей любовницы! — презрительно уронил Дорнан.
Глаза короля распахнулись неожиданно широко, взгляд вдруг сделался еще более острым, но и усталым, словно Майрит ан’Койр уже видел смерть, приближавшуюся к его ложу. Слегка поведя плечами и даже не поморщившись от боли, он каким?то чудом приподнялся над своим ложем.