— Значит, ты спутала меня с собой, Жертва пьяного Франкенштейна, — я уже вижу, как между нами летает воображаемый мячик. И с каждым нелесным словом он летит от меня к Флер и обратно.
— Ты врешь, — почти по-змеиному. Что-то часто на меня всякие пресмыкающиеся шипят, — Данте сам мне однажды сказал, что встречаться с тобой он не намерен.
— Ты не веришь, что мы вместе смотрели фильм и ночевали под одной крышей? Сейчас. Погоди секунду. Сэфи! — громко позвала мага. Парень спокойно обернулся, а потом разозлился, то ли на меня за прозвище, то ли на себя за то, что откликнулся. Стоящие рядом парни засмеялись в кулак и получили за это по ледяной игле в з… в пятую точку.
— Чего тебе? — медленно приближается со своими друзьями, аки король со свитой. Эффектно! Ничего не скажешь!
— Скажи, в новогоднюю ночь мы смотрели вместе фильм? — утвердительный кивок, — А заснула я рядом с тобой? — снова кивок, а у меня подозрительно задергался глаз, — А когда я проснулась, ты сидел рядом в кресле? — третий кивок, — Вот видишь! Эй, Садико! Ты что в трансе? А почему у тебя из пальцев искры сыплются? — по несчастливой случайности стихия ведьмы — Огонь. И вот эта дамочка, кажется, собралась не просто пальчики погреть.
— С***! Да ты… — следующую речь мы пожалуй пропустим, так как из печатных слов там только предлоги. Некоторые, кто находился поблизости, уважительно присвистнули. Ух ты! Да вы что? Ну, ничего себе! Сколько подробной информации о моей личной жизни. Деточка, тебе бы ротик с мылом помыть, причем трижды. А вот про маму и папу не надо! Когда в таких неприличных речах упоминают моих родителей, я зверею. Но огненный шар так и не слетел с моей руки. Меня несколько опередили. Причем это оказался Данте. К счастью, пощечина была больше похожа на легкое похлопывание, но, тем не менее, девушка так посмотрела на Ледяного Принца, будто тот ей нож в сердце загнал.
— Успокойся, — как большой папочка непослушным деточкам, — Ты, что не видишь, она же специально тебе всякую чушь городит.
— Но ты же согласился с ней! — обиженно и до того истерично, что прям придушить захотелось, из жалости.
— Маркиза Вольская пригласила мою семью на праздничный ужин. Фильм мы смотрели впятером. Она, — указывает пальцем на меня, будто я экспонат в музее, — сидела рядом со мной, заснула где-то на середине просмотра. Утром мне нужно было кое-что спросить, но будить её не мне не хотелось, поэтому я ждал в кресле, пока она проснется.
— Ты!!! — ух ты! Такой разъяренной фурией я её ещё не видела.
— Сэфи, успокой её! — ретируюсь за спину мага, — Помнишь, ты мне говорил, что злых дамочек поцелуями успокаивают? Ты даже на мне проверял, — а я думала, что злее быть не может. Да злее её только препод по Прикладной магии!
— Принцесса, я уже понял, что тебе в кайф злить своих однокурсниц, но может, хватит уже? — лениво спрашивает Данте и уводит меня подальше от мегеры, — Чего ты её доводишь, она и так не больно спокойная была.
— Она первая начала. И вообще, меня бесит, что наше «общение» порождает ненужные сплетни, — мы сидели на самой последней лавке трибун, и отсюда было прекрасно видно все происходящее внизу. Вон Флер сверлит меня карими глазищами, вот Чип и Мак швыряются земляным бисером в девчонок. А внизу наш преподаватель Боевой дисциплины о чем-то увлеченно рассказывает Марку. Встреть его в толпе студентов, сразу и не узнаешь в нем преподавателя. Он обладатель соломенных кудрей и зеленых глаз. Принцип работы «Сидите, дети, тише воды, ниже травы» не поощряет, за что и любим среди студентов. На его занятиях, как и положено в спарринге, всегда живо и весело. Мастер похлопал в ладоши, привлекая внимание. В зале воцарилась тишина, а взоры учеников устремились к нему.
— Итак! Все пришли? Отлично! Можно начинать! Все вы знаете, зачем мы здесь собрались. Мы обязаны проверить свои силы, подвести итоги за все годы вашей учебы. Сегодня, здесь никто не будет драться. Здесь не будет ни намека на насилие, — голос его понизился до интригующего шепота, — Мы будем танцевать танец страсти и изящества! Покажите всю красоту вашей стихии! Заставьте нас с коллегами затаив дыхание следить за каждым вашим движением! Отдайтесь своим инстинктам! Позвольте им вести себя! — вдохновляющая речь мастера что-то зажгла во мне. На время я даже забыла, что сегодняшний поединок — это не битва насмерть. По-моему, мне даже стало все равно на исход. Но дурманящие слова преподавателя закончили своё действие, стоило всем разбиться на пары. Теперь же в воздухе сочилась вражда и алчное желание выиграть. По жребию мы с Данте были тринадцатыми из двадцати одного. Я почти услышала издевательские смешки Судьбы.
Здраво рассудив, что переживания и страхи мне отнюдь не помогут, я принялась судить выступающих студентов. С ними Удача сыграла не менее жестокую шутку, чем со мной. Из-за волнения, пристальных взглядов от сокурсников и комиссии их движения были дергаными, а конечности напряженными. Но, несмотря на это, выкладывались ребята на все сто. Когда первая пара прошла защитный барьер, сработало какое-то заклинание, и аудитория заполнилась музыкой. Именно под её ритм сражались маг воздуха и магичка Земли. Победил маг, но лишь с небольшим отрывом.
Вторыми были Римма и Ен — Воздушные маги. Мой воздыхатель меня порадовал. В жизни он был тем ещё маменькиным сыночком, но в бою я бы доверила ему прикрывать свою спину. Тем не менее, победу одержала Римма. И с ликующим «Ю-ху!» вернулась на свое место на трибуне. Еще одно выступление, которое я хотела посмотреть, было по счету девятым. Флер немного поубавила свой пыл, но свою натуру отпетой стервы не потеряла. Её оппонентом оказался мой хороший друг Марк, огневик, как и я. Их сражение проходило под мелодию танго. Такого же огненного и страстного танца. Под стать Пламени. Это, наверное, единственное сражение, что заставило меня не моргая следить за выступающими. Может быть, все дело в стихии. Но пластика и грация сразу убеждали, что лекции и практику маги не прогуливали. Почти с одинаковым счетом — 32-33- победил парень. Один плюсик к моему настроению. Следующие выступления я пропустила, собираясь с силами. А когда громкий голос преподавателя объявил:
— Данте Сериенте и Артемия Вольская! — моя душа убежала в пятки и напрочь отказывалась покидать своё пристанище. Ладошки вспотели, как это часто бывает при волнении, а Данте, казалось, все было нипочем.
— Пойдем. Не волнуйся, — сказал паук мухе. А муха полетела в паутину, загипнотизированная хищником. Барьер немного колебался, а когда настроился на нас, в аудитории полилась музыка плавная и тягучая, но вместе с тем яркая и живая. Я активировала огненный хлыст, а Данте материализовал ледяной посох. Началось. Мой оппонент, как джентльмен уступил первый ход мне. Я незамедлительно послала свободной рукой фаербол. Маг ответил ледяными иглами. Одна поцарапала мне руку. Я прищурилась, и над головой парня полился огненный дождь. Он лишь слегка ошпарил Данте ногу, но мне хватило времени, чтобы послать энергетическую волну. Парня ударило о пол и, похоже, что-то переключило в голове. Потому что теперь передо мной стоял (редкое зрелище) разозленный Ледяной Принц. Небрежным жестом убрав челку, он пошел в ближний бой. Разминка закончилась. Теперь наши движения действительно напоминали танец. Уклон от посоха, взмах хлыстом, снова удар, снова взмах хлыстом. Огонь и лед мелькали на поле, как две кометы. Удачной подсечкой Сэфи сбил меня с ног. Я за секунду уклонилась от следующего удара. Затем пошла в наступление, огненный змей мелькал в дюймах от Данте. Парень еле успевал изворачиваться или отбиваться посохом. Но его одежда — болотного цвета пиджак теперь был в пропалинах. Мы порядком выдохлись, даже неутомимый Данте громко дышал. Ну что ж! Теперь, как бы пафосно это не звучало, решиться все. Я взмахнула хлыстом, а маг вместо того, чтобы отбить, намотал его за конец на ледяной посох и резко потянул на себя. Лед растопился, а огонь вне рук хозяина потух.
— Ах, ты ж! — я зарычала, когда поняла, что кроме огненных шаров у меня больше ничего нет, а у вновь Данте материализовался меч. Фаерболы были нейтрализованы с холодным спокойствием. А меня медленно теснили к защитному барьеру. В отчаянии я сделала выпад, предварительно покрыв рабочую руку огненной перчаткой. Но так и не долетела — была ловко отброшена. Одновременно с тем как моя спина ударилась о пол, надо мной навис Данте. Ледяное лезвие уперлось мне в солнечное сплетение. По мере появления на лице парня ликующей улыбки, мои глаза расширялись.
— Победил Данте Сериенте! — эти слова прозвучали приговором. Я только тогда поняла, в какую навозную кучу вляпалась. Выпустив поток огня через сжатые кулаки, я вышла из аудитории. Все ещё злая я поделилась своей злостью со стеной. Она мне ответила лишь немым упреком и осыпанной штукатуркой, а вот рука от удара ненадолго парализовалась. Ноги привели меня на крышу школы, откуда открывался фантастический вид на графство. Я села на лавку (тут таких четыре) и угрюмо уставилась на горизонт. Подумать, что меня ждет в ближайшие две недели, я боялась. Конечно, детских шалостей вроде «Прокукарекай, прыгая на одной ножке, 10 раз» я не ждала. Но на пакость точно рассчитывала. В спину подул январский ветер и донес аромат знакомого одеколона. Рядом на лавку сел Данте.
— Ты ведь знала, на что споришь, — я знала. Просто проклинала себя за то, что не остановилась. Запястье дико зачесалось, и на том же месте медленно проступала наколка. Теперь я официально повинуюсь магу. В случае непослушания наколка будет посылать электрические волны по всему телу, недостаточно сильные, чтобы убить, но в меру неприятные.
— Дай руку! — попросил Сэфи. Бессмысленно было отпираться, так что я протянула заклеймённую конечность к парню. Я думала, что он проверит, есть ли наколка, но ошиблась. Маг поднес руку к лицу и легонько поцеловал поврежденные костяшки пальцев. По коже прошел холодок и боль притупилась.
— Ну вот! Теперь пойдем! — мне услужливо протянули руку и открыли дверь в коридор. На минуту я впала в прострацию. И только возле гардероба удосужилась спросить, куда мы идем, — Ты переезжаешь ко мне, — просто ответил мой мучитель.
— Что бы ты мог терроризировать меня в любое время дня и ночи? — с сарказмом, и даже не удивляясь странному капризу.
— Не иронизируй, — он махнул рукой, — Ничего с тобой плохого не случится, — Ха-ха! — скажу я вам. Сначала мы поехали в поместье Вольских, где мне велели собрать вещи. Мама на мой переезд не сильно отреагировала. Только сказала, не забывать кушать и теплее одеваться. А вот Энн расстроилась. Долго разглагольствовала про нехорошего графа, укравшего хозяйку. Потом все же помогла собрать сумку с одеждой и личными вещами. С обреченным видом, как у призывника в военную флотилию Магианы, я покинула дом. До поместья Сериенте было минут пятнадцать быстрой езды. Все эти пятнадцать минут я упорно молчала, дулась точнее. Даже не заметила, как выпятила губу. Дом Данте был почти такого же строения, как и мой. Только здесь не было того родного тепла, что встречало меня, когда я приезжала со школы.
— В ближайшие дни ты будешь жить здесь, — передо мной распахнули двери в синюю спальню. Комната, несомненно, была обжита, немногочисленные полки были заняты книгами, тетрадями, прочей ерундой. Возле стола валялась сумка. А над широкой кроватью висела картина с изображением черногривой женщины. Насколько я могла судить, изображена была Лайза Сериенте — мама Данте. Тогда, видимо, комната принадлежит Данте.
— Я что с тобой в одной комнате спать буду? — медленно разворачиваюсь, зажигая в глазах ведьмины огоньки.
— Именно так. И даже не спорь, — приказ предотвратил неприличные слова, готовые сорваться с языка, — Твоя полка в шкафу нижняя. Располагайся, а я прикажу подать обед.
Готовая завыть от ужаса я уселась на высокую кровать. Флер порвет меня на Ликонийский флаг, если узнает, что я сидела на кровати самого (сарказм) Данте. Вещи распаковывать я не стала. А чтобы не сидеть бесцельно, спустилась вниз, в столовую. Кстати, должна заметить, где и с кем бы ты ни жила, аппетит есть всегда! Так что, в ожидании кушанья я успела трижды подавиться слюной и четырежды услышать ворчание желудка. Наконец я смогла поесть. Главным блюдом была свинина. И я, чуть ли не мурча, вгрызлась в отбивную. После обеда мой тюремщик заставил меня делать уроки. На мой вопрос: «В чем подвох?» он лишь разочарованно покачал головой и напомнил про завтрашние тесты. Ответом я не удовлетворилась, так и села за книжки.
Библиотека была просто огромной, что дало мне до самого вечера просидеть в одиночестве. Перед ужином меня нашел Сэфи и проверил, что я сегодня выучила. Подвох опять же чувствовался, но не виделся. И я снова ломала себе мозги над тараканами Ледяного Принца. Ужинали мы только втроем: я, Данте и Оливия. Ронни по причине важной поездки в соседнее графство обещал вернуться не раньше утра. Потом Оливия позвала меня к себе, и мы проболтали о том, о сем, как старые подружки около трех часов. Девушка оказалась прекрасной собеседницей. Её интересные истории всецело поглотили меня и, если бы не Данте, я бы ещё долго просидела с магичкой. Но пришел её брат и сказал, что всем пора спать. В комнате я категорически отказывалась хотя бы лежать в одной кровати с магом. Наколка на руке протестовала, но парень остался непреклонным, даже не предложил альтернативу в виде коврика под дверью. Переодевшись в пижаму, она у меня красная, под горло: штаны и рубашка, я как баран на новые ворота взирала на кровать. Данте уже разлегся, уступив мне место слева от себя.
— Ложись. Не заставляй меня улаживать тебя силой, — а глаза с хитринкой. Прямо спрашивают: сдамся ли я или нет. Плюнув на все, жаль не буквально, я забралась под тонкое одеяло, совсем на краешек кровати. Парень тяжко вздохнул и придвинул меня впритык к себе, как бы невзначай обняв за талию, — О Боги! Ещё никогда девушки так не боялись со мной спать.
— Ну, думаю, те девушки и не спали, в прямом смысле, — как бы невзначай отодвигаюсь подальше. В ответ получила задумчивое хмыканье.
— Пожалуй. Что ж! Давай спать, завтра день тяжелый. Спокойной ночи! И…как там говорится? На новом месте приснись жених невесте? — не будь я такой усталой, то кинула бы в него подушкой. А так я только горестно вздохнула.
— Спокойной ночи, — прошептала и, будто стыдясь, завернулась глубже в одеяло. Я думала, что рядом с Данте ни за что и никогда не засну, но у Морфея были другие планы, так что уже через несколько минут я провалилась в дрему.
А вот мой сон издевательски показал мне «жениха». Сначала я оказалось где-то, где было очень темно, а может просто обстановка в тот момент не оказалась важна. Прямо на меня ползла змея, но нападать она не спешила. У моих ног она вдруг поднялась словно кобра, хотя для кобры животное было велико, и вперила в меня взгляд черных глаз. Оторваться от них мне не получалось, а глаза чешуйчатого смеялись над моими попытками отвернуться. Наконец удаву надоело и он медленно, наслаждаясь моей покорностью, стал обвиваться вокруг меня, а через секунду я уже танцевала с Данте. На мне было черное платье, противовес белому костюму Ледяного Принца. Шея и плечи были открыты, а ощущения были такие, будто я стояла совсем голая — так было непривычно без шарфа. Маг вдруг жутко засмеялся, отпечатывая этот смех в моей памяти. А потом я проснулась.
Глава 3
Урок самосохранения
В комнату один за другим заплывали солнечные лучи, что означало — пора вставать. Окончательно проснувшись, я обнаружила, что впритык ко мне лежит Данте. Его загребущие руки таки вновь придвинули меня к себе. Голова его покоилась на моей груди. А я оказывается, обеими руками обнимала парня во сне. В коридоре некстати послышались шаги. И по всем законам подлости к нам зашел отец Данте.
— О, ты уже проснулась? Я только что приехал, охранник сказал, что ты ночуешь у нас, — глаза мужчины заинтересованно поглядели на сына, — Не буду вас отвлекать.
— Постойте! Прежде, чем вы придумаете свою версию происходящего, я скажу. Мы с Данте поспорили. Я проиграла и теперь две недели должна ему повиноваться. А моя ночевка здесь — одна из его прихотей.
— Да? Тогда понятно…
— Что, простите, понятно? — вопросительно приподнимаю бровь.
— То, что ты спишь в его комнате. Обычно, когда мой сын приводит в дом девушек, они занимают гостевую спальню. Он вообще никого сюда не приглашает. Даже мы с Оливией здесь не задерживаемся. Раньше это была спальня Данте и Лайзы. Она часто ночевала с сыном. Рассказывала ему сказки до поздней ночи, а когда он засыпал, прямо вот так как сейчас, Лайза не осмеливалась его будить и оставалась до утра. Так что считай, что ты «удостоилась величайшего доверия» со стороны Данте, — оставив меня в некотором состоянии шока, Ронни удалился. М-да.