Любимые старые джинсы «Левис» до сих пор хранятся в ее шкафу, но Элис их уже не носит. Иногда примеряет, словно напоминая себе о том, какой была когда-то, но сейчас джинсы настолько ей велики, что их можно надеть и снять, не расстегивая молнию.
Джинсы, которые она носит сегодня, хотя это и бывает очень редко, исключительно марок «Иерл» или «Дизель». Из темной джинсовой ткани, низко посаженные на бедрах, они смотрятся сексуально с остроносыми сапогами. Элис носит их с тонкими шифоновыми топами от «Альберта Ферретти», а сверху накидывает меховое манто с огромным лисьим воротником. Эти наряды словно созданы для того, чтобы подтвердить их с Джо репутацию лондонских модников. В них они выглядят лет на десять моложе, и это особенно актуально, когда они отправляются на вечеринки в «Хаш», «Хоум Хаус» или клуб «Кей».
Впрочем, Элис и без того выглядит моложе своего возраста, тем более что эта проблема ее совсем не волнует. Она никогда не была фанаткой моды, да и теперь вполне равнодушна к нарядам, но она знает, что должна играть отведенную ей роль, и делает это превосходно. Для нее не составляет никакого труда войти в тот или иной образ.
Раньше еще случалось так, что по утрам Элис выходила к завтраку в одном из своих старых мешковатых свитеров, но Джо приучил ее всегда выглядеть безупречно, даже если ей нужно выбежать в магазин за молоком, потому что никогда не знаешь, с кем можно столкнуться на улице. Элис все равно, с кем она столкнется на улице, ей все равно, как она при этом выглядит, но ей хочется сделать Джо приятное, и, если ему доставляет удовольствие видеть ее идеально ухоженной, она готова выглядеть на «все сто» двадцать четыре часа в сутки.
На ночь Элис надевает изысканные шелковые сорочки с пеньюаром в тон и кашемировые шлепанцы от «Лоро Пиана». Правда, в ее гардеробе еще хранится парочка фланелевых пижам из далекого прошлого, и, когда Джо не бывает дома, она надевает одну из них и запрыгивает в постель, с пультом телевизора в одной руке и густо намазанным маслом и медом тостом в другой. (Джо не разрешает завтракать в постели: не дай Бог, на простынях останутся крошки.)
Раздается резкий телефонный звонок, который заставляет ее выпорхнуть из ванной, и сердце замирает, когда она видит высветившийся на дисплее номер мобильного телефона Джо.
— Ты задерживаешься, я угадала? — Голос ее звучит бесстрастно.
— О дорогая, мне очень жаль. Я застрял на этом чертовом совещании, и… — голос его становится тише, — я сказал им, что у меня сегодня годовщина свадьбы, но работа есть работа. Будем надеяться, что это ненадолго. Я просто хотел, чтобы ты перенесла заказ на девять. К этому времени я точно буду.
— Джо, это ведь наша годовщина. Почему именно сегодня вечером у тебя дела? Почему ты все время работаешь? — Элис не удается сдержать гнев. Их споры всегда об одном и том же: его работа, его командировки, его отсутствие.
— Что ты от меня хочешь? — шипит он обычно. — Чтобы я бросил работу? Тогда нам придется продать дом, изменить образ жизни. Ты этого хочешь? Хочешь сидеть без денег? Прекрасно. Скажи только слово — и я уйду с работы.
Или его любимое: «Ты же знаешь, я делаю это ради тебя».
— Ты думаешь, мне нравятся эти командировки? — время от времени восклицает он. — Думаешь, мне приятно вставать в четыре утра и мчаться в аэропорт, а потом бегать со встречи на встречу, скучая по тебе и мечтая только о том, чтобы побыть дома? Думаешь, мне доставляет удовольствие скитаться по отелям, без друзей, без семьи, ходить с одного скучного делового обеда на другой?
«Я не дура, — думает Элис. — Я все знаю про твои командировки. Знаю про большой черный «Мерседес» с плюшевым салоном, который отвозит тебя в Хитроу. Знаю про твои полеты в первом классе и про золотую карточку от «Бритиш Эрвейз». Знаю, в каких отелях ты останавливаешься — «Фор Сизонз», и никак не меньше. Знаю про твои деловые обеды с шестью сменами блюд, редкими изысканными винами, кубинскими сигарами и уникальными портвейнами. Да все мне известно, черт возьми!»
Иногда Элис ловит его на слове и отвечает: «Да. Именно этого я и хочу. Я мечтаю продать этот идиотский дом, похожий на музей, мечтаю изменить наш образ жизни. Думаешь, я держусь за весь этот хлам? Да мне плевать на него, я бы хотела жить в маленьком домике в пригороде Лондона. Так что, давай. Уходи. Уходи с этой проклятой работы».
— Прекрасно! — взрывается он. — Завтра же увольняюсь, — и, как правило, это последнее, что она слышит от него до следующей перепалки.
И вот сейчас в телефонной трубке слышно, как Джо тяжело вздыхает и, понижая голос, произносит:
— Элис, я не хочу сейчас спорить с тобой. Я на совещании, и оно продлится немного дольше того, что я планировал. Я не собираюсь выяснять отношения в день нашей годовщины. — Голос его строгий, и Элис чувствует, что у нее нет сил бороться.
— Пожалуйста, приди хотя бы к девяти, — сдается она.
— Извини, дорогая. — В его голосе явственно слышится облегчение. Облегчение оттого, что Элис не злится. — Обещаю тебе, что буду к девяти, и сделаю это ради тебя.
Элис вздыхает. Что ей остается?
— Увидимся в девять. Я лю… — Она замолкает на полуслове. Телефон уже давно молчит.
Она откидывается на подушки и устремляет взгляд на фотографии, что висят на противоположной стене. Три фотографии, черно-белые, на которых Джо и Элис выглядят самыми счастливыми на этой земле. Эти снимки могли бы сгодиться в качестве рекламы для Кэлвина Кляйна, настолько идеальной кажется эта влюбленная пара. Элис хорошо помнит тот день. Фотограф все сильнее нервничал от того, что Джо опаздывал на съемку, а Элис пыталась утешить его, рассмешить. Когда Джо наконец прибыл, в распоряжении фотографа оставалось всего пять минут, чтобы успеть на следующую съемку (для «Вог» — поэтому об опоздании не могло быть и речи). Элис и Джо были удивлены тем, как удалось фотографу за столь короткое время сделать такие красивые снимки.
Вот Элис смотрит прямо в камеру, в глазах ее легкая грусть, и вся она задумчива, печальна и очень красива. А вот Джо целует Элис в лоб, извиняясь за опоздание, его профиль в тени, а ее профиль ярко высвечен. Или вот Джо обнимает Элис, крепко прижимая к себе своими сильными руками, положив подбородок ей на плечо, и на лице его играет улыбка, а в ее глазах смех и любовь.
Эти фотографии были сделаны три года назад, но кажется, что с тех пор прошла вечность. Что же случилось с ними за эти три года? Куда исчезли смех и близость?
В три минуты десятого (разумеется, в «Нобу» пошли навстречу и перенесли заказ на девять — в конце концов, Джо Чамберс — один из самых уважаемых клиентов), перепрыгивая через три ступеньки, в ресторане появляется Джо. Он прямиком направляется к столику, где ожидает его Элис, и, нежно приподнимая ей волосы, наклоняется, чтобы поцеловать в щеку.
— Три минуты, — напоминает она, в глубине души радуясь тому, что он не заставил ее ждать весь вечер.
— Я же сказал, что буду вовремя, — ухмыляется он. — Ты выглядишь сногсшибательно. Извини. Поздравляю тебя с годовщиной нашей свадьбы. — И он выкладывает на столик маленькую коробочку бирюзового цвета.
— Это чтобы загладить вину? — шутит Элис, и Джо заметно напрягается.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что каждый раз, когда ты опаздываешь, ты приносишь мне подарок.
— Не каждый раз, дорогая, — он расслабляется, — к тому же сегодня у нас пятилетний юбилей.
— Пять лет. Даже не верится. — Элис теребит белую ленточку на коробке, задаваясь вопросом, превратится ли сегодняшний вечер в банальное выяснение отношений или же Джо все-таки выслушает ее, когда она в очередной раз скажет о том, что ей хочется больше времени проводить вместе с ним. Но она знает, что скорее всего ее слова приведут к спору, а сегодня годовщина их свадьбы. Пожалуй, она припасет свои упреки для завтрашнего дня.
— Эти годы — самые счастливые в моей жизни, — говорит Джо, как говорит это каждый год в день их годовщины, и Элис до сих пор не знает, насколько он искренен.
— В самом деле? — произносит она сегодня, беря в руки коробочку и устремляя на него свой взгляд. — Это действительно самые счастливые годы в твоей жизни?
— Элис, — вздыхает он. — Я не готов обсуждать это сегодня. Я не хочу сидеть здесь и говорить о том, как ты несчастна из-за моей занятости, потому что я ничего не могу изменить прямо сейчас, к тому же затевать спор в день нашей свадьбы мне совсем не улыбается. Раскрой подарок. Давай просто выпьем шампанского и проведем прекрасный вечер.
Элис разворачивает коробочку от «Тиффани» и, открывая ее, видит маленькое бриллиантовое сердечко на длинной платиновой цепочке.
— Красиво, — говорит она.
— Иди-ка сюда. Давай наденем.
Элис послушно склоняет голову, и Джо надевает ей на шею цепочку, а потом откидывается на спинку стула, чтобы восхититься своим отменным вкусом и красавицей-женой. Он знает, что не одинок в своем восхищении — Элис давно уже приковывает к себе заинтересованные взгляды мужчин. Он сделал правильный выбор. Она — хорошая жена, и он счастлив с ней. Она не такая уж пассивная и безропотная, как он некогда думал, но не досаждает ему частыми скандалами, впрочем, Джо согласен, что не всякая женщина выдержит его, а в целом Элис гораздо менее требовательная, чем все остальные.
И посмотрите, какой красивой она стала, из простушки превратившись в стильное создание. Теперь в ней есть все, что он искал в женщинах, и он наклоняется к ней, нежно берет ее лицо в свои руки и произносит: «Я люблю тебя».
— Я знаю, — улыбается она.
— Нет. Я по-настоящему люблю тебя.
— Я тоже по-настоящему люблю тебя.
— Я люблю тебя больше, — улыбается он, поддерживая игру.
— Нет. Я больше.
— Хорошо, — игриво улыбаясь, пожимает он плечами, и они оба хохочут и целуются, и от враждебности не остается и следа.
Вечер удался. Блюда от шеф-повара были, как всегда, изысканны, шампанское согрело их сердца, и оба они были нежны и игривы. Элис вне себя от радости, поскольку сегодня Джо был именно таким, каким она его полюбила, и именно такого мужа ей не хватает.
Он был очарователен, остроумен и флиртовал напропалую. Правда, его повышенное внимание к официантке не вызывало у Элис восторга, но она уже привыкла к такому поведению мужа и делала вид, что ничего не замечает.
— Неужели тебе все равно, что он волочится за каждой юбкой? — спросила однажды Эмили.
— Абсолютно все равно, — солгала Элис. — Он больше болтает языком. Смотрит на женщин, но близко не подходит.
И хотя она знает, что так оно и есть, что Джо никогда ей не изменит, что в основе этих флиртов внутренняя неуверенность в себе, требующая постоянного подтверждения его мужской привлекательности, ей все-таки не по себе, когда он проявляет повышенное внимание к другим женщинам в ее присутствии.
— Что такое? — вздрагивает он. — Почему ты на меня так смотришь?
— Ты сам знаешь.
— Я не флиртую. Боже, Элис, ты всегда меня в этом подозреваешь.
— Потому что ты так себя ведешь.
— Я просто учтив с женщинами.
— Я бы сказала, до противного.
— Как бы то ни было, я выбрал тебя. И женился на тебе.
— Хм. — Элис поводит бровью. — Не знаю, хорошо это или плохо.
Счет уже оплачен, и Элис с Джо допивают кофе. Рука Джо уже поглаживает под столом бедро Элис, и они многозначительно улыбаются друг другу, зная, что сегодня ночью им не удастся заснуть.
— Элис! Джо! — Французский акцент режет слух, и Джо отдергивает руку, когда они оба оборачиваются и видят перед собой Валери и Мартина.
Элис не любит Валери. Она знакома с ней вот уже несколько месяцев, они не раз встречались на благотворительных мероприятиях, и каждый раз Валери настаивала на том, чтобы они вместе пообедали, но, разумеется, никто никому не звонил.
По правде говоря, Элис немного побаивается Валери. Элис, хотя и выглядит достойно, в душе сознает, что все это не более чем притворство с ее стороны. А вот Валери — настоящая стильная штучка. Родом из Женевы, она выросла в Нью-Йорке, и теперь ее жизнь состоит из перелетов между Лондоном, Нью-Йорком и Парижем. Она настолько блистательна, насколько и остра на язык, так что встречаться с ней на светских мероприятиях рискованно, к тому же она — неизменный персонаж светской хроники.
К тому же каждый раз при встрече она напропалую флиртует с Джо, и утешает лишь то, что, как ни странно, он не отвечает ей взаимностью. «Она просто удав, — сказал он, когда Элис впервые упомянула о ней. — Страшная женщина. Мне такие не нравятся». Элис с трудом подавила вздох облегчения.
— Валери. — Джо встает из-за стола, целует ее в щеки и пожимает руку Мартину, ее нынешнему бойфренду, не перспективному с точки зрения его скромного состояния.
— Элис! — Валери склоняется, чтобы поцеловать Элис, обдавая ее облаком аромата «Калеш». — Вы выглядите такой влюбленной парочкой, сидите, смотрите друг другу в глаза. Как романтично!
— В самом деле? — радостно восклицает Элис, думая про себя: «Конечно, посмотри, как мы счастливы! Это отвадит тебя флиртовать с моим мужем». — Сегодня у нас годовщина свадьбы.
— О, cherie, поздравляю. Как замечательно. И сколько же лет стукнуло?
— Пять. — Элис продолжает свою игру.
— Mon Dieu! Да это же целая жизнь! Мой первый брак длился девять месяцев, и мне это казалось вечностью. Вам еще не надоело? — Валери поворачивается к Джо и приподнимает бровь. Джо заметно нервничает.
— Надоело? С такой красивой женой? Ни капельки не надоело.
— Но, говорят, постоянство делает жизнь скучной, — небрежно произносит она. — После пяти лет брака, — теперь она поворачивается к Элис, — я бы начала искать разнообразия.
— Нам этого не нужно, — сквозь зубы улыбается Элис. — Мы довольны друг другом. Пошли, Джо, дорогой. Нам пора домой, — драматическая пауза. — В постель.
Валери вскидывает брови и улыбается.
— Желаю вам приятно провести время, мои дорогие. И не совершайте ошибок.
3
«Яблоко от яблони недалеко падает…»
Джо застегивает рубашку и тянется за галстуком, аккуратно сложенным на спинке кресла в углу спальни. Повязав галстук, он на какое-то время замирает, глядя на женскую фигуру, лежащую в постели спиной к нему, вылитую модель для полотен импрессионистов. Как она великолепна, как выгодно выделяются ее бедра в мягком свете лампы, как красиво разбросаны ее волосы на подушках в наволочках от «Фретте».
Он склоняется к ней и, грустно улыбаясь, оставляет нежный поцелуй на ее плече, от чего она переворачивается и потягивается, лениво улыбаясь ему в ответ.
— Ты уже должен идти?
— Да.
Она поднимает руку и гладит его по щеке.
— Когда я снова увижу тебя?
— Скоро. Я тебе позвоню. — Он вздыхает, сознавая, что с этим пора кончать, что ее появление в ресторане вчера вечером вышло за рамки приличия, и, хотя для нее это всего лишь игра, ему подобная выходка может стоить семьи.
— А что, если я позвоню первой? — улыбается Валери, а потом медленно встает на колени, призывно потягиваясь и наблюдая за его реакцией.
— Валери, — предупреждает он, начиная нервничать. — Ты знаешь ситуацию. Элис моя жена, я люблю ее и не хочу причинять ей боль, не хочу расставаться с ней.
— Я знаю, дорогой, — мурлычет Валери, поскольку это всего лишь игра, которую она так любит и в которую привыкла играть со своими любовниками, не имея ни малейшего желания разрушать их браки. Ей просто нравится балансировать на грани допустимого, проверяя, насколько далеко она может зайти в искусстве обольщения. — Это не имеет никакого отношения к твоему браку.
— Нет, Валери, — мягко произносит он, уклоняясь от ее объятий. Он должен покончить с этим. Вчера он был близок к инфаркту, когда увидел ее в «Нобу». И это всего через три часа после того, как он выбрался из ее постели, сказав, что должен отметить с Элис годовщину свадьбы.
Поначалу эта интрижка будоражила его. В ней был и элемент опасности, и волнующий секс. Но уже прошло время, и, хотя секс по-прежнему остается фантастическим, азарт охотника давно в прошлом, а перспектива разоблачения — особенно после вчерашнего — больше пугает, нежели волнует.