— Мишенька! — возмущенно воззрилась на него бабуля, ожидавшая от своего любимого кроткого внучка таких вот извинений. — Что ты такое говоришь?
— Бабуль, — вздохнув, усталый внук откинулся на спинку стула. — Я очень тебя люблю. Но еще одно оскорбление в адрес моих друзей, моей невесты или ее подруг — и ты меня здесь больше не увидишь.
Та аж сразу не нашлась что ответить.
— Какая прелесть, — едко заценила внезапный поворот бабуля номер два. — Наденька, а внук-то твой с гонором, оказывается. Не удивительно, в такой компании…
Харлей медленно и угрожающе стал подниматься из-за стола. Накалившуюся вмиг обстановку разрядил звонок мобильника Олега. Извинившись и коротко поговорив, Верещагин поднялся:
— Вынужден покинуть вашу теплую по все смыслах компанию. Проблемы по работе требуют моего срочного вмешательства. Прошу меня простить. Ариш, пойдем.
— Пожалуй, сей «ужин» я тоже предпочту любимой работе, — усмехнулся Харлей, тоже поднимаясь. Мих, свидимся. Мадам?
Мадам в лице холодной Эльзы, приняла заботливо подставленную ладонь и спокойно удалилась вместе с кавалером.
А я, не обращая внимания на повисшую тишину, украдкой вздохнула посвободней. И уткнулась носом в Мишкино плечо, тихо прошептав:
— Спасибо.
— Да меня самого все это достало, — наклонившись ко мне, так же тихо прошептал сосед. — Я тут подумал… а может к черту все? Пошлем и свалим?
— Еще чуть-чуть и я на это соглашусь, — на полном серьезе хмыкнула я. Да только осуществить план побега не успела.
Послышался дверной звонок, голос дворецкого, затем шаги и цокот каблучков…
Еще пару минут назад я думала, что дальше хуже быть уже не может. Нифига! Ошиблась дважды. Первый раз когда вообще познакомилась с этой честной компанией, второй — когда решилась прийти на этот гребаный прием!
— О, а вот и мои дорогие гости, — преувеличенно радостно и бодро воскликнула соседушки бабуля, явно пытаясь сгладить возникшую неловкость за прилично опустевшим столом. Мы все, как один обернулись и узрели вошедшего в столовую высокого парня под ручку с симпатичной девушкой в коротком бирюзовом платье. — Позвольте вам представить, уже знакомый всем вам Богдан Полонский, и его невеста, Ким Со Хён…
Глава 13
— Не, я все понимаю. Я понимаю бабулю. Я понимаю даже ее бешеную подружайку. Я, бл* даже Демьяна понять могу, — шептал мне Миха на ухо с улыбочкой, пока его родственница рассыпалась в приветствиях и комплиментах с любезной до безобразия кореянкой, разговаривая с ней на превосходном английском. Я старательно хихикала, прикрывая рот ладошкой, делая вид, как будто женишок шепчет мне на ушко что-то совсем уж личное и не совсем приличное. — Но этот-то какого хрена?
— Мих, если я сейчас не отойду, будут трупы, — приблизившись к его лицу, влюблено улыбнулась я. — И много!
Понятливый Лександрыч выразительно указал глазами на выход, и подал руку, улыбаясь, словно задумал что-то… ну, не совсем предусмотренное этикетом. Хихикнув, я подала ладошку, мой жених, извинившись, помог мне встать из-за стола…
Глупо улыбаться я перестала только оказавшись в знакомом кабинете.
— Черт, — дрожащими руками повела по волосам, чувствуя, как не держат собственные ноги. Прислонив меня к двери, Алехин быстро открыл глобус, разлил коньяк… Я опрокинула его внутрь, даже не поморщившись. — Ну просто охренеть!
— Еще? — мигом сориентировался Алехин и налил по второй. После нее дышать стало намного легче. Закурив, я присела на диван у стенки, чувствуя, как собственные мысли просто не желают укладываться в голове.
Сначала Демьян с Воронцовой, теперь Богдан и Ким Со Хён… Я даже не знаю, что шокировало меня больше!
Дымящей сигаретой Мишка привычно присел на корточки напротив. Выпустил струйку дыма и усмехнулся:
— Вот козлы. А увивались-то как вокруг, как увивались!
— Увивалась только нехристь, — невесело ухмыльнулась я. — С Богданом мы друзья.
— Да ну? — непритворно удивился Михась. — Рыж, ты идиота из меня не делай, ладно?
Ну да, Лександрыч, тут ты прав.
Никакие мы с ним нахрен не друзья. Млять, ну почему, чтобы понять, что я по уши влюбилась, понадобилось увидеть его под руку с прелестной кореянкой, которая, так, на минуточку — его невеста?
Ой дура, Солнцева. Ой дура…
Тут даже больше нечего сказать!
Когда вернулись обратно за стол, я улыбалась Мишке так, что думала, лицо не выдержит и треснет. Но как еще было себя вести, учитывая, что почти что незаметно на меня пялились абсолютно все, включая «Зиночку» и кореянку?
Последняя так вообще просилась макнуть ее в тарелку. Нет, со всеми милая девушка с круглым личиком, характерным разрезом глаз и копной каштановых кудрей общалась вежливо и с ослепительной улыбкой. Фигурка под тонким симпатичным платьем — вах, ажурные перчатки и крохотная шляпка на боку. По чесноку так говоря, выглядела Со Хён премило, а ее манеры и английский были действительно великолепны. Да только кто бы знал, какую ахинею она несла на своем, корейском!
— Какие скучные и не приветливые лица. Оппа, и это твои друзья?
— Тебя это не касается, — резко бросил Богдан, смотря на меня и никуда больше. Конечно, он-то знал, что я ее якобы милый щебет, в отличие от остальных, прекрасно понимаю! О да, с улыбчивым лицом, да гадости сия мадам несла похуже, чем эпатажная бабулька номер два!
И Лёлька у нее мышь бледная, и Миша с ней необходительная деревня, и Исаев странный, а Липницкий так вообще, на гуся похож.
Вторая балаболка, кстати, в скором времени тоже решила подключиться. И, как вы думаете, кого она на сей раз выбрала своей жертвой? Правильно, меня!
— Какая вы все-таки, с Со Хён очаровательная пара, — вроде бы невинно заметила Захаровна. Богдан почти незаметно усмехнулся. — И как Демьяну с невестой повезло!
— С невестой? — выгнул брови Полонский, поворачиваясь к своему вечному визами. Тот, ухмыляясь, выразительно посмотрел на кореянку, типа «сам хорош», перевел взгляд на меня… и потупился.
Ой, да ладно, оба еще скажите, что вам сейчас ну прямо стыдно, аж жуть как!
Хотя, чего Богдану будет стыдно-то? Он мне как бы ничем вовсе не обязан. Он сам френдзону четко обозначил, это моя недальновидная светлость ухитрилась втюриться, не смотря на все многочисленные «но»!
— Богдан, а ты разве не в курсе? — обратилась к нему Станиславовна. — Я только вчера узнала, что Демьян-то с Воронцовой поженятся! Помолвку, кажется, на зиму назначить хотят?
— С Воронцовой, значит, — снова глядя на меня, негромко протянул Богдан.
С Воронцовой, с Воронцовой. А ты будешь жениться на Со Хён!
Японский чебурашка, русские смешарики, да свинка Пеппа для комплекта, как же мне все это осточертело!
— Мы этот вопрос еще не обсуждали, — холодно отозвался Исаев, явно не желающий разговаривать на тему личной жизни.
— В таком случае, Мишенька, а может и вам о своей помолвке объявить? — неожиданно поинтересовалась старушка номер раз. Я аж минералкой подавилась!
И знаете, что на самом деле? Мне очень захотелось сказать «да»! И назначить день помолвки с моим обожаемым соседом. Ну чисто так, что б надавить на ревность некоторых! Правда жаль, что скрипеть зубами будет только один из них…
— Бабуль, мы это уже обсуждали, — ровно, но непреклонно отозвался сосед. — У Ани учеба, я постоянно в клубе. Ни о какой свадьбе и даже помолвке и речи быть не может.
— Но Мишенька, но как же, — осталась недовольная Надежда Станиславовна. — Вот Игорю с Аленой ничего не помешало, хотя они учатся, там же, где Анюта. И Демьян с Богданом…
— Мы официально не помолвлены, — покачала головой Аленка, смотря на меня. А я вяло ковырялась в тарелке, размазывая вилкой соус по прекрасно запеченной форели, старательно избегая встречаться взглядом с кем бы то ни было вообще. — Родители решили подождать, пока университет закончит хотя бы Игорь.
— Вот именно, — согласился Липницкий. — Думаю, и Мише некуда спешить.
— Может в таком случае вообще отказаться от помолвки? — неожиданно насмешливо поинтересовалась Зинаида Захаровна. В столовой повисла тишина.
Вау! Какая здравая мысль, да в вашу голову, мадам! Всеми руками, ногами я за вашу блестящую идею! Как раз хочу сейчас всех незатейливо послать и счастливо отвалить до дому. Где, наревевшись, примусь паковать вещи и искать новое жилье.
— Зиночка, о чем ты? — нахмурилась бабуля номер раз, смотря на свою улыбающуюся заклятую подругу.
— Я говорю, раз все к этому идет, не лучше ли будет некоторым оступиться? — иронично выгнула тонкие брови родственница мирно почившего Стасика. — Я уважаю Мишин выбор. Право, Анечка действительно мила. Но с Со Хён, Аленой и Алиной Воронцовой, боюсь, она не сможет сравнится. Анечка, я ни в коем разе не хочу тебя обидеть.
— Оппа, так эта рыжая девица не только мне не нравится? — поинтересовалась кореянка на своем родимом, презрительно посматривая на меня. — А она выглядит неплохо. Но слишком пошло!
О да. Куда уж мне, убогой до тебя-то!
— Заткнись, — устало отозвался Богдан, сжимая вилку в руке так, что побелели пальцы.
Всё, народ. Как говорила Эльза, вечер окончательно перестает быть томным!
Хлебнув для храбрости белого вина, я улыбнулась:
— Что вы, что вы. Никаких обид. Видите ли, Зинаида Захаровна… Я понимаю, что Мише не ровня. Как и всем присутствующим, впрочем. Однако как вы знаете, на наших отношениях настояли и отнюдь не я. А поскольку Миша мне безгранично дорог… Я не посмела отказать.
— Как мило, — сухо прокомментировала бешеная бабулька, глядя как Лександрыч любезно и восхищенно целует мне лапку. Угу, на самом деле удерживая ее дрожащую, чтобы она не схватила ближайший начищенный нож! — И все-таки, Наденька, мне кажется, что ты ошиблась. Посмотри вокруг… Анюта не очень вписывается в наше окружение.
— Глупость, — внезапно резко отозвалась Аленка. — Аня моя подруга и, смею заверить вас…
— Это сейчас, Алена, — прищурилась Захаровна, потягивая белое сухое вино из высокого бокала. — А потом? Кода вы закончите университет? Помилуй бог, я не хочу никого обидеть. Но разве вы сможете так же общаться, дружить в дальнейшем? Сама посуди, насколько вы разные. Вы на прием, она на работу. Вы по магазинам, она на работу. Вы отдыхать на острова, а Аня…
— Снова на работу, — вмешался Михась, сжимая мою ладошку под столом. — И я не вижу в этом ничего зазорного!
На него посмотрели с такой жалостью…
Я усмехнулась. Сейчас прям от стыда сгорю! Работала, работаю и работать буду. Уж извиняйте, на чужой шее сидеть мы, народ простой, как-то непривычны!
— Зиночка, прекрати сейчас же, — отойдя от первого шока, возмутилась Надежда Станиславовна. — Анечка — невеста Мишеля и я не позволю ее оскорблять!
— Наденька, помилуй боже! — подняла руки старушка номер раз. — Какие разговоры! Я не осуждаю твой выбор для единственного внука, я лишь прошу подумать.
— Вы не представляете, сколько раз я сама просила ее об этом, — мило оскалилась я. — А уж отговаривала-то как… Не соглашается, увы. Может, вы поспособствуете повлиять?
— Ань, — попытался одернуть меня Миха. Прости, сосед, но меня уже, кажется, откровенно понесло…
Меня просто и откровенно достали! Все!
— А что? — невинно похлопала я глазами, не обращая внимания на удивленные взгляды вокруг. — Я своего положения ни капли не стыжусь. Да, бедна, как церковная мышь, да, не имею богатых и влиятельных родственников…
— Зато шикарных любовников хватает, — пригубив еще вина, как бы невзначай произнесла бабуля Стасика и иронично вскинула брови в ответ на направленные на нее взгляды. — Что? Разве к ней не приезжал сам Громов?
Достали… ну как же вы достали! Да не любовник мне Кирилл. Он — мой бомжик!
— Зина, я просила! — треснула кулаком по столу ее подруга. — Это всего лишь слухи! Анечка — милая, общительна, вежливая и трудолюбивая девочка. И она лучшая партия для моего внука, чтобы там не говорила ты и остальные!
— Так, все, — положила я ладони на стол и отодвинулась вместе со стулом. И улыбнулась. Открыто так, и обаятельно! Половину из присутствующих перекосило разом. — Понесли олени в юрту! Надежда Станиславовна, я уважаю вас и нежно обожаю вашего внука, но вынуждена вас разочаровать. С Мишелем мы исключительно друзья.
— Аня, что ты говоришь? — шокировано ахнула бабулька. Михей молча отсалютовал мне бокалом и широко улыбнулся, тем самым давая полный карт-бланш.
Йес, ребятки! Кто не спрятался, я теперь не виновата!
— Ну, начнем с того, что я ни разу не тот милый одуванчик, которым вы меня имели глупость описать, — ухмыльнулась я. — Я пью, курю, ругаюсь так, что вянут уши. И я не общительна, у меня просто язык без костей. Поверьте, мне фиолетово, с кем трепаться часами: вежливо с вами, культурно с клиентами или с работниками — нецензурно! А еще я жуткий однолюб и трудоголик — люблю исключительно свою работу, которая меня кормит, и только ей одной я позволяю себя иметь. И да, по большей части слухи вокруг меня не клевета, а правда. За мной действительно заезжал Кирилл, а по какому вопросу, уже совсем не ваше дело. И нет, я самая фиговенькая партия для вашего любимого внучка, хотя бы потому, что ему ваш навязанный брак в одно место не уперся. Прекратите уже душитьнго своей заботой. Поверьте, девушку он найдет сам, и не понадобится даже ваша справка с подробным описанием всех его достоинств!
И тишина…
— Ну, что? Собственно, я и говорила, — сложив руки на объемистой груди, довольно протянула Захаровна. — Хамка, грубиянка и просто недостойный человек. Наденька, и ты ее в свой дом пригласила?
— Вот чья бы корова мычала, — моментально повернулась я к ней. И усмехнулась. — Значит так, моя дорогая особь. Коль разговор пошел на тему воспитания, начнем, тогда, пожалуй, с вас. Коль вы являетесь в гости, дорогая, будьте любезный уважать как хозяйку дома, так ее внука и его гостей. А впредь, чтоб не повторилось подобных ситуаций, могу вам посоветовать для языка хорошее недорогое мыло. Всё желание трепаться выведет на раз!
— Чего??
— Того! — хмыкнула нифига не устыдившаяся я. — Осспади, угораздило связаться с тугоухой. Не понимаете, читайте по губам: еще раз оскорбите меня или моих друзей, я ваше платье на вашей же шее затяну так, что не развяжет даже милый Стасик на том свете!
Немая сцена. И кто б, собственно, в такой ситуации да сомневался, что не найдется кто-нибудь, что б встрять?
— Оппа, я не поняла. Что эта девка себе позволяет и почему ты на нее весь вечер так пялишься? — негромко, но отчетливо на своем родном языке поинтересовалась кореянка. И обратилась уже ко мне с неприкрытым сарказмом. — Онни, почему кричишь? Ты себя вести в приличном обществе не умеешь?
И естественно, она совсем не ожидала, что «онни» вдруг ответит, да еще и на чистейшем корейском языке!
— Онни недоумевает, — улыбнулась я, не дав вмешаться злому Богдану. — Эволюция завершилась много лет назад и только ты умудрилась застрять на уровне мартышки!
У Со Хён челюсть натурально так отвисла…
— Миш, пойдем?
— Конечно, — радостно откликнулся сосед.
И только в холле я поняла, как меня на самом деле потряхивает от сжавшихся в один сплошной тугой комок заметно потрепанных нервов. Пальцы сводило от напряжения, голос дрожал, губы тряслись… И успокоиться уже не получалось. От слов никак и абсолютно!
— Две минуты, Рыж, я машину подгоню, — мельком взглянув на меня, торопливо выскочил за дверь сосед, едва накинув на плечи принесенное дворецким пальто. Положив поданную короткую шубку, я опустилась на подлокотник кожаного дивана, едва сдерживаясь, чтобы не вытащить из головы все шпильки. И вдруг услышала:
— Ань, подожди.
Твою египетскую богоматерь Баст! Ну, ему-то что сейчас от меня надо?!
— Зачем? — тихо и равнодушно откликнулась, на мгновение прикрыв глаза. Мне нужно было продержаться еще чуть-чуть. Еще совсем маленько! Да только… как?
— Прости, — извинился Богдан и взял меня за руку. — Со Хён…